Глава 3

Святославльский район.

— Ну, и что такой смурной? — поинтересовался полковник Нестеров у младшего сержанта, когда тот вёз его в часть из Святославля. — С девчонкой своей поссорился?

— Нет, что вы, Владимир Филиппович, мы с Эммой не ссоримся, — поспешно ответил Слава Комарцев. — Дядя её родной в неприятности попал. Слышали, наверное, на директора Механического завода нападение было?

— Кто ж не слышал?

— Так вот, дядя Эммы личный водитель Шанцева. И в тот день ему подсыпали что-то, у него с желудком беда была, он не смог отвезти директора домой и теперь Шанцев его соучастником нападения объявил.

— А анализы сделать?

— Да поздно спохватились. Дяде Эммы и в голову не пришло, что его Шанцев в таком заподозрит. Сколько лет он его уже возит! Возил…

— Ну, Шанцева понять можно, — заметил полковник. — Ничего, милиция разберётся, кто там кому соучастник.

— Да? — удивлённо взглянул на командира Славка. — Как в прошлый раз? Когда Шанцева самого посадили и заодно отчима Паши Ивлева? Если бы не Паша, они бы так и сидели до сих пор на пару.

— Ну, а может, он и дядьке Эммы твоей поможет? — предложил полковник.

— Точно! Владимир Филиппович, а разрешите из вашего кабинета позвонить ему? — взмолился Славка.

— Ну, что с тобой делать? Звони, конечно, повод-то важный! — разрешил полковник. — Тем более я сам тебя на эту мысль навел…

* * *

— А должность какую писать? — спросила сотрудница бюро пропусков главного инженера часового завода «Полёт» Прокофьева.

— Должность какая? — оглянулся он на нас с Сатчаном.

— Лектор? Экскурсовод? — предложил варианты я.

— Давай, лектор, — решил Сатчан. — Тем более, ты в обществе «Знание» лекции читаешь.

— Лектор, — ответил своей сотруднице Прокофьев и скоро выдал мне новенький пропуск тёмно-синего цвета.

Вот и ещё одна корочка в моей коллекции.

Поблагодарили его и направились в спортивно-оздоровительный комплекс. Наша команда только собиралась. Стол нам накрыли сегодня праздничный, неделя до Нового года осталась. Настроение у всех было соответствующее.

Дела начали обсуждать, только выпив. Тем более атмосфера располагала. Вначале выслушали хвалебную речь от Захарова, подводящую итоги года, а затем и получили конверты.

— Сегодня было заседание Политбюро, на котором я присутствовал, товарищи, — торжественно объявил после этого он. — Рассматривали инициативу товарища Сатчана по поисковым отрядам. Методичка твоя, — посмотрел он на обалдевшего тёзку, — прошла все согласования и получила высокую оценку. Очень высокую. Сразу после Нового года будет распространяться непосредственно на местах.

— О, ну, наконец-то, — обрадовался я. — А то у меня каждое второе письмо об этой инициативе, мол, статья вышла, а дальше что? Теперь можно написать небольшое продолжение о продвижении этой инициативы. Какие, кстати, перспективы? Весной можно уже ожидать начало поисковых работ?

— О, о, гляньте на него, Виктор Павлович, журналист, блин! — улыбаясь, наклонился к Захарову Бортко. — Интервью у вас берёт.

— А что вы думаете? Информация из первых уст, между прочим! — серьёзно ответил им Нечаев. — Завтра уже в газете будет.

— Ну, не завтра, — улыбнулся я.

— Молодец, Павел. Так и надо, — одобрительно кивнул Захаров. — А насчёт весны, всё будет зависеть от инициативности товарищей на местах. Сам понимаешь, заставлять людей этим заниматься никто не будет. Хуже нет превращать такие порывы души в обязаловку.

— На местах, всё равно, перегибы будут. У нас без этого не могут, — недовольно отозвался Ригалёв.

— А вот я и напишу, что это всё исключительно добровольно! — ответил я. — И работать должны только те, кто сами пришли. Уверен, их все равно очень много будет. О войне и ее героях люди помнят… Зато патриотическую атмосферу не испортят принудительно нагнанными работниками.

— Правильно! — поддержал меня Захаров. — Так, дальше. По поводу твоей статьи насчёт трагедии на обувной фабрике. Мы сделали официальный запрос в редакцию по поводу основания для её выхода, нам предоставили твой оригинал с фамилиями и адресами и на прошлой неделе там началась прокурорская проверка. Так что, будь готов после Нового года заняться этой фабрикой.

— Понял, — кивнул я. — Какая у меня задача?

— Познакомиться с предприятием. Осмотреть их специальный цех с высококачественной обувью. Ну, и желательно увеличить выпуск такой востребованной продукции. Планируем на хозрасчёт фабрику переводить.

