Эта механическая гнида нанесла удар по разуму носителя. Но механический монстр, вернее, его проектировщики не учли, да и не могли учесть, такое существо, как я. Хотя удар не остался без последствий. Мысли текли вялые и не совсем по теме. Разрыв портала опасен не разрушением тела, основная опасность — в разрушении разума носителя, используемого личинкой. Инстинкты заставили личинку переместить в себя разум носителя, чтобы, превратив материю тела в энергию, пробиться сквозь искажения пространства и вновь собрать тело, выкачав недостающую энергию из пространственных возмущений. Единожды разобрав и восстановив тело, личинка может повторить это любое количество раз, лишь бы хватило силы. Так что теперь убить меня не так просто, и даже магокомп не разрушить. Личинка восстанавливает тело вместе со всеми магическими наворотами, имевшимися на момент его первого разрушения…

Вяло размышляя над тем, откуда я все это знаю, я медленно осмотрелся и тут же, инстинктивно поджав щупальца, шарахнулся сразу в трех измерениях. Рядом, буквально в двух шагах от меня, скрытое иллюзией стены, сидело нечто. Здоровая, крупнее меня, бесформенная энергетическая тварь, центром которой был человек. В отличие от меня тварь не имела пространственного кармана, зато имела множество коротких, на вид недоразвитых щупалец и одно длинное, толстое, с присоской, присосавшейся непосредственно к алтарю, расположенному в самой большой нише напротив входа в храм.

Я замер в страхе. Вот ведь обидно: только-только почувствовал себя бессмертным. На мое счастье, тварь меня не заметила. Но в безопасности я себя не чувствовал. Похоже, использовать измерения дальше шестого она не могла, но уверенности в этом не было. Тем временем человек, являвшийся ядром твари, ткнул несколько раз пальцами в расположенный перед ним экран, и атаки на мой мозг продолжились. Давило необъяснимое, сильнейшее ощущение опасности. Страшно было даже пошевелиться. Можно было уничтожить машину, проблема невелика, но делать это перед носом твари, которая ее активно использует? И что потом? Немного с ней повоевать? Нет уж, увольте. Я боялся. Инстинкт заставлял бояться этой твари до дрожи в кончиках щупалец. Нет уж, лучше потом тело с нуля соберу, к тому же энергии запасено гораздо больше необходимого.

Не было ни капли сомнений: эта пакость разорвет меня вместе с пространственным карманом. Это вам не безмозглого дикого спрута головастиками забить. У этой твари есть интеллект и, очень возможно, опыт по разрыванию маленьких и нежных энергетических существ. Леший с ним, с телом, жизнь важнее, и я аккуратно убрал защиту носителя.

Практически сразу безумная машина разнесла мой магокомп. Но на этом она не успокоилась, а начала создавать в мозге моего тела некое сложное плетение, завязанное на управление жизненно важными органами. Парализованный страхом, я не хотел вмешиваться, вот только инстинкты личинки оказались сильнее: все подключения этого плетения к мозгу оказывались перехвачены ею. Я чуть не помер со страха, но ни машина, ни человек, управлявший машиной, ни тварь, контролирующая человека, ничего не заметили.

Закончив, машина начала стимулировать отдельные участки мозга, пытаясь вызвать активацию сознания. Естественно, у нее ничего не получалось. Разум носителя, вернее, та его часть, которая думает и является личностью (а именно — я), давно уже помещена в самую защищенную часть пространственного кармана и взаимодействует с физическим мозгом удаленно. Осознав это, я осознал также, что тело, лежащее в каменном ящике, — тоже я. Сознание стало расплываться, может, от шока, а может, от усталости, и постепенно я провалился во тьму.

Тишина казалась уже давящей, когда Лесган, специалист в области охраны правопорядка, покачал головой и произнес:

— Не знаю, что пошло не так. Все было как обычно. Я сам следил за оборудованием. — Он неопределенно поводил рукой. — Все прошло, как в прошлый раз… ну почти…

— Почти! Вот именно — почти! — погладив бороду, отозвался мужчина, одетый в одежду из светло-синего текалинового волокна, вольготно развалившийся в кресле. — Когда вы все наконец осознаете важность профессионализма?

— Так ты понял, в чем дело, Зенон? — Лесган встрепенулся.

— А тут и понимать нечего. — Главный хранитель портальной сети хмыкнул. — Все очевидно. — Приподнявшись в кресле, он дотронулся до одной из строк, видимых на экране. — Вот здесь у объекта прекратилась работа ложного мозга. Вот началась атака на основное посвящение. А вот здесь… — он провел пальцем по краю экрана, сдвигая текст до нужного места, — сработал функционал разрушителя магических конструктов. И как результат, — еще одно движение пальцев, и текст на экране промотался дальше, — у нас полное разрушение его предыдущего посвящения. Ну а дальше он получил стандартное посвящение амулетчика. — Разведя руками, Зенон подытожил: — Запустив дополнительный контроль и отключив ограничители, ты сам уничтожил то, ради чего заварил всю эту кашу. Кстати, а зачем ты разрешил деструкцию?

