Но, во-первых, он не больной. Зачарованный? Пусть так. Но этот момент разочарования должен же был произойти, пусть и незаметно для клиента. В конце концов, не так много времени прошло, какие-то часы.

И вдруг он вспомнил того мужика, который закатал ему в лоб у дверей собственной квартиры. Он же его «приковал», пусть слабенько, даже не вполсилы, а так, едва на первую-вторую степень, походя, но большего ему не требовалось. Но тот каким-то образом вырвался и удрал. Попробуй-ка порвать «ошейник» даже первой степени, если ты в магии ни уха ни рыла! Если, кроме ‹чур меня!» да «Отче наш», сроду ничего не знал. А он был именно такой — Павел был уверен. Нет, бывают, конечно, случаи, когда у человека в стрессовой ситуации что-то такое словно взрывается внутри, как говорится, откуда что берется, но мужик ко всему прочему был еще и здорово «обожжен», а это не только боль и шок, но и следующая за этим деморализация.

И вот тут был момент — точно был! Роман его позвал. Мощно позвал. И попытался разрушить блокаду. И попутно разрушил «ошейник».

Ну и что? Ну разрушил. Дальше чего? Что из этого следует? Ничего! Тогда почему он это вспомнил? К чему?

Он постарался расслабиться и ввести себя в состояние прострации, когда мысли и образы свободно льются, не смешиваясь и не переплетаясь. Мелькнула мысль наложить на самого себя «заплатку», которая могла бы высосать из прошлого нужное воспоминание либо ассоциацию, но он ее отодвинул, отдаваясь течению внутренних волн.

Мягко, без настойчивости, он вплел в этот поток брызги разноцветного водопада, выуженного из стакана.

Дело было осенью, почти как сейчас. Отношения с Алкой расстраивались стремительно. Он, а может, и она тоже понимали, что, в сущности, они чужие люди. Уже чужие. Чувства уходили, и нарастала отчужденность. У него так точно. И тогда состоялся разговор с Романом Георгиевичем. Разговор получился не только тяжелый, но и очень неприятный. Перегуда к тому времени кое-что сделал для потенциального зятя, преодолев естественную настороженность к хахалю своей, в общем-то, еще очень молодой дочери, с которой — это он знал, да и они не скрывали — у них уже в полный рост были постельные отношения. Какому разумному отцу это приятно? Да к тому же богатому и влиятельному. А кто тогда был Павел? Так, дырка от баранки. Правда, с задатками. Да, с хорошими задатками, с перспективой. Он тогда стремительно рос как маг, интересовался историческим опытом и смело экспериментировал, порой смешивая, так сказать, белое и черное.

Да, так вот разговор.

Они тогда поругались. Перегуда попытался надавить, а Павел — ему еще и двадцати-то тогда не было — взбрыкнул. Показал характер. Ну и наговорил всякого. Сильно на взводе был. Да я вас знать не желаю, да вы еще меня попросите…

Молодо-зелено, бенгальские огни так и брызжут из задницы. Фейерверк и аллюр три креста. Кругом дураки, а сам на белом коне и непременно с шашкой наголо, рубая чужие головы, как тыквы, торчащие на родном плетне.

Павел вдруг напрягся.

Сто-оп. Тихонечко.

Разговор тогда действительно вышел крутой и нервный. Павел, вспоминая себя тогдашнего, даже застыдился. Но что-то там такое проскочило… Какой-то нюанс.

Он действительно, помнится, высказался про «знать не желаю». Уж очень ему не понравились эти намеки на обязательства, чуть ли не предъява. И он взорвался. Все эти «понятия» и прочее выкручивание рук были ему поперек горла. Да и сейчас…

Стоп-стоп.

Взорвался. Себя контролировал плохо. Возбужден был. Из него так и перло. Сожрать был готов. В морду дать. Но — не то воспитание. Менталитет не тот. Эх, мама, зачем ты не отдала меня в секцию бокса! Пинками надо было, пинками. И вместо этого он…

Ё-о-о!