— Там целый склад неликвидов, — вспомнил я. — Надо бы заняться его содержимым. Если там совсем никому не нужное дерьмо, то надо его как спецодежду по нашим другим предприятиям пристроить. За деньги его покупать, может, никто и не станет, а получить бесплатно и носить на работе, почему нет? Это совсем другое дело. Предприятия какую-то денежку за спецодежду для работников оплатят, и это уже лучше для обувной фабрики, чем забитый неликвидом склад. Но это уже после перехода на хозрасчёт надо сделать. А склад этот большой, — глянул я на Сатчана и тот кивнул, подтверждая. — Может, он, конечно, и не битком забит. Но, всё равно, если всё вот так оптом продать, глядишь, и на ремонт деньги появятся, и на дороги.

— Может, и на оборудование новое хватит, — задумчиво кивнул Бортко.

— Займитесь, — распорядился Захаров, глядя на него.

— Пусть прокуратура там закончит сначала, — ответил тот, — а потом уже зайдём после Нового года и всё там не спеша проверим.

— Хорошо, — кивнул Захаров и перешёл к другим вопросам.

Быстро обсудили оставшиеся дела. Мне пришлось ещё раз выступить по ситуации на автобазе.

— Наше предложение прошло все согласования, с Нового года база начинает работать по-новому, — доложил я. — А сейчас заранее обкатываем схему на одной из машин, всего же не предусмотришь.

По шинному заводу, доложил Осипов, с НИИ по зимней резине связались, согласовывают сейчас экспериментальное производство на базе нашего предприятия.

Отметил про себя, что уже про многие предприятия слушаю доклады коллег с пониманием, о чём речь, втягиваюсь потихоньку.

Когда все разошлись кто в сауну, кто в бассейн, я начал со всеми прощаться.

— Не спеши, я тебя подброшу домой, давай, через полчасика пойдём, — предложил мне Сатчан. — Ганин тебе подарок к Новому году передал. У меня в багажнике лежит.

Отлично! — подумал я и пошёл в сауну к мужикам.

* * *

Москва. Оздоровительный комплекс завода «Полёт».

Народ потихоньку переходил в сауну. Оставшись за столом наедине с Сатчаном, Захаров показал ему жестом задержаться.

— Ты, вообще, понимаешь, — пристально глядя ему в глаза, начал Захаров, — какой это колоссальный политический трамплин для тебя — эта методичка по поисковым отрядам?

— Догадываюсь, — скромно ответил тот.

— Твоя фамилия теперь на слуху у членов Политбюро… А чья это, всё-таки, была идея про поисковые отряды, твоя или Ивлева? — как бы между делом поинтересовался Захаров, поднимаясь из-за стола.

— Честно? Его, — ответил Сатчан, глядя на Захарова, озадаченно покачавшего головой в ответ.

Сатчан задумчиво проследил, как тот скрылся в сауне, и пошёл в раздевалку собираться.

* * *

— Я сегодня же начну писать заметку про поисковые отряды, — поделился я с Сатчаном, когда он вёз меня домой. — Укажу тебя, как автора методички. Будь готов к тому, что народ начнёт писать. У меня сейчас вся семья письма разбирает, что в редакцию на моё имя приходят. Это оборотная сторона медали, которая называется известность, — улыбнулся я.

— Да меня уже и Захаров сегодня предупредил, что моя фамилия уже на слуху у членов Политбюро.

— Это же хорошо. Главное, чтобы мы на слуху были только в связи с чем-то хорошим. А то помнишь, что мне в университете одна мамзель устроила?

* * *

Святославль.

После визита сотрудника КГБ, начальник коммунальных предприятий города не находил себе места. Правильно ли он ответил на его вопросы? — мучительно вспоминал он свой с ним разговор. Надо ли рассказать Вагановичу, что им уже и КГБ интересуется?

Но немного успокоившись, Поляков решил ничего никому не рассказывать. Мало ли кто к нему заходил? У него часто бывают посетители. На то он и начальник. И вообще, одно дело про длинный нос директора завода Вагановичу докладывать, другое дело — про вопросы от КГБ. С этими парнями молчание — золото.

Ну и совсем не понравилось Полякову, что с Шанцевым произошло вскоре после того, как он его Вагановичу заложил. Явно не стоит ему к Вагановичу являться с информацией, что его КГБ пытает по поводу его возможных злоупотреблений. А то еще запаникует, и решит и его убрать. И уже к нему двое зэков с монтировкой однажды в темнотках подскочат. А он не фронтовик, как Шанцев, не отобьется…

* * *

По пустым улицам приехали быстро. Сатчан выдал мне две стопки книг, завёрнутых в плотную бумагу и я, попрощавшись с ним, довольный потащил их к себе.

— Слава Комарцев звонил, — взволнованно сообщила жена. — Дядю Эммы обвиняют в соучастии в нападении на Шанцева.

— Что? Каком ещё нападении? — перевёл я взгляд на подошедших Ахмада с мамой.