— Она может спать в моей комнате, — предложила Тия. — Меня даже не стеснит, если у нас будет одна кровать на двоих. Правда же, я не возражаю!

— Зато я возражаю, — оборвал ее Хоули. — Мне бы не хотелось, чтобы ты спала вместе со служанкой. Моя будущая жена не должна делить постель с горничной. — Затем он добавил чуть мягче: — Я подыщу для нее место, поверь. Все, чего я хочу, — это немного скрасить твое впечатление от нашего нелегкого путешествия.

Тронутая, Тия подала ему руку:

— Благодарю тебя.

Лорд Рэндалл покровительственно улыбнулся и потрепал се по щеке:

— Иди ложись, а я присмотрю за служанкой.

— А если Том нагонит нас?

Улыбка застыла на лице Хоули.

— Об этом не беспокойся. У меня будет козырь.

Но Тия волновалась до тех пор, пока не убедилась, что для Мэгги нашлось местечко в комнате хозяйки, пусть даже в самом уголке. Поднявшись к себе, она разделась, забралась в постель и поплотнее укуталась одеялом. В комнате было холодно, и ей никак не удавалось согреться.

Воспоминания о прошедшем дне беспокоили ее. Странное поведение Хоули, превращавшее его в незнакомца, пугало Тию. Мама много раз пыталась оградить ее от встреч с лордом Рэндаллом, предупреждала, что за красивым лицом и обходительными манерами порой скрываются совсем иные качества. Мама так беспокоилась за нее, а она обманула ее ожидания. Запоздалое чувство вины нахлынуло на Тию, заставив сжаться в комочек. Какими глазами посмотрит на нее Том, когда настигнет беглецов?

Нет-нет, они просто плохо знают Хоули. Он добрый и предупредительный, настоящий джентльмен! Тия прикусила губу, впервые засомневавшись в справедливости этой оценки. Но не может же быть, чтобы она так жестоко ошиблась!

Услышав скрип открывающейся двери, Тия подпрыгнула от неожиданности. Она села в кровати, подтянув одеяло к подбородку. Вошедший держал в руке зажженную свечу, и Тия узнала в нем лорда Рэндалла.

— Хоули! — с облегчением воскликнула Тия. — Как мило с твоей стороны зайти и проверить, все ли со мной в порядке. Как видишь, я уже легла. — Не получив ответа, Тия неожиданно испугалась. Она и сама не знала, чего именно боится, но страх парализовал ее тело. — У т-тебя комната поблизости, д-да?

— Не совсем так, — вкрадчиво ответил Хоули, ставя подсвечник на стол.

Он подошел к кровати и начал медленно стаскивать с себя сапоги. От него ощутимо пахло спиртным, да и движения были не совсем уверенными. Похоже, лорд Рэндалл успел выпить немало виски, прежде чем заявился в комнату Тии. Ей случалось видеть своего брата пьяным: тогда он шатался по коридорам, ужасно шумел и вел себя не самым достойным образом.

Находиться же рядом с пьяным Хоули Тии было и вовсе страшно. Округлив глаза от ужаса, она смотрела, как он стягивает рубашку. Желудок ее странно сжался, словно готовясь вернуть съеденное за ужином обратно.

— Ч-что эт-то значит? — залепетала Тия.

Хоули поднял на нее затуманенный взгляд и криво усмехнулся. От этой жуткой гримасы у Тии перехватило горло.

— А что, персик, тебя не устраивает? — хмыкнул Хоули. — Моя комната не рядом, она прямо здесь. — И он глупо хихикнул.

— Здесь?! — взвизгнула Тия. — Как это может быть? Тебе надо уйти — мы же еще не женаты!

— Я бы тоже предпочел, чтобы все произошло несколько иначе, — пояснил Хоули, запнувшись на слове «несколько». — Но обстоятельства таковы, что у меня нет выбора. Наверняка уже утром твой брат вломится в эту дверь. Я должен лишить его возможности забрать тебя домой. Вот так, мой персик.

Тия помотала головой, не веря в происходящее. Конечно, она понимала, что после свадьбы ей придется разделить с лордом Рэндаллом ложе, но в своей невинности не слишком об этом задумывалась. Выросшая в деревне, она представляла, что значит «разделить ложе», но, к сожалению, не успела подготовиться к тому, что это произойдет так скоро. И уж конечно, не до свадьбы!