Павел вспомнил. Ну естественно! Что он еще мог сделать в той ситуации! Все, как и положено, по-интеллигентски.

«Я вас отныне не знаю и знать больше не хочу. Только вы меня еще попросите!»

«Может быть».

«Уж поверьте мне!»

«Ладно, договорились».

Все, формула совершилась! А он тогда этого не понял и не почувствовал.

Ай да Перегуда! Ай да Рома-маг! Как он все красиво обделал. На загляденье. Виртуоз! Такому можно только позавидовать. Как же ловко-то! Такой принцип, помнится, существует в айкидо — используй силу соперника. Паша в горячке, в запале, на грани истерики, а то и за ней, произнес заклятие, а многохитрый Роман Георгиевич принял его и вернул! Это как при игре в теннис об стенку: чем сильнее запулил мяч, тем резче будет ответный удар. И спрашивается, при чем здесь стенка? Сам дурак.

Получается, что Павел сам на себя, на свою память положил «заплатку». Да, в горячке, в запале, но — сам! И выдвинул условие. И Перегуда это принял! Это как оферта и акцепт в бизнесе. Один объявил, а другой принял с условием: «Может быть».

Ни он сам, ни даже «нюхачка» Марина или сам Петрович не могли это почувствовать! Не могли в принципе. Это все равно что вынюхивать самого себя. Чужим пахнет? Нет, откуда? Сам, только сам. Свое дерьмо не пахнет — и этим все сказано.

А сегодня маг-директор Перегуда его попросил. Позвал. И старая «заплатка» слетела. Условие выполнено, чего ж еще?

Павел медленно, без рывков расслабился. Страшно хотелось пить. Он убрал защитный кокон, встал и подошел к столу, прихватив бутылку лимонной «Перье». С треском свинтил пробку и припал к горлышку, приняв позу горниста. Насыщенная углекислотой ароматизированная минералка приятно защипала небо. Он почувствовал облегчение.

И тайный смысл доверят мне предметы…

Он устал. Но при этом ощущал подъем сил. Тело и душа. Тлен и огонь. Жизнь и надежда.

Справился. Нашел разгадку. И это вселяло уверенность, что справится и с иным. По ощущениям — со всем, что только есть на свете.

Подошел к окну. Там, на улице, как в старом советском мультфильме, медленно падали невероятно крупные хлопья снега. Захотелось это почувствовать.

Накинул куртку и вышел наружу, заранее подставляя ладони под белые холодные хлопья, предвкушая, как они будут щекотать, тая на разгоряченной коже лица и рук.

И едва не пропустил второй за сегодняшний день удар в лицо. Да и пропустил бы, если б взгляд его не задержался на мокром отпечатке ботинка размера так сорок пятого у самой двери.

Любопытство заставило его задержаться и «проникнуть» в этот след. Много раз он пытался постичь и, если удастся, освоить мастерство, которым владела Марина, а сейчас-то, на подъеме, отчего бы и не попробовать. Просто хотелось сделать что-то эдакое, совершить. Эх, раззудись, рука, развернись, плечо! Что-то в этом роде.

Присев на корточки, он протянул руку к мокрому отпечатку, действуя не торопясь, стараясь засечь дистанцию, с которой след ботинка начнет с ним «разговаривать». Но не дождался. Его отвлек какой-то шум за дверью. Наверное, кто-то подходил. Не хотелось бы, чтобы его застали посреди коридора в такой нелепой позе. Выглядеть смешным он еще не научился да и, честно говоря, учиться такому не хотел. Ему хватало того, что он изображает служку при госпоже Любе.

Он поднялся и, прежде чем шагнуть вперед, больше по инерции, чем осознанно, двинул перед собой посыл, который за секунду до этого предназначался мокрому следу у его ног.

