— Иди, сынок, спать, ночь на дворе. Тебе еще рано вставать, чтобы запрячь быка, — проводил Дмитрий сына.

Арсений зевнул и направился в спальню. Родители и бабка проводили его взглядами.

— Да, пацаны у вас рано мужиками станут, — заметила мать. — Может, и к лучшему.

— Боюсь, ты тоже рано прабабкой станешь, — посмеялся Дмитрий. — Что-то старший внук совсем дорогу домой забыл.

— Дим, не болтай. — Татьяна не оценила юмор мужа. — Как сейчас рожать? Дома? Ни роддома, ни ФАПа самого завалящего в деревне нет. Антисанитария. Кто-нибудь вообще знает, как пуповину заворачивать?

— Меня дома рожали, и ничего, — заметила Мария. — Нет ничего сложного в этом. Зоя Ноговицина на том конце двадцать лет акушеркой работала в районной больнице. Жизнь сама распределит обязанности. Вон твой Димка сразу в генералы выбился, как надобность появилась.

— Так бы и оставался генералом, а то его мотает в профессиональном плане от военного к путешественнику. Куда еще потом понесет, непонятно, — ехидно заметила Татьяна.

— Так, дамы, я тоже пошел спать. — Дмитрий встал из-за стола. — Подкиньте угля в печку, чтобы на ночь хватило.

— Иди, не переживай, подкину, — пообещала мать.

— Ну и я тогда спать. Надо наваляться с мужиком перед походом. — Татьяна собрала тарелки со стола. — Завтра перемою.

Они забрались в холодную постель. Дмитрий обнял жену со спины под грудь и просунул ногу между ее ног. Через пару минут он уже сладко посапывал во сне. Татьяна долго не могла уснуть. Слезы непроизвольно текли у нее из глаз. Она ощущала себя беспомощной женщиной, неспособной влиять на обстоятельства. Не так она жила раньше, но понимала, что ее представления о правильности совершенно не подходят наступившему времени. Она не мыслила дальше своей семьи и, возьми в руки управление ею, создала бы изолированную от остальной части села систему, лишенную способности защитить себя или как-то повлиять на жизнь всего деревенского социума.

Дмитрий проснулся от лая собак. Посмотрел на настенные часы. Время подходило к шести утра. Деревенские, у кого имелись коровы, к этому времени уже были в сарае. Выбрался из-под теплого одеяла и прошлепал босыми ногами на кухню. Разжег свечу и умылся водой из ведра. Поставил на свечу чайник и пошел будить Татьяну с сыном. Арсений проснулся с огромным трудом. Дмитрий хотел оставить его в покое, но подумал, что тот обидится. В итоге его разбудила мать, чмокнув почти в ухо.

— Ай, громко. — Сын завозился в кровати.

— Вставай, а то папка без тебя уедет, — прошептала мать.

Арсений откинул одеяло и спрыгнул с кровати. Отец разлил по трем кружкам чай и ждал их.

— Мужик, — похвалила Татьяна сына. — Почти сам встал.

— Ну теперь я буду спокоен за мать с бабушкой. — Дмитрий похлопал сына по плечу.

Они позавтракали вареными яйцами с салом. Запили ароматным чаем на травах и смородиновых ветках. Дмитрий принес из бани рюкзак и палатку. Попутно отметил, что бак с горячей водой покрылся слоем ржавчины. Изнутри он оброс бахромой накипи, через которую новая зараза не могла пробраться к железу. А вот снаружи запросто. Дмитрий по совету Петровича намазал его солидолом, самой популярной смазкой в деревне, имеющейся в неограниченном количестве. Но она стекала с горячего бака, попадала на раскаленный металл печи и дымила. Мыться в такой бане было невозможно. Дмитрий решил, что высокая температура, сохраняющаяся в бане довольно долго из-за кипятка в баке, не даст Энлиль возможности использовать свои физиологические особенности, но просчитался. При тридцати градусах с лишним микроб спокойно окислял железо.

— Тань, бак в бане начал ржаветь. Вернешься, протопи, — попросил он супругу, укладывая в рюкзак вещи и продукты.

— А что мы будем делать, когда он насквозь проржавеет?

— Будем искать нержавейку или топиться по-черному. Пока что надо поддерживать такую температуру, чтобы микробу было некомфортно. Зимой, когда не моемся, будем держать баню открытой, так нам и этого бака надолго хватит.

Татьяна вздохнула.

— Возвращайся скорее, иначе у нас тут все заржавеет и развалится.

