Принц в ужасе распахивает глаза.
— Да вы, верно, смеетесь надо мной!
— Уверяю вас, поездка на наших скакунах доставит вам удовольствие. Это будет всяко лучше, нежели тащиться в этом несуразном ящике на колесиках.
Но принц резко качает головой, а затем начинает мотать ею так, будто какой-то механизм в его шее вышел из строя.
— Я не опущусь до того, чтобы ехать верхом на одном из этих монстров!
— Теодр, — мягко говорит его сестра, — будь благоразумен. Мы не можем провести здесь всю ночь, в одиночестве. Фейри могут вернуться, а у нас нет ни оружия, ни охраны.
— Мне все равно! — Теодр судорожно переводит взгляд с принцессы на меня, а затем на укутанного тенями морлета. — Я бы предпочел быть затоптанным единорогами до смерти, чем скакать на одном из этих дьяволов!
— Прекрасно. — Принцесса расправляет плечи, ее глаза сужаются. — Тогда поеду я. — Она поворачивается ко мне, полностью игнорируя истеричные вопли своего брата:
— Фэрейн! Я запрещаю тебе это делать!
Слегка склонив голову набок, она говорит:
— Я готова ехать вместе с вами, куда бы вы ни решили отвезти меня, король Фор.
Я встречаюсь с ней взглядом. В ее глазах горит смелость, неожиданная и вызывающая. Быть может, она и не воин, но это не значит, что она слаба.
Я протягиваю ей руку. Она колеблется. Ее губы сжимаются в тонкую линию, а затем, сделав быстрый шаг, она легко кладет пальцы мне на предплечье. Она не встречается со мной взглядом. Я чувствую тепло ее прикосновения сквозь рукав и жалею, что она не приняла мою ладонь. Возможно, это противоречило бы нормам этикета в человеческом обществе. Что ж, в будущем нам предстоит быть очень осторожными, чтобы ненароком не обидеть друг друга.
— Фэрейн! — рычит Теодр. Я игнорирую его и увожу принцессу туда, где ждет мой собственный морлет. Он закусывает удила и широко раздувает ноздри. Воздух этого мира ему не подходит, а потому он теряет большие клочки шерсти на холке и боках, обнажая уродливую чешую под ними. Даже я, привыкший к грозному виду морлета, не могу сдержать легкую дрожь при взгляде на него. По сравнению с тупозубыми длинноносыми существами, которых люди используют для перевозки своих экипажей, Кнар, должно быть, выглядит устрашающе.
Но принцесса приближается, ее шаги тверды, а рука на моем предплечье лишь слегка дрожит. Я ловлю себя на том, что пытаюсь вновь почувствовать ту мелодию, что окружала ее ранее. И на секунду мне кажется, что мне удается ее ощутить, — но нет. Она остается за пределами моего сознания — и невозможность дотянуться до нее оказывается на удивление достаточно мучительной.
— Не бойтесь, принцесса, — говорю я в надежде успокоить ее. — Кнар принадлежит мне с тех пор, как он был жеребенком, рожденным от выброса серы и дыма из земли под Огненной рекой.
— Правда? — она бросает на меня быстрый взгляд. — Он выглядит довольно злобным.
— О, он определенно такой и есть. Он проглотил бы меня в два счета, если бы знал, что это сойдет ему с рук. Но в этом и заключается великое достоинство морлета: ты никогда не сомневаешься в том, что он о тебе думает. Морлеты не станут притворяться вашими друзьями, но если будете относиться к ним с уважением, они ответят тем же.
Принцесса некоторое время обдумывает мои слова.
— Напоминает жизнь при дворе.
Я кривлю губы в улыбке.
— Ну что вы, все совсем не так. Морлеты воспитаны гораздо лучше, чем все придворные, которых я знаю.
При этих словах Кнар запрокидывает голову и издает пронзительный вопль, который вызывает у девушки легкий вскрик. Затем она прижимает руку к сердцу и звонко смеется. Здесь, на горном склоне, этот звук звучит ярко и тепло. У меня возникает странное чувство, что я мог бы потратить уйму времени и усилий, чтобы снова услышать этот смех.
Она поднимает взгляд вверх, на седло.
— Мне понадобится ваша помощь, — говорит она.
— Конечно, принцесса.
С губ принцессы срывается удивленный вздох, когда я обхватываю ее тонкую талию и поднимаю над землей. Она весит так мало, что усадить ее в седло — дело одного мгновения. Однако из-за моих действий ткань на ее изорванном платье вновь расходится. Опустив взгляд, она замечает собственную наготу и судорожно принимается возиться со складками ткани, пытаясь прикрыться.
Я демонстративно отвожу взгляд и сажусь позади нее. Устроившись в седле, снимаю плащ и набрасываю ей на плечи. Она мгновенно закутывается в него.
— Спасибо, — бормочет она.
В моем горле образуется комок. Я проглатываю его и отвечаю:
— Не за что.
И снова я почти уверен, что чувствую ту мелодичную ауру. Но она, как и прежде, исчезает до того, как я успеваю ухватиться за нее.
