— Я, конечно, в технике ни бум-бум, — медленно произнес Страйкер, разглядывая плоские мониторы, — но кое-что тут не сходится…

— Что? — с интересом взглянул на него Икабод.

— Пойдем покажу.

Икабод встал из-за стола, скрипя суставами, и вышел вслед за Страйкером в коридор. Там эхом разносился гнусавый голос Лароша, но Страйкеру было не до него. Он показал Икабоду на камеру, размещенную в верхнем углу, вплотную к двери кабинета: здоровая черная коробка с толстыми линзами, установленная на вмонтированный в стену штатив.

— Эта камера входит в систему наблюдения?

— Да, — кивнул Икабод.

— Говоришь, она аналоговая?

— Сто процентов!

— Пойдем-ка!

Страйкер свернул за угол и пошел по коридору к столовой, но остановился чуть раньше, у входа в актовый зал. Дверь была открыта и зафиксирована резиновым ограничителем. Страйкер отодвинулся и кивнул Икабоду в сторону зала:

— Иди сам посмотри.

Икабод зашел внутрь, осмотрелся и, ничего не заметив, вопросительно взглянул на детектива.

— Наверх смотри! — пояснил Страйкер. — Над сценой.

Икабод так и сделал и тут же застыл в изумлении. Между сценой и дверью на шарнирном креплении была установлена другая камера: маленькая серебристая коробочка. Если бы не мигающая красная лампочка, ее можно было бы и вовсе не заметить.

— Это то, что я думаю? — спросил у Икабода Страйкер.

— Да, твою мать! — широко улыбнувшись, кивнул технарь. — У них есть вторая система!

Глава 14

Пинкертон Морнингстар был кабинетным полицейским, офисным работником, если угодно. Он никогда не выходил из участка, предпочитая большую часть времени проводить в следственном отделе. В этом были свои плюсы и минусы. Очевидный минус состоял в том, что он был ростом под метр девяносто и весил сто восемьдесят кило — такого здоровяка в отделе больше не было. Работай он патрульным, на улицах быстро стало бы куда спокойнее. С другой стороны, он еще и обладал крайне острым умом и огромным опытом: уже двадцать лет он расследовал ограбления, исчезновения людей и убийства, поэтому работу со свидетелями, собранными в спортзале, Страйкер доверил именно ему. Самых ценных свидетелей перевели в театральный класс.

Широким шагом Страйкер быстро шел мимо желтых полицейских заграждений. В безжизненных коридорах тихо гудели лампы дневного света. Наконец он нашел театральный класс. Двое встреченных по дороге учителей смотрели на него с ужасом и растерянностью; он отправил их в спортзал.

Класс охраняли двое полицейских-новобранцев. Уже в дверях Страйкер столкнулся с Пинкертоном Морнингстаром — на его фоне эти салаги смотрелись как хилые саженцы рядом с вековым дубом. Даже голова следователя казалась огромной. На носу гордо красовались розовые тонированные очки в стиле Джона Леннона.

Морнингстар выглядел уставшим: на загорелой лысине выступил пот, стекавший под очки и в седую бороду и усы.

— Что у тебя, Пинки? — спросил Страйкер.

— Здесь жарче, чем в аду, приятель! — недовольно проворчал великан, вытирая лоб рукавом рубашки. — Чертов кондиционер сломался, окон нет, а уводить свидетелей отсюда Ларош запретил! Говорит, из соображений безопасности! Вот гаденыш!

— Погоди, сейчас найдем тебе воды, — предложил Страйкер, едва сдержавшись, чтобы не вывалить старому другу все, что думает по поводу Лароша.

— Да сейчас я бы и твоей мочи выпил, только если со льдом!

— Ну, лучше воды — не такая соленая, — усмехнулся Страйкер. — Ну что, как там? — кивнул он на класс.

