Спокойна? Спокойные люди трюки с самоубийством не проворачивают.
Служанки презрительно фыркнули:
— Цзюнь Чжэньчжэнь сейчас нет поблизости, можно уже не любезничать. Поторопитесь, старая госпожа и госпожа Фан ждут вас.
Старая госпожа вызвала его по деловому вопросу, но теперь все в комнате расспрашивали его о том, о чем же он беседовал с юной госпожой Цзюнь.
Управляющий Гао от начала до конца очень подробно пересказал им разговор с Чжэньчжэнь.
— Она хотела послушать о странных событиях в столице? — переспросила госпожа Фан, поглядывая на матушку. — Ей дома уже слишком скучно?
Старая госпожа Фан нахмурилась, а Фан Цзиньсю, все это время стоящая в сторонке, недовольно буркнула:
— Похоже, она планирует хвалиться перед кем-то. Мне уже даже сказать нечего, какая она бессовестная.
Молодые девушки в Янчэне, как правило, постоянно бездельничали, они даже в искусстве и живописи мало что понимали. Однако когда девушки собирались вместе, они планировали говорить исключительно об этом, хотя на самом деле сплетничали буквально обо всем. Юная госпожа Цзюнь, разумеется, не собиралась от них отставать. Она всем сердцем хотела заполучить Нин Юньчжао и, чтобы быть первой во всем, поддерживала все темы для разговора.
— Если она собирается уйти, значит, так будет лучше для нее, — предположила госпожа Фан. — Это ведь хорошо, намного лучше, чем прожить тоскливую жизнь.
Фан Юйсю тоже кивнула и тихо прошептала:
— О да, Чжэньчжэнь такая: захотела сделать — сделала, еще и все невзгоды встречает так невозмутимо. Мы восхищаемся ею.
Фан Юньсю рассмеялась, после чего стукнула сестру рукой.
Старая госпожа Фан открыла глаза, посмотрела на управляющего и захотела что-то сказать, но промолчала.
— Она о чем-то еще спрашивала? — поинтересовалась старуха.
Управляющий окинул взглядом комнату, и госпожа Фан поняла его намек. Она тут же приказала служанкам покинуть помещение.
— Нет ничего странного в том, что юные девушки так любят обсудить какие-то новости. — Мужчина чуть поразмышлял, а затем продолжил: — Просто есть некоторые вещи, о которых говорить можно, а есть те, о которых говорить нельзя. Молодежь весьма бесцеремонна, и, если их кто-то поймает, жалеть об этом будет слишком поздно.
— Второй господин Гао, говорите прямо. И нечего нас тут учить, — проворчала Фан Цзиньсю. — Что она такого спросила, о чем нельзя говорить?
— Думаю, что она хочет узнать не просто о каких-то странных столичных делах. Фактически ее интересует императорская семья, — ответил мужчина. На его лице всегда красовалась улыбка, но неожиданно оно приобрело суровый вид. — Начальница, вы ведь и сами прекрасно знаете, что в наше время нельзя говорить о делах императорского дворца так, будто это что-то обыденное и просто любопытное.
Великая династия Чжоу правила уже около ста лет, императорский трон все это время передавался по наследству. Однако нынешний глава страны был первым в истории циньваном [Принц королевской крови, член императорской фамилии; один из высших официальных титулов.], взошедшим на престол вместо законного наследника, у которого к тому же уже был ребенок. Три года назад тайная служба Цзиньи-вэй [Стража в парчовой одежде, тайная служба правителей.] жестоко убила министров около врат Запретного Города за обсуждение императорской семьи. Пролитая в тот день кровь до сих пор не была смыта.
Глава 18
Есть вещи, о которых нельзя спрашивать
Тогда был первый год правления Тайкан. Хотя женщины и дети семьи Фан подробностей не знали, какие-то слухи до них все-таки дошли.
Истинный наследник, сын императора, с детства был очень слаб и внезапно скончался три года назад. Его смерть сильно опечалила отца, из-за чего тот слег от болезни. В то время правитель царства Ци как раз прибыл в столицу на день рождения императрицы, а император на смертном одре объявил его наследником престола вместо почившего сына.
Тогда этот неожиданный прецедент вызвал большую шумиху при дворе.
Смерть наследного принца на самом деле не была такой уж внезапной, поскольку у него еще с рождения была какая-то скрытая болезнь, и все об этом прекрасно знали.
Все началось с многочисленных споров по поводу того, кого назначить наследником престола, но император пошел вразрез с мнением большинства и, сославшись на согласие императрицы и старшего сына, все же настоял на своем. Наследный принц уже много лет не мог похвастаться хорошим состоянием здоровья и всегда оставался под наблюдением придворных врачей. Какое-то время обходилось без происшествий, но в конце концов он все же подхватил болезнь и покинул этот мир. Его смерть не могла не удивить окружающих, но тем не менее никого не напугала.
