— Ну что сказать! — громко произнёс хозяин аттракциона. — Чистая победа! Держи, красавица! — он протянул ей пятитысячную купюру и пожал руку. — Хорошо, что таких снайперов мало, иначе мой бизнес давно бы прогорел.

Толпа искренне радовалась за Айрис. Она же не обращала не людей внимания. Нашла меня взглядом и пробралась ко мне, радостно приплясывая на месте. Народ расступился, рассматривая нас с интересом.

— Этого же хватит на те вкусные штучки? — Айрис сунула деньги мне в руки.

— Конечно, ещё и останется.

Она снова ухватила меня железной хваткой за запястье и потянула к палаткам с едой.

Глава 6

— Обожралась. — Айрис тяжко вздохнула и отодвинула от себя кусок копчёного мяса. — Думала, никогда не смогу насытить себя удовольствием от вашей еды. Смогла. Что-то мне нехорошо.

— Выпей пищеварительных ферментов, поможет. — Я протянул ей пузырёк с розовыми таблетками.

— Не буду. Пойду лучше залягу в свою капсулу, восстановлюсь.

Вместо огромной и удобной кровати она проспала ночь на полу в своём стальном гробике, в серебристом одеянии, похожая на спящую красавицу. Я думал разбудить её поцелуем, но так и не решился. Во-первых, уже не верил в сказки. Во-вторых, боялся. В-третьих, Айрис проснулась раньше меня. Это было удивительно — слышать, как в твоей тихой обители шумит чайник, поставленный не тобой.

— Восстановилась? — спросил я у пританцовывающей возле плиты космической гостьи.

— Доброе утро, — широко улыбнулась Айрис, излучая энергию. — Совсем другой человек, и снова готова поглощать калории.

Она показала на тарелку с козинаками, которые мы тоже купили с призовых денег. Айрис сняла с плиты засвистевший чайник и разлила по чашкам, в которые уже была налита заварка и молоко.

— А ты быстро схватываешь, — заметил я.

— Ты даже не представляешь, как быстро я учусь.

Она повернулась спиной к кухонному гарнитуру, не глядя нашарила ручку ящика, в котором лежали ложки, вилки и ножи, и с первой попытки, не шаря пальцами, вынула нож.

— Ого, теперь я могу спрашивать у тебя, где лежат мои носки, и ты мне их сразу найдёшь? — пошутил я.

— Легко. Пока ты был на работе, я из любопытства облазила весь дом и запомнила, где что лежит, а заодно разобралась в устройстве водопровода, электрического и газового питания. У вас всё устроено очень просто, даже примитивно.

— У тебя хорошая память или это какое-то искусственное дополнение для её улучшения? — поинтересовался я.

— Да, у нас считается нормальным улучшать себя разными способами. Отчасти это естественные тренировки и алгоритмы запоминания, но есть и искусственные модули, для возможности обратиться к записанным на них данным. Человеческая память — странная штука, интерпретирует воспоминания в угоду своим эмоциям. Надо иметь в голове безучастного свидетеля, показаниям которого можно верить.

Айрис порезала козинаки на доске и сложила их в блюдце. Я пребывал в некотором сентиментальном шоке. Мне было чертовски приятно, что обо мне заботятся.

— Спасибо. — Я полез за кусочком сладости. — Конечно, второй раз на этом аттракционе ты уже не заработаешь. Тебе просто не разрешат участвовать.

— Понимаю, не дура. Этот хмырь зарабатывает на случайностях, которые играют ему на руку. Удивительно, что люди расстаются с деньгами, зная, что шансов у них почти нет.

— В том-то и дело, что почти. Для азартного человека даже микроскопический шанс служит мотивацией участвовать в сомнительном деле. А может быть, для таких людей, чем меньше шанс — тем значимее победа. Согласись, в этом что-то есть — выиграть, когда у тебя нет шансов.

— Ты прав, в этом есть что-то глупое. Если хочется заработать денег, то надо выбирать такой способ, в котором вероятность этого будет самой высокой. Я так училась достигать целей.

— Достигла? — Мне стало интересно узнать, о каких целях она говорила.

— Не успела, — коротко засмеялась Айрис. — Подрезали в самый последний момент.

— А чего ты пыталась достичь?

— Стереть себя из базы данных и запустить двойника с хорошей репутацией и полным пакетом социальных баллов.

— А это возможно? Наверняка у вас существует множество резервных копий и способов отката, чтобы восстановить систему после ненужного изменения. Я кое-что в этом понимаю. У нас на работе директор постоянно пытается скрыть следы мошенничества путём изменения базы данных.

— Семь из восьми людей, которые могли помочь мне изменить идентификационный слепок моей ментальной матрицы, согласились. — Айрис уставилась в дно пустой чайной чашки.

— А восьмой сдал? — догадался я.

— Да. Хотя именно он и предложил мне этот способ легализации.

— Это нормальная практика для правоохранительных органов. У нас тут полиция тоже размещает объявления, типа куплю килограмм наркотиков, оплата сразу. Ты, наверное, оказалась слишком доверчивой?

— Да, ему я верила безоглядно.

