То, что я сижу за компьютером и чувствую под руками твердость стола, слышу музыку Палестрины и ощущаю вкус зеленого чая, может быть иллюзией, а на самом деле я — мозг в емкости с проводами, или даже не мозг, а сознание на каком-то вообще неизвестном мне носителе.
Декарт спасался от этого предположения верой в благость Божию, — Бог не попустит нам быть слепыми жертвами такой наведенной иллюзии.
Но есть ли что-то, в отличие от материи, обладающее несомненной достоверностью?
Да. Это наше сознание и свободная воля. Даже если все, что я вижу и слышу, — это сплошная имитация, существую я, тот, кто эту имитацию переживает. Я не могу сказать, что моего сознания не существует, — ведь, чтобы сделать это, я должен находиться в сознании. Я также непосредственно переживаю мою свободную волю — то, что я являюсь автором моих решений.
Даже внутри симуляции я осознаю решения, которые я принимаю, как мои собственные. Я не мог бы этого отрицать — ведь само такое отрицание было бы актом свободной воли.
Среди всех неясностей и неопределенностей есть то, чего я не могу не знать: я обладаю сознанием и свободной волей. Для того чтобы переживать материю (или, по крайней мере, ощущение материи), я должен обладать сознанием.
Любое описание мира, отрицающее реальность моего сознания и свободной воли, будет неадекватным — ведь, чтобы хотя бы воспринять его, я должен обладать тем и другим.
Но именно таким описанием и является материализм, который неизбежно отрицает свободную волю и не может объяснить реальность нашего сознания.
Есть ли у вас выбор, читать это или нет?
Если материализм верен, то любые события в мироздании определяются предыдущими состояниями системы и неизменными законами природы. В частности, все человеческие мысли, чувства и акты воли определяются очень сложным, но чисто материальным процессом в коре моего головного мозга. Я не контролирую этот процесс и не могу контролировать — это он, напротив, контролирует все акты воли, которые я задним числом считаю своими. Материализм с неизбежностью предполагает, что свободная воля — иллюзия. Для многих, в том числе многих атеистов, эта мысль прозвучит неожиданно. Поэтому нам стоит рассмотреть ее подробнее — и обратиться к словам самих ведущих атеистов, которые объясняют, почему это неизбежно так.
Вот что писал выдающийся нейрофизиолог (и атеист) Фрэнсис Крик:
...«Вы, Ваши радости и скорби, Ваши воспоминания и устремления, Ваше чувство личной идентичности и свободной воли, на самом деле не более чем определенное поведение огромного скопления нервных клеток и связанных с ними молекул. Вы — не более чем набор нейронов… хотя и кажется, что мы обладаем свободной волей, наши решения уже предопределены для нас, и мы не можем этого изменить».
С ним согласен и известный космолог Стивен Хокинг:
...«Обладают ли люди свободой воли? Если у нас есть свобода воли, то на каком этапе эволюции она возникла? Есть ли свобода воли у синезеленых водорослей и бактерий, или же их поведение непроизвольно, и они находятся во власти научных законов? Только ли многоклеточные организмы обладают свободой воли? Или лишь млекопитающие?
Хотя мы думаем, что способны делать осознанный выбор, наши познания в области молекулярных основ биологии свидетельствуют, что биологические процессы подчиняются законам физики и химии, а потому столь же детерминированы, как и орбиты планет. Недавние эксперименты в области неврологии подтверждают мнение о том, что наши поступки определяются нашим мозгом, который подчиняется известным научным законам, а не какой-то силе, существующей вне этих законов.
Трудно себе представить, как может проявляться свобода воли, если наше поведение определяется физическими законами. Поэтому, похоже, мы представляем собой не что иное, как биологические машины, а свобода воли просто иллюзия».
Знаменитый атеистический публицист Ричард Докинз пишет, что бессмысленно негодовать на преступника, поскольку его действия предопределены чисто природными процессами, и он не обладает свободной волей:
...«Будучи материалистом, я придерживаюсь того взгляда, что сознание — это нечто, что возникает из мозга, внутри мозга. И я думаю, что компьютеры не наделены свободной волей: я совершенно уверен, что все, происходящее в компьютере, предопределено другими событиями во внешнем мире и — еще в большей степени — внутри самого компьютера. В этом смысле у компьютеров нет свободной воли. Но в этом смысле ее, скорее всего, нет и у нас…» И в другом месте: «Как ученые, мы полагаем, что человеческий мозг управляется законами физики. Концепции вины и ответственности связаны с тем, насколько свободным предполагается преступник… Но разве истинно научный, механистический взгляд на нервную систему не делает бессмысленной саму идею ответственности? Разве не любое вообще преступление — сколь угодно гнусное — не результат, в принципе, предшествующих условий, действующих через психологию или наследственность, или окружение обвиняемого?»
