— А он что?

— А он предложил выступить на какой-то комиссии партийного контроля.

— Что? — чуть не подпрыгнул Самедов. — Не вздумай!

— Само собой. Это в наш уговор не входит. Только за отдельную плату, — серьёзно посмотрела на него Наташка.

Блин, дура же полная! Вообще не понимает, что им было задумано… Правда, так оно и должно было быть. Самедов был в бешенстве. Ивлев, вместо того, чтобы броситься печатать статью, которая его уничтожит, начал что-то вынюхивать. Вот на кой ему фотограф? Кто же фотографию соблазняемой чиновником девушки опубликует вместе со статьей об этом? Правда, и статью тоже не опубликуют, но Самедов рассчитывал, что молодой неопытный энтузиаст понятия не имеет об этом…

Эх, а ведь идея была неплохая! Да Ивлева можно было бы считать списанным, даже когда он только бы подал статью в «Труд». Ему самому даже сливать бы его не пришлось, Кожевникову тут же кто-то из редакции бы позвонил и настучал на Ивлева, чтобы выслужиться перед ним…

Не зря говорят, не рой другому яму, — думал он, — сам в неё и попадёшь. Но останавливаться уже поздно. Теперь надо сделать так, чтобы Кожевников быстро раздавил Ивлева… После этого у него не будет и шанса оправдаться, никто не захочет слушать его жалкий лепет. Но для этого никакой чрезмерно простодушной Наташки на горизонте быть не должно…

— Ты можешь отпуск взять? Уехать куда-нибудь на месяц? — спросил он её.

— А как? На какие шиши? — растерянно смотрела на него Наташка.

— Я дам, — отрезал он.

— Но, я уже отгуляла отпуск летом…

— За свой счёт возьми, придумай что-нибудь. Исчезни на время.

Наташка испуганно смотрела на него.

— Так надо! — рявкнул он и вытащил кошелёк. — Лети в Гагры, там пальмы. Море. Все потом будут тебе завидовать. Билеты я организую.

* * *

Глава 2

* * *

Москва. Улица Красный Казанец.

Эх, какой мужчина! — думала Наташка, получив от Самедова оставшиеся триста рублей на отпуск и билеты на самолёт, которые он ей тут же купил в кассах Аэрофлота по служебному удостоверению. Разумеется, она не собиралась тратить эти деньги. Более того, планировала привести обратно денежек еще сверх этой суммы. Одинокая красавица в месте, где полно замужних мужчин, приехавших отдыхать по путевке без пары…

До встречи с Самедовым она была испугана, теперь же начала видеть ситуацию в намного более радужном свете. Катись к черту эта мрачная зимняя столица на месяц, пока она будет в солнечных Гаграх! Где именно они находятся, она имела весьма смутное представление, но раз там есть пальмы и море, то это должно быть очень хорошее место.

Наташка помчалась домой собираться. Успела достать с антресолей чемодан. От деда это не укрылось, и он опять завёл свою шарманку про стрекозу, которая лето красное пропела и оглянуться не успела…

Но Наташке было всё равно. Билет на завтра. Она успеет ещё утром на работу сбегать, отпуск за свой счёт взять. Она уже придумала душещипательную историю про сестру, у которой внематочная, надо срочно в больницу ложиться, а у неё дети маленькие, оставить не с кем, а муж шофёр на грузовой машине, в рейс уехал, ищи его, свищи по всем городам. Наташка на работе была на хорошем счету, совсем редко бюллетенила и уверена была, что её отпустят. Она уже предвкушала зимние вечера в ресторанах Гагров… Гагр… не важно, на месте разберется, как правильно нужно называть, лунную дорожку на ряби моря, как в красивых фильмах. Настроение было прекрасное…

Но вдруг в дверь позвонили, и она выскочила в коридор, желая поскорее отделаться от визитера и продолжить сборы. Но за дверью оказался милиционер. Наташка аж присела от неожиданности. Так мало того, что милиционер, так еще и негр!

— Гражданка Свечкина? — спросил он на чистом русском языке и показал ей своё удостоверение. — Капитан Баранов. Разрешите войти? Есть несколько вопросов.

— Не надо входить… — робко попросила Наташа, оглядываясь на комнату деда.

— Тогда проедем в отделение? — радостно улыбнулся капитан.

— Не надо в отделение, — начала она жалостливо шмыгать носом, и с обречённым видом впустила милиционера домой.

Как назло, из своей комнаты выскочил, как черт из коробочки, дед в трениках и майке. Ну не мог он и дальше свой черно-белый Рубин смотреть, который ему продали, как ветерану Великой Отечественной!

— Ага! Так тебе и надо! — обрадовался он приходу милиции. — Догулялась! А я тебе говорил, что этим и закончатся твои походы по кобелям! Шалава!