Айрис погрустнела, мысленно вернувшись к неприятным воспоминаниям. Я решил, что ей лучше побыть одной.

— Ох ты ж, опаздываю! — посмотрел я на часы. На самом деле времени было ещё с большим запасом. Я направился в ванную, схватив с двери сохнущее на нём полотенце, единственное в доме.

— Я с тобой поеду, — заявила мне в спину Айрис.

— Зачем?

— Не хочу тут сидеть одна целый день. От телика тошнит, да ещё и соседи сверху постоянно что-то сверлят. Я лучше погуляю по городу.

— Ну ладно. Оденься только теплее, сегодня обещали похолодание.

— Если замёрзну, спрячусь в каком-нибудь магазине или кафе.

Утро и в самом деле оказалось прохладным. Иней посеребрил железную ограду заборчика и скамейки у подъезда. Мелкие лужи на асфальте промёрзли до дна. Айрис поёжилась от холода, но ничего не сказала. Её даже позабавил пар, идущий изо рта. Мы подошли к моей машине.

— Твою ма-а-ать, — вымолвил я непроизвольно.

На заднем крыле моей «ласточки» появилась вмятина размером в две ладони. Краска в месте удара была содрана до грунта. Айрис обежала машину и уставилась на место повреждения.

— А это опасно? Мы сможем ехать? — спросила она.

— Это не опасно, но заделать это стоит дорого. Виновника нет, деньги взять не с кого. Придётся раскошелиться самому, а это как минимум десятка.

— Десять тысяч? — удивилась Айрис.

— Да.

— А кто это мог сделать?

— Наверное, машина, которая стояла рядом, когда выезжала, задела меня бампером. У нас тут тесно, не развернёшься.

— Я помню, какая машина здесь стояла вчера. Она была большая и белая.

— Этого мало. В городе полно больших и белых машин.

— А что надо, чтобы точно её идентифицировать?

— Номер. — Я ткнул носком ботинка в свой номер.

— Я и номер могу тебе назвать.

— Правда? — просиял я.

Айрис назвала его, словно специально запомнила.

— Это точно? — спросил я на всякий случай.

— Точнее некуда. Я просмотрела запись за вчерашний вечер, когда мы сюда припарковались. Жаль, что не могу передать тебе того, что вижу я.

Надо было звонить в ГИБДД, сообщить о ДТП и о том, что виновник скрылся. Очень не хотелось начинать официальную процедуру. Из-за неё я точно мог опоздать на работу. Айрис заметила в моём лице смятение чувств.

— Какие у тебя варианты? — спросила она, подразумевая, что я сейчас озабочен проблемой происшествия.

— Начать официальный процесс, получить страховку и идти с ней в сервис. Процесс небыстрый. Или же можно самим найти виновника и предложить ему разрешить проблему полюбовно.

— Это как?

— Назвать сумму, в которую обойдётся ремонт. Если он не самодур и не пойдёт в отказ, надеясь, что мы ничего не докажем, то этот вариант для него самый удачный. А для меня самый спокойный. Только как его найти? — Я понятия не имел, как найти человека по номеру автомобиля, не обращаясь в ГИБДД.

— Номер на машине привязан к личным данным водителя?

— В большинстве случаев да.

— А где мне могут дать эту информацию?

— В ГИБДД, но тогда придётся оформлять происшествие официально.

— А если я сделаю так? — Айрис наивно вылупила свои красивые глазки. — Проканает?

— Я не знаю. Если бы я сделал так, то точно не проканало бы.

— Я попытаюсь.

— Хорошо, только не называй им номера моей машины.

— Конечно.

Надо было спешить на работу, чтобы Тамара не устроила мне разнос и не выписала штраф за опоздание. Айрис всю дорогу о чём-то размышляла, задумчиво глядя в окно. Я встал под дерево. Свободная парковка была только под ним. Народ не любил ставить здесь свои машины из-за птиц, оставляющих свои «подарочки».

— Ну, если замёрзнешь или устанешь, заходи ко мне на склад, я отдам тебе ключи, посидишь в машине, — предложил я Айрис с таким видом, будто у меня были ключи от президентского номера.

— Договорились. Но я точно не устану. Так здорово, что я могу заняться чем-то интересным. Обожаю искать. — Она сжала кулачки и затопала на месте.

Мне сложно было её понять. Я с трудом переносил подобные неприятные моменты. Всё, что касалось официального бумаготворчества, оформления происшествий, посещения военкомата и прочего вызывало у меня протестные настроения и повышенную раздражительность. Перед тем, как нам с Айрис разбежаться по своим направлениям, я испытал неловкость. Мне хотелось поцеловать её в щёчку, но повода для этого я не нашёл. Мы ведь были друг другу непонятно кто. Одно дело секс как расплата, а другое — поцелуй, который что-то значит. Айрис улыбнулась во весь рот, ослепив меня отразившимся в её зубах солнцем, помахала, развернулась и слилась с толпой. Я поплёлся на работу, размышляя о том, какие мы разные во всём. С такими отличиями не стоило мечтать даже о кратковременной имитации отношений. Айрис — друг, который, если надо, может отдать долг натурой.