— А! Да. Буду ужасно огорчён, — поспешил согласиться Ефим.

— Барин страсть как уважает вечерком после баньки мостик взорвать железнодорожненький или составчик с военными грузиками направить под откосик, — развил мою мысль Миша. — А без этого у него болезнь рассудочная аглицкая приключается, сплин.

Эта фраза добила Ольгу, которая залилась серебристым смехом. Потом фыркнул Фимка, и понеслось веселье на пару минут.

— Артисты, — наконец успокоившийся старшина смахнул слезинку, выступившую от хохота. — Так что насчёт офицера? — он вдруг подобрался и стал серьёзным.

— Я действительно княжна, — просто ответила Оля. — В доме у нас в ходу многие слова из старой жизни, — и всем видом показала, что тема закрыта.

— Парле ву франсе? — вдруг не послушался Володя.

— Откуда? Родители на работе, а мне нужно в школе учиться и ещё общественные нагрузки тянуть. Так что никакого домашнего воспитания или гувернантки не было.

— Хватит об этом! — рыкнул я на собравшихся. — Есть более важный вопрос. Весточку нужно отнести о том, что каждую ночь с четверга на пятницу в час пополуночи мы ждём У-2 с тротилом и провизией. Место, — я достал карту и указал большую поляну, с трёх сторон окружённую болотами. — Как услышим звук мотора, зажжём цепочку огоньков, на которые и нужно садиться. Они будут прямо на земле.

— Скажете любому особисту, что имеете сообщение для начальника школы подполковника Гурова, — внёс окончательную ясность Фима.

— А потом терпеливо ждёте, пока он наведёт справки по своим каналам. Никакой срочности или важности не подчёркивайте. Просто весточка для подполковника. А само сообщение только адресату или тому, кто его замещает.

— А пароль? Или название группы? Имена хотя бы? — попытался хоть что-нибудь разузнать лейтенант.

— Ничего. Если встретитесь с кем надо — всё выяснится, — улыбнулась Ольга. — Вы на карту смотрите внимательно, чтобы место точно указать.

* * *

Звук мотора в ночной тишине мы уловили только на самом краю слуха и немедленно начали поджигать смоченные бензином тряпочки, помещённые в пустые консервные банки — на каждого пришлось по три таких светильника, расставленных метрах в тридцати друг от друга. Сбрасываешь крышечку, чиркаешь колёсиком зажигалки, отдёргивая пальцы от вспышки, и бегом к следующей точке, построенной по шнурку линии. Отбежали, залегли, слушаем.

Тональность звука изменилась — нашу взлётно-посадочную полосу заметили. Спустя несколько минут с небес спустился маленький биплан и аккуратно притёрся к земле — чувствуется рука мастера. Так получилось, что остановился самолёт неподалеку от меня. Встав на ноги, я осветил себя фонариком и громко спросил:

— Здесь мамонт не пробегал?

— Олени лучше, — последовал условленный отзыв, произнесённый мужчиной.

— Кто тебя, Кутепов, надоумил назначить такой идиотский пароль? — раздался из задней кабины женский голос.

— Так, Тамара Михайловна, — подключился к диалогу подбежавший Фимка. — Странно было бы посреди леса спрашивать дорогу к библиотеке.

— То, что ни мамонты, ни олени в этих краях не водятся, только способствует правильному запоминанию, — вступился за меня Миша.

— А где Бецкая? — принялась крутить головой по сторонам женщина.

— Здесь, — ответила из темноты Ольга. — Не пугайтесь, сейчас тренькнет спущенная тетива, а болт я уже убрала.

— Какой болт? — уточнил выбирающийся из кабины лётчик.

— Арбалетный, из гвоздя стопятидесятчика со срезанной шляпкой, — объяснил Миша.

— Разговоры потом, — рявкнул я. — Гасим огни и тащим аппарат под деревья. Там маскируем и разгружаем. Пошли, пошли, бездельники.

Мы разбежались вдоль линии светильников, захлопывая крышки и собирая горячие консервные банки, прихватывая их за проволочные дужки. Потом взялись за хвост и крылья и покатили У-2 в прореху, давно присмотренную и расчищенную под густыми кронами крупных деревьев, где довели маскировку до совершенства сетью.

Из задней кабины доставались тюки и перетаскивались в палатку, собранную из тех же немецких плащ-палаток. Пока то да сё, я присмотрелся к прибывшим — женщина была изящна и миниатюрна, чего не смог скрыть мешковатый лётный комбинезон. К тому же молода и пластична. Возраст пилота я бы определил чуть за сорок. Некрупный и с бородой.

— Шрамы. Побился я как-то, — ответил он на незаданный вопрос, оценив наши взгляды уже в палатке, когда мы зажгли свечу.

