Сильвия Лайм

Лунарис. Любимая кошка магистра

Глава 1

Анхель

Отбивая рубленый ритм, длинные аристократические пальцы стучали по гладкому лакированному столу из кости самого настоящего левиафана.

— Нет, так не пойдет… — прозвучал в бархатной тишине сильный голос.

Владелец пальцев и голоса, как и следовало рассчитывать, сидел тут же, рядом, расслабленно откинувшись на спинку глубокого кресла, обитого кожей василиска и украшенного пуговицами из изумрудно-зеленого золота.

— Должна быть где-то ошибка, — проговорил этот мужчина.

Он был строен и смуглокож, с резкими уверенными чертами лица и глубоко посаженными черными глазами, в которых время от времени вспыхивали яркие сапфирово-голубые отблески — верный признак ледяной магии чудовищной силы.

Его звали Анхель Кронард. И каждый адепт Великой Академии Чаромастерства в столице знал это имя, ведь оно принадлежало опаснейшему из колдунов всего королевства — магистру Тьмы и Черных сил.

Анхель сдвинул брови, обсидианово-мрачные глаза сверкнули. Он встал с кресла в один миг ловко и резко, как выпущенная стрела, и двинулся вокруг круглого серебристо-серого стола, продолжая вести по его краю кончиками двух пальцев… словно не хотел выпускать что-то из виду.

И это “что-то” находилось как раз напротив.

Десяток персиково-желтых листов бумаги, исписанных с обеих сторон, в беспорядке были разбросаны тут же, но магистр не обращал на них внимания. Его острый взгляд был направлен исключительно в одну точку — в центр стола, где в красивой полукруглой клетке, похожей на птичью, сидела-посиживала, обернув себя хвостом, лениво склонив голову и зевая, простая белая кошка.

Ее глубокие изумрудно-зеленые глаза, большая редкость для кошачьего вида, смотрели на магистра укоризненно и высокомерно.

Привычно.

— Да-да, я знаю, ты не довольна, Фифа, — проговорил Анхель, и в его голосе неожиданно проскочили ласковые нотки.

Непривычно.

— Я сам не рад. Но такая уж у тебя судьба, моя милая, — продолжал он, чуть склонив голову набок и ни капли не улыбаясь. Черная прядь волос, отдающих синевой, выбилась из короткого хвоста, скрепленного на затылке, и упала на лицо, отчего взгляд магистра Тьмы и Черных сил стал смотреться еще более мрачно и даже чуточку зловеще.

Он на секунду прикрыл глаза, а затем его губы беззвучно и быстро зашевелились, сотворяя одно из множества древних и темных заклятий, которые смертоносным оружием хранились в бесконечных камерах его сознания.

Воздух дрогнул. Анхель поднял руку и быстро начертил в пространстве несколько символов, что послушно зажигались огнем от короткого движения его указательного и среднего пальцев, сжатых вместе. Рука парила четко, напоминая то ли кисть прославленного мастера-художника, то ли… кинжал убийцы, выписывающий безупречные руны смерти на коже жертвы.

Пара мгновений — и воздух над клеткой заклубился, превращаясь в сиренево-черный дым. Губы магистра дрогнули последний раз и замерли, плотно сжатые. А глаза антрацитового мрака вонзились в несчастное животное, которое ни капли не подозревало, сколь темная волшба творилась возле него.

С ней…

Кошка подняла лапу и стала невозмутимо нализывать ее, закрыв свои красивые зеленые глаза, за которые на птичьем рынке продавцы отвалили бы неплохую сумму. Само собой, не за глаза по отдельности, а только в комплекте с кошкой, ведь многие заводчики из лорд-семей не отказались бы заиметь у себя такую питомицу.

Но, хвала Керису Солнечносердному, Анхель не собирался продавать свою Фифу ни целиком, ни частями. Особенно после того, как ему с трудом, но все же удалось отловить ее в Северной башне академии. Фифа жила там много лет, там ее периодически подкармливали местные адептки, да и мышей в подвалах под столовой, говорят, было полно. При этом хитрая кошка умудрялась и на глаза показываться, и в руки не даваться.

В общем, жила-поживала себе Фифа и горя не знала, пока по ее белобрысую голову не явился проклятущий магистр. По крайней мере, что-то вроде этой мысли и читалось в красивых глазах кошки при каждом взгляде на Анхеля Кронарда.

Но через мгновение изумрудный блеск кошачих радужек потонул в сверкающем опасными молниями сиренево-черном облаке. Оно опустилось-таки на блестящую медную клетку, полностью скрыв под собой несчастное животное, которое только и успело, что последний раз будто с возмущением мявкнуть.

Анхель затаил дыхание.

Время словно остановилось. Черное облако несколько раз вспыхнуло, а затем опасный дым начал неторопливо рассеиваться, оставив после себя…

…все ту же клетку все с той же кошкой.

