3

Инспектор Клайв Лэнсер, старший офицер частной полиции Артура Грайса, вводил в курс дел в Зипце новичка по имени Дуэйн Локхарт. Дуэйну было неловко: новая полицейская форма оказалась долговязому парню тесновата, но, главное, он лично знал большинство обитателей Зипца, а теперь предстояло строить их и по любому поводу на них доносить. Мужчины шагали практически безлюдными улицами, а над ними кружил маленький самолетик.

— Воздушный разведчик, — сказал инспектор Лэнсер, запрокидывая большую голову. — Аэрофотосъемка, ищет незаконные сараи.

— А что, иметь сарай теперь запрещено законом? — удивился Дуэйн.

— Если нет разрешения на постройку и хозяева уклоняются от муниципального налога. Сарай считается перепланировкой, — пояснил инспектор. Уловив неодобрение собеседника, он продолжил: — Нельзя давать спуску этим подонкам, парень. Протяни им палец, они, сволочи, всю руку откусят.

Дуэйн подумал: «Вчера я тоже был» подонком» а вся разница между» тогда» и» теперь» только в том, что я получил эту работу и законно снял жетон. Теперь я могу пойти куда захочу».

Дуэйну не терпелось побывать в городской библиотеке. Он слышал, что там на полках стоят тысячи книг.

Дуэйн и Лэнсер свернули в переулок Колокольчиков, прозванный у местных переулком Шлюх, — население там по большей части состояло из юных матерей — одиночек.

— Сейчас мы на территории шлюх, — сообщил инспектор Лэнсер. — Некоторые из них могут окрутить до потери разума. Ты, парень, заступил у нас на место Таффи Джонса, которого заманила, это образно, на рифы шлюшка по имени Шьянна Граббетт. Таффи на дисциплинарной комиссии сказал, что он как увидал ее в белой олимпийке, на высоких каблуках и в сережках — кольцах, так о службе и думать забыл. А когда она расстегнула олимпийку и он узрел ее буфера, а они просто вываливались из микроскопического топика, тут, он сказал, с ним было кончено. Так что будь начеку, парень. Мессалины вечно охочи до свежего мяса.

Дуэйн был весьма начитан, но, как это часто бывает, почти не имел опыта в общении с девушками. Он несколько раз щупался в школе с девочкой постарше, но в строгом смысле оставался девственником.

Инспектор Лэнсер скомандовал:

— Встанем здесь и дождемся какой — нибудь шлюхи. Хочу продемонстрировать тебе порядок личного досмотра.

Они привалились к стене, испещренной непристойными и, вероятно, клеветническими граффити о некоей Джоди и ее отношениях с псом. Вскоре показалась миловидная девчушка, толкавшая коляску с пухлым младенцем.

Лэнсер сделал стойку.

— Так, показываю личный досмотр женщины.

Он вскинул руку, и девица со вздохом остановилась.

Лэнсер распорядился:

— Во — первых, установи имя и регистрационный номер жетона подозреваемого.

Девушка заученно пробубнила:

— Пэрис Баттеруорт, Би 9176593.

И вынула удостоверение.

Показав на младенца, который жевал угол нераспакованного пакетика «Чудо — Чавков», девушка продолжила:

— Это Полтинник Баттеруорт. Жетона у него еще нету, ему лет мало.

— Спроси удостоверение на ребенка, — приказал Лэнсер. — Нельзя верить этим шлюхам на слово.

Дуэйн обратился к Пэрис:

— Не возражаете, если я взгляну на Полтинниково удостоверение, мисс Баттеруорт?

Девушка расстегнула курточку на ребенке, залезла под фуфайку и вынула удостоверение, прицепленное на синей ленточке. Дуэйн увидел, что два угла удостоверения изжеваны.

Лэнсер внимательно осмотрел карточку и сказал:

— Отметь порчу удостоверения. — Потом обратился к девушке: — Порча государственного имущества. За это я могу взять штраф на месте.

Пэрис возмутилась:

— У него зубки режутся, он все жует, все в рот тянет.

— Ладно, мисс Баттеруорт, на этот раз я закрою глаза, — смилостивился Лэнсер и тут же продолжил натаскивать Дуэйна: — Так, установили личность подозреваемого, переходим к личному досмотру. При отсутствии констебля женского пола мы должны все делать осторожно. В общем, Локхарт, бегло ощупай ее, избегая явных эрогенных зон.

Дуэйн и Пэрис переглянулись. У нее красивые глаза, отметил Дуэйн.

— Ты ищешь наркотики, краденые товары, спрятанное оружие или материалы для производства взрывных устройств, — пояснил Лэнсер.

Пэрис фыркнула:

— Ага, типа! Да я эти материалы не отличу, даже если они мне на башку свалятся.

— Были случаи, шлюхи работали на Аль— Каиду, — продолжал Лэнсер. — Смотри, Локхарт, мы не имеем права рисковать. — Кончиком дубинки он указал поочередно на разные части худенького тела Пэрис и приказал:

— Давай, щупай.

Дуэйн несмело провел руками по талии и плечам Пэрис, вниз по спине и по голеням. Он почувствовал, что девушка дрожит, и бормотнул:

— Прошу прощения.

