— Пришла посмотреть, — пояснила Кэти. Она так задрала голову, пытаясь изумленными глазами охватить вздымающийся над ней огромный купол, что едва не упала на спину.

Челсия окинула взглядом Сосновую гору и похолодела.

— Твой папа знает, что ты здесь? — Она, опустившись на колени, придержала девчушку за талию.

Кэти, надув губы в недовольной гримаске, медлила с ответом.

— Да, — наконец произнесла она неуверенно. Челсия не сомневалась, что это неправда.

— Эй, время отправляться, — недовольным тоном поторопил Джефф.

Челсия встала на ноги.

— На твоем месте я бы поостереглась упоминать о времени. — Однако она понимала, что он прав. Не зная, что предпринять, Челсия беспомощно оглядела присутствующих. — Но, мы же не можем так бросить ее тут.

— Давай я с ней останусь, — предложила Мими.

— Знаешь, именно сегодня мне важно, чтобы все были на месте. Я без тебя не обойдусь.

— А могу я с вами полететь? — спросила Кэти с надеждой в голосе.

— О нет, дорогая… — ответила Челсия.

— Почему?

— Ты… ты просто не можешь.

— А вы? Вы полетите?

— Да, конечно, хотя… Мими наклонилась к ней.

— Кэти, ты меня помнишь?

Кэти отлично помнила. Медсестра. Она, сердито нахмурившись, сделала шаг в сторону Челсии.

— Ты прошла всю дорогу пешком от «Сосновой горы», только чтобы увидеть нас? — снова попыталась вызвать ее на разговор Мими.

— Нет. Воздушный шар.

— Всю дорогу. Боже всевышний! — Мими перехватила взгляд Челсии и кивнула. Теперь все ясно. Девочка испытывала такое жгучее желание увидеть воздушный шар, что прошла больше мили, забыв о покалеченной ноге.

Однако в сложившейся ситуации Челсия мало что могла сделать для Кэти. Ее отец и слышать не желает о воздушных шарах, и, несмотря на то, что такая позиция свидетельствует лишь об упрямстве и скудоумии и приносит вред ему самому, это его позиция, и только ее и следует принимать во внимание. Между тем солнце поднималось все выше и облака бежали по небу все стремительнее, что не могло не вызывать беспокойства.

Челсия наконец решилась.

— Вот что мы сделаем. Вы двое отвезете ее к отцу. Мы не можем оставить ее здесь или отправить обратно одну. Сама она вернуться просто не в состоянии. Посадите ее в джип. Вы все равно поедете как раз мимо лыжной трассы. Сделаете небольшой крюк и ссадите ее, где она скажет. Кэти, ты знаешь, в каком доме твой папа?

Кэти, казалось, не устраивало такое развитие событий. Она ненадолго задумалась.

— В доме с большими окнами.

Ларри хмыкнул.

— Великолепно. Они все там с большими окнами.

Челсия пожала плечами.

— Сделайте все возможное. Ладно, пора двигаться. — Она влезла в гондолу и зажгла горелку.

— Будь осторожней, сестричка, — крикнул Ларри, глядя на устремившийся ввысь шар.

Медленно, плавно земля уходила вниз, а они поднимались все выше. Сверху им было видно, как Ларри, Мими и Кэти, все уменьшаясь в размерах, залезали в машину.

— Как сегодня с погодой? — небрежно осведомился Джефф.

Для аэронавта знать все о погоде так же естественно — и необходимо, — как дышать. Если б понадобилось, Челсия могла бы сделать краткий обзор метеоусловий по всей стране, но в воспитательных целях решила изобразить полную неосведомленность.

— Не знаю. Разве ты не звонил в полетную службу насчет метеосводки? — Она увидела, как вытянулось у него лицо.

— Нет. Ты всегда сама это делаешь.

Она уселась на небольшую угловую скамеечку и вытянула руки вдоль ограждения.

— Думаю, если уж ты решил, что готов управлять этой штукой самостоятельно, тебе это тоже не возбраняется.

— О, здорово! — Джефф пребывал в восторженном состоянии до тех пор, пока реальное затруднение не привело его в чувство. Челсия заметила, как лицо его исказилось тревогой.