Мы могли бы продолжать — соратник Докинза по «новому атеизму» Сэм Харрис написал даже целую книгу, которая так и называется «Свобода воли, которой не существует». Отсутствие свободной воли с неизбежностью следует из самой догматики материализма.
Но в этом случае в лице материализма мы имеем дело с воззрением, которое отрицает самый несомненный наш опыт — опыт личной свободы. Чтобы стать сколько-нибудь последовательными материалистами, мы должны были бы отвергнуть не только высокие прозрения мистиков, но и наш повседневный опыт принятия решений.
Более того, само принятие этого мировоззрения потребовало бы от нас акта того, чего у нас, по его утверждению, нет — свободной воли. Материализм, таким образом, требует жить в неразрешимом абсурде.
Квалиа и интенциональность
Кроме вопроса о свободной воле существуют еще по крайней мере две проблемы, которые не позволяют свести сознание к материи. Это так называемая проблема «квалиа» и интенциональность.
«Квалиа» в переводе с латыни — «каково оно». Речь идет о субъективном переживании, таком как вкус, запах, ощущение ветра на лице и так далее. То, о чем сказал поэт: «свежесть утра, запах мяты, крик радости, восторга дрожь», — и о чем вообще любят говорить поэты.
Рассмотрим пример: допустим, ученый-оптик, страдающий дальтонизмом, знает все о красном цвете — длину волны, какие предметы имеют этот цвет и почему и так далее. Знает ли он при этом, как выглядит красное? Нет. У него нет опыта переживания красного цвета. Допустим, он чудесным образом исцелился от дальтонизма и увидел красный цвет — узнал ли он что-то новое? Очевидно, да.
Или представим себе ученого, который живет где-то в районе экватора и никогда не покидал родных мест, так что ему никогда в жизни не было холодно. Но он обладает всеми научными познаниями о холоде, в том числе он знает на уровне научного описания, как холод воздействует на человеческий организм. Знает ли он, как «мороз хватает за нос» на уровне личного ощущения? Знает ли он, каково это? Очевидно, нет.
Таким образом, наши субъективные ощущения невозможно описать на языке материализма, а сознание несводимо к материи.
Другая особенность нашего сознания — интенциональность.
Сам этот термин принадлежит австрийскому философу Францу Брентано. Оно приблизительно означает «направленность» или «о-чем-тость».
Сам Брентано пишет об этом так: «Любое явление сознания включает в себя что-то как свой объект. В представлении что-то представляется, в суждении — утверждается или отрицается, в любви — любится, в ненависти — ненавидится, в желании — желается и так далее. Это особенность исключительно явлений сознания; ни с одним физическим явлением не происходит ничего подобного. Таким образом, мы можем определить явления сознания, указав, что они содержат свой объект внутри самих себя».
Всякий психический акт направлен на нечто: мы думаем о чем-то, любим что-то, ненавидим что-то. Эта направленность предполагает желательность, избирательность, заинтересованность в рассмотрении именно этого объекта, а не другого. Иными словами, у нас возникает то или иное субъективное отношение к объекту. В направленности на объект присутствует субъективная компонента.
Но ни один материальный объект или процесс, насколько мы можем судить, не обладает подобным свойством направленности. Следовательно, сознание невозможно свести к материи.
Эту проблему признают и некоторые атеисты. Философ-атеист Томас Нагель в своей книге «Сознание и Космос: почему материалистическая неодарвинистская концепция природы почти наверняка ошибочна» обращает внимание на принципиальную неспособность материализма объяснить феномен сознания. По его словам, «материализм недостаточен даже для объяснения физического мира, поскольку физический мир включает в себя существа, обладающие сознанием, и это наиболее поразительные его обитатели».
Далее в этой книге мы рассмотрим проблему сознания и свободной воли подробнее — в разделе «Мозг, нейронаука и бессмертная душа».
