Сюзанна Энок

Приглашение к греху

Глава 1

Лорд Закери Гриффин взял с подноса бокал кларета.

— Господи, да когда же кончится этот вальс! — пробормотал он, глядя на пару танцоров в центре зала.

Мимо него пролетали в танце другие пары, но он их едва замечал. Как, впрочем, и небольшую группу юных леди, пробиравшихся к нему вдоль стены. Они занимали его лишь потому, что вынуждали все время двигаться, чтобы не оказаться в гуще этой стайки, состоящей из разноцветного шелка и кружев.

При обычных обстоятельствах он не возражал против того, чтобы сделать тур вальса с хорошенькой молоденькой куколкой. Это даже доставляло ему определенное удовольствие. Однако сегодня на первом плане у него было дело. А потанцевать он всегда успеет.

Стоявшие по ту сторону зала два его старших брата — Себастьян, герцог Мельбурн, и Шарлемань — тоже не танцевали, а были заняты беседой с лордом Харви, у которого они наверняка выторговывали принадлежащие ему акции их судоходной компании. Закери желал им успеха, но у него самого голова шла кругом от одной мысли о всех этих чертовых цифрах и процентах.

Вальс наконец закончился. Большинство танцевавших направились либо к своим компаниям, либо в буфет. Ему было видно, что пара, за которой он наблюдал, остановилась у столика с шоколадным кремом. Бросив последний взгляд на братьев, он направился туда же.

— Рад, что вы все еще в Лондоне, майор. — Закери дотронулся до плеча, обтянутого красным мундиром.

Лорд Трейси обернулся и с улыбкой протянул Закери руку:

— Закери.

— Хорошо выглядите.

— Почему бы и нет? Есть причина? Разве что отказ вашей сестры выйти за меня замуж.

— Никто из нас этого не ожидал, — признался Закери, но его улыбка стала более натянутой. Черт бы побрал Нелл! Сегодня ему не нужны осложнения. — Кроме Мельбурна, разумеется. Он всегда все знает наперед.

— В таком случае он мог бы заранее предупредить меня, что леди Элинор собирается выйти замуж за маркиза Деверилла. Во всяком случае, до того, как поинтересоваться у меня, не желаю ли я войти в вашу семью.

Закери пожал плечами. Он сомневался, что разочарование лорда Джона Трейси было искренним. Поскольку сестра Закери Нелл оказалась той еще штучкой, вряд ли он хотел бы быть прикованным к ней до конца своих дней.

— Она сбежала с Девериллом. Нам удалось их поймать, но они каким-то образом ускользнули от нас. Валентина и Элинор, особенно когда они вместе, трудно остановить.

— Я так и понял. Что я могу для вас сделать? Не могу же я снова делать предложение. В вашей семье больше нет отпрысков женского пола, а Пенелопе, дочери Мельбурна, всего восемь лет, не так ли?

— Ей шесть. На самом деле я хотел просить вас об одолжении.

— О каком?

Набрав побольше воздуха, Закери бросился вниз головой с утеса.

— Я хочу поступить в армию и отправиться на Пиренейский полуостров с фельдмаршалом Веллингтоном.

— Ах, это, — рассмеялся майор. — Вы это серьезно?

— Конечно. — Черт возьми, никто ему не верит. Ему уже надоели насмешки и поддразнивания членов семьи. Вот почему он постарался, чтобы сейчас Себастьян его не услышал.

— Тогда примите мои извинения. Но вы отдаете себе отчет в том, что если вы поступите в армию, то уже не сможете просто передумать, потому что в противном случае вас ждут неприятные последствия?

— Я это прекрасно понимаю, — ответил Закери, проигнорировав явно оскорбительное отношение майора к своему решению. — Я не спрашиваю у вас совета, стоит ли мне поступать в армию. Мне надо знать, в каком полку у меня будет возможность принять участие в боевых действиях. Я, знаете ли, не хочу оказаться где-то в двадцати милях от линии фронта и быть интендантом, ответственным за бочки с вином.

