Петтигрю показалось, что первым отозвался мистер Филипс, но мистер Иделман, мисс Кларк и мисс Браун находились так близко у него за спиной, что предложения прозвучали почти хором:

— Рикаби.

— Великолепно! Один вопрос мы решили. Теперь кто…

— Минуточку… — Было очевидно, что мистер Вуд невольно начинал испытывать интерес. Словно Эймиас Ли зашевелился под скромным обличьем временного гражданского служащего. — Минуточку. Я не уверен, что хочу убивать Рикаби.

— Не хотите его убивать? Но почему, мистер Вуд? Мы все этого хотим. Он же такой противный.

— Нет-нет. Я говорю не о своем личном отношении. Я говорю как писатель. Просто я не вижу Рикаби в роли убиенного. Он не — как бы это выразиться? — недостаточно значителен. Мне всегда нужна какая-то центральная фигура, на которой можно сосредоточить массу всевозможных мотивов — ревность, ненависть, страх и так далее. Тогда появляется материал для работы. Ничтожный негодяй, которого все терпеть не могут, такого материала собой не представляет.

— Я старомоден, — заметил Петтигрю. — Дайте мне труп миллионера в библиотеке, и я буду вполне доволен.

Вуд понимающе посмотрел на него.

— Именно, — медленно произнес он. — Вот мы и начинаем кое-что нащупывать. Вы имеете в виду то же, что и я?

Петтигрю улыбнулся и кивнул.

— О чем вы говорите? — раздраженно спросила Веселая Вдова. — Нет у нас тут никакого миллионера!

— Зато есть очень подходящая библиотека, — сказал Петтигрю.

Вуд набивал трубку с видом величайшей сосредоточенности.

— Два входа и французские окна, выходящие на террасу, — бормотал он. — Я обратил на это внимание в первый же раз, когда вошел туда. Идеально.

Миссис Хопкинсон в недоумении переводила взгляд с одного на другого, но потом ее внезапно осенило, и она захлопала в ладоши.

— Начальник управления! — воскликнула она. — Как же мы не подумали об этом раньше? Ну разумеется! Мы выстроим прекрасный сюжет вокруг убийства управляющего!

— Право, — сказала мисс Кларк своим офисным голосом, голосом, которым имела обыкновение пользоваться, когда желала нагнать страх и уныние на весь свой департамент лицензирования. — Шутка есть шутка, я понимаю, Элис, но нельзя забывать о служебной дисциплине, а это…

— Послушай, Джудит, если ты собираешься испортить нам все удовольствие, я перестану с тобой разговаривать! Мы сейчас не на работе и можем говорить все, что хотим. Кроме того, мистер Вуд настоящий писатель, и если он говорит, что убитым должен быть управляющий, значит, так тому и быть. Итак, кто же у нас будет убийцей?

— Вам не кажется, что мы похожи на майских психов? — спросил мистер Филипс.

— Весьма! — довольно хихикнула миссис Хопкинсон. — И как же нам убрать его, убрать его, убрать его? — подхватив аллюзию, промурлыкала она на мотив детской песенки.

Но тут на ноги поднялась мисс Дэнвил.

— Простите, но я лучше пойду лягу, — сказала она едва слышно, но решительно. — Мне не нравится эта… эта дискуссия о том, как лишить жизни человеческое существо. Даже в шутку. Это… это непристойно. Особенно сейчас, когда столько мужчин и женщин реально гибнет во всем мире. Знаю, я тоже виновата, поскольку поначалу бездумно присоединилась к этой игре. Но раз дело дошло до выбора одного из нас на роль Каина… Прошу меня извинить. — Она с достоинством вышла из комнаты, зажав в руке свою маленькую книжицу в кожаном переплете.

Несколько мгновений после ее ухода стояла тишина, затем послышался тихий голос мисс Браун.

— О, бедная мисс Дэнвил! — пробормотала она с искренней жалостью.

Петтигрю не мог не заметить, с каким сочувствием и восхищением посмотрел на нее при этом мистер Филипс. Было очевидно, что независимо от того, разделяет он ее чувства или нет, сердечная доброта маленькой секретарши тронула его.

«Черт возьми! — подумал Петтигрю. — Похоже, он действительно к ней неравнодушен!» Эта мысль обеспокоила его. Не скажется ли это на эффективности работы мисс Браун, а он весьма ценил ее в качестве своего секретаря.

Других сочувствующих мисс Дэнвил не нашлось.

— Наверняка за всех нас сегодня усердно и искренне помолятся, — пренебрежительно бросила мисс Кларк. Судя по всему, она преодолела неудовольствие, которое сначала вызвало у нее предложение убить управляющего, потому что добавила: — Продолжай, Элис.

— На чем я остановилась? Ах да! Конечно, на поисках убийцы. Есть ли среди нас кто-нибудь достаточно кровожадный, чтобы стать злодеем? Не хочу сказать, что мне никто не приходит на ум…

— Если вы имеете в виду Рикаби, — авторитетно заявил Вуд, наблюдая за тем, как кольца дыма от его трубки поднимаются к потолку, — то он совсем не годится.

