Из-за дома появился Тох и помахал мне рукой.
— Пошли в сад! — позвал он. — Дара там стол накрыла.
Мы обогнули дом и вошли под сень яблонь и груш. Над небольшим колченогим столом хлопотала пухленькая светловолосая женщина. Дара, жена брата.
— Хорошо спишь, Эскер! — приветливо сказала она и махнула рукой. — Так все на свете можно пропустить.
— Ага! — согласился я, сглотнув слюну. — Ты права. Ведь мог такое чудо проспать.
Стол заставлен тарелками, мисками и мисочками, на которых исходят паром кушанья. Аромат гречневой каши с мясом щекочет ноздри, сводит с ума. Посреди стола громоздится огромный каравай. Утки и гуси, запеченные целиком, соблазняют золотистой корочкой.
Капельки жира сверкают в солнечных лучах, словно янтарные слезы, сочатся сквозь кожицу. На длинных блюдах лежат присыпанные зеленью ломти вареной свинины и говядины. А еще — грибочки, сметанка, свежий сыр… Мням-м-м…
— Ты преувеличиваешь, — усмехнулась Дара. — Все скромненько.
— Я тоже хочу так скромненько! — заявил я, поедая взглядом гуся. — И чтоб каждый день!
— Тогда женись! — захохотал Тох. — Хорошая жена — залог хорошего обеда! Ты же вроде собирался… Как там твою пассию звали? Флори, если мне не изменяет память…
— Ага, Флори… — сразу поскучнел я.
В груди заныло. В памяти возник яркий образ — длинные рыжие волосы, светло-зеленые кошачьи глаза с желтыми искрами, нежный голос… Я усилием воли отогнал его, тяжело вздохнул.
Тох остро взглянул на меня, покачал головой.
— Что, другого нашла?
— Угу, — пробормотал я. — Боевой маг из Л угара.
— Тогда понятно, — хмыкнул братец. — А я ведь говорил, бросит она тебя… Такие девицы ищут только выгоду. Но ты же и слушать не хотел.
— Ну да, — вздохнул я. — Кто я? Маг-механик, ремесленник… И что меня ждет? Максимум — своя мастерская и стабильный, но скромный доход. А боевые маги — это элита. Деньги, власть, уважение — все для них.
— Глупец, — пожал плечами Тох — Во всяком деле можно быть лучшим. И получить все, о чем мечтаешь. И деньги, и власть, и почет…
— Да, наверное, — уныло согласился я.
— Мальчишки, вы есть будете? — угрожающе спросила Дара, уперев руки в боки. — Стынет все.
Мы опомнились, уселись на табуреты и живо заработали ложками. Нежнейшее мясо таяло во рту, растворялось, еще не дойдя до желудка. Скользкие соленые грибочки летели в пасть горстями и заедались сыром и горячим сдобным хлебом с хрустящей корочкой. За ними шла нежная гречневая каша с маслом. Потом дело дошло до уток и гусей. Не церемонясь, мы рвали их на части, горячий сок стекал по рукам, капал с пальцев и даже локтей. Мы рыча вгрызались в мякоть. Все мужчины хищники, а если не хищники, что ж это за мужчины? Когда утолили первый голод, стали есть медленнее, но все равно жадничали. Желудки набили, но еще ели впрок, про запас.
Дара ушла и вернулась через минуту с подносом, а на нем — чашки с черным горячим напитком. Вот это да! Меня решили побаловать кофе. Дорогое удовольствие. Кофе в Свободные Земли привозят с юга торговцы-тарки, темные от загара, со странным выговором. Говорят, в далеких заморских странах кофе растет на деревьях или даже на кустах, наподобие наших яблок… А вот у нас продается почти на вес серебра.
Мы наелись, откинулись на табуретах: жаль не стулья — спинок нет. Я прихлебнул густого черного варева. Горькое, но и Мрон с ним, я сладкое не люблю. Зато вкус необычный и мозги хорошо прочищает. Тох достал трубку, набил табаком. Я создал маленькое плетение, толкнул в его сторону. Табак ярко вспыхнул, но лишь на секунду, потом стал тлеть. Брат глубоко затянулся, выдохнул белый пахучий дым через ноздри.
— Благодарю, — степенно кивнул он. — А я уж хотел за угольком бежать.
