* * *

Программа «Доброе утро, Америка!» шла в живом эфире без всяких накладок. Джоан Лунден, ведущая, держала себя как обычно — то есть безукоризненно.

— Выступая у нас в последний раз, вы обмолвились о планах возвести самый высокий в мире небоскреб, — напомнила она. — Было это, если не ошибаюсь, четыре года назад.

— Совершенно верно, — согласно кивнула Лара. — Через двенадцать месяцев «Камерон-тауэр» будет закончен.

— Интересно, какие ощущения вы испытываете? Как вам удается достигать таких высот в бизнесе, оставаясь столь привлекательной? Знаете, мисс Камерон, подавляющее большинство наших зрительниц видят в вас свой идеал.

— Это чересчур лестная характеристика. — Лара рассмеялась. — Думать о себе у меня нет времени: его отнимает работа.

— Но в сфере бизнеса с недвижимым имуществом вы добились поразительных результатов, а ведь эта область считается по традиции уделом мужчин. Что вам помогает держаться на высоте? Как, к примеру, вы решаете, где построить новое здание?

— Не я выбираю строительную площадку, а она меня. Скажем, еду в машине мимо пустыря, но вижу-то не пустырь, а элегантный деловой центр или многоквартирный дом, где каждый из жильцов чувствует себя комфортно и уютно. Я просто мечтаю.

— И ваши мечты становятся явью. Дорогие телезрители, оставайтесь с нами! После короткой рекламы мы продолжим разговор.


Беседа с банкирами была назначена на семь сорок пять. Японские финансисты прибыли из Токио накануне поздно вечером, и Лара с умыслом назначила встречу на раннее утро: гости наверняка не успеют прийти в себя после двенадцатичасового перелета. Когда, усевшись за стол, они начали сдержанно жаловаться на усталость, Лара заявила:

— Господа, боюсь, это единственное время, которым я располагаю. Сразу после нашего разговора я еду в аэропорт. Необходимо срочно решить кое-какие проблемы в Южной Америке.

Японцам оставалось только смириться. Их было четверо — хрупких и подчеркнуто вежливых джентльменов с острыми, как самурайский меч, умами. Десятилетием раньше деловой мир явно недооценил их хватку. Но ошибка эта больше не повторится.

Встреча проходила в Камерон-центре, что стоял на авеню Америк. В строительство гостиничного комплекса, которое задумала Лара, японцы намеревались вложить сто миллионов долларов. Гостей провели в просторную комнату для переговоров, где они выложили на стол скромные на вид, но стоившие безумных денег национальные сувениры. В свою очередь, Лара тоже вручила каждому по подарку. Секретарша была заранее предупреждена о том, что завернуты они должны быть в простую коричневую — или серую — бумагу. Белый цвет ассоциировался у сынов Страны восходящего солнца со смертью, а сколь-нибудь яркая упаковка смотрелась бы оскорбительно неуместной.

Трэйси, личный референт Лары, принесла гостям чай и поставила перед своим боссом чашечку с кофе. По правде говоря, его же предпочли бы и японцы, однако врожденное чувство такта не позволило им хотя бы переглянуться. Когда с чаем было покончено, Трэйси по знаку хозяйки вновь наполнила чашки.

В комнату вошел Говард Келлер, деловой партнер Лары. Недавно переступивший за пятьдесят, сухощавый и бледный, с редкими, песочного цвета, волосами и в довольно мятом костюме, он выглядел так, будто только поднялся с постели. Лара представила компаньона японским финансистам, после чего Говард раздал им черновые копии готовившегося соглашения.

— Как видите, джентльмены, — сказала Лара, — первое залоговое обязательство уже сформулировано. В комплексе насчитывается семьсот двадцать номеров, тридцать тысяч квадратных футов отданы конференц-залам и таким же, как эта, комнатам для переговоров, в подземной части разместится автостоянка на тысячу мест…

Уверенный голос докладчицы переполняла энергия, однако гости, медленно переворачивая страницы соглашения, явно боролись со сном.

Беседа отняла менее двух часов и закончилась абсолютной победой. Еще годы назад Лара успела понять, что заключить многомиллионную сделку куда проще, чем выпросить у банка заем на каких-нибудь пятьдесят тысяч долларов.

Сразу после встречи с японцами в ее кабинет вошел Джерри Таунсенд. Высокого роста и полный энтузиазма, он, бывший голливудский антрепренер, возглавлял сейчас в «Камерон энтерпрайз» отдел по связям с общественностью.

— Сегодняшнее интервью тебе определенно удалось. Восторженные поклонницы звонят не переставая.

— Что насчет «Форбса»?

— С ними я уже договорился. Следующий номер «Пипл» выйдет с твоим портретом на обложке. Статью в «Нью-йоркер» видела? Сильно написано.

Лара обошла вокруг стола.

— Да, неплохо.