Вряд ли кому придет в голову лезть с часовой отверткой в трансмиссию трактора «Кировец», но если охотник изготовился выстрелить по воробью, а на него внезапно выбежал кабан, то стреляет тем, чем заражено его ружье. Примерно то же было и в данном случае. Павел уже настроился на тонкое, можно сказать, прецизионное исследование, он как бы был на это заточен, при этом энергия в нем перехлестывала через край, так что он не пожалел «заряда», отправив его вперед, навстречу тому, кто находился за дверью. Не до конца признаваясь даже самому себе, он тем не менее кое с кем сейчас не хотел бы встречаться.

И вдруг — очень явственно, как собственными глазами, — увидел человека, стоящего справа от двери в боевой стойке. Ноги напружинены, руки согнуты в локтях, кулаки на уровне груди. Второй, примерно в той же позе, слева. При этом не было похоже, что они готовятся вступить в схватку друг с другом. Напротив. Было очевидно, что они кого-то поджидают. По поводу этого «кого-то» у Павла отчего-то сомнений не возникло.

Он непроизвольно отступил назад и обернулся. Коридор за его спиной был пуст. И вдруг он увидел не один, а много следов. Выходя из, как выражается здешняя прислужница Вера, комнат, он не смотрел под ноги, да и свет там отражался под другим углом, а сейчас увидел. Или это уже колдовские сдвиги? Ему приходилось слышать о подобном, когда у практикующего мага происходит некий сбой, в результате которого он уже не может отличить воспринимаемую им информацию об окружающем мире, поступающую через, если можно так сказать, человеческие органы чувств, от той, что получает посредством магии. Она для него становится как бы «третьей рукой» или «третьим глазом». Такое своеобразное бешенство восприятия. У некоторых, как говорят, такое состояние, часто временное, не вызывало особенных неудобств, зато другие — опять же по слухам, лично с такими феноменами Павел знаком не был — здорово мучались.

Он на мгновение закрыл глаза, и на него опустилась тьма. Значит, бешенства еще нет, а открыв и всмотревшись, понял, что натоптали, главным образом, у двери его апартаментов.

Теперь, как говорила одна девочка, становится все интересатее и интересатее.

Он, стараясь не шуметь, двинулся обратно, и тут у него в кармане завибрировал телефон. Он выхватил трубку, как самурай свой меч, одним резким движением. Включая, успел бросить взгляд на экран — номер был незнакомым.

И тут его накрыло. Жестко. Зло. Словно бетонная плита на голову свалилась. В последний момент он попытался что-то предпринять, противостоять как-то, но не успел. Уже падая, успел подумать про маг-код.

Так вот ты какой, северный олень…

НЕОБХОДИМОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

(Фрагмент лекции доктора Зуева)

В любой профессиональной среде волей-неволей рождаются, живут и развиваются мифы, сленговые словечки и выражения. Среди так называемых автолюбителей, хотя зачастую их логичнее называть автострадальцами, автомобиль «ВАЗ-2101» когда-то давно получил прозвище «копейка», вторая модель стала «двойкой» и так далее, а «Запорожец» стал называться «запором». Слово «складка» у альпинистов обозначает совсем иное, чем у солдат-срочников. Но вот понятие «шов» у хирургов и портных имеет практически одинаковое значение, хотя истинная ценность их просто несопоставима. Капитаны в сухопутных войсках и на кораблях существенно отличаются по своей сути. В русском языке слово «папа» имеет два значения — отец родной и папа римский. «Челнок» — деталь швейной машинки, а также торговец, ввозящий товары из-за границы. Таких примеров не счесть.

То же и с мифами. Скажем, автомобилисты считают свои машины созданиями почти одухотворенными и дают им имена собственные, в чем не многие сознаются. Летчики никогда не говорят про полет «последний», только «крайний». Дальнобойщик перед рейсом обязательно должен помочиться на колесо своего автомобиля, иначе пути не будет. Любой гаишник, сколько-нибудь значительное время проработавший на трассе, обязательно знает про «черный автомобиль», который нельзя остановить даже пулями, не говоря уж о жезле, но если осенить его крестом, то он останавливается как вкопанный, на какой бы скорости ни ехал. Многие спелеологи на полном серьезе в узком кругу рассказывают о Черной Марине или Белом Васе — тут существуют варианты — хранителе подземных пещер, которая (который) может как завести чуть ли не в бездну, так и вывести на поверхность. А уж сколько рассказов о лешаках, что закруживают грибников и охотников даже в знакомых с детства лесах!