— В таком случае присоединяйтесь к моему полку — сорок пятому пехотному, — тут же предложил Трейси. — И если вы не передумаете, я буду рад замолвить за вас словечко перед генерал-майором Пиктоном. Хотя с вашим именем и репутацией вам не требуются рекомендации.

— Вы окажете мне честь, если поговорите с генералом. — Комплимент в адрес его семьи Закери оставил без внимания. Он обладал необходимыми для солдата качествами — умением обращаться с оружием и желанием отличиться. — Если вы меня представите, я ваш должник.

— Если вы обещаете никогда больше не упоминать мое имя и слово «женитьба» в одном предложении, считайте, что мы квиты. — Трейси снова улыбнулся.

— Благодарю вас.

— Я сообщу вам, когда смогу устроить встречу. Мыс генералом возвращаемся в Испанию уже через две недели, так что ждать придется недолго.

— Буду ждать.

Когда они с Трейси расставались, Закери увидел, что Мельбурн за ними наблюдает. Однако он лишь удивленно поднял бровь и отправился высматривать партнершу для танца. Независимо от того, серьезно ли семья, а особенно старший брат, относится к его поступкам, он сам определит свое будущее. И сегодня вечером он сделал в этом направлении большой шаг. А значит, сейчас может насладиться танцем с какой-нибудь хорошенькой девушкой.

На следующее утро Закери сидел за завтраком и читал сообщение, которое прислал майор Трейси. Оказалось, что генерал-майор Пиктон с большим удовольствием примет в свой штаб члена семьи Гриффинов и что они могут встретиться за обедом в клубе «Уайте».

Закери сложил записку и положил в карман. Экземпляр газеты «Тайме», которую он начал читать, был слегка помят, из чего он сделал вывод, что газета побывала в руках кого-то из братьев. Скорее всего это был Шей — так в семье звали среднего брата.

Согласно сообщению в газете, Элинор и Валентин проводили свой медовый месяц в Венеции. Об этом писала и Элинор, но Закери всегда находил интересным узнавать о подвигах клана Гриффинов из внешнего источника.

—Доброе утро, дядя Закери. — В комнату влетела шестилетняя Пенелопа.

— Привет, малышка. — Он наклонился, чтобы поцеловать девочку в щечку. — На прошлой неделе Валентин и Элинор катались в гондоле.

С помощью дворецкого Пенелопа выбрала себе завтрак и уселась за стол рядом с Закери.

— Я собираюсь поехать в Венецию. Если хочешь, можешь поехать со мной.

— У меня на сегодня назначена встреча в клубе, — скрывая улыбку, ответил Закери. — Но завтра — пожалуйста.

— Да я не сейчас собираюсь, а когда вырасту.

— Ну, тогда я согласен.

— Это хорошо. — Она откусила персик. — Потому что папа и дядя Шей слишком строгие.

— А я нет?

— Дядя Закери, ты же позволил мне попробовать виски из своего стакана.

Вот это да!

— Но мы никогда никому об этом не расскажем. Запомнила?

— Забыла. — Она улыбнулась так, как улыбаются шестилетки — смело и беззаботно. — Папа обещал взять меня сегодня покататься верхом. Если хочешь, можешь к нам присоединиться.

Прежде чем он успел отказаться, в комнату вошел отец Пенелопы. Себастьян, герцог Мельбурн, выглядел так, как должен был выглядеть — в свои тридцать четыре года он был одним из самых могущественных и влиятельных людей Англии и главой уважаемого семейства. Однако одет он был не для верховой езды.

— Я уж было решил, что вы двое сегодня вообще не появитесь. — Он поцеловал дочь.

— Я поздно лег, г — ответил Закери, не желая вдаваться в подробности прошедшего вечера. Умение вальсировать было лишь одним из множества талантов леди Амелии Брэдли.

— А мне пришлось одевать миссис Хулигэн, — сказала Пенелопа, имея в виду свою куклу. — Она хочет поехать с нами.

Герцог погладил кудрявую головку дочери.

— Извини, Пип, но меня вызвали в Карлтон-Хаус.

— Так ты увидишь Примни?