— Да ничего я не разрешал. Я с прошлого раза настройки не трогал, — отмахнулся Лесган.

— Конечно-конечно, режим «любой ценой» включился сам, — мягко произнес хранитель порталов и покачал головой.

— Темные уроды! — Лесган стукнул кулаком по подлокотнику. Помолчал и с надеждой уточнил: — А может, все же можно что-нибудь вытянуть?

— Нет, — вновь покачал головой Зенон. — Деструктор работает чисто.

Возникла пауза. Хранитель порталов одной рукой рефлекторно оглаживал бороду, другой — вяло гонял по экрану лог происшествия.

— Жаль, что ты не обратился ко мне сразу. Его посвящение — это нечто. Несколько секунд почти отключенное сознание самостоятельно сопротивлялось деструктору. Я даже не слышал о таком. Это тем более поразительно, что мы имеем дело не с боевым посвящением. — Зенон повернулся и многозначительно поднял указательный палец: — Судя по косвенным признакам, это что-то вроде посвящения библиотекарей, ориентированное прежде всего на хранение и обработку огромных объемов информации.

— А может, тряхнуть этого Резуса? Как думаешь, удастся из него выбить, где он прошел посвящение?

— Не знаю. В «трясках» ты разбираешься гораздо лучше меня. Одно скажу: скорее всего, будут сюрпризы.

— Какого рода?

— Смотри. — Хранитель порталов потянулся к монитору. — Видишь эти сообщения о разрывах? При обычном разрушении посвящения ничего подобного быть не должно. Они свидетельствуют о том, что часть его памяти хранилась внутри посвящения. Я не понимаю, как это делается, но такое часто встречается у высших темных, у агентов восточников, а у иномирных агентов во время войны было поголовно. Это один из самых эффективных способов обмануть любой детектор правды. Темные так даже алтари дурят.

— Но вы ведь как-то потрошили их?

— Частичное нарушение работы плетений, составляющих посвящение, плюс пытки. В итоге не выдерживали даже самые стойкие. Тем более что, — Зенон усмехнулся, — фанатиков среди высших черных не бывает. А восточники… с ними сложнее, но анализ ауры на ассоциации при вроде бы случайном упоминании во время допроса интересующих нас вещей позволял многого добиться. А вот с иномирянами было гораздо хуже…

— Значит, по-твоему, стоит его… — Лесган запнулся.

— Только не после твоего эксперимента. В свое время мы пробовали разрушать подобные посвящения. Бессмысленное дело. После разрушения человек не помнил ничего важного. Особенно о своей основной деятельности. Теперь, — Зенон голосом подчеркнул последнее слово, — пытать его бесполезно. Он ноль, чистый ноль. Помнит лишь легенду, ставшую единственной памятью.

— А ты что посоветуешь? — Лесган скептически посмотрел на собеседника.

— Забудь. Кем бы он ни был раньше, теперь он никто и звать его никак. — Хранитель порталов немного призадумался. — Разве что такой момент… Если кто-то потратил столько сил на его подготовку, значит, этот кто-то обязательно захочет узнать судьбу своего агента. — Он огладил бороду и продолжил: — После неудачного вторжения в ту иномирную империю… Ты тогда сразу смылся воспитывать кочевников, а мы тут еще довольно долго вылавливали агентов, проникавших через неучтенные порталы… У них у всех было нечто подобное, пожалуй, даже более изощренное. Так вот, мы их элементарно выслеживали.

— Влепить ему следилку?

— Не советую. Агенты иномирной империи с ходу вычисляли подобные довески. Он сейчас получил стандартное посвящение вольного амулетчика, — пояснил Зенон, — которое имеет достаточно возможностей для контроля.

— Да помню, помню. Просто запись зациклена на двое суток, не всегда успеваю ее просмотреть. — Лесган поморщился — Ну а если инициация случайна? Если нет этого «кого-то»? Может же просто сохраниться какой-то очень древний инициатор, которым пользуются тупые аборигены?

— Ты веришь в то, что тупые аборигены способны управлять подобным? — Хранитель пожал плечами. — В любом случае это твоя удочка. Ты ловишь эту рыбу, и только тебе решать, как ее тянуть и когда подсекать.

Очнулся я от звука шагов. Полное ощущение, что цокают подковки на сапогах по кафельному полу. Звонкие шаги сопровождались еще одними, тихими, а также шуршанием материи. Двое подошли к моему ложу. Я замер в страхе, стараясь ничем не выдать себя.

— Вот он, господин Зенон, — произнес негромкий подобострастный голос.

— Что показывают приборы? — Другой голос явно принадлежал уверенному в себе человеку.

— Кома. Основные функции мозга нарушены. Такое редко, но бывает. Мы ничего не можем сделать, остается только надеяться на лучшее. Но в большинстве случаев через пару часов это проходит.

«Угу. Кома. Просто сознание крутится на другом железе», — мысленно прокомментировал я. — А здесь лишь тонкий клиент, вот и нет нагрузки».

Тут пришло понимание серьезности ситуации. Попытка вызвать интерфейс «Странника» была практически рефлекторной. Голова закружилась, и я вернулся в мягкие объятия сна…