— Плетение простое, — хмыкнул я. — Хочешь схему потоков?
— Не получится, — отмахнулся Тох, — перевертыши чистой энергией пользоваться не могут.
— А… ну тогда ладно, — пожал я плечами.
Мы помолчали, наслаждаясь напитком. Хорошо: легкий ветерок приятно холодит кожу. Шелестят листья, поют птицы. Тишина и покой. Не то что в грязи и шуме большого города.
— Еще не бросил свою мазню? — спросил Тох.
— Пока рисую, — поморщился я. Брат никогда не выбирал выражения.
— И зачем тебе это? — хмыкнул он. — Занялся бы нормальным делом. А то распыляешь силы.
— Решил поучить меня жизни? — я изобразил невинное удивление.
— Просто считаю, что это все глупости, — фыркнул он. — Но если добрый совет не нужен, не буду надоедать.
— Да уж, держи свое мнение при себе, — попросил я.
Тох нахмурился, выбил потухшую трубку о шершавый ствол яблони.
— Ну чего окрысился? — буркнул он. — Вроде тихий и смирный парень, но иногда на тебя такое находит… Может, пивка?
Я вспомнил вчерашний вечер, и меня едва не стошнило. Увидев мою позеленевшую физиономию, Тох расхохотался.
— Да я пошутил! — воскликнул он смеясь. — Тебе я больше в жизни не налью. Ты буйный.
— Врешь! Причем нагло, — возмутился я. — По пьяни я смирный и тихий.
— Ага, смирный… тихий… — захлебнулся хохотом Тох. — Вчера с пеной у рта на добропорядочных шахтеров кидался, берсеркер хренов. А сегодня уже смирный.
— Да не было такого! — изумился я.
Тох внезапно перестал смеяться, глаза у него вылезли на лоб.
— Ты что, вообще ничего не помнишь? — восхитился он, аж привстав с табурета.
— А я что-то должен помнить? — замялся я. В мозгу забрезжила страшная догадка.
— Дык мы вроде нормально отдыхали, с гномами подружились… — стал рассказывать Тох. — Правда, ты к тому времени уже готовый был. Не вынесла душа поэта забористого гномьего самогона! Я думал, ты под стол свалишься и поспишь, а как уходить будем — я тебя заберу. Не тут-то было… Ты вдруг вскакиваешь, орешь и лупишь сковородой гнома по морде. Ну и понеслось… Я сразу обратился. Думал — утихомирю гномов, вас заберу и домой, пока стража не набежала. Но к гномам и не подойти было. Смотрю: ты лезешь в самую гущу драки. Со сковородкой наперевес, кстати… И начинаешь этим самым инструментом для приготовления пищи лупить кого ни попади. Я думал, тебя на куски разорвут. Ан нет. Смотрю — разлетаются мужики от нашего Эске-ра, как сухие листья на ветру. Гномам тоже досталось. Они кинулись на тебя, но странное дело — топорики и ножички в труху рассыпались. Не успели опомниться — а ты им уже по мордасам сковородой раздал и дальше буянить пошел. Ну и картина как на полотнах известных мастеров, из тех, что про битвы великие… Вокруг стонут окровавленные враги, а посередине — Эскер, герой трактирных драк, с оскаленной мордой, глаза бешеные! И сковорода в руках светится зловещим багровым огнем. Как тебе, а? Ну я втихую к тебе и подкрался, по затылку слегка приложил, пока ты всех в кашу кровавую не раскатал своей боевой посудой… Ну а сковорода у тебя из рук вырвалась и в стену трактира ударилась… Знаешь, что с нею стало?
— Со сковородой? — обалдело прошептал я.
— И с нею тоже… — подмигнул Тох. — Твое орудие разнесло стену на куски. Хорошо хоть взрывная волна пошла только в одну сторону. А то бы нас всех щепками посекло. А так только отряд стражников разметало: они как раз порядок и законность пришли устанавливать. Ну это нам на руку было. Я тебя подхватил и бежать. Аш за нами. Потом мы, правда, разделились. Он по своим делам пошлепал, а я тебя к себе потащил. Вот такая история… А ты ныл, что боевой магией не владеешь.
Брат лукаво ухмыльнулся и похлопал меня по плечу. Я только промычал в растерянности. В голове все перемешалось, мысли скакали, словно испуганные лошади.
