Но я тоже услышал Гнездо и с радостью понял, что избавлен от марш-броска.
— Отставить, Макса вызывают в канцелярию, — сказала Ола, вставая. Поглядела на стражу со сломанной шеей. — Я понесу Ги, ей нужен максимальный покой.
Рана у нее на животе еще кровоточила, а зловещие синие капилляры были по-прежнему видны. Но стражи — они прочные.
И упертые.
Глава вторая
Канцелярия в тренировочном лагере — самое важное место. За исключением столовой, конечно.
Поэтому вначале я отправился в столовую. Тело после схватки и череды изменений отчаянно нуждалось в пище. А еще мне хотелось избавиться от гадкого вкуса во рту.
Столовая — такой же купол, как и все остальные. С таким же тамбуром, но внутреннее помещение поделено на зону раздачи, где жницы готовят еду (хотя можно ли назвать приготовлением разогрев готовых пайков?), и зал на два-три десятка едоков. Иногда столовая набита Измененными, некоторые даже обедают стоя. А иногда пуста, четкого времени для приема пищи нет.
Сейчас тут было три стражи, евших молча и даже синхронно, словно они подносили ложки ко рту по команде. И шесть жниц из обслуживающего персонала. Вот на них было приятно посмотреть, если не вглядываться, — так сидят обычные молодые девчонки, о чем-то болтают, даже хихикают. На меня, кстати, жницы поглядывали с интересом, хотя все они прошли свое Изменение до конца и, значит, парнями больше не интересуются. Ни парнями, ни девушками, никем… только своим долгом перед Инсеками.
Я взял на раздаче большой стакан энерготоника — цитрусового лимонада с обильной дозой глюкозы, кофеина и таурина. Человек от такого сутки бы не уснул. Но я всосал пол-литра тоника одним глотком, попросил жницу налить еще и выбрал самый питательный из рационов: с грибным супом-пюре на первое и здоровенным стейком с гарниром из картошки и зеленого горошка на второе. Удивительно, откуда они здесь берут пищу? Что-то вроде технологии Продавцов? Но она ведь не позволяет дублировать картошку по какой-то загадочной причине…
— Устали? — спросила жница на раздаче.
— Да, тяжелый денек, — кивнул я.
Странно было с ней разговаривать. Она так напоминала жниц на Земле, даже Дарину… Но при этом ощущалась в ней какая-то большая чужеродность. Словно она терялась, пытаясь со мной общаться. Вроде как даже старалась немного пококетничать, но не совсем понимала, зачем.
— Отдыхайте, — сказала жница. — Если хотите, я вам принесу торт. У нас вкусный торт, медовый с малиной, его уже весь съели. Но я схожу на склад за новым.
— Спасибо, — сказал я. Мне показалось, что ей действительно хочется сделать для меня что-то приятное. — Я люблю торты.
И я действительно дождался торжественно принесенного мне персонально торта, съев и первое, и второе. И торта съел два куска, он оказался по-настоящему вкусным, а малина будто бы совсем свежая.
Жаль только, что ощущение у меня было такое, будто я не ем, а забрасываю топливо в какой-то ненасытный биореактор, который у меня теперь вместо желудка.
Девчонка-жница улыбалась мне все более и более уверенно, и я решил, что от греха подальше надо уходить. В местном зоопарке я был особью, наиболее похожей на предмет девичьих грез. Зачем оставлять после себя несчастных влюбленных девчонок, которым встреча с кем-то подобным больше не светит?
Мне не очень хотелось идти в канцелярию, я недолюбливал бюрократов. Но медлить дальше было бы невежливо и странно: Измененные никогда не игнорируют приказов, а я уже ощущал недоумение местного Гнезда.
Да и альтернатива — марш-бросок по снежной целине, с раненой стражей на руках, меня ничуть не привлекала. Часового возле тренировочного купола уже не было, значит, Поль бежит вместе со всем взводом вокруг лагеря, тренирует навык переноски раненых. Я дошел до купола канцелярии — тут тоже стояла стража, оттачивая умение нести караул. Эту стражу я не знал, но мы дружелюбно кивнули друг другу. Все мы Измененные, пусть даже некоторые выглядят почти как люди, а некоторые — как ожившие персонажи фильмов ужасов.
Отряхнув ноги и открыв дверь из тамбура (с виду обычная, только петель нет, болтается будто кусок согнутого картона), я вышел в изгибающийся по дуге коридор. Здесь тоже было абсолютно тихо и безлюдно. Гнездо направляло меня, но я и так помнил, куда идти. Четвертая дверь слева по коридору.
— Можно? — спросил я, заглядывая в комнату.
Разумеется, бюрократ посмотрел на меня с удивлением. Если бы было нельзя, так я бы и не пришел, верно?
— Можно, — подтвердил бюрократ. — Макс. Садись.