— Да пока никак, — раздраженно отмахнулся Морнингстар. — Пойдем расскажу, что есть, — быстро добавил он, не дожидаясь дальнейших расспросов. — От большинства свидетелей толку ноль, — на ходу рассказывал он, — услышали выстрелы, испугались и попытались спрятаться. В общем, поступили так, как любой на их месте. Ничего, о чем нам не было бы уже известно, рассказать не могут, и поверь мне, я по десять раз спрашивал каждого.

— А с родителями удалось связаться?

— Вообще-то, — мрачно взглянул на него Морнингстар, — у меня телефон трезвонит не затыкаясь! Шестьдесят человек уже приехали, все в панике, хотят знать, где их дети, — отрезал он, играя желваками под розовыми стеклами очков. — У нас тут триста детей, а родителей, значит, около шестисот… Ларош всех отправляет ко мне, а мне и сказать-то им нечего, мы еще даже список погибших до конца не составили! Раненых отправили по всем больницам, даже в Нью-Вестминстер, и я понятия не имею, кого куда!

— Давай помогу?

— Да нет, пусть патрульные займутся, — покачал головой Морнингстар. — А ты лови этого придурка и тащи его сюда живым или мертвым. Лучше мертвым!

Страйкер промолчал. Полицейские остановились у входа в учительскую, где стоял на карауле еще один патрульный — высокий бледный парень с помятым лицом. До срочного вызова на службу он явно не успел ни принять душ, ни побриться. Страйкер подошел поближе и заглянул в комнату через окошко в двери.

В дальнем углу, опустив голову, словно статуя застыла девочка азиатского происхождения — стройная фигурка, маленькое личико с размазанной косметикой, на вид лет четырнадцать.

— Кто это? — спросил Страйкер у Морнингстара.

— Меган Линг. Пыталась помочь пострадавшим. Девочка насмотрелась ужасов и сейчас в шоке.

— А где ее родители?

— Мать уже едет.

— Скоро вернется Фелиция, пусть поговорит с мамой девочки, ладно?

— Понял, — кивнул Пинкертон.

Страйкер снова заглянул в окошко: Меган Линг стояла как вкопанная. Он отодвинул патрульного и собирался уже войти в кабинет, но Морнингстар взял его за плечо.

— Что? — вопросительно посмотрел на него Страйкер.

— Осторожней с ней.

— Почему?

— Тебе не понравится то, что она скажет.

Глава 15

Кортни и Рейн направлялись в южный сектор торгового центра. С утра они переоделись в обычную одежду и оставили школьную форму в камере хранения. Рейн была в белых капри и красном топе, а Кортни в простых голубых джинсах и белой футболке.

Они остановились у одного из лотков в проходе. Рейн достала телефон, набрала чей-то номер, подождала несколько гудков, но никто не ответил.

— У тебя айфон? — Кортни пришла в восхищение.

— Не, ты что! Мама разозлилась, что я столько денег трачу на телефон, и перевела меня на тариф с ограниченным числом минут, так что мне теперь хватает на неделю, не больше… Вот и приходится с этого телефона звонить остаток месяца.

— А откуда ты его взяла?

— Это не мой, мне друг одолжил. Вот, запиши мой второй номер.

— Что еще за друг? — недоверчиво спросила Кортни, заподозрив неладное.

— Боже ты мой, ты только глянь! — Рейн схватила Кортни за руку и потащила к лотку. — Обалденные сережки! То, что нужно к моему наряду медсестры!

Кортни коротко кивнула. На другой стороне прохода около магазина «Cони» столпилось человек двадцать. Они возбужденно переговаривались и смотрели новости по выставленным в витрине телевизорам, время от времени что-то восклицая и оживленно жестикулируя.

— Кажется, что-то случилось. — Кортни повернулась к Рейн.

— Все время что-нибудь где-нибудь случается. Корт, это же Ванкувер! Ну как тебе? Круто? — спросила она, демонстрируя сережки.

— Суперкруто! Рейн, да на тебе все офигенно выглядит!

Подруга улыбнулась, достала пачку двадцаток и купила сережки.

