— Как-то ты странно выглядишь, проблемы на работе? — озабоченно спросила его жена, неслышно подойдя сзади.

Он, улыбнувшись, повернулся к ней, убрав сигарету в пепельницу — жена не любила, когда он курил. Сердце … Вообще настаивала, чтобы бросил. Пока не смогла настоять.

— Для разнообразия, на работе все спокойно. Меня вот друг нашего Вити поразил…

— То есть, он не только много и охотно говорил, но в этом и был какой-то смысл? — удивленно спросила Дарья. Сама она никак не была связана с дипломатической деятельностью. Свое прекрасное образование она получила на физмате, но с тех пор не работала. Умело создавала уют в доме, могла поддержать разговор по темам, которые обычно затрагивались дамами за рубежом во время командировок мужа — по правам женщин, по советской идеологии и даже по проблемам безработицы — но вот в страновой специфике международников разбиралась мало.

— Да у меня большинство сотрудников в центральном аппарате с десятилетним стажем трудовой деятельности не смогло бы со мной на таком уровне беседовать! — возбуждённо сказал супруг, — необычный взгляд на многие вопросы, свежий и системный! Одно дело — что-то с апломбом заявить необычное, но этот пацан еще и обосновать может без проблем, что его ни спроси. И аргументы не лишены серьезных оснований… Некоторые вопросы мы только с наиболее доверенными товарищами обсуждаем на таком уровне.

— Это так теперь хорошо в МГУ обучать начали, на факультете экономики? — удивилась жена, — хотя, постой, он же Витин однокурсник, значит, только несколько месяцев начал учиться… И как же так?

— Вот я и сам удивляюсь… — задумчиво сказал Семен, — встреться я с ним где-нибудь за рубежом, был бы полностью уверен, что ко мне западные спецслужбы агента влияния подвести пытаются. Прекрасно для этой цели подготовленного. Но я сына расспросил — парню шестнадцать лет, он выходец из крохотного провинциального городка… Похоже, просто вундеркинд с жаждой знаний, впитывающий жадно любую информацию, со способностью смотреть на вещи под необычным углом и системно их оценивать. Есть такие и у нас в МГИМО… раз в десять-пятнадцать лет появляются… Надо за ним присматривать. Пожалуй, я буду готов через четыре года сделать ему интересное карьерное предложение.

* * *

Мы с Галиёй уставшие, но довольные, поднялись к себе и застыли перед закрытой дверью в нашу квартиру. Из-за двери донесся истошный детский визг. Явно счастливый.

— Алироевы приехали! — дошло до меня.

Мы открыли дверь своим ключом и вошли в квартиру. Вот, если бы я не уверен был, что это наша, то подумал бы, что мы ошиблись дверью. Вся прихожая была заставлена коробками и тюками. На кухне мама, Инна и обе бабушки. Из большой комнаты выглянул Пётр с Аришкой на плечах. А следом за ним Ахмад. Квартира, еще недавно казавшаяся большой и просторной, неожиданно оказалась крохотной…

Но не это главное. Вся семья в сборе! Хорошо, что мы решили сегодня вернуться. Обнимашки, целовашки…

О! Холодильник в кухне появился. Высвободился из объятий мамы и сестры и пошёл с мужиками здороваться. А вещей-то в комнате! Диван откуда-то…

— Ну, вы даёте… — ошарашенно оглядываясь, пробормотал я.

— Ещё из Ижевска контейнер придёт, — как бы между делом сообщил Пётр и поднёс ко мне тянущую ручки Аришку.

Обнял ребёнка. Она вцепилась в меня и осталась сидеть на руках.

— А где же у нас котик? — спросил я, оглядываясь.

Ни кота, ни собаки не было видно.

— А у вас звери наши не убежали, пока вы вещи в квартиру таскали? — забеспокоился я.

Конец ознакомительного фрагмента