— Джеффри… — Ее голос был обманчиво спокоен, в то время, как кивком головы она указала на приближающуюся опасность, принявшую вид одиноко стоящего клена. Это было единственное дерево, росшее на лужайке, и они направлялись прямо на него.

— Боже! — Он ринулся к горелке. К счастью, вырвавшийся оттуда столб огня достаточно быстро оказал свое действие, и резкий рывок вверх позволил одолеть препятствие.

Джефф вытаращенными глазами с беспокойством посмотрел на Челсию.

— Я должен был поддерживать пламя?

— Не спрашивай меня. Полетом управляешь ты. Так, что скажешь?

— Думаю, должен был. — Но на самом деле он совсем не был в этом уверен. Молодому человеку, безрассудно решившемуся на такое отчаянное предприятие, будь он один, предстоял бы нелегкий денек. Но он был не один.

Челсия взяла в руки двухканальный передатчик.

— Ларри, ты на подходе к «Сосновой горе». Не забудь про Кэти.

— Не беспокойся. Как там наверху?

Жар, исходящий от земли, нарушил течение воздушных потоков. Она мельком взглянула на Джеффа. Вид у него был слегка испуганный.

— Прекрасно. Лучше некуда.

— Ну, будь осторожна. На самом деле ты идешь слишком быстро, ты знаешь?

Да, она знала. Будь это заказной полет, она бы сразу снизила скорость. Но с учениками ей нравилось носиться по ветру. Ну как еще, скажите на милость, им набраться опыта? Однако сегодня ей действительно следует быть начеку. Условия самые подходящие, чтобы нагнать страху на своего самонадеянного ученика.

Пролетая над лыжной трассой, они опустились так низко, что едва не задели гигантские опоры подъемника. Только благодаря умению Челсии управляться с балластом удалось благополучно их миновать. Однако с полосой деревьев, разделяющей лыжные спуски, им не так повезло. Они летели, задевая макушки деревьев, и мелкие верхушечные ветки, хлеща по оболочке, оглушительно хлопали. Теперь Джефф был почти в шоке. Он не выключал горелку, пока они не поднялись на 1400 футов над землей — достаточно высоко, чтобы не подвергаться опасности во что-нибудь врезаться, но порывы ветра здесь были так непредсказуемы, что даже Челсия почувствовала себя неуютно.

Опершись на ограждение, она следила за дорогой. Но джипа нигде не было видно. Она обнаружила его уже в самой гуще строений на территории лыжной базы — он медленно тащился по дорожке между домиками. Челсия не могла удержаться от смеха, хотя само по себе сопровождение воздушного шара здесь, в горах, было довольно рискованным делом. По большей части пилот и машина сопровождения полностью утрачивали контакт друг с другом. Она схватила передатчик и спросила у Ларри, высадил ли он Кэти.

— Э-э… нет. Я пытался…

— Нет?! Что значит «нет»?

— Это значит, что она не может вспомнить, где ее отец, и мне неохота больше тратить время в напрасных поисках. Я боялся, что потерял тебя.

— Погоди, Ларри! Девочка еще с тобой?

— Да. И довольна до ужаса, будто у нее в жизни не было лучшего приключения.

— Отлично. И что же нам теперь делать? Мы вернемся не раньше чем через час. К тому времени отец, разыскивающий потерявшегося ребенка, просто сойдет с ума.

— Если действительно разыскивает…

— Ты прав. Тот, кто проявляет такое легкомыслие… — Предполагая, что Кэти, возможно, слышит их разговор, она решила оставить свое мнение при себе. — Как ты думаешь, на «Сосновой горе» есть радиосвязь? — Произнося эти слова, она увидела ниже по дороге знакомую машину, догонявшую джип. — О Боже!

— Что случилось, сестренка?

— К группе сопровождения присоединилась еще одна машина.

— Как тебя понимать?

— Очень просто. К тебе приближается синий «ВОЛЬВО».

— Ой-ой-ой. Значит, ребенка придется срочно высадить.

— Вот именно. Пожалуй, на сегодня хватит, Ларри.

— Разумно.

— Оттуда, где я нахожусь, смитсоновская ферма кажется мне достаточно привлекательным местом.

— Вас понял. Увидимся там.