— О, мистер Вуд, имейте же совесть! — застонала Веселая Вдова.

— Но он действительно не годится, — не отступал романист. — Вы сами только что это подтвердили. Если человек представляет собой персону, от которой легко ожидать преступления, он не может быть злодеем в детективной истории. Иначе откуда же возьмется интрига? Здесь, безусловно, требуется человек, от которого вы ждете преступления меньше всего.

— У меня есть некоторый опыт в подобных делах, как вы понимаете, — заметил Петтигрю. — Должен сказать, что полиция почти всегда в первую очередь обращает внимание на самого очевидного подозреваемого. И как это ни огорчительно, едва ли не всегда оказывается права.

— Так мы ни до чего не договоримся, — выразила неудовольствие миссис Хопкинсон. — Вы посмотрите, как уже поздно! Через пять минут мне нужно уходить, а я ни за что не усну, если мы не решим этот вопрос. Мистер Вуд, кто, по-вашему, это должен быть?

— Именно это я и пытаюсь осмыслить. Нужен кто-то неожиданный. Но это, полагаю, можно сказать о каждом из нас. Трудность состоит в том, чтобы найти правдоподобный мотив для убийства управляющего, мотив в подобном деле — половина успеха.

— Иногда всем нам хочется его убить, — вставил Иделман.

— Разумеется, но я говорю не об этом. Естественно, все мы будем подозреваемыми. Да любой служащий управления может им быть. Нет никакой причины ограничиваться только присутствующими. — Он помолчал и добавил: — Нет, если бы я выбирал злодея, то склонился бы к кандидатуре мисс Дэнвил.

— О, но это неблагородно! — не сдержала осуждения мисс Браун.

— Милое дитя, это всего лишь игра, — укоризненно сказала мисс Кларк.

— Мисс Дэнвил, — повторил мистер Вуд. — Не знаю, приходило ли это вам в голову, но она так религиозна, что порой это кажется даже немного ненормальным. Разумеется, исключительно из литературных надобностей можно было бы преувеличить это отклонение от нормы, снабдить управляющего каким-нибудь тайным грехом, который она неожиданно обнаружит, и при соответствующих обстоятельствах…

— Религиозный фанатизм? — с сомнением произнес мистер Филипс. — Кажется, я уже читал нечто подобное. Я никогда не запоминаю названий книг, но…

— Конечно, где-то это уже было, — нахмурившись, перебил его мистер Вуд. — Все было. В этом главная трудность нашей игры. Но меня попросили с ходу придумать сюжет, и это лучшее, что я смог сделать. Простите, если…

— О, мистер Филипс совсем не то имел в виду, — поспешила заверить миссис Хопкинсон. — Я нахожу вашу идею превосходной и не сомневаюсь, что мы все ее поддержим. А когда будет написана книга, уверена, никто не разгадает секрета до самой последней главы, за исключением нас, которым повезло находиться у ее истоков. Вы ведь напишете ее, мистер Вуд, правда?

Он покачал головой:

— Боюсь, что нет. Даже если бы у меня здесь было время писать, я бы не смог этого сделать — поместить в книгу реальных людей.

— Ну, если вы отказываетесь, что весьма печально… Тем не менее не будет никакого вреда, если мы попытаемся себе представить, какой могла бы быть эта книга, как могли бы в ней развиваться события. К тому же это может вам пригодиться, если вы когда-нибудь потом все же соберетесь ее написать, пусть даже она будет о чем-нибудь совершенно другом. Не правда ли? Уверена, что мы все будем очень рады вам помочь.

— Я вас не совсем понимаю.

— Полагаю, — в своей тяжеловесно-педантичной манере произнес Иделман, — миссис Хопкинсон имеет в виду, что мы могли бы скрасить свой досуг конструированием воображаемого детективного сюжета, строя догадки и предлагая варианты…

— Именно!

— При том, что вы, безусловно, будете нашим, так сказать, главным редактором. Это может оказаться забавным.

— Ну, в этом, конечно, что-то есть, — признал Вуд. — Только я не совсем понимаю, как…

— Мои дорогие, я должна бежать! — воскликнула миссис Хопкинсон, поспешно собирая свои вещи. — Вы только посмотрите на часы! Огромное спасибо за чудесный вечер. Думаю, это захватывающая идея. Позднее мы непременно обговорим ее более подробно. Наверняка мне сегодня будут сниться кошмары! Всем спокойной ночи!

После ее скоропалительного отбытия компания распалась. Немного спустя остальные дамы отправились спать, за ними последовали Филипс и Вуд. Петтигрю остался, он сидел, уставившись в огонь и на особый манер морща нос, как делал всегда, когда глубоко задумывался. Потом он взглянул на сидевшего в другом конце комнаты Иделмана, и у него вырвался сдавленный смешок.