Рой Томас, который работал с ним над «Мстителями», был настолько увлечен богатым художественным стилем Бушемы, что подгонял под него свои сценарии, что привело к череде мифологических приключений Алой Ведьмы, Ртути, Соколиного Глаза и Голиафа.
К сожалению, теперь Колан работал над «Железным Человеком», а Бушема над «Мстителями», которые когда-то принадлежали Дону Хеку, одному из главных художников первых комиксов про супергероев. Постепенно Хек был освобожден от работы над обоими комиксами и превратился в среднестатистического сотрудника, продающего «Людей Икс». Работа была работой, но ни один персонаж уже не вызывал сильных эмоций, и он чувствовал, что что-то поменялось. Хек, старейший профессионал, нарисовавший самых красивых женщин Marvel, теперь смущенно стучался в дверь дома Джека Кирби с просьбой дать ему творческий совет [В 1967 г. Сид Шорс, художник, работающий над «Капитаном Америкой», должен был освободить Кирби от работы над комиксом, после того как непродолжительное время раскрашивал карандашные наброски Кирби. Но Ли не был удовлетворен попытками Шорса следовать Методу Marvel, и Кирби снова вернулся на роль вдохновителя и наставника для своих коллег.]. С этого момента стало ясно, что Marvel Comics движется вперед независимо от личности художника.
Тем временем Джим Стеранко наслаждался роскошью, которую Хек (и если уж на то пошло, и Кирби, и Дитко, и Вуд, и все остальные в Marvel) не мог себе позволить: он уже хорошо получал на высокооплачиваемой работе на полную ставку, не связанной с комиксами. Создание комиксов было его хобби, что, соответственно, означало невысокий уровень финансовой компенсации. Но ему не нужно было содержать семью и проводить время с детьми. Работа и романтические представления о жизни художника заменяли ему все. «Я верю, что счастье — ничто, — сказал он в одном интервью. — Я не думаю, что люди были помещены сюда, чтобы быть счастливыми. Я думаю, что, если вы решили стать художником или писателем, вы автоматически принимаете на себя ответственность быть одиноким. Однако когда вам исполнится 50 или 60 лет, вы сможете оглянуться назад и увидеть результат своего труда, который останется еще надолго после того, как вы уйдете, и будет продолжать занимать умы миллионов людей».
Итак, сначала постепенно, затем набирая обороты, Стеранко начал экспериментировать с формой. Он подхватил идею Кирби с коллажами, которые он дополнил стробирующими и мерцающими эффектами в стиле новаторского Op Art. Он подходил к созданию страниц больше как дизайнер, нежели иллюстратор, уделяя особое внимание раскадровке и пространству. Концентрические круги, плоскостные диаграммы, перспективы и другие геометрические хитрости объединились вместе, чтобы превратить «Ника Фьюри» в самый психоделический комикс со времен «Доктора Стрэнджа» Стива Дитко. Стеранко черпал вдохновение в хоррор-комиксах Уилла Айснера и Джонни Крэйга из EC Comics, а футуристическая изюминка этой истории позволяла на каждой странице создавать высокотехнологичные игрушки, детально прорисовывая их в стиле Кирби. Если Кирби делал полностраничные рисунки, то у Стеранко были развороты на две, а затем и на четыре страницы, и если вы хотели получить полную картинку, то нужно было купить две копии журнала и сложить их вместе. Также в его работах можно было найти отсылки к Сальвадору Дали, Эдварду Мейбриджу, Ричарду Аведону и фильмам Роберта Сиодмака и Майкла Кертиза, а также современным коммерческим художникам, таким, как Ричард М. Пауэрс и Боб Пик. Это был позитивный постмодернизм в стиле Merry Marvel.
Казалось, комбинация всяческих уловок и поражающего воображение, математически совершенного произведения искусства может вызвать определенную эмоциональную отстраненность, но работы Стеранко никогда не стояли особняком. Однако не было при этом и грандиозных продаж. Для преданных читателей — техногиков, любителей травки, студентов творческих профессий — «Ник Фьюри: агент ЩИТа» был вершиной искусства. И, несмотря на появление в первых выпусках гостей из «Капитана Америки», мир, придуманный Стеранко, существовал сам по себе, независимо от других персонажей.
Все чаще Джек Кирби чувствовал себя «героем-одиночкой», хотя никто не мог его в этом заподозрить. Каждую неделю он с наслаждением приходил в офис, где его приветствовали как героя, общался с новыми «аквариумными» сотрудниками — Хербом Тримпом, Стю Шварцбергом, Линдой Файт, которые им восхищались. В «Веселом Вестнике Marvel» (Merry Marvel Messenger) он рассказывал, что ему и этому «негодяю» Стэну Ли нравится «обмениваться идеями, шутками и коротенькими сигарами». «Все в Marvel очень добры ко мне, и мне нравятся эти люди, — поведал он в своем выступлении на Нью-Йоркской конвенции комиксов в 1966 году. — Я работаю там семь лет и очень счастлив этому».
...Но в частном порядке он все больше раздражался, когда Ли проводил много времени в турне по колледжам, в то время как Кирби семь дней в неделю проводил дома за письменным столом, стоявшем в подвале с единственным окном, который он прозвал «Подземельем».
Когда в Marvel приходили новые художники, им вручали стопку комиксов Кирби или, еще лучше, стопку макетов с его набросками. По сути, он обучал других, чтобы не стать слишком ценным для компании. Кирби ждал, когда Гудман предложит часть прибыли, которую приносили его творения. Но Ли разводил руками и говорил, что не может принимать подобные решения. Гудман тянул время.