Лэнсер продолжал:

— Дальше, раз убедился, что подозреваемая ничего на себе не прячет, переходишь к обыску ребенка.

Дуэйн наклонился к коляске:

— Привет, Полтинник! Пощекочу тебе пузико, а?

Полтинник настороженно таращился на Дуэйна. От мужчин он был не в восторге. Они всегда кричали, и мать плакала. Наскоро ощупав рыхлое тельце неулыбчивого младенца, Дуэйн не нашел ничего кроме пожеванного пластикового жирафа, который завалился ребенку в майку. Дуэйн протянул игрушку Пэрис.

— Мы от жирафиков без ума, — сказала девушка.

Инспектор Лэнсер тем временем обыскал сумку, подвешенную на ручке коляски, вытянул из нее письмо, адресованное Мохаммеду Юсафу в тюрьму Уэйкфилд, и подал письмо Дуэйну со словами:

— Почему я должен конфисковать это письмо, а, Локхарт?

Дуэйн напрягся, вспоминая те полчаса из своей недельной подготовки, что были посвящены корреспонденции.

— Жителям зон изоляции запрещено переписываться с осужденными, отбывающими срок.

Лэнсер бросил:

— Мерзавка.

Пэрис сморщилась, захлюпала носом. К такой ситуации Дуэйна совсем не готовили. Он растерянно стоял, не понимая, что предпринять.

Пэрис всхлипнула:

— У Мохаммеда на будущей неделе день рожденья.

— Что ж, будь уверена, мы все желаем ему самого доброго, — сказал Лэнсер. — Ступай.

Дуэйн хотел извиниться перед Пэрис. Он посмотрел ей в лицо, надеясь, что девушка поймет по глазам, что сам он не отобрал бы письма. Дуэйн гадал, сколько сможет протянуть на этой работе, если все и дальше пойдет как сегодня. Пэрис застегнула на ребенке курточку, сунула ему жирафа и удалилась в направлении магазинов.

Когда Лэнсер с Дуэйном пересекали лоскуток травы перед торговым центром, им встретилась Камилла, за которой трусили Фредди, Тоска и Лео.

— Инспектор, не скажете ли, который час? У меня часы остановились, — обратилась Камилла к Лэнсеру.

— Прежде чем я скажу вам, который час, мадам, — холодно ответил Лэнсер, — я должен вас предупредить, что эта услуга теперь платная.

— Неслыханно! — возмутилась Камилла. — Все, чего я прошу, — это взглянуть на часы и сообщить время.

Дуэйн украдкой поглядел на свои часы. Было 11.14 утра.

Лэнсер сказал:

— Мы — частно — государственное партнерство, мадам, и, если хотим удержаться на рынке, должны брать плату за услуги.

— И какую же цену вы думаете взять за то, что скажете мне, который час?

— Сейчас у нас стандартный тариф: один фунт за справку, — ответил Лэнсер.

— Фунт! — воскликнула Камилла. — Это возмутительно.

— Значит, вы больше не хотите узнать, который час? — осведомился Лэнсер.

— Нет, — сказала Камилла. — По положению солнца понятно, что сейчас почти полдень.

Дуэйн поддернул манжет на правой руке, выставляя часы. Потом поднес ладонь к лицу, сделав вид, будто прикрывается от сияния тусклого светила.

— А, я вижу, сейчас одиннадцать пятнадцать, — сказала Камилла. — Благодарю вас, констебль.

К Дуэйну подвалил Лео и, разжав зубы, уронил к ногам новоиспеченного полицейского палку. Дуэйн подобрал обмусоленную деревяшку и что есть мочи зашвырнул вдаль. Три собаки рванули за палкой, плюхнувшейся в грязь.

— Надеюсь, вы не возьмете платы за то, что бросили палку, — сказала Камилла.

— Нет, — отозвался Дуэйн, — это бесплатная услуга.

Когда Лео принес палку и вновь положил ее к ногам Дуэйна, инспектор Лэнсер приказал:

— Оставь палку в покое, парень. Мы с тобой на службе.

Они тронулись дальше и вскоре вышли к району, отгороженному от остального поселка высоким забором.

— Здесь, — сказал, поворачивая ключ в замке калитки, инспектор, — заперты от греха подальше, те, кто баловали с детишками.

Лэнсер отворил калитку, и они с Дуэйном прошли за ограду. Дуэйн ожидал, что по улицам будут шнырять похотливые типы в засаленных фуфайках, но, к его удивлению, люди за забором с виду ничем не отличались от остальных жителей поселка.

Когда он поделился своим наблюдением с Лэнсером, тот удивил его еще больше, сказав:

— Большинство этих несчастных педиков невинны как молочные ягнята.

— Но тогда что они здесь делают, сэр? — спросил Дуэйн.

— На бедняг наклепали зловредные спиногрызы. Мелкие вреднюги завлекли их, слопали конфетки и побежали плакаться в «Детскую линию» [Британская общественная организация, оказывающая помощь детям, оказавшимся в трудной ситуации, в том числе подвергшимся сексуальной эксплуатации со стороны взрослых.].

Дуэйн промолчал, хотя ему и хотелось заступиться за оскорбленных детишек. Тренер по плаванию часто запускал руку Дуэйну в плавки, якобы проверял, нет ли у мальчика каких‑нибудь отклонений.