— Я стану смотрителем Датаполиса, — сказала она немного заученно. — Меня будут звать Ива. Я поселюсь в комнатах на самой вершине столицы и начну восстанавливать транспортные пути обеих линий.

— Довольно специфичные амбиции для десятилетней девочки, — заметил учитель. Земфира улыбнулась снова. Если она поняла не все слова, то не подала виду. Похоже, ее будущее действительно предопределено.

— Не сомневаюсь, что ты станешь смотрителем, — сказал Ион. — Но я спрашивал не об этом. Я спрашивал, кем ты сама хочешь стать.

Девочка немного подумала.

— Смотрителем, — ответила она. — Я же сказала.

— Домашнее задание было не таким, — пояснил учитель. — Тебе нужно было подумать не над тем, кем ты будешь, а над тем, кем ты хочешь быть. Может, смотритель — это не то, чего тебе хочется?

Теперь Земфира была озадачена. Она определенно не задумывалась о таких вещах. После секундного триумфа Ион мысленно пристыдил себя — не хватало еще начать интеллектуально самоутверждаться за счет детей.

— Я всегда знала, что стану смотрителем, — сказала девочка. — Так говорили мама, папа и Кипарис…

— Хорошо, — согласился Ион. — Пусть так. А ты знаешь, что общего у имен Кипарис и Ива?

Девочка помотала головой.

— Вспомни, каких жителей Датаполиса ты знаешь, — добавил учитель. — Вспомни тех, кто живет в первых пилонах. Там есть Береза, Граб, Тополь. Ты знаешь, что означают эти слова?

— Можно я скажу? — Женя снова поднял руку.

— Да, — обратился к нему Ион.

— Это названия деревьев. Из учебника. Я наперед почитал!

— Совершенно верно, — Ион положил руку на обложку «Флоры». — После Катастрофы были найдены вот эти книжки. В них описаны основные растения всего мира. Растения — это такие формы жизни, которые пропали и теперь уже не существуют. Вернее, они есть, но в метро вы их не найдете.

— Да, я вспомнила, — белые зубы Земфиры наводили на учителя непонятную тоску. — Я видела два дерева.

— Где видела? Здесь, в метро?

— Одно растет в Датаполисе, и еще одно — в нашем доме, на Площади Независимости.

Ион пожал плечами. Он не считал чужих денег, не старался прикидывать, насколько богата та или иная семья Креста. В этом шатре все экономические границы стирались, покуда его основная аудитория пребывала в возрасте, который позволял ее отдельным представителям общаться между собой на равных. Но иногда услышанное сбивало его с толку. Что он должен думать, внезапно узнав, что одна из доверенных ему детей каждый день видит перед собой настоящее, живое дерево, но при этом не способна узнать его в книге? Чему он может научить такого ребенка?

Тимка начал листать книгу, громко шурша страницами.

— Почему здесь нет грибов? — спросил он. — Мамка говорит, что они тоже растения.

— Ну, не совсем, — поправил его Ион. — На самом деле грибы — это не растения.

— Почему? Они ведь растут?

— Грибы — это грибы. Они так и называются. Есть царство растений, есть царство грибов…

— Но мамка говорила, что грибы — растения.

— Может быть, — сдался Ион. Видимо, не стоит втолковывать ребенку то, что и до Катастрофы даже не каждый взрослый знал. Но зато он мог рассказать про эти книги кое-что более захватывающее…

— Здесь вы видите учебники «Флора». У всех дома есть такая книга?

— Да, — хором сказали дети.

— После Катастрофы люди начали собирать все ценное, что могло найтись в метро, — начал учитель. — И была найдена куча учебников «Флора». Они никому не были нужны, ничего не стоили, и их было так много, что вскоре на всех станциях метро оказалось по несколько таких книг. Сначала ими просто разжигали костры. Когда читать стало нечего, люди опомнились и начали эти книги беречь. «Флора» стала книгой, которая объединила население Креста. Деревья стали тем, о чем могли поговорить двое любых жителей метро, даже незнакомых друг с другом. Эта книга была настолько популярной, что самые важные люди, к примеру начальники станций, начали брать себе имена из этой книги. Заслужить имя дерева стало очень почетно. А теперь самое интересное. Скажите, у кого в книге была вырвана страница?

— У меня, — снова послышался хор голосов. Дети переглянулись в недоумении, затем каждый взял свою книгу и принялся листать до нужного места.

— Вот так, — покивал Ион. — Во всех этих учебниках не хватает одного и того же листа. Страниц шестьдесят семь — шестьдесят восемь.

— Почему? — спросил Рома.

— Этого никто не знает. Ни почему эти книги оказались в метро, ни почему в каждой не хватает одних и тех же страниц. Кто-то вырвал этот лист из каждой книги — а ведь их было много!

