— Эй, дружище, — Давид ударил его в плечо.
— Да, — очнулся тот, — я психиатр, — не отрывал взгляд от девушки.
— Так прям и зовут, — прошипела та, — ну тогда я Королева Мертвых, пошли уже.
Ева присела рядом с Захаром, напротив измученный задержанный, а на столе только стакан воды.
— Может голоден, — начал врач, но тот молчал.
Захар сделал знак Давиду, тот тут же принес в помещение пару бутербродов, что отобрал у дежурного и чай. Задержанный набросился на еду и громко чавкал.
— Вот теперь поговорим, — продолжил Захар, — расскажи мне о жизни, родных и детстве, — тот молчал, — как твое имя?
Душевный разговор не состоялся, мужчина все еще повторял одну и ту же фразу. Ева тоже ничего не добилась.
— Тяжелый случай, — промычала девушка и они вышли к следователю.
— Что скажешь? — не растерялся тот.
— Ваш адвокат прав, он не в себе и предлагаю поместить ко мне под наблюдение.
— Согласна, он чокнутый, там таким и место, — добавила Ева.
— Душевно больной, — поправил Захар.
— И какая разница между этими понятиями…
— Не важно, — не спорил он, — так что скажешь.
— Пошли оформим перевозку, — бросил Давид, — а ты, пигалица нервная, возвращайся в трупную обитель и продолжай работать.
— Тебя забыла спросить, — грубила Ева и растолкав мужчин, направилась на выход.
Ева весь день провела в секционном зале, на улице уже стемнело, на часах двенадцать ночи.
— Это конечно погорячилась, — промямлила тихонько, — пора домой.
Девушка жила одна, неподалеку от особняка Айзика. Отец редко захаживал в гости, как и она к нему. Их отношения разладились с тех пор, как погибла мама, утонила в море пару лет назад. Ева пыталась сбежать на большую землю, но не смогла бросить родного папу, ведь никого, кроме него не осталось.
Она поставила машину в гараж и двинулась к дому. В темноте, да еще и в безлунную ночь, видимость не очень, а тишина еще больше нагнетала обстановку. Она вставила ключ в замочную скважину и повернула, но тут почувствовала, будто кто-то коснулся ладони. Девушка обернулась и увидела тень, та стояла поодаль и пронзала ее взором.
— Вы кто? — крикнула Ева, но та уже исчезла, — это переутомление.
Девушка зашла в дом и тут же направилась в спальню, ни на что сегодня не хватало сил. Она облачилась в легкую пижаму и запрыгнула под одеяло.
— Я покажу тебе, — Ева понимала, что это сон, не мог же изувеченный труп стоять прямо перед ней и говорить, — смотри.
Сновидение затянулось, она не понимала, что происходило и к чему все это. Мужчина сидел облокотившись о дерево, будто не в себе. Присмотревшись, поняла, что тот спит. Вдруг поднялся и встал на колени, машинально достал телефон из брюк, и набрал номер.
— Я убил их всех, — проговорил еле слышно.
Ева вскочила от кошмара, на часах семь утра.
— Я поняла, вот почему он молчит. Задержанный не псих, а лунатик…
Глава 5
Ева мчалась на внедорожнике BMW X5 темно синего цвета. Девушка отказала себе в удовольствии глотнуть кофе, успела лишь в ускоренном ритме принять душ.
— Надеюсь задержанного еще не уволокли в психушку, — размышляла, давя педаль газа в пол.
На парковке возле отдела пусто, она свободно примостилась и двинулась к зданию, из дверей появился психиатр, позади вели задержанного в сопровождении конвоиров.
— Думала, что не успею, — промямлила, подойдя к Захару.
— О чем это ты? — нахмурился тот.
— Это прозвучит странно, но клянусь, я не сумасшедшая…
— Да верю, — он приостановил охрану, — что хотела, говори…
— Не здесь, нужно это обсудить с Даниилом.
— Надеюсь понимаешь, что творишь, ведь иначе ни я, ни следственная группа не станем церемониться. Ребятки, придется задержаться, давайте отведем его обратно, необходимо поговорить с начальством, — Ева хмыкнула и еле заметно улыбнулась.
— Как скажешь, док, — хором ответили те и направились внутрь.
Давид сидел в кабинете, готовил бумаги по делу, чтобы передать на суд майора. Только закрыл папку, как в кабинете показалась голова Евы.
— И снова ты, чего же не работается, — вздохнул он, — вот только не смей срываться, твои перепады настроения терпеть не намерен. Всю ночь глаз не сомкнул, вместе с доктором заполняли бланки.
— Я тоже тут, — позади девушки встал Захар.
— Она и тебя приплела, прости дружище, женщины.
