Договорив, старик замечает меня. Я почтительно киваю рассказчику, на что получаю добрую улыбку.

— Запомните, детки мои, вам отмерено много лет в этом мире. Не стоит их тратить впустую. Всему своё время и всему свой час.

Похожие истории все мы слушали с рождения, ведь они отражают одну из важнейших истин Пути культивации: чем выше поднимаешься, тем больше теряешь. Те, кто рвутся по ступеням и этапам, неизбежно сокращают отмеренный им срок. Сила или жизнь. Выбери одно. Смотри, не перепутай.

Первый этап не влияет на долголетие. Но, начиная со второго, каждый прорыв урезает оставшийся жизненный срок. Поэтому мудрые культиваторы не спешат, а идут размеренным шагом, сбалансировав самосовершенствование и заботу о теле.

Я тоже не стремлюсь прыгнуть выше головы, хоть и тренируюсь каждый день. Мне достаточно той силы, которая позволит защитить себя и своих близких. Силы, которую я смогу пронести через долгую, насыщенную жизнь. Вот что по-настоящему важно, а не рывок вверх любой ценой.

Что же до моей сестры… Она прекрасно знает, как воздействует культивация на наше смертное тело, мы не раз с ней это обсуждали, и Лин дала слово не рваться вперёд сломя голову.

Все мы смертны.

За исключением великого императора Альдавиана. Этот человек не только сплотил вокруг себя бескрайние земли, но и ведёт извечную борьбу с демонами, что неустанно пытаются поработить всю нашу Империю. За что ему вечная благодарность и честь. Конечно, не в одиночку. Для того и нужна его личная Гвардия, что в Академии набирается. Гвардейцем быть почётно. Вот и Лин мечтала в Гвардию попасть.

И попала, но пропала, а я обязательно разберусь куда!

Сам Император живёт уже множество поколений. Болтают, достиг он пика Адамантового Тигра, но, где тот этап находится, никто не ведает. И выше его нет никого, кроме бога, наместником которого он и является. Оттого и смог прошагать по Пути так далеко, сохранив долголетие.

Минуя прощальной прогулкой родные Лесные холмы, выхожу с Восточных ворот и вижу, что караванщики уже собираются. Что-то их торопит. Спешу к хозяину каравана, тому безучастному мужику, вручившему мне послание, изменившее наши жизни так же, как и пять лет назад приглашение в Академию.

— Чего тебе? — ещё холоднее, чем вчера смотрит он снизу вверх. — Караван отбывает сегодня, нет времени на болтовню.

Собеседник кривит губы, словно хочет добавить ещё что-то, но не сдерживается.

— Возьми меня в дорогу до столицы. Вы же туда путь держите?

Он хмыкает.

— Дорого это будет стоить, — меряя меня взглядом, оценивает по одежде. — Думаю, не хватит у тебя монет.

— Оплачу работой, — предлагаю свою помощь.

— Ну, носильщиков у меня хватает, — кривится он. — Ты побольше их будешь, конечно, только и ешь наверняка за троих.

— Так я не собирался грузы таскать, охранять вас буду.

— Ты? — его глаза насмешливо блестят, мужчина кивает в сторону разбросанной по стоянке охраны, которая внимательно следит за погрузками. — С этим у меня проблем тоже нет, вряд ли ты получше них будешь.

Одеты бойцы добротно, не то что деревенские стражи. Крепкие, хоть и поношенные доспехи, мечи и копья высокого качества. Да и действуют умело, даже в таком простом деле, как погрузка. Внимательно следят, чтоб никто ничего не забыл, а снующие повсюду юнцы ничего не утащили.

— Тебе бы топором махать в лесу, а не караван охранять, — хмыкает презрительно он. — Иди уже. Сказал же, времени нет, дел по горло. И так постоянно дёргают.

— А есть ли среди твоей охраны практики Пути? — выдаю я единственное, что у меня осталось в качестве аргумента.

Его взгляд сразу меняется с издевательски-презрительного на лёгкий едва уловимый интерес, который он старается скрыть.

— Ты мне тут зубы-то не заговаривай, парень, — рычит он. — Это проверить легко.

— Вот давай и проверим, — я пожимаю плечами.

Исчезнув в недрах шатра, куда я заглядываю, пригибаясь, он рыскает по сундукам. Потратив минут пять, возвращается и протягивает небольшую глиняную табличку.

— Знаешь, что это? — смотрит он с вызовом.

Киваю и принимаю вещицу.

Гладкий полированный до блеска материал с изображением Каменного Карпа по центру, а вокруг него инкрустирован десяток прозрачных бусин.

— Не тяни уже, показывай, на что способен или…

Я не даю ему договорить и вливаю Ки в гладкую поверхность таблички. Энергия плавно перетекает из моих пальцев, наполняя незамысловатый артефакт. Контролирую её течение, словно плотина — поток реки, попутно оценивая реакцию сварливого караванщика. Хотя чего удивляться, торговец и должен быть таким вредным и дотошным, а то его любой сможет одурачить.