Врачи, студенты, спортсмены, охотники, архитекторы, программисты, даже дворники — у всех имеется свой сленг, свои поверья, байки и истории. Тема эта неисчерпаема, и еще никому, насколько известно, не удалось собрать сколько-нибудь полный словарь или сборник этого фольклора.

То же и у магов.

Порой устоявшиеся выражения мешают понять суть происходящего людям, далеким от профессиональной среды повествующего.

«Колдовской сдвиг», или, как это окрестил Павел Мамонтов, «бешенство восприятия», явление не такое уж и редкое, как может показаться из его внутреннего монолога.

С возрастом многие практикующие маги обретают эту способность и не то что смиряются с ней — принимают, так будет точнее. Некоторые исследователи склонны считать способность видеть пророческие сны разновидностью, а то и частью подобного явления, но это не так. Хотя нужно со всей откровенностью признать, что с обретением внутрисистемного видения у их обладателей порой возникают сложности со сном, особенно с засыпанием, но тут необходимо сразу отметить две вещи. Первое. Настоящий маг-системщик сам по себе не рождается, по крайней мере, такие случаи неизвестны. Даже Будда, обладавший «третьим глазом», как представляется — и тому есть весьма убедительные, достойные внимания косвенные подтверждения, — соответствующие знания и умения получил не сам, всего лишь сидя под деревом, а совершенствовался под наблюдением учителя.

Кстати, коли уж речь зашла о чудесно обретенных способностях, как то у Будды, Аладдина (тот всего лишь нашел лампу, в которой жил джинн, раб лампы), Емели, поймавшего щуку (как будто та, обладая такими способностями, сама не могла вернуться в прорубь «к деткам малым»), то, поскольку все это изустно передаваемые истории, в них естественным образом восклицательные знаки истины во многом растворились в многоточии народных чаяний, по большей части бедноты, желающей без особого труда приобрести все — как правило, безделье, много вкусной еды и принцессу как апофеоз чаяний и сладкую месть власти предержащей.

Системный маг, приобретая свои знания постепенно, правда, каждый с разной скоростью, что естественным образом обусловлено персональными, порой врожденными способностями, под воздействием наставника — одного либо нескольких — и среды, как правило, не имеет проблем после обретения так называемого «третьего глаза». Даже в том случае, что случается весьма редко, когда он, глаз, так сказать, не закрывается.

Однако следует признать, что данная способность сильно влияет на его межличностные контакты, и во многих случаях, даже в большинстве, создает сложности в семейной жизни и даже общественной.

В этой связи пример с Буддой, долгое время находившимся в неподвижности, предстает совершенно в ином свете. Обретя данную способность, человек — а это подчеркивается особо! — причем молодой человек, долгое время элементарно не знал, как ему жить с таким, что называется, даром. Знать подноготную про всех и вся — та еще ноша. Абсолютная правда, точнее, знание ее, способна угнетать личность куда сильнее, чем абсолютное зло, которому, как многим представляется, можно противостоять, чему, собственно, и посвящены многие произведения искусства. Пресловутая борьба со злом, в какой бы форме она ни выражалась, всегда привлекала, привлекает и будет привлекать человека как личность и как единицу общества.

Хотя, если посмотреть на вопрос глубже, то есть на собственно искусство — литература ли это любого периода, кино ли, производная от нее, компьютерные ли игры, — то со всей очевидностью становится ясно, что оно ставит перед собой и решает двуединую задачу. Первое — найти и обозначить врага. И второе — если уж не победить его, то показать путь победы.