От такого полета волосы могли встать дыбом. Но приземление было, еще более ужасным. Для Челсии скорость восемь миль в час представлялась идеальной, но сегодня она достигала, по меньшей мере, двадцати пяти. «Согни колени, Джефф, только не напрягайся», — внушала она ему, в то время, как гондола, со свистом разрезая воздух, неслась навстречу земле.

Удар был таким, что у них едва не вышибло зубы. Трижды подскочив, они, наконец, приземлились окончательно. Однако частично наполненный воздухом купол все еще витал над их головами. Челсия дернула за разрывную веревку, чтобы выпустить остатки воздуха через верхнее отверстие, но медленно опадающая нейлоновая оболочка, относимая ветром, внезапно раздулась, превратившись в гигантский треугольный парус, и гондолу вновь подняло в воздух. Она ударилась о землю — с еще большей силой, чем раньше, — один раз, второй, третий, всеми своими боками, но даже и это ее не остановило. До того, как Ларри и Мими пересекли поле, спеша им на помощь вместе с Кэти, и навалились на гондолу, ветер оттащил ее еще почти на сотню футов.

— Ты в порядке, Челси? — Мими была на грани истерики.

— О, конечно. — Челсия успокаивающе улыбнулась, после того, как Ларри помог ей встать на ноги. — Бывало и хуже.

С большим трудом выбравшийся за ней из гондолы молодой человек был близок к обмороку. Позеленевшее лицо едва выглядывало из-под шлема, сползшего ему на глаза, а ведь раньше он походил в нем на заправского аэронавта. Состояние ладоней и колен неопровержимо свидетельствовало о том, что он решил испытать землю на прочность.

— Как ты, Джеффри? — осведомилась Челсия, возможно, с несколько большим, чем следовало, удовлетворением в голосе. Но ответа она уже не услышала, потому что, съехав с дороги, к ним на огромной скорости мчался «вольво».

Ник Таннер, пересекая поле, несся так, будто ему не терпелось расправиться с ними как можно скорее. Челсии понадобилось все ее мужество, чтобы не спасовать перед неизбежным столкновением, которое показалось ей гораздо опаснее, чем их жесткое приземление.

— Черт бы вас побрал! Вы соображаете, что делаете?! — заорал он еще издали.

— И вам также доброе утро, мистер Таннер.

— Я вам такое устрою доброе утро! Эти ваши идиотские фокусы… Мисс Лаутон, у вас что — не все дома?

Челсия с трудом сдержалась, чтобы не ответить грубостью.

— Успокойтесь, пожалуйста, мистер Таннер. Вы же сами видите — ничего особенного не случилось.

— Ничего особенного?! — Он взмахнул руками. — Я в жизни не видел подобной преступной безответственности!

Ларри мгновенно встал рядом с Челсией, холодно глядя на Ника.

— Может, я с ним поговорю?

— Все в порядке, Ларри. Я справлюсь сама.

— Мне это не составит труда.

— Пожалуйста, Ларри. Иди, ты нужен там. — Она махнула в сторону шара.

— Хорошо. Но пусть он только посмеет…

Она твердо посмотрела на него, и ее вид выражал такую непреклонность, что брат, наконец, уступил.

— Итак, мистер Таннер, вы хотели мне что-то сказать?

— Да, мисс Лаутон, я хотел… Так это ваше обыкновение — похищать семилетних детей и предпринимать с ними увеселительные прогулки, не думая о последствиях?

Эти слова вызвали у нее такое негодование, что ей захотелось разорвать его на части.

— Нет, мистер Таннер. Я похищаю только тех, чьи родители оставляют их без присмотра и позволяют им разгуливать по дорогам, где машины носятся со скоростью шестьдесят миль в час.

Он так свирепо взглянул на нее, что Челсия невольно отшатнулась.

— Надеюсь, вы не рассчитываете, что я стану вам отвечать?

— Нет, я не думаю, что вам есть что ответить.

— Скажите, — процедил он сквозь зубы, — когда вы собирались сообщить мне, где она?

— А вам не все равно?

Но тут к отцу подбежала Кэти и вцепилась в его левую руку.

— Папочка, ты видел?

— С тобой все в порядке, пичужка? — Мягкость его голоса привела Челсию в изумление.

— Конечно. Ты видел это, папа? Пойдем, посмотрим.