Когда загорается шестая бусина, он уже не в силах сдержать удивление. Плавно обрываю поток энергии, чтобы не показать больше, чем нужно.

— Не думал, что в таком захолустье найдётся стоящий практик, — его голос тут же меняется и становится мягче. — Ты принят, но не думай, что к тебе будет особое отношение. Придётся работать наравне со всеми.

Он оборачивается и зовёт крепкого мужчину, который на голову ниже меня, зато в ширине плеч едва уступает. Волосы вьющиеся, чёрные, неаккуратная щетина и короткая борода с усами. Брови кустистые. Одет в добротные доспехи, а значит, ценит свою жизнь, раз готов расстаться с немалой суммой.

— Эй, Вейлор, вот тебе новый помощник. Он — практик шестой ступени, так что должен быть полезным. Надеюсь…

— Пошли, — оценивает меня взглядом мужчина. — Покажу да расскажу, что и как у нас заведено.

Вейлор оказывается начальником охраны каравана, человеком куда приятнее своего господина. Порядки у них простые — монеты платят раз в неделю, кормят охрану утром и вечером. Главное, не зевай и береги хозяйское добро. Нападения случаются нечасто, но бывают. То духовный зверь выскочит на дорогу, то дурной практик ищет проблем.

Два часа, отведённые на сборы, пролетают незаметно, и вот мы уже выдвигаемся по Имперскому пути. Так у нас кличут дороги, ведущие в столицу. А я прощальным взглядом окидываю Лесные Холмы, мой родной дом, который не увижу ещё очень долго.

Караван растягивается на узкой дорожке и неторопливо движется по направлению к центральному городу провинции, а оттуда уже и до Имперского Тракта рукой подать. Главная дорожная артерия, ведущая в столицу.

В тенях под кронами деревьев кажется, что ночь подкрадывается незаметно, но я хорошо улавливаю этот момент и ощущаю едва заметно присутствие. За нами кто-то наблюдает. Но это не люди…

Неподалёку раздаётся вой одинокий, но такой мощный, словно воет набирающий силу ураганный ветер, а не зверь. И спустя несколько мгновений пугающий звук повторяется вокруг нас. Десятки голосов сливаются в один, пытаясь сравниться мощью с призывом вожака.

Глава 3

Смотрю настороженно, и что-то мне не нравится в этих голосах. Вой отдаёт какой-то странной фальшью, как расстроенный ситар в неумелых руках уличных музыкантов. Звучит знакомо, но всё равно не то. За годы жизни в сердце леса я неплохо научился различать животные голоса. Язык у них весьма простой. Звук может показаться одним и тем же, но на самом деле он несёт разный посыл. И я не могу разобрать этот вой, что настораживает меня ещё сильнее.

Двигаясь от центра каравана к голове, где на коне восседает коренастый Вейлор, я смотрю внимательно по сторонам. Он более безмятежен, чем я, и болтает, обнадёживая хозяина каравана:

— Да, не бойся, Герт. Это всего лишь волки, повоют и перестанут. Ну, а если вдруг решатся напасть, наши клинки, — он хлопает по рукояти полуторного меча, — быстро научат их уважать путников.

— А если среди них духовный зверь? — с тревогой вопрошает вечно подозрительный Герт.

— На окраине это диковинка, сродни…

Я не успеваю услышать сродни чему, как по земле прокатывается дрожь будто от стада диких кабанов, бегущих от пожара. Раздаётся треск, массивное дерево в полусотне шагов от нас тростинкой падает на дорогу. Мой цепкий взгляд сразу замечает странный срез ствола, а острый слух улавливает подозрительный шорох где-то в стороне от упавшего дерева.

В кустах вокруг загораются огни. Вскоре из зарослей показываются волчьи морды, чьи глаза горят рубинами. Однако что-то с ними не так. Словно в тумане, они слишком медлительны и двигаются подобно куклам на нитях бродячих циркачей. Животные нас окружают.

— Тут вожак! — по цепочке долетает призыв, не сильно громкий, чтобы не привлечь ещё больше внимания.

— Чего встал, как бревно? — едва не срывается на крик Герт, обращаясь ко мне. — Пришло время отрабатывать паёк, парень.

Его голос наполнен страхом, но он не упускает момент напомнить мне моё место. Я лишь кривлю губы и качаю головой.

— Не там, — смотрю не на него, а на Вейлора и указываю рукой вперёд.

Тот молча вглядывается в указанном направлении. Глаза не подводят меня. Что-то движется возле упавшего бревна, воздух словно искажается, и в ночном сумраке это едва заметно. Если бы не ощущение непривычно сильной для этих мест концентрации Ки, мог бы и пропустить.

— Назад! — лишь успеваю крикнуть я, выбегая перед лошадьми Герта и Вейлора.