Настоящая причина возмущения придворных заключалась в том, что у сына императора уже был ребенок, но по неизвестной причине император отказался от внука и провозгласил наследником правителя царства Ци.
На тот момент внуку императора было всего три года. Император заявил, что страна могла полагаться только на совершеннолетнего правителя. Именно поэтому он настоял на правителе Ци, после чего сразу отрекся от престола и передал ему власть.
Придворные, собравшись перед Запретным Городом, умоляли императора отменить свой указ и последовать верному пути.
Тайшан хуан [Титул бывшего императора, при жизни передавшего престол сыну.] лишился рассудка от переполнившего его гнева, и новому императору пришлось лично успокаивать толпу. Но, когда обе стороны зашли в тупик, командующий Цзиньи-вэй, Лу Юньци, обвинил придворных в неповиновении и потребовал, чтобы те отступили, а иначе их забьют до смерти.
За сто лет существования династии Чжоу не был наказан ни один представитель знати, поэтому чиновники не поверили, что Цзиньи-вэй осмелилась бы пойти на такой шаг, и какое-то время отказывались уходить. В результате Лу Юньци отдал страже команду, и тут же пролились реки крови. Ужасающее зрелище.
— Хотя чуть позже император отправил командующего Лу в темницу, через год тайшан хуан скончался от болезни, выпустив предсмертную амнистию о помиловании всех преступников, в связи с чем командующего выпустили на свободу. Позже он взял в жены дочь императора и, противореча всем правилам, продолжал оставаться частью Цзиньи-вэй. Спустя два года упорной работы его даже повысили, — сказал управляющий Гао, после чего невольно стал говорить тише. — Никто не знает, что все это означает. Император запретил обсуждать дворцовые дела.
— Да уж, этот командующий Лу жесток. Подконтрольная ему Цзиньи-вэй находится повсюду, поэтому лучше помалкивать, — госпожа Фан тоже понизила голос. — Наша семья может преодолеть проблемы в денежной лавке, но мы бессильны перед этими людьми.
Управляющий Гао кивнул и серьезно сказал:
— Столкновение с ними приведет к неминуемой гибели, лучше их не провоцировать.
Из-за непростой ситуации в семье, несмотря на то что они не были мужчинами, три сестры воспитывались не как обычные знатные девушки. Напротив, с ранних лет они обучались ведению дел в денежной лавке, поэтому понимали происходящее вокруг. Как держатели денежной лавки, они осознавали все последствия от неправильных поступков.
Девушки казались очень сосредоточенными, когда Фан Цзиньсю все еще злилась:
— Пусть эта Цзюнь Чжэньчжэнь подыхает, раз так хочет. Нечего тянуть за собой нашу семью!
— Она не знает о том, что ситуация настолько серьезна, поэтому и спросила об этом, как о чем-то интересном. Позже я попрошу ее меня выслушать и объясню ей положение вещей, — тихонько сказала госпожа Фан.
Управляющий Гао снова колебался:
— Она… Она еще спрашивала про Хуай-вана.
После этих слов старая госпожа Фан разбила чашку чая. И без того напряженные люди задрожали от страха из-за такого неожиданного поворота событий.
— Вот тварь! — ругнулась старая госпожа Фан. — Она смерти ищет?
В комнате повисла гробовая тишина, однако Фан Цзиньсю была немного в недоумении. Слова о Хуай-ване действительно так возмутили старую госпожу? Это имя казалось ей знакомым, но какое-то время девушка не могла понять, где она его слышала, поэтому беспомощно посмотрела на Фан Юйсю.
Фан Юйсю тут же осенило.
— Хуай-ван — наследный внук предыдущего императора. — Девушка приблизилась к уху Фан Цзиньсю и понизила голос. — После того как наследный принц умер от болезни, его жена повесилась и была похоронена вместе с ним. Их трехлетнему сыну император присвоил титул вана, поэтому все так его и зовут.
У Фан Цзиньсю волосы встали дыбом.
Говорить об императоре уже было преступлением, а она еще осмелилась вынюхивать что-то о человеке, который только собирался стать правителем.
— Эта тварь хочет, чтобы люди Цзиньи-вэй расправились со всей нашей семьей?! — выругалась девушка. — Она вообще понимает, что творит?
Цзюнь Чжэньчжэнь взглянула на стоявший перед ней столик, слегка вздохнула и поставила на него чашку, которую она держала настолько долго, что пальцы уже не двигались.
— Юная госпожа, если вы хотите узнать что-то еще занимательное о столице, давайте выйдем, поищем кого-нибудь снаружи и поспрашиваем, — предложила Лю-эр.
Чжэньчжэнь отрицательно покачала головой.
— Не нужно. Я была опрометчива, спросила об этом, не подумав, — с улыбкой глядя на служанку, ответила девушка. — Какое вообще ко мне может иметь отношение столица, находящаяся так далеко?