— Я никого… э-э-э… никого?… — проблеял я.
— Да живы все! — успокоил Тох. — Помяты изрядно, но до смертоубийства не дошло.
— Ну и слава богам! — облегченно выдохнул я, и тут у меня закралось подозрение. — А ты не врешь?
— Не-а, не вру, — ответил Тох. — Может, приукрасил немного, но в целом все так и было. Пошли, я тебе свое хозяйство покажу! Надо ж брату похвастаться. Даруш-ка, приберешься тут пока?
— Да идите-идите, — отмахнулась жена Тоха. — А то начнете помогать, перебьете посуду…
Мы встали из-за стола и пошли к свинарнику. Я попытался привести мысли в порядок. Но получалось плоховато. Как же так?! Неужели рассказ Тоха — правда? Ведь я никогда не рвался в битвы. Да, умею мечом махать, приходилось учиться. Но чтобы вот так — специально броситься в драку… Никогда бы не подумал. Наверное, правда, упился до полусмерти. И ведь не помню почти ничего!
— Вот что мне скажи, — проворчал Тох. — Что ты с этой демонической сковородой сделал? Я ощутил всплеск Силы, увидел какие-то непонятные плетения…
— Думаешь, помню? Я же пьяный был. Тох поскреб в затылке.
— Ты меня удивляешь, Эскер. Раз в жизни у тебя что-то путное получилось, и то память отшибло.
— Ты постарался, — ехидно заметил я.
— Ну кто ж знал, что ты такой дохлый, — развел руками Тох.
— Ты рисунок плетения запомнил? — спросил я после некоторого раздумья.
— В общем и целом.
— Можешь начертить?
— Попробую, — кивнул Тох.
Мы нагнулись к земле, и брат быстрыми росчерками толстого пальца нарисовал в пыли несколько дуг, перекрестил тремя прямыми. Подумал и добавил еще несколько поперечных линий.
— Кажется так, — неуверенно сказал он. — Узнаешь?
— Ага, — кивнул я, — узнаю. Классическое заклятие трансформации материи и энергии. Скрещивающиеся дуги — замкнутый энергетический контур, в который я перелил часть своей внутренней силы. Радиальные прямые — упрочнение металла и увеличение силы носителя оружия. Хорошо хоть огонь или астральных пожирателей не привязал…
— А поперечины? — изогнул бровь Тох.
— Ну ты же, когда забор делаешь, доски к чему-то прибиваешь.
— Для стабильности контура? — понял братец.
— Ага.
Мы оторвались от рисунка, пошли дальше. Обогнули амбар и оказались у хлева.
— Заклинание в принципе простое, — пожал плечами Тох, — но как ты умудрился его сотворить в таком состоянии? Ведь обычно нужно сосредоточиться. Тем более для таких неопытных магов, как ты.
— А Мрон его знает, — буркнул я. — Не помню ничего. Кстати, в боевой магии плетения еще проще и чаще всего представляют собой один или несколько замкнутых контуров. Без всяких поперечин и радиальных прямых.
— Ломать не строить, — философски заметил Тох.
— Ну да, — согласился я — Ого! А почему тут не пахнет ничем?
Тох довольно улыбнулся и гордо приосанился.
— Это мои придумки, — с удовольствием сказал он.
Глаза загорелись. Как же — о любимом деле мы все поговорить любим.
Он завел меня в свинарник, с гордостью показывал, рассказывал… Я осматривался, удивлялся, охал и ахал. Везде чистота и порядок. Ни грязи, ни вони. Полная тишина, только свинки сыто похрюкивают за перегородками.
— Ну и как ты этого добился? — спросил я, чтобы сделать ему приятное. — Какие-то заклинания?
— Все гораздо проще, — расцвел Тох, — я сюда со всей округи духов-помощников согнал. За кабанчиками домовые присматривают. Уборкой они же занимаются вместе с кикиморами. В пруд водяного поселил…
— Ничего себе! — изумился я. — А они не бунтуют?
— Не-а, — небрежно отмахнулся братец. — Я ж их кормлю и берегу. Так что довольны все. И мне прибыток, и им дом хороший.
— Что-то никого тут не вижу, — недоверчиво прищурился я, огляделся по сторонам.
— И не увидишь, пока сами показаться не захотят, — похвастался Тох. — Но я с ними накоротке общаюсь. Я же оборотень.