— Наверное. Может быть, дядя Закери поедет погулять с тобой и твоей куклой.

— А как насчет дяди Шея? — стараясь не хмуриться, спросил Закери.

— Спроси его, может, он согласится. А у тебя на сегодня какие-то планы? — таким же непринужденным тоном поинтересовался Себастьян.

— Он собирается на ленч в клуб, — заявила Пенелопа.

— Вот как? Можно тебя на минутку, Закери? Закери кивнул и встал, напомнив себе, что Элинор клялась, будто их старший брат умеет читать чужие мысли, хотя доказательств этому не было.

— Не трогай мою клубнику, Пип, — предупредил он племянницу и, выходя из комнаты, услышал, как она захихикала.

Мельбурн повел его в свой кабинет. Разговор в кабинете не сулил ничего хорошего. Закери подошел к окну. Что бы ни задумал герцог, он не собирался садиться на один из «жертвенников», как он и другие члены семьи называли стулья в этом кабинете.

Закрыв дверь, Мельбурн сказал:

— У меня для тебя поручение.

— С Пенелопой я покатаюсь верхом завтра. Как я уже сказал, на сегодня у меня есть дела.

Герцог сел за свой массивный письменный стол. Закери смотрел в окно на сад, напоминая себе, что, хотя Мельбурн и имеет власть над остальным миром, для него он все равно просто старший брат.

— Мне нет дела до твоего ленча, а с Пип может поехать погулять Шей. Я хочу обсудить с тобой дело, касающееся семьи.

Это прозвучало не слишком зловеще. В последнее время никто не покидал пределы семьи, во всяком случае с тех пор, как Валентин и Элинор тайно сбежали в Шотландию. Мельбурну даже каким-то образом удалось — до того как новость просочилась в газеты — представить бегство сестры как заранее задуманную романтическую эскападу.

Закери сел на широкий подоконник.

— Давай говори.

— Тетя Тремейн попросила меня найти ей сопровождающего.

— Она снова хочет поехать на скачки в Дерби? — Закери усмехнулся. — В прошлый раз, когда она там была…

— У нее разыгралась подагра, — перебил его Мельбурн, — и она хочет поехать на воды в Бат, чтобы пробыть там, возможно, до конца сезона. Я заверил тетю Тремейн, что ты будешь рад ее сопровождать.

Еще не поняв до конца то, что сказал брат, Закери ответил:

— Нет.

— Прости…

— Пошли Шарлеманя. У меня свои планы.

— Шей нужен мне в Брайтоне, чтобы закончить покупку шести грузовых судов. А у тебя никогда не бывает планов.

— А сейчас есть.

— Не хочешь меня просветить? — Мельбурн откинулся на спинку кресла.

— Я уже тебя просвещал, — стараясь говорить спокойно, ответил Закери. Он принял решение и был не намерен спорить. — Просто ты не воспринимаешь меня серьезно.

В кабинете надолго повисла такая тишина, что было слышно, как в коридоре Пип болтает с дворецким. Герцог не двигался, но Закери понял, что Себастьян прокручивает в голове их разговоры и решает, как повернуть беседу в нужное ему русло. Закери не любил играть с Мельбурном в шахматы — он никогда не выигрывал. Но сейчас это были не шахматы. Речь шла о его будущем. И если он будет решительным, то не проиграет.

— Скажи мне, — наконец заговорил герцог, — откуда появилось это неожиданное желание пойти в армию?

Значит, он все же его слушал.

— Оно вовсе не неожиданное. Я попытался поговорить с тобой на эту тему еще месяц тому назад, но тебе это было неинтересно.

— А сейчас интересно.

— Разве тебе не надо ехать в Карлтон-Хаус?

— Закери, я не хочу, чтобы ты шел в армию. Закери готов был вскочить, но решил еще глубже усесться на подоконнике.

— А что ты хочешь, чтобы я делал? Сопровождал Нелл на балы? Она теперь замужем, и я ей не нужен. Остается Пип, которую я должен возить на утренники, и сопровождать тетю Тремейн в придуманных ею поездках.