Напротив отдела с украшениями находилась кондитерская, пахло горячими булочками с корицей и сливочной глазурью. У Кортни заурчало в животе, и она вдруг вспомнила, что они ничего не ели с самого утра. А сейчас-то уже два!

Она взглянула на Рейн: та прикладывала к уху черные серьги-кольца, пытаясь разглядеть себя в небольшое зеркало, которое ей протягивала продавщица.

— Слушай, эти булочки так пахнут… Пойдем поедим?

— Погоди немного, у нас тут встреча.

— Встреча? С кем?

Рейн в раздражении отложила зеркальце — слишком маленькое, ничего не видно — и протянула продавщице деньги.

Делать нечего, придется ждать. Кортни пыталась не думать о том, что ей устроит папа, когда она придет домой. Чтобы отвлечься, открыла черный пакет из «Уорвика» и достала костюм Красной Шапочки, который ей купила Рейн. Ее мучила совесть: двести долларов — это куча денег, она не должна была соглашаться на такой дорогой подарок, это уж слишком.

Рейн пересчитала сдачу и засунула в кошелек.

— Корт, ты в этом костюме будешь просто конфетка! У Бобби слюнки потекут, вот увидишь!

— Ну, если мне удастся отвлечь его от тебя…

— Бобби, конечно, милый мальчик, — рассмеялась Рейн, — но он — твой, мне нравятся парни постарше. Мр-р-р, — нежно промурлыкала она, искоса взглянув на Кортни.

До Кортни стало доходить, что к чему: айфон, деньги, все эти секреты!

— Так с кем мы встречаемся? — с опаской спросила она.

— Что тебе ответить? — хохотнула Рейн. — Я всего лишь слабая женщина.

— О нет! Только не он!

— Еще как он!

— Квентон Вонг?

— Ага!

— Ты снова встречаешься с Квентом?

— На этот раз по-настоящему, — нервно рассмеявшись, зашептала Рейн Кортни на ухо, словно боясь, что все посетители торгового центра подслушивают. — Мы с ним кое-чем занимались вчера ночью. Ну, то есть я ему кое-что сделала!

— Кое-что? — переспросила Кортни, хотя прекрасно поняла, о чем идет речь.

— Ну, ртом… ну, ты понимаешь…

— Да ты что?!

— А сегодня ночью мы займемся этим по-настоящему!

Кортни пораженно молчала, ощущая, как сердце замирает в груди. Ее раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, она пришла в возбуждение, ведь Рейн еще девственница! Черт, сама Кортни тоже девственница, и у нее с парнями еще вообще ничего такого не было — как тут не впасть в отчаяние? Она жаждала узнать все подробности: что они делали, понравилось ли Рейн, что он ей говорил, как трогал… Ей и самой безумно хотелось всего этого! От одной мысли бросило в жар, слегка затрясло, перед глазами всплыло лицо парня ее мечты. О, Бобби Райан…

С другой стороны, такие разговоры Кортни ужасно пугали: это, конечно, безумно интересно и все такое, но речь идет о Квенте Вонге! Он на три года старше их, не закончил школу и уж точно не девственник! За последние три месяца Квент бросал Рейн уже два раза, и стоит ему залезть ей под юбку, как бросит и в третий раз, а она останется ни с чем.

— Ты уверена, что хочешь, чтобы он стал твоим первым парнем?

— Корт, перестань занудничать! — нетерпеливо перебила ее Рейн. — Говоришь, прям как мужененавистница вроде моей мамы!

— Твоей мамы? — уязвленно переспросила Кортни.

— Ну да! Она ненавидит всех парней, которые мне нравятся! И папу тоже ненавидит! Все время меня против него настраивает! А думаешь, почему она мне столько бабла дает? Пытается меня купить! Да я даже домой не хочу идти из-за этого — придется сидеть и слушать, как она ругает мужиков!

