Первый «ключ»
Приведём уже здесь разгадку того шифра, что связан с библиотечными штампами МОПР. В данном случае всё довольно очевидно. В. Леонгард чётко указывает: прибыв в Уфу, куда были эвакуированы центральные структуры Коминтерна, он именно в МОПР получил направление в Кушнаренково [Леонгард В.]. Примечательно, что через Башкирский обком МОПР решался вопрос и о материальной помощи жене ещё одного установленного советского разведчика, участника англо-советской схемы «Ледоруб» (субоперация «Айгер»; см. отдельную главу) Германа Крамера [РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 205. Д. 6933. Л. 8.]. То есть всё сходится: МОПР был передаточным звеном и «крышей».
Значит, Дом отдыха № 1 МОПР? Можно и так сказать. Хотя, например, В. Леонгард получил инструкцию писать свой адрес так: «Башкирская АССР. Кушнаренково. Сельскохозяйственный техникум № 101». Лишнюю сотню в номер добавили, наверное, для того чтобы письма, упаси Бог, не попали в техникум № 1, который в Кушнаренкове занимался обучением виноградарей.
Однако в деле Агустина Гомеса по линии Красного Креста, хранящемся в Государственном архиве Российской Федерации, указано, что тот в 1942–1943 гг. числился «учащимся с/х техникума № 1 гор. Уфы» [Переписка русского соавтора с дочерью А. Гомеса Линой.]. В данном случае, как видим, номер учебного заведения остался прежним, но был заменён населённый пункт. Версий две: либо в Уфе имелся соответствующий зашифрованный почтовый ящик, либо кадровики задним числом шифровали Кушнаренково даже в секретном архиве и после расформирования Коминтерна!
«Корни»
Нам и самим уже не терпится перейти к рассказу о конкретных операциях из схемы «Ледоруб». И мы поймём нетерпеливого читателя, если тот решит сразу перескочить на следующую главу. Но всё-таки считаем необходимым немного коснуться того, как готовили агентов-коминтерновцев (по ряду сведений, подготовка также шла под Куйбышевом, в подмосковном Пионерском и, возможно, в Липецке, но мы сосредоточимся на Кушнаренкове).
Современные западные историки спецшколу в Кушнаренкове иной раз определяют не как вновь созданное учебное заведение, а как эвакуированную в Башкирию Международную ленинскую школу (МЛШ). Так, например, считают испанский исследователь Х. Руэда Лаффонд [Rueda Laffond, J. C. (2018). Fábricas de comunistas: escuelas de partido y estrategias orgánicas en los años treinta. Historia y Política, 40, pp. 269, 288 / https://doi.org/10.18042/hp.40.10 (проверено 14.8.2019)] и профессор Дублинского университета Х. Шиха [Helena Sheehan. The International Lenin School / https://web.archive.org/web/20160323000328/http://www.dcu.ie/~sheehanh/hms13ils.pdf (проверено 19.8.2019)]. Но как же тогда быть с общепринятой версией, согласно которой МЛШ существовала лишь в 1926–1938 гг.?!
Начнём с того, что до войны целая сеть учебных заведений занималась воспитанием руководящих кадров национальных секций Коминтерна в рамках их «большевизации». В нее входили и МЛШ, и Коммунистический университет трудящихся Востока, и Коммунистический университет национальных меньшинств Запада.
