Шеннон Ли

Будь водой, друг мой. Учение Брюса Ли

Шеннон Ли — дочь легендарного мастера боевых искусств, генеральный директор и совладелец Bruce Lee Companies, президент Фонда Брюса Ли. Свою миссию Шеннон видит в том, чтобы рассказывать о философии и жизни своего отца: она неоднократно выступала на TED и TEDx, ведет подкаст о Брюсе Ли и является исполнительным продюсером сериала «Воин».

Шеннон Ли раскрывает секреты философского учения ее легендарного отца, доказывая, что боевые искусства — идеальная метафора для личностного роста; нужны лишь дисциплина и ежедневная практика.

«Опустоши свой разум: будь аморфным, бесформенным, как вода».

* * *

Моему отцу.

Для моей дочери.

Для вас.

Опустоши ум.

Будь бесформенным, текучим, как вода.

Помещаешь воду в чашу — она принимает форму чаши.

Помещаешь воду в чайник — она принимает форму чайника.

Помещаешь ее в бутылку — она принимает форму бутылки.

И вода может литься, а может крушить!

Будь водой, друг мой.

Введение

Когда я была маленькой, мама говорила нам с братом никому не рассказывать, что Брюс Ли — наш отец. «Пусть с вами знакомятся как есть, без этих сведений», — говорила она. Помня ее совет, я долгие годы обходила эту тему во всех возможных разговорах. Мои подруги, конечно, все равно узнавали об этом, заехав в гости и увидев семейные фотографии на стенах. Впрочем, у большинства младшеклассниц это вызывало лишь пожатие плечами, перед тем как надеть ролики или пойти кататься на велике. Но взрослея, я стала чувствовать, будто храню тайну; стало труднее избегать разговоров, особенно после того, как я стала заниматься отцовским наследием на постоянной основе. Когда я обходила типичные для знакомств вопросы, такие как: «Чем занимаетесь?» и «Как вы к этому пришли?», — я стала чувствовать, что не просто скрываюсь, а по-настоящему вру, отвлекая внимание, и от этого было не по себе. Как-никак мне не стыдно быть дочерью Брюса Ли — для меня это честь.

Признаться, однако, быть дочерью Брюса Ли — и то, как ошеломительно люди реагируют, узнав об этом, — подчас оказывалось трудной задачей для моей собственной идентичности. Возможно, именно поэтому я чувствую, что основа отцовской философии самоактуализации (да, Брюс Ли был философом!) находит во мне такой глубокий отклик. Как можно прочесть банальные факты о происхождении своей ДНК, в то же время понимая, что это ничего не говорит о твоей собственной душе? Или что-то говорит все-таки? Прибавьте к этому мое решение провести значительную часть жизни, защищая и занимаясь продвижением наследия одного из людей, подаривших мне жизнь, человека, значащего для меня так много, и вопросы идентичности становятся довольно-таки запутанными.

— Что ты помнишь о своем отце?

Этот вопрос я слышу чаще всего, и раньше он глубоко меня беспокоил, потому что я не могла ясно на него ответить. Отец умер, когда мне только исполнилось четыре года, так что у меня, в отличие от его современников, не много своих историй или ослепительных осколков мудрости, переданных мне лично им из рук в руки. У меня нет письма, написанного им специально для меня. И как же объяснить, что, несмотря на это, я чувствую, что знаю самую суть его души? Как выразить то ощущение, что я понимаю его так, как те, кто его «знал», но, возможно, не понимал никогда?

Я пришла к осознанию, что эти ощущения — того, что есть его сущностная природа, — это мои воспоминания о нем. Мое знание отца не замутнено конфликтами, или обидами, или завистью, или конкуренцией, или даже какими-либо чрезмерно романтизированными представлениями. Я знаю его любовь, его уникальную энергию. Я это знаю, потому что так познают родителей в первые годы жизни — через чувственный опыт. У большинства детей полностью сформированная и когнитивно зрелая память появляется намного позже четырехлетнего возраста. Нам необходимо время, чтобы научиться интерпретировать и взаимодействовать с тем, что мы воспринимаем посредством самореализации. И потому маленькими мы так часто ошибаемся: мы неправильно приписываем значение чему-либо, потому что не понимаем тонкостей происходящего в целом. У нас еще не было жизненного опыта. Но мы ощущаем сущностное качество всего, в какой-то мере куда острее, чем наши взрослые сородичи. Отец светил на меня лучом своей любви, и я ясно это помню. Я помню сущность его природы. Я помню его.

Мой отец был поистине феноменальным представителем человеческого рода во многих отношениях: умным, творческим, эрудированным, умелым, целеустремленным. Он усердно трудился, взращивая себя во всех отношениях. Как-то раз он сказал: «Можете не верить, но я трачу часы, совершенствуясь, что бы я ни делал». Он был скульптором не только своего тела, но и своего ума; он занимался самообразованием, развивал свои практики, развивал свой потенциал. Он трудился даже над такими мелочами, как красивый почерк, грамотные речь и письмо, понимание разговорного английского посредством анекдотов, основы кинорежиссуры — можно продолжать бесконечно. И в результате он оставил наследие, которое остается значимым спустя сорок семь лет после его смерти.