— Не переживай, я все предусмотрел. В отопление залита отрава, так что холод вам не грозит. Температура с каждым днем становится все холоднее. А если заметишь, что какая-то важная железка начала ржаветь, так у тебя для этого есть целая банка смазки. Вернее, у Сеньки. Он регулярно оси на своей таратайке смазывает, чтобы не скрипели. Вот у него и учись.

Арсений уже был в сарае, запрягал Мартка. Он объехал на нем вокруг двора, чтобы подать в передние ворота. Забежал домой и с важным видом произнес:

— У меня все готово.

— И у меня тоже. — Дмитрий взвалил на спину рюкзак и повесил на плечо карабин. — Идемте.

Мать выскочила из спальни.

— Подожди. Куда же ты, не попрощавшись. — Она обняла сына, затем поцеловала его в щеки. — Возьми с собой защитника.

Дмитрий взял маленькую иконку, стоявшую до этого на кухонном серванте, и убрал в карман куртки.

— А это простынь, скоро зима, чтобы тебя на белом было не видно. — Мать протянула сыну сложенную квадратом ткань.

— Полезная вещь, — согласился Дмитрий. — Как я сам до этого не додумался. — Он убрал ее в рюкзак. — Ну все, я пошел. — Он поцеловал мать, обнял ее и вышел из дома.

Они расселись втроем на диван повозки. Арсений по центру, родители по краям. Сын тронул вожжи и, намеренно делая голос ниже, скомандовал быку:

— А ну, пошел!

Марток, махнув рогатой головой, лениво тронулся с места. Жизнь в деревне к этому времени уже кипела. Владимир Петрович вышел из калитки, чтобы проводить друга.

— Удачи, и ждем с пополнением! — пожелал он в дорогу.

— Неужели ты приведешь Петренко в Митяево? — До Татьяны как будто только дошла причина похода.

— Если найду. Очень хочу, чтобы они нашлись.

— А если…

— Тогда без них, но все равно возьму кого-нибудь.

— Ладно, только не заигрывайся в спасителя человечества. Помни про нас, — попросила Татьяна очень искренне.

У Дмитрия впервые с принятия решения о походе в город случился приступ слабоволия. Он чуть не передумал ехать вообще. Посмотрел глазами на деревню, в которой нет его, и так живо представил ее сиротой. Он просто обязан был вернуться сюда.

— Я всегда об этом помню, — успокоил Дмитрий супругу.

До перекрестка с трассой надо было ехать около пяти километров. На неторопливом быке, у которого по дороге случалась нужда сходить в туалет или обнюхать ничем не примечательный участок дороги, ушло больше часа. Арсений даже испытывал неловкость за поведение своего питомца перед родителями.

— Не проснулся, наверное, — заступилась за быка мать.

— Да, днем он шустрее, — согласился сын. — Мы вчера с Валеркой наперегонки соревновались. Марток запросто сделал его Мишку.

— Интересно, наш бык умеет бегать? — удивился Дмитрий.

— Да. Если перед ним привязать морковку или кочерыжку.

— Вот шпана, быка чуть не загнали, — посмеялся отец. — На что спорили?

— Не скажу. — Сын смутился.

— Не понял, — нахмурился Дмитрий.

Арсений полез в карман пальто и вынул из него три автоматных патрона. Татьяна испугалась не на шутку.

— Сеня, это опасно.

— Какое время, такие и игрушки. — Дмитрия это совсем не удивило. — Не вздумайте бросать в костер, может убить, — предупредил он. — Пусть это станет деревенской валютой. У патронов реальная ценность.

— Меня в дрожь бросает от вашего оружия, — призналась Татьяна.

— А меня нет, — похвалился Арсений с гордостью.

— Мужичок. — Отец протянул руку сыну, чтобы пожать.

Маленькая ладошка утонула в его руке. Арсению была приятна оценка отца. Татьяна улыбнулась тайком от него и закатила глаза под лоб.

— Останови здесь, — попросил Дмитрий сына. — Дальше я пешком.

Арсений остановил быка. Дмитрий слез с повозки, повесил на спину рюкзак и подергал плечами, чтобы проверить, как он сидит. У супруги заблестели глаза. Дмитрий обнял ее и крепко поцеловал.

— Все будет хорошо, — попытался он успокоить жену. — Живите спокойно, не напрягайте себя дурными предположениями. А ты, сынок, присматривай за нашими женщинами, чтобы не унывали.

— Ладно, — пообещал сын. — Буду их катать.

— Вот, это дело.

Дмитрий еще раз обнял Татьяну, потом сына.

— Ну все, езжайте домой.

Проводил таратайку глазами, пока она не удалилась на триста метров и не затерялась в поворотах между деревьями. Так ему было спокойнее, чем ощущение, что смотрят в спину. Попрыгал, чтобы проверить, как закреплено снаряжение, и отправился в путь.