— Кто из нас окончил училище с золотым дипломом?

— Ты. — Валентин пожал плечами.

— Кто лучший пилот?

— Ты. — Валентин улыбнулся, но уже с легким раздражением.

— Кто знал все соргосские суеверия и придумал, как остановить войну?

— Ты, блин! Матиас, что сказать-то хочешь?

Матиас вновь взял кружку и осушил одним глотком. Подался через стол к Валентину.

— Валька, мы друзья. С юности, можно сказать. В одной комнате жили, на одном курсе учились, на «Гранде» практику проходили, на один корабль распределились. Все вместе. Только я всегда был лучше. Немного, но лучше.

— Матиас, я с этим не спорю…

— Кто из нас был старостой группы?

— Я, — ответил Валентин.

— Кто руководил курсантами на «Гранде»?

— Я.

— Кто через месяц стал помощником командира на «Шпрее»?

— Я.

— Кого перевели на «Енисей» с назначением старпомом?

— Меня.

Матиас удовлетворенно кивнул.

— Ну, так ты меня понял?

— Нет! — упрямо сказал Валентин.

Матиас рассмеялся. Официантка с надеждой посмотрела на него от стойки.

— Валька, ты лидер. Я могу быть лучше тебя в чем угодно, но если мы служим вместе — ты всегда будешь меня опережать. Командир корабля из меня получится хороший, но только если тебя рядом нет.

— Зато все девчонки твои.

— А корабли — твои. Валя, мы друзья. Но пора выбрать разные дороги.

Валентин покосился на официантку. Та отвернулась. Сережка в ее ухе светилась нейтральным белым светом.

— Матиас, ты мне нужен.

— С какой стати? Найдешь хорошего старпома.

Все было бы гораздо проще, если бы Валентин мог объяснить, в чем дело. Но он не мог.

— Матиас, хотя бы один полет. Сработаться с кораблем, командой…

— Валька, ну не втягивай меня…

— Мати, полет интересный. Система Невар, две цивилизации…

— Две цивилизации и пять обитаемых планет в системе! — Тон Матиаса сразу изменился, глаза загорелись. — Любопытный мир, я про него многое читал. Рейс к Невару?

— Я же говорю. Везем туда группу ученых. Неужели не интересно?

— Валя, сволочь ты все-таки!

Валентин покорно кивнул.

— Один рейс, — решился Матиас. — Только один, слышишь? А потом подписываешь мне такую восторженную характеристику, какую сочиняют только для покойников. И даже не пробуешь удержать!

Валентин поднял руки вверх и кивнул.

— Только потому, что мне интересна эта система, — сказал Матиас. — Повезло тебе… черт, как всегда, повезло.

— Мати, я не пойму, зачем ты пошел во флот? — спросил Валентин. — Если так интересны чужие — надо было идти в науку, в ксенопсихологию или экзобиологию.

— Дурак был, — самокритично признал Матиас. — Не понимал, что космонавты только возят ученых, а романтики в нашей работе не больше, чем у дальнобойщика.

Валентин кивнул и достал телефон.

— Расскажи мне про Невар. А я пока закажу места на челноке.

— Вот прямо так, сразу? — Матиас вздохнул. — Невар… очень своеобразный мир. Пять обитаемых планет. На одной развилась гуманоидная цивилизация. Симпатичные такие аборигены, только ростом повыше. Бабы все будто манекенщицы, ноги от плеч, стройные, глазища — во! На другой… ну, условно говоря — фелиноиды, хотя и прямоходящие. Обе расы кислорододышащие, гравитационный и температурный диапазон тоже близки. Контакт между собой они установили еще на втором уровне. Чистая жюльверновщина! Там были световые телеграфы из огромных зеркал в пустынях и попытки забросить капсулы с почтой при помощи гигантских пушек. Вроде как пару раз это даже получилось. Потом был и первый контакт в космосе, вполне дружественный. Обмен технологиями. Посольства на материнских мирах. И совместная программа освоения трех пригодных для жизни планет. Одна — так вообще конфетка, ее кисы себе забрали. Две другие похуже, но в целом тоже неплохо, как Марс после терраформирования. Они достались гуманоидам. Гуманоидов мы традиционно называем людьми, хотя самоназвание по смыслу значит что-то вроде «дети солнца», а фелиноидов — кисами, это наиболее близко к тому, как их называют гуманоиды.

— Кисы? — удивился Валентин.

— Именно. На планете гуманоидов есть несколько видов одомашненных кошачьих, они использовали их ласковое название для обозначения соседей по системе. Те не против, поскольку у них не было общего наименования для своего вида.

— Как так?

Матиас пожал плечами.

— А кто их знает? Кошки! Сейчас обе расы строят межзвездный корабль. Собираются лететь к ближайшей звезде, где обнаружили планету земного типа, правда, колонизировать ее им не удастся, потому что это…

— Соргос, — кивнул Валентин.