Фифа бросила на магистра очередной полный презрения взгляд и отвернулась, обернув себя пушистым до неприличия хвостом.

— Да быть этого не может! — выдохнул Анхель, сдвинув густые темные брови, под которыми опасно загорелись черные глаза.

Он сжал губы, быстро шагнул к столу и распахнул клетку, чтобы достать оттуда грациозную Фифу, что, будто назло, снова начала умывать усы.

Анхель прижал кошку к широкой груди, затянутую в тонкую темно-синюю рубашку с высоким воротником и вставкой защитных голубых рун на плечах. Затем зарылся пальцами в мягкой белоснежной шерсти, погладив красотку между ушей, и… глубоко вздохнул.

— Что ж… в целом я даже рад, — проговорил он тогда, и на его выразительных губах появилась тень улыбки.

Тень.

Он на миг закрыл глаза, еще пару раз проведя по лоснящейся шелковистой шерсти, а затем отпустил кошку обратно на стол, быстрыми шагами покинув кабинет.

Пара мгновений — и его шаги затихли где-то в коридоре. Магистр ушел, оставив Фифу совершенно одну. Она больше была ему не нужна.

Как он думал.

Фифа же, не торопясь спрыгивать со стола, спокойно потянулась, выгнув спину и выставив передние лапы вперед, снова зевнула и вдруг… вспыхнула тем самым черно-лиловым дымом. Мгновение — и кошка исчезла, оставив вместо себя чрезвычайно удивленную обнаженную девушку — столь красивую, что подобную ей никогда прежде не видело великое королевство Мхов и Облаков…

Глава 2

Лунарис

Только что чуть инфаркт не хватил. Шевелю я, значит, усами, как обычно, вынюхиваю, далеко ли ушел магистр-шмагистр, а усов-то и нет. Опускаю взгляд в попытке разобраться, отчего так затекли лапы, а лап — ни одной! Оборачиваю себя хвостом в надежде сделать вид, что все так и должно быть и меня все это ни капли не беспокоит, а хвоста-то, хвоста!

Ну, вы поняли. С хвостом то же самое.

— Хаос мне в печень, да я же человек, — выдохнула я, разглядывая длинные тонкие пальцы, оканчивающиеся аккуратными, чуть серебристыми ногтями. Тонкими, подстриженными! — Тьфу, гадость какая. Такими ни одного воробья не поймаешь.

В этот момент до меня вдруг дошло, что я разговариваю, да еще и неплохо. Сказать, что меня это просто удивило, было бы слишком мягко. Тут прямо не хватало какого-то цветастого словца, чего-то такого расписного, как хвост форели. Но я пока ничего не придумала.

— Пушистенько, — проговорила медленно, спуская с каменного стола длинные голые ноги без капли шерсти. — Холодно-то как! — воскликнула, спрыгивая на пол и потирая филейную часть совершенного лысого и ничем не защищенного участка тела. — Да как так вообще можно! — пропищала, прикусив губу и пытаясь разглядеть то место, куда прекрасно вписался бы мой старый хвост!

— Простите? — вдруг раздался низкий тихий голос со стороны выхода из кабинета, и все внутри у меня словно обмерло на миг.

Я резко подняла голову и тут же встретилась с прожигающим насквозь взглядом проклятого черноглазого магистра, который и отловил меня в Северной башне.

Как я могла не заметить его возвращения? Как могла не услышать шагов? А скрип открываемой двери?

Взгляд магистра магии медленно скользнул по мне, и вдруг показалось, словно кто-то провел по шерсти теплой ладонью…

Я вздрогнула. Никакой шерсти у меня больше нет, и, похоже, все благодаря вот этому черноглазому красавцу.

Красавцу?..

— Как вы оказались в моем кабинете? — спросил тем временем магистр, на которого я вдруг взглянула по-новому. Прежде, пока я была кошкой, он совсем не казался мне интересным.

Да и что там может быть интересным у этих магистров? Ни хвоста у них нет, ни усов, лапы весьма посредственного размера. И физиономии все на одно лицо.

Были.

А сейчас конкретно вот этот магистр показался мне совсем иным. И лицо-то у него было удивительным, каким-то странно притягивающим взгляд, и глаза пугающие, прямо-таки нечеловечески глубокие. Да и прочие детали внешности теперь вызывали вопросы. Словно мне теперь интересен размер вовсе не лап.

Не лап.

А чего, спрашивается, еще? Глупость какая!

Магистр медленно приближался ко мне, то и дело осматривая особенности обстановки собственного кабинета.

Явно искал, куда пропала кошка.

А мой взгляд тем временем скользил по его широким плечам, по осторожной походке, по четким, выверенным движениям… и по кончикам пальцев, которые едва различимо шевелились, опущенные вниз.

Колдовал.

Я не должна была заметить, не должна была знать.