— Почему придуманные? И еще всегда находятся…

— Деловые интересы? Покупать и продавать неизвестно что и неизвестно с какой целью — этим вы занимаетесь с Шеем? От этих бесконечных сделок мне хочется уйти и запереться в сумасшедшем доме.

— Я уверен, что есть что-то, что ты делаешь с удо-воль…

— Это ты получаешь удовольствие, — оборвал его Закери. — Ты и Шей, а я — нет. Мне хочется чего-то другого. Хочу отвечать за что-то, Себастьян. А если это будет интересно и, может быть, принесет мне славу, тем лучше.

Дворецкий тихо постучал в дверь.

— Ваша светлость?

— В чем дело, Стэнтон? — раздраженно спросил герцог.

— Карета готова, ваша светлость.

— Выйду через минуту. Закери слез с подоконника.

— Думаю, мы закончим наш разговор позже. — После ленча с генерал-майором Пиктоном он будет лучше экипирован. Может быть, ему даже сразу дадут какое-нибудь поручение.

— Мы закончим сейчас.

— Но ведь ты…

— Нет, я говорю — теперь. Помню, ты собирался стать духовным лицом.

— Я никогда по-настоящему не хотел стать священником.

— Поэтому увлечение продлилось всего неделю. А потом ты решил, что будешь объезжать скаковых лошадей.

— Это нечестно, Себ…

— Через два месяца у тебя пропал интерес и к этому занятию. Потом ты решил заняться земледелием.

Закери выпрямился.

— В этом виноват был ты. Бромли-Холл — это самая захудалая твоя собственность. Там была тоска смертная.

— Почему? Провести ирригацию — это была совсем неплохая идея, если бы ты довел ее до конца.

— То есть ты хочешь сказать, что я никчемный человек.

— Я хочу сказать, что у тебя ни на что не хватает терпения. Если что-то требует труда, ты сразу же теряешь к этому интерес. Если ты хочешь ответственности, заведи собаку. Если тебе скучно, займись живописью. Незачем тебе маршировать в ярко-красном мундире по Европе, чтобы какой-нибудь французик тебя продырявил.

— Большое спасибо, что ты веришь в мою глупость и абсолютную неспособность что-либо делать.

— Это ни в коем случае не глупость, но ты знаешь сам себя. И отсутствие терпения в армии может сыграть с тобой злую шутку. Я не позволю тебе идти в армию, Закери, и ты знаешь, что я могу этому воспрепятствовать.

Закери так крепко стиснул зубы, что у него задрожали мышцы лица.

— Я третий сын в благородной семье, Себ. Мои возможности…

— Более чем достаточны, если ты сделаешь выбор и не бросишь, не доведя ничего до конца.

— Я уже сделал выбор. Спасибо за совет. — Закери повернулся и направился к двери.

— Закери, ты…

— Что — я, Себастьян? Я в безвыходном положении. И поскольку у тебя есть возможность не дать мне пойти в армию, как члену семьи Гриффинов, я могу притвориться, что я кто-то другой. — Он остановился, испугавшись, не загубил ли он свои планы. Ему надо было промолчать и просто уйти. — Я знаю, чего ты боишься. И мне жаль, что Шарлотта умерла. Я знаю, как ты ее любил. Ноты…

Мельбурн поднялся так резко, что кресло перевернулось.

— Довольно! — взревел он. — Моя жена здесь совершенно ни при чем.

— Она была для тебя всем…

— Ты поедешь с тетей Тремейн в Бат, — отрезал Мельбурн, сверкнув глазами. — Если ты за это время докажешь мне, что научился терпению, можешь владеть собой и достиг необходимого уровня ответственности, и если ты все еще не раздумаешь идти в армию, мы продолжим наш разговор.

Он рассердился и опять сказал не то, что нужно, а после заявления Мельбурна он уже не мог взять назад свои слова.

— Извини меня, Себастьян.

— Не извиняйся. — Старший брат ходил взад-вперед по кабинету, видимо, пытаясь успокоиться, что само по себе было необычно: Мельбурн редко позволял кому-либо видеть, что он расстроен.