— Правильно. Соргос, планета занята, но они пока этого не знают. Техническое развитие Невара находится на уровне середины двадцать первого века.

— Ты ходячая энциклопедия, — сказал Валентин.

— Просто мне это интересно.

Валентин спрятал телефон, кивнул:

— Через полчаса придет машина. Едем в порт, через три часа на орбиту. Будем знакомиться с кораблем. Он в Звездном порту.

— Есть время на кружку пива, — решил Матиас. Вроде бы даже не сделал никакого жеста, даже головы не повернул, но официантка уже шла к ним.

— И мне закажи, — вздохнул Валентин. — А скажи, конфликты у этих гуманоидов и фелиноидов случаются?

— Вот что особенно поразительно в сложившейся дуальной цивилизации Невара, — с явным удовольствием, будто лекцию читая, произнес Матиас, — что их нет и никогда не было.

Глава вторая

Титановый волновод диаметром был чуть меньше тридцати чи, а вот длиной превышал сто сорок глан. При этом он трижды обвивал корпус генератора, был изнутри покрыт тонким слоем серебра и имел двенадцать отводов в резонирующие полости, закрытые прочными, но хрупкими керамическими мембранами.

В общем — запускать внутрь кибера или дрона было очень плохой идеей. Результатом скорее всего стала бы необходимость полной разборки, дефектоскопии и повторной полировки внутреннего канала.

Анге сидела у входного отверстия волновода и прислушивалась. В волноводе шелестело, пыхтело и временами грязно и сдавленно ругалось. Не выдержав, Анге достала фонарик, подалась вперед и посветила внутрь. Сверкнули два зеленовато-желтых узких зрачка — Криди был уже в паре глан от нее.

— Дочь обезьяны, выключи! — едва разборчиво донеслось из волновода.

Анге торопливо убрала фонарик.

Ну зачем, зачем стапели с кораблем вращались? Если бы не центробежная сила, создающая подобие тяготения, ничего бы не случилось. В невесомости мусор не падает…

Еще несколько мгновений — и голова Криди показалась из отверстия. Мягкая рыжая шерсть была будто прилизана от стосорокагланового путешествия. Уши прижаты к голове и вывернуты. Глаза были одновременно злыми и восторженными. В оскаленных клыках кисы был крепко сжат пластиковый хомутик.

— Держи! — прошипел Криди.

Анге дрожащей рукой забрала из пасти хомутик, спрятала в мешок с инструментами. Попыталась помочь Криди, но тот уже выпростал из волновода передние лапы с втянутыми когтями, извивающимся движением подался вперед — и выпал из отверстия. Криди был абсолютно голым, хотя на людях кисы обычно носили шорты или юбку. Хвост нервно бил по рифленой стали палубы.

— Криди… — прошептала Анге. — Криди, спасибо…

— Дура, бестолочь, лысая обезьяна! — Кот поднялся на задние лапы. — Отвернись, мне надо привести себя в порядок.

Анге послушно отвернулась. В своем кругу кисы не стеснялись вылизываться даже в самых интимных местах. Но в человеческом обществе они предпочитали этого не делать. Тем более — при существах противоположного пола.

— Трудно было? — спросила она.

— Что тут трудного, — с сарказмом произнес Криди. — Я же киса. Что мне стоит проползти сто сорок глан по узкой холодной извитой трубе, выискивая мусор, который ты уронила? Ты ползала сто сорок глан со втянутыми когтями?

— У нас ногти вообще не втягиваются, — глупо ответила Анге.

— Да что ты говоришь… — с сарказмом произнес Криди. — Ладно, помолчи, я занят.

Некоторое время Анге молчала, глядя в темный зев волновода. Потом спросила:

— Ничего не повреждено? Не поцарапано?

— Нет, — ответил Криди после короткой паузы. — Спасибо, что не уронила болт.

Анге пристыженно замолчала. Потом подняла с палубы вакуумный шланг с переходником. Аккуратно закрепила переходник на отверстии волновода. Сказала:

— Спасибо, Криди. Для меня было честью работать с тобой.

— Эй, глупая женщина, зачем ты прощаешься?

Криди подошел к ней — уже в шортах, на задних лапах, как кисы обычно делали при личном разговоре с людьми.

— Ну, под трибунал я теперь не попаду. Наверное. — Анге улыбнулась. — Но и в экипаж меня никто не возьмет.

— Почему? — удивился Криди.

— Ну… — Анге запнулась. К чему грузить кота человеческими проблемами? — Я едва не загубила двигатель, который собирали два года.

— Но ты же ничего не загубила.

— Но я могла. Я уронила хомут…

— Какой хомут? — Криди повел мордой из стороны в сторону. Заглянул в волновод. Потом картинно показал на прозрачный мешок с мусором и воскликнул: — Эй, человеческая женщина! Вот твой крепеж.