МЛШ как «вершина пирамиды» международного марксистско-ленинского образования была учреждена на V Конгрессе Коминтерна (июль-август 1924 г.). Учеба в ней представлялась многим своего рода «трамплином», ускоряющим продвижение по партийно-политическому пути [Brigitte Studer (University of Bern, Switzerland) The Transnational World of the Cominternians. Palgrave Macmillan, 2015 / https://doi.org/10.1057/9781137510297 /https://link.springer.com/book/10.1057/9781137510297 (проверено 19.8.2019)] — хотя это и спорно [*Существуют разные взгляды на то, насколько решающее влияние учёба в МЛШ оказывала на дальнейшую партийную карьеру её выпускников. Характерный пример разноголосицы — академическая, но весьма бурная дискуссия о числе выпускников МЛШ в руководящих органах Компартии Великобритании (КПВБ). Одни исследователи считают, что таковых — единицы, другие настаивают на их массовом присутствии у власти. Так и в отношении выпускников МЛШ из Латинской Америки петербургские исследователи В. и Л. Хейфецы указывают, что немногие из них вошли в руководящий состав своих партий, но кому-то, наверное, захочется с ними поспорить.]. В качестве преподавателей в школу были откомандированы ведущие партработники немецкой, английской, американской, чехословацкой, итальянской, французской и других секций [Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Кадровая школа без кадров. Третий Интернационал и подготовка руководящих работников для компартий Латинской Америки / Латинская Америка, 2013 / http://naukarus.com/kadrovaya-shkola-bez-kadrov (проверено 19.8.2019)].
Школа быстро разрасталась. Например, британские и ирландские слушатели поначалу учились с коллегами из Соединённых Штатов и Канады в секторе «D», но в 1933 г. был создан отдельный, так сказать, «имперский» сектор «E». Помимо студентов из Соединённого Королевства и Ирландии, в нем оказались посланцы заокеанских доминионов Британской империи — австралийцы и новозеландцы [John Halstead and Barry Me Loughlin, British and Irish Students at the International Lenin School, Moscow, 1926-37. Saothar, Irish Labour History Society / http://irelandscw.com/ibvol-ILSchool.htm (проверено 15.8.2019); Alan Campbell (University of Liverpool), John McIlroy (University of Manchester), Barry McLoughlin (University of Vienna), John Halstead (University of Sheffield). The International Lenin School: A Response to Cohenand Morgan / https://www.researchgate.net/publication/31011103_The_International_Lenin_School_A_Response_to_Cohen_and_Morgan (проверено 18.9.2019)]. После 1931 г. в Москву прибыли около сотни латиноамериканцев [Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Коминтерн и Латинская Америка. Люди, структуры, решения. М.: Политическая энциклопедия, 2019. С. 665.]. И т. д., и т. п.
Первыми ректорами МЛШ стали такие видные деятели советской компартии и всего Коминтерна, как русский Николай Бухарин и венгр Бела Кун [Helena Sheehan.]. Этот же организационный принцип впоследствии был применён в Кушнаренкове: в числе преподавателей — поистине знаковые фигуры (хотя школа в Башкирской АССР и возникла уже на следующем «витке», после того, как Бухарин и Кун сгинули в репрессиях).
Отбор в МЛШ был жёстким. Слушателем мог стать активист с партстажем не менее года. Ему надлежало продемонстрировать интенсивную деятельность в деле организации забастовок и демонстраций или должным образом показать себя, скажем, в профсоюзной работе. Правда, у некоторых возникли проблемы с принадлежностью к марксистски каноническим пролетариям, к «рабочей косточке». Например, лишь чуть больше четверти слушателей-латиноамериканцев были из рабочей среды [Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Коминтерн и Латинская Америка. С. 667.]. А за британскими слушателями отмечали «склонность к индивидуализму, рабочей аристократии и буржуазной культуре» [РГАСПИ. Ф. 531. Оп. 1. Д. 171. Л. 27. // John Halstead and Barry Me Loughlin, “British and Irish Students at the International Lenin School, Moscow, 1926-37.” Saothar, Irish Labour History Society / http://irelandscw.com/ibvol-ILSchool.htm (проверено 15.8.2019)]. Наверное, отсюда и возникло пожелание, чтобы студенты, не являвшиеся рабочими, проходили через «борьбу с оппортунизмом» [Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Кадровая школа без кадров.]. Что же касается приехавших в СССР студентов с Британских островов, то их не отвечавшие канону воззрения и рефлексии, видимо, подлежали, говоря современным языком, «перезаписи на очищенный носитель».