— Подожди минутку.

Но Кэти не захотелось ждать. Она побежала к Мими и Ларри и к барахтавшемуся в нейлоновых волнах Джеффу, пытавшемуся свернуть оболочку.

— По-вашему, мы могли оставить вашу дочь одну? Мы не должны были брать ее с собой? — допытывалась Челсия.

— Не нахожу, что вы сделали лучше.

— О, так, значит, вы считаете, что ей нужно было самой вернуться на «Сосновую гору»? — Она презрительно рассмеялась. — Ну, вы и тип!

— Не приписывайте мне того, чего я не говорил. Я вовсе не хотел, чтобы вы оставили ее одну. Но таскать ее за собой в открытом джипе — это уж слишком! Ей это могло серьезно повредить. Мне следовало бы подать на вас в суд.

Суд? Челсия едва верила своим ушам. Как ни была она рассержена, эти слова заставили ее похолодеть. Он имеет основания для судебного иска?

— М-моя команда в совершенстве знает свое дело. И они прекрасно с ним справляются.

— Сомневаюсь, что так уж прекрасно. И насчет вас у меня тоже серьезные сомнения. Вы понимаете, что чуть не врезались в подъемник? — Его душила ярость. — А уж как вы приземлились… Это что, один из ваших новоизобретенных чертовых трюков? — Он двинулся к ней, пылая гневом. — И вы еще удивляетесь, почему я против этих полетов!

— Мистер Таннер, вы слишком взволнованны, чтобы судить верно. Позвольте мне объяснить…

— Взволнован? — Его глаза метали молнии. — О нет. — Я просто потрясен, что вам позволено поднимать детей на этих штуках, что вам разрешают все это проделывать!

— Мистер Таннер, это не совсем обычное приземление. Если бы вы, хоть что-нибудь знали обо мне, вы бы поняли…

— Благодарю вас, я понял достаточно. — Он решительно шагнул в сторону. — Кэти! — последовал оклик. Однако спустя мгновение он обернулся, и его ледяной взгляд не сулил ничего хорошего. — Вы всегда запускаете свои шары с земли, принадлежащей «Сосновой горе»?

Челсия почувствовала себя загнанной в угол — мысль о новом договоре молнией пронеслась у нее в голове.

— Почти всегда.

Он кивнул в ответ своим тайным мыслям. И снова окликнул дочь:

— Кэти!

Девчушка помогала выгонять остатки воздуха из оболочки, превратившейся теперь в длинную плоскую кишку. Обхватив ее руками, она увлеченно гоняла воздушный пузырь из одного конца в другой.

— Пойдем, Кэти.

Она посмотрела в его сторону. От чрезмерных стараний щеки у нее раскраснелись.

— Здорово у меня получается?

— Здорово получается. Пойдем, нам пора. Она, прихрамывая, направилась к отцу, помахав всем на прощание рукой, и каждый ответил ей «до свидания». Общаться с ней было одно удовольствие, но все, в том числе и Челсия, с нетерпением ожидали, когда же, наконец, они избавятся от Ника Таннера.

— Ну и болван, — пробормотал Ларри, подходя к сестре.

— Болван из болванов, — согласилась Мими, — зато темперамент! Сексуальный тип!

— Мими! — воскликнули одновременно Ларри и Челсия, призывая ее к благопристойности.

— Тем не менее, так оно есть.

Челсии хотелось бы не согласиться. Но, вспоминая, то неистовство, которое он проявил, и свой мгновенный отклик, она вынуждена была признать, что чувственное обаяние этого человека подобно пороховой бочке.

Удастся ли ей защитить свой дом и свое дело от готовящегося взрыва?

Глава четвертая

Утром в понедельник в главном здании «Сосновой горы» раздался телефонный звонок, прервавший небольшое совещание, в котором участвовали Ник Таннер, Чет Локвуд и нанятый ими молодой архитектор.

— Извините, — сказал Чет, протягивая к трубке свою огромную лапищу. — А, Челсия, привет! Как ты там?

Ник оторвал взгляд от проекта, разложенного на столе Чета. Он вдруг почувствовал, как забилось у него сердце.

— Я боялся, что ты начнешь беспокоиться из-за изменений в договоре, — продолжал Чет.