— Вы собираетесь заняться со мной любовью? — спросила Тия, отодвигаясь как можно дальше от источающего алкогольные пары Хоули.

Тот кивнул:

— Поверь, это неизбежно, дорогая. Просто дело будет сделано на пару дней раньше. Подумаешь, какая ерунда! — Он уселся рядом и положил ладонь на одеяло, туда, где угадывались колени его невесты. Она дернулась, словно ее ужалили. — Это наш единственный шанс, персик. Только так я смогу заполучить тебя, не опасаясь твоего брата.

Тия отвела взгляд. Горло сжал спазм, и она не смогла ничего ответить. Романтическое бегство с любимым, мечты о счастливом браке — каким наивным представлялось ей теперь все это! Она добровольно пошла в расставленную ей ловушку!

Оскорбленная, униженная, обманутая, Тия вдруг поняла, что хочет домой, к маме и брату. Только теперь ей открылось, что она вовсе не знает человека, который сидит сейчас рядом с ней и целует ей руки. Те краткие свидания в розовом садике, обмен взглядами и несколько случайных встреч в доме, от которых колотилось сердце, она приняла за настоящее чувство и бросилась в омут — и в нем утонула.

Она была совсем не готова к тому, что ей предстоит. Увлекшись новизной происходящего, яркими ощущениями, Тия даже не подумала о том, чем обернется ее побег. Ей невероятно льстило внимание красивого и обаятельного джентльмена, от которого были без ума все ее подруги. Возражения брата и матери казались ей всего лишь неизбежными помехами на пути настоящей любви. Она решила доказать матери, что уже не ребенок, что способна отвечать за свои поступки. И вот к чему ее привела подобная неосмотрительность!

Тия нервно сглотнула и обвела взглядом комнату. Разве такой она представляла свою первую брачную ночь? Где шелк и розы? Где уютный будуар? Разве похожа эта, пусть и довольно уютная, но все же обшарпанная и холодная комната постоялого двора на любовное гнездышко?

Она взглянула Хоули в глаза:

— А мы не можем просто притвориться? Как будто все уже случилось? Когда мой брат застанет тебя в моей комнате, он сразу подумает об этом. Тогда Том сам решит, что брак прикроет мой позор.

— Разве ты не хочешь заняться со мной любовью, персик? Разве ты не любишь меня? — Хоули пристально смотрел на нее.

От этого взгляда Тия почувствовала себя голой и опустила голову.

— Я… я не знаю. Я думала, что люблю тебя, но сейчас я ни в чем не уверена.

Губы Хоули сжались в тонкую, злую линию. Это было то, чего он опасался больше всего. Именно поэтому он так торопился увезти Тию как можно дальше от родного дома, не дав ей возможности передумать.

— Теперь уже слишком поздно, — произнес он бесцветным голосом. — Я не позволю твоему братцу забрать тебя в надежде, что никто не узнает о нашем бегстве. Слишком многое зависит от этого брака!

Страх, владевший Тией до сих пор, ни в какое сравнение не шел с той паникой, которая пронзила ее тело после его слов. Она попыталась вырвать руки из цепких ладоней Хоули.

— Пусти меня! Я хочу уйти! Пусти, мы поговорим об этом утром!

— Нет, персик, не поговорим, — все тем же бесцветным голосом произнес Хоули. — Утром уже будет нечего обсуждать. Все случится прямо сейчас.

Он потянулся к ней.

— Нет! — Тия забилась в его руках, пытаясь вырваться. — Прошу тебя, пусти! Умоляю!

— Можешь умолять меня сколько угодно. Это даже приятно. — Плотоядная улыбка заиграла на его губах. — Ты будешь моей… моей женой.

Тия, с которой всю жизнь сдували пылинки, холили и лелеяли, поскольку она была любимой дочерью в знатной аристократической семье, просто обезумела от страха. Она зажмурила глаза, желая очутиться в этот момент дома, в собственной уютной спальне. Ей хотелось, чтобы искаженное гримасой лицо лорда Рэндалла — еще недавно любимого человека — оказалось дурным сном. Но ночной кошмар не прекращался.

