Серж Винтеркей, Артем Шумилин
Ревизор: возвращение в СССР 24
Глава 1
Святославль.
Включившиеся сзади фары ослепили Шанцева через зеркало заднего вида. Ладно, ничего, — решил он, — скоро поворот на Огарёва.
Но машина повернула за ним следом, сильно раздражая Шанцева. Он проехал до Первомайской, свернул к своему дому, уверенный, что машина отцепится, прямо по ходу только несколько домов, пустырь и база…
Но машина свернула за ним. Тут у Шанцева неприятно засосало где-то внутри. Фронтовой опыт ожил, как будто и не прошло несколько десятилетий с войны. Он нащупал одной рукой замок на портфеле и вытянул из него тяжелый гвоздодёр, который таскал с собой с некоторых пор, и положил его на колени.
Остановив «Волгу» перед воротами своего дома, Шанцев не спешил выходить из машины, а ждал, когда мимо проедет машина, следовавшая сзади. Но её не было. А отвалы снега с обеих сторон от ворот не позволяли увидеть из машины окрестности.
Придётся выйти, — думал Александр Викторович. — Ворота, в любом случае, надо открыть. А то собаки и так уже на задние лапы встают, встречают, волнуются. Винтик уже понял, что можно на сугроб сбоку от въезда подняться и повыше стать, сейчас ещё сдуру через забор сиганет…
* * *
— И что будем делать? — спросил Мирон. — Надо быстро решать, а то он сейчас машину во двор загонит, а там собаки.
— А что тут сделаешь? — с досадой спросил Платон. — Тут не разогнаться, и не подъехать незаметно. Твою мать!.. Бери монтировку. Я с него шапку сорву, а ты по башке лупи. Смотри, он вышел! Давай бегом!
Братья выскочили из машины и ринулись к Шанцеву. Расстояние между ними они преодолели за несколько мгновений. Но этих мгновений хватило, чтобы директор схватил свой гвоздодёр и встретил им подбежавшего первым Мирона ударом снизу и сбоку в голову. Тот охнул, выронил занесенную над головой монтировку, и осел на снег. Тут же перемахнул-таки через забор Винтик и Платон едва успел закатиться под «Волгу», перепугавшись неожиданно оказавшегося на улице огромного пса. Вторая псина зашлась свирепым лаем за забором. А Винтик бегал вокруг машины и угрожающе рычал на незнакомца, не обращая никакого внимания на второго, лежащего вниз лицом на снегу, хотя с его головы обильно текла кровь.
— Саша! Это ты? — услышал Платон из-под машины голос Шанцевской жены.
— Наташа, вызывай милицию! — крикнул ей директор и добавил: — И скорую!
— Что с тобой? — оцепенела на месте жена, — в аварию попал? Ты цел?
— Бандиты напали, я в порядке. А они — нет! Давай быстрее, пока Винтик их не сожрал!
Платон смотрел на брата, упавшего навзничь и думал, что это конец. Пес не даст ему вылезти из-под машины. Угон еще ладно, а нападение на директора крупного завода… Сядут они надолго. Он так точно. А Мирон… Повезет, если живой останется. Вот тебе и все рассчитали…
* * *
Москва. Малая Семёновская улица.
Самедов опять поехал к Регине. Только с ней он мог откровенно поговорить о своих делах. А поговорить с кем-то надо было обязательно. Злость на Ивлева не давала ему трезво мыслить. Хотелось задушить его собственными руками.
— Ты представляешь, — вместо приветствия начал рассказывать он прямо с порога, — мне сегодня рассказали, что Ивлев целую толпу студентов к зампреду Камолову водил! И после этого Валиева назначили руководителем молодёжной группы, а не меня.
— Везде Ивлев, — зло ответила Регина. — А ты же говорил, что он отвертелся от участия в этой группе?
— Он-то отвертелся, а парни его нет.
— И он всё равно пошёл с ними? Получается, в каждой бочке затычка.
— Да понятно было, что он своих не оставит, — прошёл на кухню Самедов и посмотрел на пустой стол. Регина спохватилась и поспешила включить плиту под чайником. — И помогать в работе будет, — сел он за стол в ожидании. — Я ж на это и рассчитывал. Надеялся, что на меня вся его верность друзьям работать будет. А не наоборот… Вот же гадство!
— Да. Ты говорил, — вспомнила Регина и начала шустро чистить картошку.
— Почему я не подумал, что он против меня их поведёт? Что я о нем не знаю? Я же его не ущемлял, пока он в Прожекторе работал. Никак. Ну, разве что…
И Самедов припомнил, как он, в поисках крысы, заподозрил другого студента… И попросил Ивлева за ним последить… Неужто Ивлев за это так на него обиделся? Не похож он, вроде, на чистоплюя…
— Слушай, ты же столько лет проработал в МГУ, у тебя же, наверняка, знакомые профессора должны быть, — оторвав его от этих размышлений, сказала Регина, — а можешь ты одного из них подкупить, чтобы он его завалил на экзамене? Чтобы его из МГУ с позором выкинули?