Молча внимая тираде подруги, Кортни думала о Квенте. Когда ей случалось его видеть, он либо хвастался новыми татуировками, либо нарочно ронял кошелек, чтобы все увидели, сколько там денег, хотя работы у него нет! А еще он всегда лапал Кортни, стоило Рейн отвернуться: то слегка приобнимет за талию, то потреплет по щеке — ничего такого, ерунда, но как все-таки противно!

Кортни собиралась было сказать Рейн все, что она думает о Квенте, но та вдруг радостно взвизгнула и замахала руками: к ним приближался тот, о ком они говорили. Это был парень невысокого роста, всего на пять сантиметров выше Кортни, метр шестьдесят максимум, зато широкоплечий и накачанный, атлетического телосложения. На нем были просторные черные джинсы с китайским драконом и белая дизайнерская толстовка, на которой спереди и сзади золотом были вышиты череп и под ним два скрещенных пистолета.

Вот идиот!

Рейн бросилась к нему. По сравнению с тяжелой поступью Квента ее походка казалась летящей и воздушной. А Квент всегда шагал размеренно, да и вообще он все делал по расчету, словно у него было продумано каждое движение.

Кортни встала и медленно пошла за Рейн, внимательно разглядывая Квента. На круглом лице красовалась аккуратно подстриженная бородка. Кажется, называется эспаньолка, вспомнила Кортни. А еще он вставил ярко-зеленые контактные линзы. Прошлый раз были голубые. Из-за цветных линз его глаза сияли, словно лампочки, особенно когда он смотрел по сторонам, обшаривая взглядом торговый центр, как будто искал совсем не Рейн и Кортни, а кого-то еще.

Рейн бросилась ему на шею и наградила долгим поцелуем взасос. Квент ответил на поцелуй, но продолжал оглядываться по сторонам.

— Привет, конфетка! — поздоровался он с Кортни, которая терпеть не могла, когда ее так называют.

— Здравствуй, Квентон, — ответила она, поскольку знала, что его бесит полное имя.

— Милый, мы с голоду помираем! — погладив парня по щеке, проворковала Рейн, а потом показала на отделанный бамбуком вход в ресторанчик «Йоки». — Как насчет суши?

— Есть место получше, — покачал головой Квент, окинув ресторан быстрым взглядом.

Они последовали за ним в восточное крыло торгового центра. Всю дорогу он озирался, ища что-то или кого-то своими неестественно зелеными глазами. Кортни следила за ним, чувствуя: здесь что-то не так. Если бы не Рейн, она бы никогда с ним не пошла, но ведь это ее лучшая подруга, что уж тут поделаешь…

Глава 16

Страйкер вошел в учительскую. Там было прохладно и висел застарелый запах жженого кофе. Окно в дальнем углу было распахнуто, и сначала Страйкер подумал, что кому-то удалось спастись таким образом.

От окна потянуло холодом, и у детектива забегали мурашки по коже. Он протянул руку, чтобы прикрыть за собой дверь, но та хлопнула от сквозняка — звук вышел резкий и внезапный, детектив вздрогнул, а вот Меган Линг даже не обернулась. Слегка раскачиваясь, она стояла у окна и смотрела на улицу, а ледяной ветер трепал ее бордовую школьную форму. Единственным атрибутом грядущего Хеллоуина была сережка в ее левом ухе — тыква с жестокой ухмылкой. В правом ухе сережки не было — наверно, потерялась в суматохе.

— Привет, Меган, — тихо сказал Страйкер, подходя ближе и разглядывая крошечные капли крови на ее белой блузке.

В ответ — тишина. Девочка была не в себе. Страйкер подошел еще ближе — медленно, осторожно, чтобы, не дай бог, не напугать. Когда их разделяло шагов десять, он остановился и выглянул в окно, пытаясь понять, на что смотрит Меган.

Окно выходило на школьный двор и главную улицу. Там было настоящее столпотворение: «скорая помощь», пожарные, полицейские. Сирены мигали в полупрозрачном тумане, окрашивая его в синие и красные тона. Весь двор был перегорожен желтой лентой — как будто желтые знамена на карнавале в Керрисдейл-виллидж.