— Гендерные войны тут ни причем, я пришла, потому что это важно.
— Кто бы сомневался, — пробубнил Давид, — ну коли собрала совещание, благовествуй пигалица.
Ева не обращала внимания на реплики, прошла и села напротив, запрокинула ногу на ногу и громко положила руки на стол, скрестив пальцы.
— Ночью приснился странный сон…
— Да ты издеваешься, — хором перебили мужчины.
— Заткнитесь оба и дослушайте, — выкрикнула и закашлялась.
— Это от того, что много куришь, — подметил Захар.
— Тоже мне, умник нашелся, так вот, продолжу. Он казался странным, будто действие происходило на яву. Я видела то, что произошло на месте, в ночь повешания, и задержанный присутствовал там. Утром, уже придя в себя от кошмара, осознала к чему это. Осмелюсь предположить, что мужчина страдает лунатизмом, ходит во сне…
— А мысль вполне правдоподобная, — вмешался Захар, — психическое расстройство, крайне редко имеет хроническую форму, в основном временное.
— И лунатики не помнят о происходящем…
— Согласен, — подтвердил тот, — но опять же, это смогу выяснить в больнице, поэтому план не меняется. Что скажешь Давид?
— Не смею задерживать док.
— Можно с тобой? — вскочила Ева, когда Захар встал.
— Я позову тебя, когда примусь за обследование, пойдет?
— Ладно, — огорчилась девушка, — тогда до встречи, — она спешно покинула помещение.
— Говорил же, дамочка не в себе, — резюмировал Давид.
— Зато хороша чертовка, — подмигнул Захар, — увидимся, — он пожал руку следователю и удалился.
До психиатрического отделения они добирались не менее часа. Больница находилась за чертой города. Здание напоминало дворец, разделенный на три корпуса, один из которых закрытого типа. Каждая отдельная постройка имела главенствующую инстанцию, в виде башни с заостренной конусообразной крышей, на верхушке красовались огромные позолоченные часы.
Мерседес Гелендваген, что подарил Захару Айзик, притормозил у центрального входа, спустя пару минут, рядом оказался микроавтобус с затемненными окнами. Пара охранников в полицейской форме, вытащили задержанного.
— Добро пожаловать, дружок, — проговорил психиатр и открыл массивную деревянную дверь, — теперь это твой дом, конечно, как надолго, зависит от тебя.
В помещении суетились медицинские сестры и другой персонал. Захар сделал отметку в тетради дежурной, у входа, и пошел прямо по коридору. Петляя по лестницам, миновав уже порядка сотни палат, они наконец очутились напротив белоснежной деревянной двери. Доктор распахнул ее, и пригласил конвой войти.
— Сегодня отдыхай, а завтра утром начнем процедуры, — сообщил Захар, пока с задержанного снимали наручники.
Весь день Ева провела в секционном зале, изучала труп священника. Девушку на столько потрясло случившееся с ним, что не заметила, как начала шепотом читать ОТЧЕ НАШ. Ближе к вечеру направилась в кабинет, решив написать заключение по вскрытию и пораньше вернуться домой. Налив кофе, Ева уселась за работу. Только взяла в руки бланк, как листы зашевелились, ручки попадали на пол и стало заметно холоднее.
— Да что же это. — Она бросилась собирать вещи, но они словно не хотели этого и отодвигались все дальше, резкими движениями.
Девушка двигалась за листами и уже оказалась у шкафа с зеркалом. Подняла последний бланк и встала, машинально взглянула на отражение.
— Боже, — взвизгнула, когда увидела вместо себя его.
— Тише, — проговорил священник замогильным голосом, — я должен рассказать правду…
— Да конечно, — бурчала она. — Это ни ты, ни он, не я… В общем вас здесь нет, потому что так не бывает…
Девушка положила бумаги на стол, схватила плащ и выбежала из морга.
— Завтра напишу, — подумала и отправилась домой.
На часах полночь, он снова опоздал на важную встречу.
— Они этого на дух не переносят, — твердил шепотом и уже бежал по темному коридору.
— Простите за опоздание, — ворвался в комнату и тут же упал на колени, склонив голову, капюшон спустился ниже.
Трое в мантиях восседали в двух метрах от него, на деревянных тронах ручной работы. Они не произнесли ни слова, но тот, что находился посередине, поднялся и сделал шаг навстречу. Он тихо приблизился к нему и опустил ладонь на правое плечо.
— Порадовал, — громогласно заговорил и эхо разразилось вокруг, — твои таланты никого не оставили равнодушными, но от ныне станет сложнее.
Мужчина скользнул рукой вниз и вложил в ладонь записку. Неизвестный поднялся и спешно удалился.