— Сейчас во всём разберёмся, гражданин, — остановил его капитан, видя, что тот намеревается зайти за ним и Свечкиной в её комнату. — Благодарю за содействие, если ваша помощь понадобится, я непременно вас приглашу.

— Вы догадываетесь, по какому поводу я здесь? — спросил он, как только они остались одни.

Наташка молча кивнула, и начала рыдать, заламывая руки.

— Журналисты вчера приезжали с письмом, — голосила она, — а я не виновата! Это не я! Меня попросили, а я и не знала, что это такое будет!

— Кто попросил? — достал блокнот и ручку капитан.

— Это Рашид всё, знакомый нашего парторга с завода, — ревела Наташка. — Не знаю, как его фамилия. Он на жигулях синих ездит.

— Письмо он просил написать? — уточнил капитан.

— Да!

— Зачем, говорил?

— Нет.

— Что в письме написано, это правда?

— Нет. Это всё Танька со своей знакомой придумали.

— Что за Танька?

— Маркачёва, работаем вместе.

— А вторая кто?

— Не знаю, это её знакомая.

— Почему ваш адрес на конверте указали?

— Потому что это меня Рашид попросил сделать, а Танька мне помогала.

— В чём помогала?

— Я думала, это шутка-аа! — разревелась навзрыд Наташка. — Я даже не смотрела, что они там писали!

— Что вам за эту «шутку» Рашид обещал?

— Ничего! Честное слово! — Наташка картинно сложила руки в мольбе. — Я на заводе работаю, я в таких вещах не разбираюсь…

Даже если он ей заплатил, вряд ли это такая уж большая сумма, чтобы даже обыск мог помочь это доказать. Работница завода вполне может иметь дома хоть тысячу, хоть две рублей, и не доказать, где она их взяла. Мало ли, экономила, хлебом и водой питалась, на мебель собирала, — подумал Вася, оглядываясь. — Сама она не признается, прожжённая, пробы ставить негде. Делает вид, что ревёт, а у самой глаза злые и сухие.

— Вы куда-то собрались? — показал он на открытый чемодан.

— Да, в Гагры, — шмыгнула носом Наташка.

— Когда?

— Завтра.

— Билеты на руках?

Наташка, всхлипывая, кивнула. Капитан протянул требовательно руку и ей пришлось показать ему билеты на самолёт.

— В общем, сделаем так, — изучил его капитан, — я билеты сейчас аннулирую по телефону. Никуда не уезжать, Москву не покидать. Понятно? Если вас не смогу найти, подам во всесоюзный розыск. Ответите по всей строгости советского закона за мошенничество. С соответствующей статьей Уголовного кодекса знакомы?

Он пристально смотрел на неё. Наташка кивнула, тяжело вздохнув, потом сказала:

— Я в смысле, что никуда не поеду — это да. А со статьей не знакома…

— Очень рекомендую остаться в неведении. Если теперь получится. — строго сказал негр-милиционер, — берите ручку, бумагу, и пишите…

— Что писать?

— Все, что знаете про вашего Рашида. Как выглядит, где с ним и при каких обстоятельствах познакомились, каковы общие знакомые. Какое именно предложение он вам сделал. Что и кто вам еще насоветовал по этому поводу. Если все напишите по-честному, я попытаюсь добиться для вас снисхождения со стороны закона. Если наврете и это вскроется, а я обещаю, что я восстановлю всю правду, то никакого снисхождения не будет. Напротив, ответите по всей строгости закона, и я лично попрошу судью применить наказание по высшей планке. Все понятно? Последний шанс сознаться во всем, и я даже прощу все фантазии, что только что от вас сейчас услышал…

Капитан выглядел очень строго. Даже свирепо. Наташка испугалась. В тюрьму не хотелось. Вздохнула, вырвала из сохранившейся со времен занятий в ПТУ тетради чистый двойной лист, и села писать убористым почерком, что и как с ней произошло. Теперь уже почти так, как все было… За тем исключением, что не созналась в получении денег, и все валила на Рашида, Татьяну и ее знакомую… Выжимая из себя слезу, расписывала, как Рашид угрожал выгнать ее из города, если не напишет это письмо… Как Танька советовала, как написать так, чтобы было убедительно… Как посоветовала нанять сиделицу, чтобы ее почерк не опознали…

Закончила. Капитан взял в руки написанное, прочитал от корки до корки. Удовлетворенно кивнув, вернул:

— Подпишите, поставьте дату и распишитесь.

Она так и сделала.

— Парторгу не звонить, Рашида не предупреждать. Все понятно? Если непонятно, то подумайте о том, что все, что вы говорите по телефону, может быть записано, и использовано в суде, как улика против вас.

Вот и слетала в Гагры, — подумала Наташка, проводив капитана. — Хорошо, хоть деньги при мне остались… Все, больше никаких звонков никуда и никому. Буду сидеть дома, как мышь под веником, и надеяться, что пронесет…

* * *

Москва. Кабинет первого секретаря Пролетарского райкома КПСС.