Страйкер подошел к окну, опустил жалюзи, превратив окно в белый квадрат, и снова обратился к девочке.

— Меган? Меган! — повторил он, касаясь ее плеча.

Девочка заморгала и медленно кивнула с отсутствующим видом, словно мысли ее были очень далеко.

— Мой отец погиб в прошлом году… в автокатастрофе на Найт-стрит, — наконец заговорила она тихим хриплым голосом. — Было столько крови… Там, в машине. Столько крови…

— Мне очень жаль…

Меган замолчала и отвернулась к окну, как будто могла видеть сквозь белую ткань. Страйкер ласково взял ее под руку, отвел от окна и усадил в кресло около журнального столика. Она послушно села, сложила руки на коленях и опустила глаза, словно застенчивая японская школьница, приехавшая сюда по обмену, а не канадская девочка, родившаяся в Ванкувере. На симпатичном личике не отражалось ровным счетом ничего, как будто кто-то нажал кнопку «выкл.».

Страйкер присел напротив и медленно заговорил, с осторожностью подбирая слова:

— Меган, тебе сегодня пришлось многое пережить. Это был ужасный день, самый ужасный день в твоей жизни. Но ты выжила, и теперь постепенно все наладится, вот увидишь. Сейчас самое главное, чтобы ты пришла в себя. Твоей маме позвонили, она скоро приедет. Моя напарница сейчас пошла ее встречать, — объяснил детектив девочке и умолк, давая ей время переварить услышанное. — Но пока, Меган, нам с тобой нужно поговорить о том, что произошло. Скорее всего, тебе не хочется об этом вспоминать, но мне придется расспросить тебя о том, что произошло сегодня утром.

Лицо девочки исказилось, как будто она пыталась очнуться от ночного кошмара.

Страйкер ждал, не скажет ли она хоть что-нибудь, но Меган молчала. Он встал, подошел к автомату с напитками, выгреб из карманов мелочь и купил бутылку кока-колы — та вывалилась с громким скрежетом. Он взял колу и поставил на столик перед девочкой, но та даже не заметила этого и вдруг сказала:

— Они стреляли…

— Да, все стреляли, я знаю…

— Нет, не все, — покачала головой она, не поднимая глаз. — Они искали… Искали конкретных людей, — добавила она и, все также глядя в пол, взяла бутылку с колой, но не стала открывать, а просто крепко сжала в руках.

— Кого именно они искали? — Страйкер подался вперед.

— Конрада Макмиллана.

— Конрада Макмиллана?

— И Тину.

— Какую Тину?

— Тину Чоу.

На Страйкера словно ведро холодной воды вылили: он знал этих ребят! Конрад раньше жил совсем рядом со школой, пока где-то год назад они с родителями не переехали в Данбар, а Тина занималась танцами в одной группе с Кортни, когда девочки были еще маленькие. Он не видел обоих уже несколько лет, но от этого было не легче. Перед глазами встали лица детей, внутри как будто что-то оттаяло… Дай бог, им удалось выжить, подумал детектив.

— Это все, что я знаю, — прошептала Меган.

— Хорошо, ты очень помогла!

— Я хочу к маме.

— Она уже едет. Будет здесь совсем скоро, — заверил Страйкер и попытался взять девочку за руку, но та отшатнулась. — Меган, ты отлично со всем справилась, просто молодец! Держалась лучше всех…

Не успел он договорить, как дверь учительской распахнулась и к ним заглянул Икабод. Завидев Страйкера, он громко сглотнул, и огромный кадык снова запрыгал вверх-вниз.

— Икабод, мы тут работаем, — раздраженно посмотрел на него Страйкер.

— Прошу прощения, но я решил, что надо тебе сообщить: ты оказался прав насчет той камеры — это новая система наблюдения!

— И что?

— И то! Теперь у нас есть видеозапись, — улыбнулся Икабод.