— Мужик! — восхищенно воскликнул я.
— Могу! — расправил широченные плечи брат. — Ты еще не видел, каких кабанчиков я выращиваю. Приходи в гости через пару месяцев. Мои питомцы подрастут, тогда и увидишь, на что я способен.
— Непременно, — пообещал я.
Мы вышли из свинарника, уселись на травку в тени молодой березы. Тох вновь набил трубку, посмотрел на меня выжидающе. Я кивнул, сплел заклинание огня. Брат глубоко и с удовольствием затянулся, задумчиво посмотрел на бегущие по небу белые барашки облаков.
— Будь осторожен, Эскер, — неожиданно серьезно сказал он.
Я дернулся, посмотрел недоуменно. Брат нахмурился, в карих глазах появилась тревога.
— С чего вдруг? — насторожился я.
Тох скривился, будто съел какую-то дрянь, повертел толстым пальцем у виска.
— Поражаюсь твоей беспечности, Эскер, — проворчал он. — Такое в Гейте устроил и думаешь, что все сойдет с рук? Гномы — народ мстительный.
В груди шевельнулось недоброе предчувствие, неприятный холодок зародился где-то в районе солнечного сплетения, разлился по телу. Я отогнал его, потом опять посмотрел на серьезного брата, и страх вернулся.
— Разберусь! — с показной небрежностью отмахнулся я.
— Думаешь?
— Я же маг все-таки!
Тох посмотрел на меня, печально покачал головой.
— Гномам плевать, кто ты, — сказал братец. — Ты дорогое оружие в пыль превратил. Их самих вздул хорошенечко. Этого достаточно. Остальные обиды они уже додумают. А ты сам знаешь, как гномы мстят своим обидчикам…
Я знаю. Лет пять назад один из предприимчивых торговцев вздумал надуть гномий клан. Где-то на севере купил по дешевке порченого зерна. А потом каким-то фантастическим образом умудрился обменять у гномов зерно на сотню брусков знаменитой небесной стали. Кто не знает, скажу — небесная сталь ценится дороже золота. Примерно два к одному. Из нее куют самые крепкие доспехи и лучшее оружие в нашей части мира. За перочинный ножик из этого материала богатеи выкладывают целые состояния. В общем, подробностей не помню, суть в другом… Гномы вскоре обнаружили, что зерно гнилое. А торговец задумал продать сталь южанам. Собрал вещички, нанял охрану из бывалых вояк и сбежал. Но недалеко. Дня через два караван обнаружили в лесу, рядом с южным трактом. Охрана была буквально порублена в капусту. А торговец погиб еще страшнее. Ему влили в рот расплавленную небесную сталь! Доказать причастность гномов никто не смог. Да и ссориться не хотели, просто замяли дело.
Гномы — злые и мстительные существа. Если обидел одного, значит, обидел весь клан. Если обидел клан, то тебе и целого мира не хватит, чтобы спрятаться.
Холодок страха перерос в панику. Я глубоко вздохнул и попытался унять дрожь.
— Думаешь, придут? — небрежно спросил я.
— Не хочу тебя пугать, — Тох повертел в огромных ладонях потухшую трубку, — но это весьма вероятно. Может, поживешь пока у меня? Ко мне наведаться они не рискнут. А если и осмелятся, то здесь их будет ждать теплый прием.
Мелкий человечек внутри меня затрясся от щенячьей радости, завопил — да, конечно же да! Я согласен! Не люблю подвергать свою персону опасности. Не люблю неприятности. И как хорошо спрятаться за широкой спиной грозного брата, который в случае чего порвет всех недругов острыми клыками и когтями.
— Нет, Тох, — покачал головой я, — не буду же я вечно у тебя прятаться. Да и поработать завтра хотел.
— Слова настоящего мужчины! — одобрил брат. — Но, Эскер…
— Что?
— Береги себя!
Я посмотрел в его серьезное лицо, на душе потеплело, и страх отступил. Замечательно, когда у тебя есть такой брат. Замечательно, когда у тебя вообще есть родные люди.
— Буду беречься, Тох, — медленно кивнул я.
— Если что-то случится, иди к Ашу. Он поможет. Хоть и любит попусту языком молоть, но все-таки умеет многое.
— Все будет хорошо, Тох, — заверил я, — не беспокойся.