«В умах и сердцах тех из нас, кто достиг своего интеллектуального совершеннолетия в психоделических шестидесятых, — воспевали Уильям Дэвид Шерман и Леон Льюис в своем обзоре “Пейзаж современного кино 1967 года”, — Студенческий ненасильственный координационный комитет (SNCC — Student Non-Violent Coordinating Committee) сменяет Национальную ассоциацию содействия прогрессу цветного населения (NAACP — The National Association for the Advancement of Colored People), журнал Ramparts сменяет The New Republic, Sun Ra занимает место Дюка Эллингтона, и все формы экспрессии от комиксов Стэна Ли и Джека Кирби до выступлений The Fugs становятся доступными произведениями искусства». Ли и Кирби продолжали выпускать потрясающие творческие работы, расширяя размах Вселенной Marvel и резонируя духу времени с помощью набора либеральных установок и умения быстро реагировать. Незадолго до того, как пятьдесят второй выпуск «Фантастической Четверки» был запущен в производство, New-York Times опубликовала статью об «Организации за Свободу округа Лоундес» (LCFO — Lowndes County Freedom Organization), политической партии, выступающей за свободу, организованной в Алабаме под руководством Стокели Кармайкла и Студенческого ненасильственного координационного комитета (SNCC). Логотип LCFO, черная пантера, был настолько необычным, что вскоре репортеры стали называть организацию партией Черной Пантеры. Когда на витринах появился пятьдесят второй выпуск «Фантастической Четверки», у Угольного Тигра, африканского искателя приключений, которого Ли и Кирби несколько месяцев придерживали на полке, появилось новое имя [Возможно, из-за Черной Пантеры происходили и некоторые внутренние разногласия. На первой версии обложки виднелась черная кожа Пантеры, а в опубликованной версии — нет. По другим изданиям этого месяца видно, что в Marvel не могли решить, как его показать и охарактеризовать. «Не пропустите тайного злодея месяца!» — гласила реклама во всю обложку. Однако после того, как в Marvel пришли к единой политике по изображению чернокожих персонажей, ситуация быстро изменилась. Уже в следующем месяце на обложке романтического комикса «Модели Милли» с гордостью сообщалось о появлении в составе чернокожей британской модели по имени Джилл Джерольд.]. Даже с задержкой Черная Пантера все же сумел войти в историю как первый чернокожий супергерой, достигший широкой аудитории.
Как и с другими идолами контркультуры конца 1960-х, Marvel делала продажи за счет потрясающей научной грандиозности. Вне костюма Черная Пантера был африканским принцем по имени Т’Чалла, который руководил вымышленной страной Вакандой, но он был не благородным дикарем Темного Континента, а ученым-гением, который впечатлил даже Рида Ричардса из «Фантастической Четверки». Забудьте гамма-всплески и радиоактивных пауков, творения Marvel отражают растущий интерес к столкновению древних цивилизаций и футуристических технологий. «В качестве первого шага для понимания настоящего нужно уметь проецировать свой интеллект далеко в прошлое и в будущее», — писал Жак Бержье в «Утре магов» (The Morning of the Magicians), псевдонаучном издании с миллионным тиражом, которое в 1960-х годах положило начало невероятной увлеченности теорией о пришельцах, посетивших нашу планету и даровавших людям передовые технологии. Учитывая дальнейший интерес Кирби к этой теме, вполне вероятно, что именно он был ответственным за ее распространение в приключениях Marvel в середине и конце 1960-х годов. Тор прибыл в старомодную восточноевропейскую страну Вундагор и встретил Высшего Эволюционера (High Evolutionary), ученого-генетика с фаустовским комплексом, который пытался создать свою собственную расу (позже он клонировал жизнь в большем масштабе, сотворив целую планету, похожую на Землю). Фантастическая Четверка обнаружила инопланетную расу воинов, известную как Крии, которая общалась с инками в Перу точно так же, как древние астронавты в «Утре магов», и столкнулась с подобным золотому Голему существом по имени «Он» (Him), искусственно созданным таинственным анклавом в Цитадели Науки. Негативная Зона продолжала открываться, чтобы обнаруживать новые психоделические ужасы, созданные Кирби, — с радужными призмами, гексагональными шарами и массами черных точек, иногда сопровождающих его все более экспериментальную работу над коллажами. Казалось, каждый раз, когда герой Marvel переворачивал камень, его ждала новая, потрескивающая энергией мифология.
Несмотря на то что прометеевские идеи Кирби развивались во всех направлениях, к лету 1967 года он почти покончил с созданием новых героев для Marvel. «Я не собираюсь давать им еще одного Серебряного Серфера», — часто повторял он своим друзьям. Когда Гудман решил бросить вызов торговой марке «Капитан Марвел» Мирона Фасса, выпустив персонажа с таким же именем, Джин Колан нарисовал его, но история происхождения этого нового Капитана Марвела опиралась на мифологию «Крии», созданную Кирби в «Фантастической Четверке». Marvel быстро врезали эту историю о Капитане Марвел в следующий выпуск «Шедевров Фэнтези» (Fantasy Masterpieces) вместе с обычными перепечатками «Капитана Америки», «Человека-Факела» и «Подводника». На всякий случай Гудман переименовал комикс в «Супергероев Marvel» (Marvel Super Heroes), и, более того, если кто-то упустил это из виду, обложка гласила: «“Супергерои Marvel” с участием Капитана Марвел, опубликованные Marvel Comics Group». Позже под этим заголовком засветились и другие персонажи — потенциальные звезды спин-офф историй. Но Кирби не привлекали к работе, даже когда появлялись такие персонажи, как созданные им Доктор Дум и Медуза. Работа доставалась Колану, или Джорджу Таске, или Ларри Либеру, или «аквариумному» сотруднику Хербу Тримпу, который перерос рядовую работу корректором и начинал вносить свой вклад в качестве художника.