Ник сделал вид, что изучает план, но сам мысленно вернулся к тому субботнему утру, припомнив последний аргумент, брошенный им в лицо Челсии Лаутон, когда они стояли в открытом поле. Давно уже он так не взрывался. После происшествия с Кэти он заставлял себя быть сдержанным. С докторами, медсестрами, с больничными санитарами. Даже находясь в постоянной тревоге из-за медленного выздоровления Кэти, он не позволял себе таких диких выходок.

Пожалуй, все, что случилось в субботу, равно как и инцидент в больнице, следовало бы считать недоразумением. Когда он обнаружил, что Кэти исчезла, им овладела паника. Он обшарил всю округу, он звал ее, стараясь избавиться от мучительного видения, постоянно возникавшего у него перед глазами: она лежит где-то, израненная и беспомощная, истекая кровью. Как он мог допустить это? Собственная беспечность приводила его в ярость. Он должен был не спускать с нее глаз. Он должен был нанять кого-то, чтобы за ней присматривали неотлучно. Он должен был сделать хоть что-нибудь! Но он не сделал ничего — в который раз.

Когда перед ним появилась эта штуковина, этот чертов воздушный шар, он интуитивно почувствовал, что исчезновение Кэти каким-то образом с ним связано. Позже, обнаружив дочь в открытом джипе, который, подскакивая, тащился по дороге, он потерял всякие остатки разума. Ему захотелось растерзать Челсию.

Ник снова прислушался к телефонному разговору.

— Извини, что не зашел к тебе и не объяснил все сам. Я, было собрался, да тут последнее время такие дела творятся… У меня появился компаньон. О, так ты уже слышала?

Ник, насторожившись, ждал, что за этим последует. Скажет ли Челсия что-нибудь об их уже состоявшемся знакомстве? Но из дальнейшего разговора он понял, что она сочла более уместным промолчать, на что он втайне надеялся.

Он принял абсолютно верное решение запретить Кэти участвовать в ее полетах. Челсия выказала такую беспомощность, что ему стало за нее почти стыдно. И он нисколько не жалеет, что так взорвался после их приземления. Она, по меньшей мере, заслуживала этого, если не большего.

Однако он вовсе не испытывал злорадства, наблюдая с все возрастающей тревогой за волочащейся по земле, казавшейся такой маленькой корзинкой. С тревогой? Нет! Ужас — вот на что это больше было похоже. И полная беспомощность. Знакомые чувства, отголоски его жизни с Лаурой.

Это была худшая сторона их с Лаурой любви. Он так и не смог привыкнуть жить на краю беды. Постоянная тревога, ночные кошмары, а перед состязаниями любовные ласки с привкусом отчаяния. А потом бесконечные бесплодные споры и бессильные угрозы. Больше ему этого не нужно. Ему не нужно ничего из того, что было. Так почему же субботним утром он пережил то прежнее знакомое чувство, будто в сердце ему вонзается нож? Челсия Лаутон, ничего не значит для него, и никогда не будет значить.

— Послушай, Челсия… — Голос компаньона отвлек Ника от мрачных мыслей. — Может, заглянешь к нам сегодня вечерком?

Ник едва не выронил поднесенную ко рту чашку с кофе.

— Я бы хотел рассказать тебе, что сейчас происходит на «Сосновой горе». Это грандиозно. А, кроме того, мы не видели тебя, целую вечность. Грейс будет очень рада. Вы, девочки, давно уже друг с другом не болтали.

Ник залпом выпил кофе. Боже милосердный! Челсия и Грейс подруги?!

— Часам к восьми будет в самый раз. До встречи.

Так, значит, Челсия нанесет им сегодня визит? Что ж, прекрасно, подумал Ник. Он будет вежлив, но тверд. Пора сообщить ей о сложившейся ситуации. Она, вероятно, расстроится, но в делах не должно быть сантиментов. Кроме того, Кэти избавится от соблазна в виде воздушного шара, парящего прямо над ее макушкой, а он — от принудительной обрезки деревьев. У него и без того уже голова идет кругом, когда он думает об обязательном страховании и о способности Чета обеспечить ему душевное спокойствие, оградив «Сосновую гору» от опасности, заключенной в серых глазах.