— Рассказывайте, чего натворили с тех пор, как расстались с группой Кирмасова? — спросила Тамара Михайловна, сняв шлем и явив на наше обозрение короткую мужскую стрижку. Она оказалась очень мила лицом, но строга взором и требовательна мимикой. Поэтому Фимка послушно раскинул карту:

— Вот здесь мы заложили под рельсы фугас с взрывателем нажимного действия, — показал карандашом Миша. — Слышали взрыв и громкий скрежет, но сами ничего не наблюдали.

— У нас по плану занятий проходил марш-бросок на двадцать километров. Не могли задерживаться, — сверкнул своей очаровательной улыбкой Ефим.

— Здесь, — передвинул кончик карандаша Миша, — заложили ещё один фугас с нажимным взрывателем, но с предохранителя его не сняли. Немцы прогнали перед поездом мотодрезину с платформой щебня. Поэтому мину мы насторожили, только когда увидели голову поезда. Шнурочек дернули и вытянули колечко.

— Кто дёргал? — обвела нас взглядом проверяющая (так я её воспринял).

— Вчетвером тянули, потому что проволочная была бечева и землёй присыпана. Зато никто на путях не сверкнул и фашистов не насторожил, — объяснил я.

— Отлично тот поезд навернулся, — опять пленительно улыбнулся Фимка. — С танков аж башни пососкакивали.

— Откос высокий, скорость поезда большая, — пояснила Оля. — Только концевые вагоны остались на путях.

— Потом вот тут подготовили электроподрыв, — указал на новое место Миша. — Провод, понятное дело, прикопали, чтобы обходчики и объездчики ничего не заподозрили. Два состава пропустили из-за того, что они еле плелись, зато потом появился быстрый с крытыми товарными вагонами — его мы и рванули. Не знаем, что везли, но на порожняк не похож. К тому же шёл к линии фронта.

— Боеприпасы он вёз, — сообщила Тамара Михайловна. — Примерно половину немцы собрали и доставили с опозданием в несколько дней. Да, вы не одни тут. Подполье уже действует. Дам вам связь с ними.

— Только не это, тётенька, — непроизвольно вскрикнул я. — На подобных контактах группы, вроде наших, и сыплются. Немцы же не дураки, а места здесь малолюдные. Ихние, кто за всем присматривает, мигом сообразят и примут меры. Потому мы даже радиосвязь не просим — у них слежение за эфиром поставлено серьёзно. Сами посудите — команды сверху нам без надобности — цели известны. Отчитываться тоже смысла нет. Разведданных мы не собираем и ни в каких операциях принимать участия не способны. Напакостить и смыться наш удел.

— Извините Ваню, товарищ старший лейтенант, — заметив колючий взгляд гостьи, поспешила на мою защиту Оля. — Он после контузии иногда совершенно невпопад говорит.

— Наоборот, очень даже впопад, — рассудительно проговорил Миша. — Когда бы не его контузия, мы бы уже месяц висели с табличкой «Диверсант» где-то посреди одной из деревень.

— Ладно. Извините, что отвлекла. Докладывайте дальше о творимых вами безобразиях.

— А дальше мы из последней взрывчатки закопали ещё один заряд вот здесь, — новая точка на карте. — Но взрывать его не стали — поезда начали ползти медленно — максимум пара вагонов упадёт, если рвануть. Немцы с этим за час справятся. Мы поступили иначе — тут в хозяйстве у сапёров нашлось несколько коробок с разными чудно маркированными патронами. Мы из них обстреляли цистерны, идущие малым ходом. Неплохой пожар получился.

— Бронебойными наделали дырок, а уж по мокрым бокам прошлись зажигательными — оно и занялось. Не знаем, чем дело кончилось, — добавил Фимка. — Потому что поезд так и ушел за поворот. Видели дым в той стороне, но подходить и разглядывать нас Ваня не пустил. Сами знаете — с контужеными лучше не спорить.

— Как выразился майор Кирмасов, таких бы контуженых, да побольше, — открыто улыбнулась Тамара Михайловна.

— Который под старшину косил? — не утерпел я.

— Да. Мост был задачей его группы.

— Вот гад! — воскликнул Миша. — Не дал нам взрывчатки. Из-за них Ольга с Иваном под мостом, как обезьяны, толовые шашки к фермам приклеивали и целую проводку детонирующим шнуром выводили.

— Не было у него тола. Не нашли они тюков со взрывчаткой после приземления. Прибились к выходящей из окружения группе, а тут вы являетесь. Ну, Георгий и решил не мешать вам, потому что ни он, и никто из его ребят так, как Кутепов с Бецкой, плавать не могут. А потом ему ещё и влетело за то, что не вышел сразу, как только задача оказалась выполнена. Устроил тут ускоренные диверсионные курсы… Вижу, они вам впрок пошли. Ой! Чуть не забыла! Всем вам от имени командования объявляется благодарность.

— Служим трудовому народу! — по-прежнему сидя кружком, негромко ответили мы.

— Тогда какая задача стояла перед нашей группой? — Миша всегда последователен и ничего не забывает.