Я поворачиваю уродливую голову Кнара в сторону кареты, где все еще стоит Теодр, с раскрытым ртом наблюдающий за сестрой.
— У вас есть выбор, друг мой! — кричу я ему. — Вы можете прямо сейчас поехать с нами в Белдрот или остаться здесь до рассвета в ожидании, что кто-нибудь явится и поможет вам отловить ваших лошадей. В любом случае решать лишь вам, я ни на чем не настаиваю.
Принц выглядит так, словно вот-вот подавится ругательствами, рождающимися у него в глотке. Но, к моему удивлению, он лишь коротко кивает.
Приняв это за согласие, я поворачиваюсь в седле и кричу:
— Хэйл!
— Да, мой король?
— Найди сопровождение для принца Теодра.
Мой капитан недовольно рычит, но отдает честь. Доверив ей выполнение этого задания, я направляю Кнара туда, где двое моих людей помогают юному Йоку сесть в седло. Раг и Тоз, уже взобравшиеся на своих скакунов, парят рядом, на их лицах озабоченность. Ко лбу Тоза все еще прижата припарка, а рука Рага на перевязи. Но им обоим досталось намного меньше, чем Йоку, который, похоже, вот-вот упадет в обморок. Сможет ли он добраться обратно в Мифанар?
— Присмотрите за мальчиком, — обращаюсь я к парням. — Доставьте его домой в целости и сохранности.
Раг торжественно кивает. Тоз ухмыляется, сверкая острыми зубами.
— Удачи, Ваше Величество. Желаю вам успеха в вашей миссии.
— А мне кажется, успех уже у него в руках, — заявляет мой брат.
Я поворачиваюсь и вижу Сула, гордо восседающего на своем морлете с многозначительной ухмылкой на губах. Раг и Тоз смеются, и я внезапно радуюсь, что девушка, едущая впереди меня, ни слова не понимает на трольдском.
Резко натянув поводья, я направляю своего морлета вниз по склону.
— Держитесь, принцесса, — шепчу я девушке на ухо. Я смотрю, как ее пальцы вплетаются в темную гриву Кнара, пока я гоню своего скакуна вперед, в ночь.
Глава 3. Фэрейн
Если бы кто-нибудь сказал мне всего несколько часов назад, что еще до рассвета я окажусь верхом на спине огромного, шипастого, кошмарного зверя, заключенная в объятия великолепного, голубокожего короля-воина, уверена, что в ответ лишь громко рассмеялась бы. Меня уж точно нельзя назвать романтичной натурой. В конце концов, я провела бо́льшую часть своей жизни, пытаясь избегать любых сильных и неоднозначных эмоций.
Однако чудесным образом все же обнаруживаю себя на месте героини какой-нибудь баллады!
Спустя некоторое время я окончательно прихожу в себя и наконец начинаю обращать внимание на то, что происходит вокруг. Тролли общаются на своем грубом, скрежещущем языке. Воин, едущий по правую руку от короля, особенно разговорчив. Я изучаю его исподтишка, пытаясь составить более четкое впечатление. Он очень похож на короля, у него такая же форма лба и сильная челюсть, однако он немного выше и бледнее своего правителя, его кожа лишь слегка отдает голубизной.
В один момент он внезапно поворачивается в мою сторону и ловит мой взгляд. Всего на секунду — но за это мгновение я успеваю испытать такой укол недоверия, что у меня в желудке все скручивается. Я быстро отворачиваюсь.
Всадница слева от короля — та, кого он назвал Хэйл. Я не могу ее как следует прочувствовать, ведь позади нее едет мой брат, и его тревога настолько сильна, что мешает почувствовать другие эмоции. Тем не менее, даже прорвавшись сквозь бурю переживаний Теодра, ловлю отзвук чего-то сильного, исходящего от нее. Тревоги, если я не ошибаюсь.
— Вам удобно, принцесса? — Услышав голос Короля, я вздрагиваю. От его дыхания на моей шее по спине бегут мурашки, но мне быстро удается вернуть себе самообладание.
— Фэрейн, — говорю я. — Прошу вас, зовите меня Фэрейн.
Несколько мгновений он ничего не говорит, а затем:
— И вы позволите мне подобную фамильярность?
Я морщусь… Как я могла забыть? Фейри считают имена драгоценными и опасными. Доверить свое имя фейри может быть смертельной ошибкой. Но я же не могу теперь взять свои слова обратно, не так ли?
— Да, пожалуйста, — я надеюсь, что мой голос не выдает внутреннего напряжения. — Последние два года я жила вдали от двора и немного отвыкла от титулов.
— В таком случае вы должны звать меня Фор.
— Боюсь, я не смогу.
— А почему бы и нет? Если вы желаете, чтобы я звал вас по имени, будет справедливо, если вы окажете мне такую же любезность.
— Но мой… мой отец был бы недоволен.
— Вашего отца здесь нет.
Что ж, с этим сложно поспорить. Однако с каждым движением могучего зверя подо мной я чувствую, как приближаюсь к замку Белдрот. Скоро я вновь предстану перед строгим и разочарованным взором моего отца, и, если честно, я сомневаюсь, что готова к этому.