— Где найти книгу со всеми страницами? — спросил Тимка в нетерпении. Ион почувствовал, как исследовательский азарт передается и ему, но в ответ сумел лишь пожать плечами.

— Если кто-то найдет полную книгу, то он станет очень богат, — ответил учитель. — Ни у кого нет полной. Поверьте мне. Когда кто-нибудь найдет «Флору» со страницами шестьдесят семь — шестьдесят восемь, об этом узнает все метро. Но пока, к сожалению, это остается тайной. Имеем лишь тот факт, что кто-то притащил в метро сотни одинаковых книжек о деревьях, вырвав вручную из каждой один и тот же листок.

— Зачем?

— Говорю же, никто не знает.

Тимка с досадой посмотрел на срез страницы, словно мог взглядом заставить появиться отсутствующий листок.

— А я хочу быть купцом, — неожиданно подал голос Ваня.

— Отлично, — одобрил Ион. — Почему купцом?

— Они богатые, — мечтательно ответил Ваня. — Особенно купцы из «Скифа». У них всегда есть много патронов, жетонов, они катаются на личных дрезинах, с охранниками. А еще без них власть смотрителя ничего не стоит.

Парень задорно перекинулся взглядом с Земфирой, и девочка опустила глаза, немного покраснев. Ион внутренне порадовался за Ваньку. Наверное, стоит оставить взаимоотношения следующего поколения на усмотрение его же представителей.

— А ты, Тимка, кем хочешь стать? — спросил он.

Тимка, который до этого что-то рисовал карандашом в учебнике, не бросил своего занятия.

— Я хочу стать сталкером, — ответил он.

Женя посмотрел на него в восхищении, Земфира невольно отодвинулась в сторону. Ион осторожно положил руку на свой экземпляр «Флоры».

— Сталкером, — повторил он. — И почему?

— Сталкеры помогают нам выживать, — ответил Тимка, продолжая рисовать. — Они бывают там, наверху. У них есть костюмы, оружие, и они…

— Что — они?

— Они свободны.

Ваня добродушно хлопнул Тимку по плечу, глядя на Иона в ожидании поддержки.

Учитель тяжело вздохнул.

— Тимка, — начал он. — Быть сталкером очень непросто.

— Потому я и хочу им быть.

— Те, кто ходит наверх, лишены нормальной жизни, Тимка. У них ничего нет. С ними никто не здоровается, их никто не уважает. У них не бывает семьи. Ты же хочешь, чтобы у тебя была семья, когда вырастешь?

— Я хочу быть сталкером, — упорно повторял мальчик. — Только не как Метроград. Как «Птицы». Они лучше.

— Как угодно, — смирился Ион. — Хотеть кем-то стать и стать им — не одно и то же.

Громкий вой донесся до них. Тимка бросил рисование, дети дружно выбежали наружу. Ион не стал их останавливать — вышел следом, нахмурился. Он хорошо знал, что означает этот звук гудка на южном блокпосту.

Приход дрезины. Ничего особенного, если подумать.

Но только не в тот день, когда дрезина уже приезжала.

Транспорт из Датаполиса приходит раз в сутки в одно и то же время — аксиома, на которой основан был распорядок и скромный быт на Лукьяновской. Никто не присылает вторую дрезину всего через полчаса после первой без видимых на то причин.

У блокпоста Ион оказался одновременно с парой десятков человек.

— Что происходит? — то и дело слышались расспросы. Ион предпочел стоять на месте, чтобы не терять детей из виду.

Когда вой прекратился, послышался быстрый стук. Кто-то спрыгнул на рельсы и забрал оттуда малыша Егорку. Спустя несколько мгновений на станцию въехала моторизованная укрепленная тележка закрытого типа. Сбоку, за фонарем, был установлен знакомый штандарт.

Вздох изумления прокатился по толпе. Личный транспорт Кипариса — это вам не шутки.

Открылись створки дверей кабины, слегка лязгнув смотровыми бронепластинами. Наружу вылезли двое мужчин в разгрузочных жилетах и с автоматами.

Толпа сделала шаг назад. Ион остался стоять на месте, держа Тимку и Земфиру за руки. Что там случилось, в столице? Неужели война?

Из дрезины выбрался третий. Учитель узнал его. Секретарь смотрителя, по имени Арсений. Имени дерева он себе так и не заработал — ходили слухи, что за чрезмерную эмоциональность, проявляемую при принятии решений. И сейчас вид секретаря полностью оправдывал его репутацию. Арсений был смертельно бледен. Его взгляд испуганно бегал по встречающим.

— Ион! — крикнул он. — Мне срочно нужен учитель Ион!