Информация об учебной программе МЛШ довольно противоречива, однако она позволяет провести интересные параллели с тем, что потом происходило в Кушнаренково. По плану, в МЛШ изучали философию, политэкономию и историю [Helena Sheehan.], но по факту список тем был бесконечным. Когда позже вместо МЛШ начали создавать партшколы отдельно взятых компартий, то, «учитывая положительный и отрицательный опыт МЛШ, центральным комитетам компартий предлагалось положить в основу программы занятий: курс политэкономии; курс истории своего народа, рабочего движения своей страны, истории своей компартии, мирового рабочего движения и Коминтерна; курс ленинизма на основе работ тов. Сталина и опыта ВКП(б) с особенным учетом указаний Ленина и Сталина, прямо относящихся к рабочему движению данной страны» [Адибеков. С. 208.].
Между тем в числе документов с должной степенью исторического пожелтения нам в Кушнаренкове показали отпечатанные на машинке и хранившиеся в бывшем Кушнаренковском райкоме КПСС воспоминания анонимного чехословацкого коммуниста — слушателя спецшколы Коминтерна. О своей башкирской «альма матер» он рассказывал так: «После каждого доклада была живая дискуссия не только по данной теме, но и по другим вопросам. Наша “жертва” (т. е. лектор. — Авт.) должна была быть очень знающей, удовлетворить всех. Вопросы касались истории отдельных государств, международного рабочего движения, военной стратегии и тактики, современной военной техники, конспиративной работы, философии, психологии, истории, военного дела и т. д.».
Есть и другие совпадения в программах МЛШ и спецшколы в Кушнаренково. И там, и там были занятия спортом, объём которых, конечно, выходил за рамки обычной физкультуры. Уральский исследователь Ефим Ховив, подготовивший наиболее подробную биографию выпускника МЛШ радиста «Красной капеллы» Альберта Хёсслера, установил, что тот занимался и лёгкой атлетикой, и ручным мячом, и футболом, и волейболом, и беговыми лыжами [Ховив Е. Встретимся в Берлине // Каменный пояс. Литературно-художественный и общественно политический сборник. Челябинск, 1985: https://biography.wikireading.ru/22368 (проверено 26.7.2019)]. В Кушнаренкове утром курсантов будил резкий звонок, после подъема были физзарядка, гимнастика, упражнения на турнике, бег и прыжки [Леонгард В.].
По некоторым данным, выпускница МЛШ Ф. Фромон именно там изучала радиодело [FROMOND Francine, Albertine [Pseudonyme à Moscou: MadeleineDUPUY] / http://maitron-fusilles-40-44.univ-paris1.fr/spip.php?article24419 (проверено 3.8.2019)]. Впрочем, на этот счет есть сомнения — возможно, писавшие её биографию французы всё-таки смешали довоенную МЛШ и радиокурсы, которые Фромон прошла уже в Башкирии. Достоверно известно, однако, то, что училась она и там, и там.
По сведениям В. и Л. Хейфецов, последний набор в МЛШ, например, от легальных компартий Латинской Америки состоялся в 1936 г. [Справка отдела кадров МЛШ (Волков) СССИККИ (Мюллеру)ю 25.11.1936 // РГАСПИ. Ф. 495. Оп. 1. Д. 185. Л. 18. — в: Хейфец В.Л., Хейфец Л.С. Коминтерн и Латинская Америка. С. 666.] В общем-то, после VII конгресса перемены наступили для всех. В указании Секретариата Исполнительного комитета Коммунистического Интернационала (ИККИ) от 27 апреля 1936 г. Международной Ленинской школе рекомендовалось: «1) Отказаться от нового набора курсантов из легальных секций (за исключением чехословацкой). 2) Сектору подготовки кадров совместно с МЛШ подготовить организацию партийных школ этих секций. 3) Для обеспечения возможности организации школ в этих странах организовать при МЛШ ленинские курсы…» [Адибеков. С. 206–207.].
Ирландская профессор Шихан считает, что школа и после этого продолжила работать — но уже только с «нелегалами» [Helena Sheehan.].
Показательно, впрочем, что в начале войны в Кушнаренкове уже не было представителей Соединённых Штатов, а также считавшейся их «задним двором» Латинской Америки. Исчезли слушатели и из Британии и Британской империи. То есть в этот период Москва против союзников ничего не планировала (по крайней мере, в стенах этой школы).