Причем стоит отметить, что путь победы может сопровождаться как мелкими поражениями, так и некоторыми приятностями. Скажем, в виде секса. Или алкоголя. Кстати, именно секс нашел свое самое яркое отражение в песенном творчестве. Я лублу-у-у-у! Сплошной лубок. Но и это искусство! То есть творческая деятельность, отвечающая потребностям определенных групп людей или социальных слоев.

Обращаясь еще к одной теме, что произвела впечатление на Мамонтова, а именно о самоналожении, то есть, говоря по-простецки, о колдовстве на самого себя, о внутреннем заговоре, то здесь, естественно, в первую очередь необходимо сказать о самом важном и, как представляется, опасном.

Конечно же сделать такое можно и, если говорить, не беря греха на душу, не слишком сложно. Естественно, имея в виду практикующего мага достаточно высокой квалификации.

Кстати, отвечая здесь оппонентам, можно и даже необходимо сказать, что следует согласиться с ними в той части, что иногда — но далеко не всегда и даже не часто! — подобные способности, можно даже сказать — сверхспособности, могут проявляться как бы (это особо стоит подчеркнуть!) без внешнего участия. Но математиками не рождаются! И шахматистами! И актерами! Только становятся. Гены, наследственность — никто этого не отрицает! Но не надо — тут нужно иметь в виду на самом деле профессиональное сообщество — рассказывать сказки о Маугли, воспитанном волками, в пещере, который вдруг ни с того ни с сего… стал чемпионом мира по шахматам. Цирковой экспонат в клетке — это да, это его удел. Или объект для изучения. Либо — объект заботы. Другого не дано!

Самоналожение известно так давно, что даже трудно назвать хотя бы приблизительную дату. Известен, например, задокументированный факт «превращения» — возьмем это слово в кавычки — одного крестьянина, точнее, пастуха, которому девушки отказывали в физической близости. Речь, естественно, идет о сексе. Из нормального, в общем, пусть не слишком привлекательного молодого человека, даже, наверное, страшноватого, он вдруг превратился в настоящего полового гангстера. Но, чтобы ему не отказывали, так сказать, в близости, он представлялся в виде эдакого рогатого и копытного мужика, который имеет всех без разбора, пока те, кто его увидел, самым натуральным шарахаются в обморок. А уж там пошло-поехало. Звали его Пан. Вместо пистолета, предмета устрашения, он использовал свою внешность. Убийственную внешность.

Но это все же крайний случай. Кстати, свидетельствующий о том, что в определенное время — тысячи лет до нас — общество было не так структурировано, как в настоящее время, поэтому сокровенные знания зачастую попадали в руки совсем не тех людей, которым это можно доверить, да и доверяется в настоящее время.

Совершенно естественно, что практикующие маги не стремятся афишировать свою деятельность, а их сообщество больше напоминает закрытую касту, чем прозрачный для общества профессиональный союз. В этом факте есть как плюсы, так и минусы. В качестве несомненного плюса представляется отсутствие магических услуг на современном рынке, переполненном всяческими предложениями подобного рода, как правило, весьма сомнительного характера. Но минусом является уже упоминавшаяся непрозрачность этого закрытого сообщества, что, как всем известно, способствует возникновению всяческих злоупотреблений.

Конечно, хотелось бы надеяться на так называемую внутреннюю цензуру или, если угодно, порядочность и профессиональную честность самих магов, только, как известно, такого рода ожидания далеко не всегда оправдываются. В этой связи представляется необходимым создание некоего органа, способного профессионально осуществлять контроль за этой крайне специфической областью человеческой деятельности. Судя по некоторым сигналам, доходящим до общественности, сами маги уже предприняли попытку создать что-то вроде координационного совета, органа, обладающего контрольными функциями, но, несмотря на все призывы, ни его состав, ни функции, ни результаты деятельности по сей день не приданы огласке, что конечно же не может не волновать и настораживать, так как отдельные крупицы информации, попадающие в руки даже специалистов, больше похожи на мифы.