— Я просто хотел сказать, ты не можешь держать всех нас под стеклянным колпаком и думать, что мы не попытаемся вырваться наружу, — сказал Закери более ровным голосом.

— Советую тебе пойти и начать собирать чемодан. Ты уезжаешь через час.

— Хорошо. Но однажды, Себастьян, ты переборщишь с приказами и увидишь, что вся твоя армия разбежалась.

Проклятие! Они оба знали, что это была пустая угроза, но по крайней мере брат не стал смеяться. У Закери был свой достаточно большой доход, но его контролировал Мельбурн. Если он будет слишком настаивать, брат просто туже затянет кошелек. И тогда следующий выбор карьеры будет окончательным.

Глава 2

Кэролайн Уитфелд так сильно нажала на карандаш, что сломала грифель.

— Грейс, перестань ерзать. Сестра почесала ухо.

— Я не виновата. У меня чешется голова от этой шляпы.

— Это не шляпа, а тюрбан. Пожалуйста, сиди спокойно. Мне надо еще две минуты.

— Ты сказала то же самое пять минут назад, Каро. Кэролайн на секунду закрыла глаза. Она попыталась сосредоточиться на предмете своего рисунка, от которого у нее болела голова. Но она не собиралась сдаваться. Возможно, терпение является добродетелью, но в данный момент оно было и необходимостью.

— Ты все время двигаешься, и поэтому я никак не могу закончить. И это ты захотела быть персидской княжной.

Из холла внизу донеслись голоса:

— Грейс! Мы уходим! Поторопись!

Проклятие! Кэролайн схватила другой карандаш и начала судорожно рисовать светлые завитки волос, выбивавшиеся из-под шелкового тюрбана. Тюрбан она дорисует потом, для этого сестра не нужна.

— Погоди, Грейс, ты же обещала. Но сестра уже направлялась к двери.

— Они уедут без меня, а мне нужна новая шляпка.

— Грейс…

Тюрбан полетел на пол.

— Прости, Каро, — бросила через плечо Грейс, — я вернусь после ленча.

— Но тогда освещение будет другое… — начала было Кэролайн и умолкла.

Положив карандаш, она встала и потянулась. Грейс не было никакого дела до освещения. Ей была нужна новая шляпка.

Она могла бы попросить позировать другую сестру, но, выглянув в окно, увидела, что все шестеро усаживаются в четырехместную коляску Уитфелдов. Очевидно, всем сестрам были нужны новые шляпки.

Такая настоятельная необходимость посетить шляпный магазин, вероятно, была связана с тем, что был вторник и Мартин, сын миссис Уильяме, недавно вернувшийся домой, в этот день обычно помогал матери раскладывать новый товар. Кэролайн улыбнулась. Бедный Мартин! На его месте, после трех месяцев мучений по вторникам, она бы поменяла день или по крайней мере часы. Конечно, продажи по вторникам были несравненно больше, чем в другие дни недели, так что появление в магазине Мартина именно утром во вторник не было простым совпадением.

Кэролайн подняла с пола тюрбан и, положив его на стопку книг, обратила свой взор на эскиз. Она могла бы нарисовать любую из своих сестер по памяти, но без модели у нее не получался ни наклон головы, ни выражение лица. Но тюрбан-то она, во всяком случае, может закончить…

— Каро?

— Я здесь, папа. В оранжерее.

— Что ты думаешь об этом? — В руках отец держал деревянный ящик, наполненный миниатюрными колоннами из папье-маше и камнями-подделками. — Конечно, это сейчас не в том масштабе, но посмотри…

Эдмунд Уитфелд выглядел так, как, по ее мнению, должен выглядеть отец семи дочерей — озабоченным тем, как обеспечить семь приданных — тем более что пятеро его дочерей уже достигли возраста невест, — с начинающими редеть седыми волосами, в болтающемся на худых плечах камзоле.

Кэролайн глянула на тщательно выстроенную миниатюрную диораму.

— По-моему, это новые, — сказала она, указав на пару полуразрушенных греческих колонн рядом с нарисованным руслом реки.