Комната была маленькая, примерно три на три метра, да еще и не совсем правильной формы. Стол, два крепких стула, один из которых занимал Измененный. Окон не имелось, тускло и с разным оттенком светились хаотически разбросанные участки стен и потолка. Как ни странно, это давало вполне приличное ровное освещение, но в сочетании с искривленными стенами и, кажется, чуть наклоненным потолком — раздражало. Камера пыток для педантичного человека.
Я сел и улыбнулся бюрократу.
Вообще-то официально его Изменение называлось «учетчик». Но мне это название не нравилось. Словно речь идет о каком-то учете мешков с цементом или ящиков с консервами.
Тем более что по виду он был типичный бюрократ!
Обычно Измененные, ну, те, конечно, что дальше от человека, чем куколки и жницы, сильно меняются. Стражи здоровые и с монстрическим лицом. Хранители вроде и похожи на девушек, но жутковаты, особенно белые глаза, в которых не видно зрачков, пугают. Монахи тоже с человеческим лицом, но они толстые, особенно в заднице, словно ходячие груши на тонких ножках. Разве что доктора — милые старички, похожие на Айболита.
А учетчик-бюрократ походил на мужчину (что тоже у Измененных редкость) средних лет. Пропорции тела человеческие, только пальцы тонкие и длинные, будто у пианиста. Волосы обычные. Глаза большие, как в японских мультиках, оттого кажется, что бюрократ в очках.
И еще они зануды.
— Макс, — сказал бюрократ с явным недоумением. — Я так и не нашел твой профиль.
Я пожал плечами.
— Гнездниковское Гнездо, город Москва, Земля, не предоставило сопроводительного пакета, — продолжал бюрократ. — На повторный запрос не реагирует. Это необычно. Другие Гнезда тоже не дали ответа.
На столе перед ним лежало что-то вроде расплывшейся лепешки из мутно-белого геля. Я уже знал, что это местный аналог компьютера. Бюрократ легонько коснулся «лепешки» пальцами, подождал и покачал головой. Проверял еще раз, нет ли ответа…
Вздохнув, я развел руками. Конечно же, мое Гнездо не предоставило сопроводительного пакета. Я ведь сам его об этом попросил. А местное Гнездо не запрашивало информацию. По той же причине.
— У нас были большие неприятности, Валь, — сказал я бюрократу чистую правду. — В Гнезде появился стратег. Возникло противостояние с Прежними. Все мы едва не погибли. Потом было восстание Слуг, попытка убить Инсека, конфликт с Раменским Гнездом. Мое Изменение шло странно.
Бюрократ пристально смотрел на меня своими мультяшными глазами.
— Чуть не помер, — сказал я. — Я же получил мутаген в семнадцать с половиной.
— Очень опасно, — посочувствовал бюрократ. — Изменение во время полового созревания крайне, крайне нестабильно! Я не понимаю, как ты вообще выжил.
— У меня была сильная задержка полового развития, — вздохнул я. — Крохотулечная писька! И яйца хрен нащупаешь! Наверное, это и спасло.
Бюрократ внезапно и резко покраснел. Вообще-то секс и все с ним связанное для большинства Измененных недоступно, и они к этим вопросам относятся безразлично. Но здешний бюрократ как-то уж сильно смутился…
Черт!
А с чего я взял, что Валь — это Валентин, а не Валентина? Может, я тут пошлю перед маленькой девочкой, выглядящей, как мужик средних лет? Ну я и чудила!
— Я тоже был большим парнем, изменился в тринадцать, — неожиданно сказал Валь. — Очень жалел, что… что секса не будет.
Он замолчал, а у меня немного отлегло от сердца.
— Да, наверное, это тебе помогло, — продолжил Валь задумчиво. — Но кем ты должен был стать? Неужели мать не определила?
— Мать Гнезда погибла, — напомнил я.
Валь кивнул.
— Ты близок к человеческой внешности, — рассудил он вслух. — Я подумал, что ты можешь быть учетчиком или контролером. Но ряд ключевых факторов профиля отсутствует. Ты точно не техник, стража, дозорная или строитель. Куда же мне тебя направить?
— Могу здесь пока побыть, — сказал я без энтузиазма. На Саельме мне не нравилось, тут было холодно и уныло. А еще меня не отпускала мысль о том, как близко отсюда Земля, всего лишь переход. Земля — и Дарина…
— Можешь… — согласился бюрократ так же неохотно, как и я. Видимо, это нарушало правильный порядок действий. — Монахи тоже не получили внятных результатов по анализу ДНК. Судя по отчетам с тренировок, ты все-таки боец, но вот какой именно? Комендант велел определить твой профиль, но если я скажу, что это невозможно…
Он снова потрогал «лепешку» на столе, вздохнул. Спросил:
— Скажи, а что у тебя с формой?