— Во второй половине дня у тебя интервью с «Форчун».

— Я внесла некоторые коррективы.

— Зачем? — изумленно поинтересовался Джерри.

— Решила пригласить репортера на обед здесь, у нас.

— Чтобы душа его обмякла?

Лара нажала кнопку интеркома.

— Кэти, зайдите ко мне.

— Да, мисс Камерон.

Лара подняла голову:

— На сегодня это все, Джерри. Пусть твои люди сосредоточатся на «Камерон-тауэр».

— Уже.

— Сделанного мало. Мне необходимо, чтобы о проекте кричала вся пресса. Черт побери, это же будет высочайшее здание в мире. В мире! О нем должны заговорить, я хочу, чтобы люди мечтали о возможности купить там магазин или квартиру.

Таунсенд повернулся к двери.

— Ты права.

Дверь кабинета распахнулась, на пороге возникла фигура Кэти, личной помощницы мисс Камерон. Тридцатилетняя негритянка в строгом деловом костюме была очень привлекательна.

— Вы выяснили его гастрономические пристрастия?

— Да. Репортер оказался настоящим гурманом. Обожает французскую кухню. Я связалась с «Лё цирком» и попросила Сирио доставить обед на двоих.

— Хорошо. Пусть подаст его в мою столовую.

— Как долго продлится интервью? В половине третьего у вас встреча с представителями банка «Метрополитен юнион».

— Передвиньте ее на три и попросите банкиров приехать сюда.

Кэти пометила что-то в блокноте.

— Поступило несколько сообщений. Зачитать вам?

— Пожалуйста.

— Двадцать восьмого вас приглашает к себе детский фонд в качестве почетного гостя.

— Нет. Скажете, что я благодарю их за высокую честь, и направите чек.

— На вторник назначена встреча в Талсе и…

— Отменить.

— В следующую среду вас ждут на обеде в женском клубе в Манхэттене.

— Нет. Если попросят денег, выпишете чек.

— Общество борцов за грамотность речи рассчитывает, что четвертого числа вы выступите у них во второй половине дня.

— Посмотрим. Может быть.

— Приглашение от фонда борьбы с мышечной дистрофией, но тут у нас накладка с датами. В это время вы будете в Сан-Франциско.

— Пошлите им чек.

— Сербы дают в следующую субботу званый ужин.

— Попробую.

Дебору и Кристиана Серб Лара считала своими друзьями. Общение с супружеской парой дарило ей радость.

— Кэти, как много боссов вы видите перед собой в данную минуту?

— Что?

— Сколько меня стоит в кабинете?

Глаза Кэти недоуменно расширились.

— Вы — одна, мисс Камерон.

— Совершенно верно. Я — одна. Значит, мне предстоит в половине третьего встретиться с банкирами, в четыре успеть на заседание городской комиссии по планированию, в пять — беседа с мэром, в шесть пятнадцать — с архитекторами, в шесть тридцать — отдел жилищного строительства, в половине восьмого — коктейль с инвесторами, а в восемь — прием гостей. Сомневаюсь, что смогу. Впредь, дорогая, когда будете составлять рабочий план на день, попытайтесь задействовать свои мозги.

— Извините, ради Бога. Вы хотели, чтобы я…

— Я хотела, чтобы вы думали. Люди недалекие мне не нужны. Беседу с архитекторами и переговоры в отделе строительства отменить.

— Конечно. — В смущении Кэти склонила голову.

— Как мальчик?

Вопрос застал секретаршу врасплох.

— Дэйвид? Он… с ним все в порядке.

— Подрастает, наверное?

— Ему уже почти два.

— О школе вы не задумывались?

— Нет. Рановато пока, да и…

— Ошибаетесь. Если вы намерены дать сыну хорошее образование, начинать нужно до того, как он появится на свет.

Лара черкнула пару строк в лежавшем на столе ежедневнике.

— Я знакома с директором школы в Долтоне. По-моему, там Дэйвиду будет неплохо.

— Спасибо, мисс Камерон.

— Это все, — не повернув головы, бросила Лара.

— Да, мэм.

Направляясь к двери, Кэти не знала, боготворить ей свою начальницу или ненавидеть ее. В первый же рабочий день в «Камерон энтерпрайз» она услышала предупреждение: «У Железной Горлицы не характер, а сварные конструкции. Мисс Камерон — настоящая стерва, вместо календаря ее секретарши пользуются секундомером. Тебя, наивное создание, съедят живьем».

Вспомнилось их знакомство. В десятках журналов Кэти видела фотоснимки своего босса, но все они оказались далеки от оригинала. Лара Камерон была пугающе красивой женщиной.

Отложив в сторону листок с краткой биографией новой сотрудницы, Лара сказала:

— Садитесь, Кэти. — В чуть хриплом голосе ощущалась удивительная сила. — Ваше резюме впечатляет.