Не обращая больше внимания на сопротивление невесты, Хоули повалил ее на постель, подминая под себя. Он жевал ее губы своими, его язык бесцеремонно вторгался в ее рот, а винные пары вызывали у нее тошноту. С какой бы силой ни билась Тия, для лорда Рэндалла подавить ее попытки вырваться было проще, чем справиться с ребенком. Он захватил в кулак подол ее ночной рубашки и дернул вниз. Тонкая ткань с треском лопнула, оставив на шее несчастной красные отметины.

Лорд Рэндалл оторвался от губ Тии, чтобы обвести ее обнаженное тело затуманенным взглядом. Вид двух нежных грудей явно пришелся ему по вкусу, поэтому он начал мять и давить одну из них. Вторая рука лежала на горле Тии, не позволяя вырваться.

Она вскрикнула от боли и дернулась вверх, что только подзадорило ее мучителя. Смаргивая слезы, она пыталась оттолкнуть от себя Хоули.

— Умоляю, — взмолилась она, — отпусти меня! Если ты любишь меня, то не станешь брать меня силой.

— Конечно, я люблю тебя, — хмыкнул он, не прекращая грубо ее тискать. — И если ты любишь меня, то не станешь сопротивляться.

— Я… я не знаю. Я думала, что люблю… но ты пугаешь меня.

— Ты опоздала с признаниями, — хмыкнул Хоули, не глядя на нее.

Его руки еще нахальнее зашарили по ее телу, тиская везде, куда он мог дотянуться. Нежная кожа Тии пылала от грубых щипков. Она стонала от боли, не сознавая, что ее стоны только сильнее возбуждают насильника. Ему нравилось, что она краснеет от смущения, а ее тело сотрясается от страха.

— Стесняешься, персик? — спросил Хоули, и его охрипший голос напомнил Тии воронье карканье. — Ничего, к концу этой ночи ты познаешь так много, что тебя будет уже ничем не смутить. Тебе понравится.

Но лорд Рэндалл ошибался. Когда первые лучи рассветного солнца заглянули в комнату, чувства, в которых пребывала Тия, были далеки от приятных. Она была опорочена, разбита, унижена… Человек, за которого она еще недавно была готова выйти замуж, казался ей самым отвратительным существом на свете.

Всю ночь он мучил и терзал ее тело, не оставив на нем живого места, между ног горело огнем, на груди и бедрах наливались синяки. Он брал ее снова и снова, пока она была еще способна сопротивляться, но и потом не прекратил насиловать — уже безвольную и полуживую. Нет, он не был по-настоящему жестоким, если только нельзя назвать жестокостью равнодушие к чужим страданиям. Уже утром он прошептал Тии на ухо, что любит ее, и, возможно, сам верил в то, что говорит. Но Тия почти не слышала его слов: отчаяние сковало ее ледяными объятиями. Дороги назад теперь не было.

Когда лорд Рэндалл наконец поднялся, умылся принесенной хозяйкой водой (Хоули даже не обратил внимания на осуждающий взгляд, который бросила на него пожилая женщина), оделся и вышел из комнаты, Тия завернулась в простыню, испачканную кровью, и сжалась в комочек. Она не плакала только потому, что самые горькие слезы были пролиты еще ночью, когда чужой ненавистный человек вторгался в се тело, разрывая его на части.

Почти сразу после ухода Хоули в комнату проскользнула Мэгги, даже не постучав в дверь. Слуги постоялого двора уже знали о том, что случилось этой ночью, — стены были слишком тонкими, а лорд Рэндалл слишком увлечен делом, чтобы обращать внимание на крики Тии, — и Мэгги узнала новости от хозяйки, спустившись на кухню. Теперь ей стало ясно нежелание лорда Рэндалла брать с собой горничную, а также причина, по которой он не позволил девушкам жить в одной комнате.

Мэгги поняла, что хозяева постоялого двора были уже не рады, что приютили такого человека, как лорд Рэндалл, потому что сочувствовали бедняжке Тии. Кроме того, они не знали изнасилованную девушку и полагали, что это кто-то из прислуги. Им и в голову не приходило, что заезжий лорд мог силой взять девушку из аристократической семьи. Разумеется, они не могли вмешаться в происходящее, поскольку их положение не позволяло им это, но решили утром попросить постояльцев покинуть их гостиницу.