— Надеюсь, — проворчал он. — Может, гномы упились так, что им тоже память отшибло… Останешься на ночь?
— Не хочу тебя стеснять, — помотал я головой. — До Гента рукой подать. Пройдусь, воздухом подышу.
— Ну смотри сам…
ГЛАВА 2
Солнце уже клонилось к закату, когда я ушел с фермы брата. Мы поговорили еще о каких-то мелочах, вспомнили детство, родственников и друзей. Помянули работу, пофилософствовали о мироздании, магии, политике… Дара накормила нас ужином, который, на мой взгляд, получился даже лучше обеда. Тох еще раз провел меня по ферме, поделился планами и мечтами. А потом я попрощался с Дарой, обнял брата и вышел на дорогу к Генту.
Настроение улучшилось. Ну еще бы! Птицы поют, мошки летают, солнышко светит, свежий ветерок холодит спину, в желудке приятная тяжесть… Под впечатлением от всего этого любая опасность покажется никчемной. Ну гномы. А что гномы? Маг я или не маг? Да, не боевой. Но даже я кое на что способен. А драка в трактире это прекрасно доказала. Кстати…
Я остановился посреди дороги, пораженный возникшей мыслью. А что, если?.. Я не могу вкладывать Силу в энергетические контуры боевых заклинаний. Для этого нужно не столько мастерство, сколько соответствующий Дар, родство со стихией. Но мне это и не надо! Я могу придать любой вещи те свойства, какие мне нужны. Могу использовать любой предмет как зеркало, что будет отражать на меня мою же Силу, но только прошедшую трансформацию. А посредством соответствующих заклинаний можно сделать все что угодно. Это боевые маги знают три-четыре основных плетения. И, комбинируя, добиваются разнообразия в своем арсенале. Но я же не тупой боевик, меня учили разбираться в самой сути построения заклятий. Так что все те плетения, которыми так гордятся боевые маги, — мне просто тьфу! Только силой стихий не могу их наполнить, потому и не работают у меня. Ну а если пойти другим путем? В обход принятых норм и правил. Если просто изменить свойства материала так, как нужно мне. Ведь я это очень хорошо умею делать!
Был у нас в университете такой предмет — история магии. Я, оболтус, не придал тогда ему значения. Зря, конечно. Интересные вещи рассказывали. Смутно помню… Но лет эдак триста назад, если мне не изменяет память, боевой магии не было и в помине. И современных плетений тоже не было. А были звуковые формы-заклинания, чересчур неудобные и громоздкие. И времени на их создание уходило куда больше. Понятно, что в бою, когда от твоей скорости зависит все, они мало применимы. Не будешь же просто стоять и читать заклятия, пока вокруг стрелы свистят и кровь льется. Вот маги древности и нашли довольно элегантный выход. Свои заклинания они закрепляли на материальном носителе, посохе или жезле, в «замороженном» состоянии. А потом, в случае необходимости, активировали плетения кодовым словом или мыслью. Выигрыш в скорости очевидный. К тому же ошибок меньше.
А еще позже обнаружили, что маги сами по себе имеют предрасположенность к определенной стороне Искусства. И если развить определенный Дар, то отпадает необходимость в чтении заклинаний: такой чародей сам на уровне рефлексов сплетает энергию в нужные контуры. Так и появились боевые маги. Быстрые и опасные в бою, готовые мгновенно, со скоростью мысли ответить врагу всепожирающим огнем, молниями или тончайшими струйками воды, способными резать даже металл. В университетах магов разделили по специализациям и стали учить лишь той стороне Искусства, к которой они имели талант. Вот так и исчезли маги-универсалы, а появились маги-спецы.
И какой из всего этого напрашивается вывод? Да очень простой и понятный. Я маг-спец и с древними заклинаниями работать не могу. Да и книги с такими заклятиями мне никто почитать не даст. Все они лежат в хранилищах университетов и выдаются верховным магистрам, что составляют элиту магических школ. И даже если бы я смог хоть в чем-то разобраться — где гарантия, что я, произнеся заклятие, не ошибусь хотя бы на один звук и не сожгу сам себя? Но! Я маг-механик, специалист по тонким воздействиям. И умею менять свойства материалов, могу управлять астральными сущностями. А среди них далеко не все безобидные. Что еще? Ах да! Посох!