— Это после звонка-то от Захарову декану с просьбой обеспечить Ивлеву беспрепятственную учебу? — снисходительно посмотрел на нее Самедов, — нет, это бесполезно. Декан наверняка всех его преподавателей об этом оповестил. Так что неважно, кого я знаю и что я ему предложу, нет на экономическом факультете профессора, что согласится завалить на экзамене Ивлева.
— Жаль-то как! — вздохнула расстроенно Регина.
— Мысль правильная, в целом, — решил ободрить любовницу Самедов за правильное направление размышлений, — и в отношении кого другого и сработала бы. Но не в данном случае… Ивлев себе обеспечил тылы на факультете. И при том, что за него просят, профессора все равно уверены, что он якобы умница!
— Ну да, Ивлев такой весь правильный и идейный, аж тошнит, — фыркнула Регина. — Так хочется, чтоб он этой своей правильностью подавился!
Самедов уставился на неё удивлённо.
— Детка, ты гений. А что, если ему подсунуть какую-нибудь несправедливость, он же защищать обиженных и обездоленных сразу бросится… Так ведь? И пусть шею себе свернет на этом.
— А как?
— Надо, чтобы он чьи-то интересы серьёзно задел, после чего ему руки переломают, — злорадно улыбнулся Самедов, наблюдая, как Регина режет картошку прямо в сковороду. — Натравить его на кого-нибудь из сильных мира сего. Только как?
— Ну, он же у нас защитник слабых, — с сарказмом проговорила Регина. — А если ему женщина пожалуется на какую-то несправедливость?
— На приставания? — оживился он.
— Почему нет? — улыбнулась она. — Написать ему в газету душещипательное письмо. Он напишет статью и вылетит оттуда с треском.
И они стали обсуждать детали. Девушка должна быть юной, невинной и беззащитной перед лицом серьёзного чиновника с большими связями, который на неё глаз положил и требует близости.
— А если Ивлев решит факты проверить? — улыбаясь, спросил Самедов. — Это надо чтобы писала реальная девушка, и, если он её найдёт, она должна всё подтвердить.
— Даже не знаю, кто на это согласится, — озадаченно посмотрела на него Регина.
— Зато я знаю, — довольно улыбнулся Самедов, получив, наконец, целую тарелку жареной картошки. А маринованные огурчики и сальце Регина уже до этого нарезала.
* * *
Святославль.
Рыкову сразу сообщили о нападении на директора Механического завода и он немедленно прибыл лично на место происшествия.
Скорая уже увезли одного из нападавших в больницу в тяжёлом состоянии.
— Старший Зауров. Там черепно-мозговая, — доложил ему заместитель майор Олейников. — Шанцев ему гвоздодёром башку пробил рядом с виском.
— А второй нападавший?
— Вон он, в патрульной машине.
Рыков заглянул и узнал младшего Заурова.
— Так, так… И с каких это пор вы на разбой перешли? — спросил у него Рыков.
Зауров промолчал и отвернулся.
— У него ключи вон, от того газона нашли в кармане, товарищ подполковник, — доложил Рыкову майор. — Ездит на ней Лобанов с автобазы, на их улице живёт, сейчас в запое.
— Что ж машину-то на автобазу не перегнали? — недоумённо спросил Рыков.
— Не могу знать, товарищ подполковник.
— Ладно, пошли с потерпевшим поговорим.
* * *
Ближе к ночи мы с Загитом обсуждали дальнейшие действия в отношении их святославской квартиры, как вдруг в дверь постучались артисты Данченко с восьмого этажа. Они были в верхней одежде, только со службы возвращались.
— Извините, что так поздно. Увидели у вас свет на кухне, — принялся объяснять Яков. — Вот, — протянул он мне две контрамарки. Детки немного подросли, и мы решили, что пора свое обещание выполнить. Приходите с Галиёй в субботу в наш театр. Будем очень рады. За кулисами были когда-нибудь?
— Нет, — удивлённо ответил я.
— Будете, — улыбнулась Ида, я их сердечно поблагодарил, и мы пожелали друг другу спокойной ночи.
— Здорово-то как! — обрадовалась Галия.
В пятницу в университете Лёха поделился, что научил Свету говорить, как я советовал и они договорились с хозяином, правда, на семьдесят рублей. От идеи торговаться за пять рублей, в этот раз, они отказались.
Ираклий приехал на занятия, сказал, что выяснил всё про бюллетень. И ещё, он позвонил Рубену, хотел узнать, где парни похоронены. Тот тоже высказал желание съездить на кладбище, так что они вдвоём сами как-нибудь съездят. Как только тому чуть полегче станет.
Ну, я тут же прикинул, что так даже лучше будет по эффекту. Сядут, накатят по паре стопок. Наверняка Рубен начнет всякие истории про своих друзей вспоминать, и Ираклий быстро поймет, что ни одной из них не знает. И, следовательно, не его это друзья, а Рубена. Может, после этого его, наконец, отпустит.