— Я не хочу, чтобы этот человек оставался здесь! — возмущенно говорила полная женщина своему мужу. — Это не какой-то дешевый притон! Мне плевать на то, сколько у него в кармане денег: даже самый богатый джентльмен не имеет права так себя вести. Он изнасиловал бедняжку, подумать только! Столь юное создание! И как у него рука поднялась?

— Нет, Бесси, — покачал головой ее муж. — У этого наглеца поднялась совсем не рука, и я надеюсь, что Господь покарает его за это. Но вчера он сказал, что девчонка — его любовница, и потому я позволил ему взять одну комнату на двоих. Кто мог подумать, что он солгал?

Тут хозяйка заметила потрясенное лицо Мэгги и поспешила заняться делами. Забыв о завтраке, который собиралась взять для госпожи, горничная понеслась наверх. Бледное лицо Тии и окровавленные простыни подтвердили рассказ хозяев. Мэгги помогла ей вымыться и одеться. Когда они вышли из комнаты, Тия по-прежнему молчала, и Мэгги испугалась по-настоящему. Она привыкла видеть юную мисс с вечной улыбкой на лице, с искрящимися глазами, но это бледное подобие вчерашней Тии приводило ее в ужас.

Меж тем Тия просто не могла поверить в происшедшее. Всего одна ночь погубила ее репутацию, а главное — подорвала веру в добрые отношения и честность. Теперь ей предстояло выйти замуж — после ночного визита лорда Рэндалла это было неизбежным — за человека, который был ей противен. Тия впервые в жизни ненавидела и презирала, и тот, на кого были направлены эти чувства, должен был стать ее мужем! И во всем этом была ее вина. До чего же она оказалась наивной и глупой!

К завтраку Тия не притронулась. Присутствие за столом, жизнерадостного, довольного собой лорда Рэндалла убило в ней аппетит.

— Перестань хмуриться, персик, — обратился к ней Хоули добродушно. — Все не так плохо, как ты пытаешься представить. Конечно, ты была девственна, а потому не получила удовольствия. Но поверь, со временем тебе понравится то, что я делал сегодня ночью. — И он послал ей одну из своих очаровательных улыбок, от которой раньше Тия бы немедленно растаяла. — Выше нос, персик!

Она подняла на него полный ненависти взгляд.

— Я тебе не персик! Не смей меня так звать! — выплюнула она.

Его улыбка померкла.

— А ты не смей говорить со мной подобным тоном!

— Неужели? И как же ты мне помешаешь? — Она не могла больше сдерживаться. — Снова изнасилуешь меня — теперь за непослушание? Или тебе не нравится это слово? Ведь ты изнасиловал меня, пусть даже ты считаешь это ночью любви, подлец!

— Можешь называть это как пожелаешь, — пожал Хоули плечами и аккуратно промокнул губы салфеткой. — Я просто сделал так, чтобы твой братец не мог нас разлучить.

— О, только не говори, что не получил от этого ни капли удовольствия! Разве тебе не было хорошо сегодня ночью, милорд? — ласково осведомилась Тия. — Разве мое сопротивление не распаляло тебя?

— Сейчас ты слишком расстроена, дорогая, — холодно ответил Хоули. — Думаю, тебе стоит посидеть в комнате, пока я поищу того, кто поможет нам починить экипаж. Тебе нужно успокоиться.

Он поднялся, бросил салфетку на стол и направился к двери. Но стоило ему коснуться ручки, как снаружи раздался цокот копыт.

— Не сомневаюсь, это подоспел твой брат, — усмехнулся Хоули, послав Тии самоуверенный взгляд.

Вся бравада Тии испарилась. Когда Том найдет ее здесь рядом с лордом Рэндаллом и узнает о том, что случилось ночью, не заклеймит ли он ее позором? Ведь брат предупреждал ее, пытался уберечь от опрометчивого поступка! Сгорая от стыда, Тия закрыла лицо руками.

Дверь с грохотом распахнулась, впуская лорда Гарретта. Хоули пришлось отступить на несколько шагов. Глаза Тома, такие же темные, как и у сестры, метали молнии. Но стоило ему увидеть ее, как его лицо смягчилось. Он бросился через комнату и опустился рядом с ней на колени, забыв о гневе.

— Привет, котенок, — ласково произнес он, гладя сестру по голове. — Ты заставила нас здорово поволноваться. Как хорошо, что я тебя нашел! Мама будет рада узнать, что с тобой ничего не случилось.