Но если я и научилась чему-то через практику и понимание его философии, так это тому, что не нужно быть Брюсом Ли, чтобы сделать свою жизнь полноценной. Поверьте мне. Как его дочь, я стремилась быть десятой долей от того представителя человеческого рода, которым был он, таким же образом, как и он, и это привело меня к подавляющему, парализующему, вселяющему ужас стрессу. Оно неоднократно останавливало меня на жизненном пути.

В такие моменты я делаю глубокий вдох и вспоминаю про себя: Брюс Ли не хотел бы, чтобы я была Брюсом Ли. Слава Богу. И, как вы узнаете из этой книги, Брюс Ли как раз таки хочет, чтобы вы стали лучшей из всех возможных версий самого себя. И это будет выглядеть совершенно иначе, чем Брюс Ли, потому что, скажем так, вы — это вы. И знаете что? У самого Брюса Ли многое не получалось. Он с трудом мог поменять лампочку или приготовить яичницу. Посмотрела бы я, как он собирал бы мебель из IKEA. (В моем воображении она оказывается разбитой в щепки, а ключ-шестигранник — бесцеремонно торчащим из стены, в которую он от фрустрации был с презрением запущен.) Но тем не менее его слова должны вдохновить вас приступить к процессу самоактуализации, который позволит увидеть, кем вы действительно можете быть по своей сути, — и здесь вы обнаружите, куда вас влечет ваш потенциал и как культивировать это. На поверхность выйдет нечто настолько же яркое, настолько же окрыляющее, настолько же энергичное, как мой отец, но своеобразно ваше и в вашем собственном представлении. Более того, вы обретете концентрированное ощущение смысла жизни, которое принесет вам гораздо больше радости и душевного спокойствия.

Поэтому я и занялась этим в конечном счете. Не из-за крутых футболок (хотя футболки, конечно, крутые). А из-за того, что, как вы узнаете, я сама была глубоко тронута и исцелена этими практиками и словами. Я не посвятила бы такую огромную долю моей жизни продвижению наследия моего отца, если бы не чувствовала искренне, что оно стоит моих усилий и времени. Я хочу, чтобы вы познакомились с этой глубоко философской и вдохновляющей стороной моего отца через мой опыт и его знания. Я хочу, чтобы вы извлекли какой-нибудь лакомый кусочек, какую угодно крупицу, которая внесет что-то ценное и благое в вашу жизнь. И я надеюсь, вы почувствуете сопричастность к историям моей семьи, изложенным на этих страницах, и найдете в них что-то свое.

Итак, что дает мне право быть вашим проводником? Я должна вас откровенно предупредить, что я не исследователь, и не просветитель, и не психотерапевт, и даже не лайф-коуч. Я не компетентна ни в чем, кроме Брюса Ли. И даже эта компетентность особого рода: она не основывается на обширном знании дат, времен и событий. Моя компетентность в том, что я знала его и была им любима, в благодарности судьбе, которая подарила мне его. В том, что я проживаю его слова насколько могу, в том, что я в усердном поиске себя.

И несмотря на отсутствие научных степеней и компетентности, я все же написала эту книгу, отчасти как рецепт, отчасти как аллегорию, отчасти как откровение. Тем, кто далеко продвинулся на своем духовном пути, эта книга покажется местами простоватой. Так и задумано. Я надеюсь открыть эти идеи самой широкой публике. Но чем дальше вы будете продвигаться в чтении этой книги, тем глубже будет становиться идейный посыл. Надеюсь, вы продержитесь, и мы вместе обнаружим, куда нас приведет течение воды.

В этой книге я приложу все усилия, чтобы передать суть отцовской философии «бытия водой» и того, как я, после многолетнего погружения в его жизнь и наследие, ее понимаю. Тем, кто не знаком с этой цитатой: он пришел к ее осмыслению применительно к практике боевых искусств. Мы по ходу повествования используем ее как метафору, которая олицетворяет максимально полную и насыщенную жизнь. Но для меня в идее подобного воде бытия важнее всего попытка воплощения в своей жизни качеств плавности и естественности. Вода может придать себе форму любой емкости, она может быть мягкой или твердой, она всегда простым и естественным образом остается собой, находит способ продолжать двигаться, быть в потоке. А теперь представьте, могли бы вы стать таким же гибким, таким же восприимчивым, таким же естественным, таким же неудержимым? Для моего отца, как для мастера боевых искусств, это было бы вершиной ремесла. Для меня — это вершина моей способности выразить себя, быть сильной и свободной как человек.