По щекам Тии побежали слезы.

— О, Том, я была так безрассудна! Прошу только: не вините в этом Мэгги. Это я заставила ее поехать со мной. — Она всхлипнула. — Но тебе лучше уйти. Моя репутация погублена. Мама никогда не простит мне такого проступка. Я недостойна того, чтобы жить с вами под одной крышей! Я не могу вернуться, слишком поздно!

— Вздор, — нежно улыбнулся брат. — Ты сама не знаешь, что говоришь! Мы никогда не отвернемся от тебя, слышишь! Наша любовь не зависит от нелепой ошибки, которую ты совершила.

В комнату вошли еще двое — брат матери, барон Хазлетт, и его старший сын Джон. Джон был всего на год старше Тии, они даже родились в один день и были очень близки. То, что он стал свидетелем ее позора, еще больше огорчило Тию. Мужчины встали у двери, сложив руки на груди, на всякий случай отрезая Хоули путь к бегству.

Том, взяв сестру за руку, обернулся к вошедшим:

— Найдите экипаж, чтобы мы могли с удобством доставить Тию и Мэгги домой.

Лорд Рэндалл, до сих пор хранивший молчание, прокашлялся. Приблизившись к Тому и Тии, он надменно заявил:

— В этом нет нужды. Тия станет моей женой. Отныне я буду заботиться о ней.

Том вскочил и выпрямился во весь рост.

— Забудь об этом! Самое лучшее для тебя — убраться из этого дома и навсегда забыть о случившемся. И благодари Бога, что я не пристрелил тебя, как бродячую собаку, мерзавец!

Хоули упрямо сжал челюсти, стараясь не выйти из себя, что явно давалось ему с трудом.

— Я не стану винить тебя за грубое поведение только потому, что мы друзья, — отчеканил он. — Но ты опоздал. Боюсь, что мы с Тией слегка поторопились и произошло то, что обычно называют первой брачной ночью. А потому…

Кулак Тома с силой впечатался в лицо Хоули.

— Закрой свой нечестивый рот! — Лорд Гарретт был вне себя от ярости. Кровь бросилась ему в лицо. — Что бы ты там ни сделал, это не повлияет на наше решение забрать Тию домой. Или ты надеялся, что твой мерзкий поступок позволит тебе заполучить ее? Думал, что я брошу сестру в беде, оставив такому мерзавцу, как ты? — Том скривился от отвращения. — Я жалею, что когда-то называл тебя другом, что был настолько неосмотрителен, когда знакомил тебя со своей семьей. Это моя ошибка, и я буду жалеть о ней до конца своих дней.

— Нет-нет, Том! — воскликнула Тия с раскаянием. — Во всем, что случилось, лишь моя вина! Я совершила глупость, не послушавшись тебя и маму.

— Ты еще слишком юна, чтобы брать на себя ответственность за подобный шаг, котенок, — покачал головой брат. — Это я привел в наш дом человека, о котором знал много дурного. Я наивно полагал, что наша дружба и взаимное уважение, — Том с горечью взглянул на лорда Рэндалла, — не позволят ему причинить вред моей семье. Я совершил ошибку, за которую поплатилась моя сестра.

— Ну хватит! — взревел Хоули. — Я достаточно нагляделся, как ты тут разнюнился! Если поначалу я готов был списать оскорбления, которыми ты меня осыпал, на твои расстроенные чувства, то теперь мне это надоело. Тия будет моей женой, можешь не сомневаться!

— Я бы не был так уверен в этом. — Барон Хазлетт медленно двинулся к Хоули. — Наша семья, прежде чем мы отправились на поиски сестры Тома, решила, что этот скандал не выплывет наружу. Поэтому Тия отправится домой, а ты захлопнешь пасть и уберешься восвояси. Можете катиться к черту, милорд!

Лицо Хоули приняло озадаченное выражение. Такого поворота он не ожидал.

— Хочешь сказать, что вы намереваетесь просто забыть о том, что ненаглядная сестрица Тома провела целую ночь в одной постели со мной, и о том, что ее репутация опорочена и она больше не девственна?

Лорд Хазлетт кивнул, всем видом выказывая отвращение, которое он испытывал к стоящему напротив него субъекту. Хоули ехидно рассмеялся: