Взглянув на часы из золоченой бронзы, стоявшие на каминной полке, Анджела спросила:

— Долго ли я заставила их ждать?

— Всего десять минут. Графиня улыбнулась.

— В таком случае можно обойтись и без извинений.

Через несколько секунд она была уже в просторной ной — изящная, соблазнительная и одетая так просто, что все присутствовавшие женщины тут же единодушно и молчаливо осудили ее наряд. Разговоры стихли, наступило молчание, столь глубокое, что на мгновение показалось, что воздух наполнился тихим звоном. Однако, тут же спохватившись, некоторые дамы — наиболее завистливые — вновь вступили в беседу, демонстрируя полное равнодушие к сказочной красоте графини де Грей. Зал опять наполнился гулом голосов. Однако от внимания Шарлотты Пемброук не укрылось то, как Кит Брэддок, оторвав на секунду свой взгляд от ее дочери, успел жадно, словно раздевая, оглядеть графиню с головы до ног. А потому в голову заботливой мамаше тут же пришла вполне здравая мысль о том, что имеет смысл как можно скорее устроить Киту и Присцилле свидание наедине, чтобы ему было легче объясниться девушке в любви, предложив заодно руку и сеодце. Это дело явно не терпело отлагательств.

Ускоренный курс ухаживания, если здесь, конечно, уместно такое выражение, определенно мог спасти ситуацию.

Может быть, завтра вечером ему стоит заглянуть к ним на чашку чаю в узком семейном кругу.

Войдя, Анджела подала дворецкому знак начать оглашать имена гостей в том порядке, в каком им надлежало проследовать на ужин. В качестве хозяйки дома она вошла в столовую первой вместе с самым высокопоставленным из присутствовавших мужчин — португальским послом Сувералом, ее старинным другом. За ними в строгом соответствии с протоколом, учитывавшим все мельчайшие различия в титулах, последовали остальные.

Еще раньше, уточняя со своим домоправителем порядок рассадки гостей, графиня намеренно приготовила Киту Брэддоку место у противоположного конца стола. Шарлотту — во избежание докучливых расспросов — тоже Усадили подальше: от хозяйки дома ее отделяли несколько гостей. В нынешнем состоянии душевного томления Анд. жела предпочла бы ни к чему не обязывающий светский разговор, а потому усадила справа от себя Суверала и слева — Виолетту Лэнли.

На протяжении всего ужина она общалась только с теми, кто был рядом, ни разу не взглянув на других. Кит со своей стороны тоже ни единым словом или жестом не давал знать, что помнит о существовании хозяйки дома, сидевшей слева от него через несколько человек. Зал был наполнен легкой болтовней и смехом. Особую обстановку интимности создавали свечи на столе, украшенном цветами. Неуловимая игра мягкого света и тени заставляла загадочно мерцать драгоценности, вспыхивать неожиданными красками великолепные наряды дам. Вышколенные лакеи, бесшумно ступая, разносили бесчисленные блюда и вина. За густыми супами последовали закуски и приправы, кушанья, подаваемые перед жарким, а потом появилось само жаркое — сразу несколько затейливых разновидностей. Наконец наступила очередь салатов и других блюд полегче. Пышность и изобилие стола были поистине ошеломляющими.

Кит заметил, что ест Анджела совсем мало. Так, она едва притронулась к томатному супу с креветками. Отказавшись от закусок, графиня согласилась на порцию щуки а-ля Шамбор, но взяла лишь два кусочка, да и то не стала их есть, а отложила в сторону. Телятина тоже не прельстила ее. А вот куропатку она ела. Кит немедленно взял это на заметку: теперь-то уж он ни за что не забудет подать куропатку, если только ему доведется разделить трапезу с этой обольстительной женщиной. Когда наступил черед дополнительных блюд, графиня остановила свой выбор на зеленом салате под холодным соусом, который был приготовлен прямо тут же, на столе.

Должно быть, своей прекрасной фигурой она обязана прежде всего умеренности, решил Кит, открыв для себя еще одну грань ее характера. И снова поразился. Даже допуская, что слышанные им скандальные истории из ее жизни хотя бы наполовину соответствуют действительности, он ни за что не подумал бы, что эта женщина способна в чем-то ограничить себя. Однако тут подали десерт, и ему пришлось пересмотреть свои скоропалительные вы-оды. наблюдая, как в очаровательном ротике по очереди исчезли кусок абрикосового торта, апельсиновое мороженое и две порции сыра с вишнями. Что ж, впредь он будет более осмотрительным, вынося суждения о женщинах.

Некоторое время Присцилла тараторила, расписывая достоинства своего портного, превосходившего якобы самого Уэрта, и Киту, сидевшему справа от нее, оставалось только время от времени кивать в знак согласия. Это никоим образом не мешало ему получать удовольствие от созерцания того, как Анджела уписывает за обе щеки всевозможные сладости.

Лорд Конгрив, старый повеса, сидевший слева от Присциллы, беспрестанно что-то у нее выспрашивал. Кит не мог взять в толк, с чего это ему вдруг потребовалось расточать свои стариковские чары. Лорд вряд ли мог надеяться, что Присцилла ни с того ни с сего упадет к нему в постель, а перспективным женихом, будучи уже женатым, он считаться не мог. Но как бы то ни было, лорду Конгриву вполне успешно удавалось отвлекать внимание девушки, и Кит про себя твердо решил в знак благодарности направить ему на следующий день ящик отборного бренди, к которому старик питал особое пристрастие.

Суверал, очевидно, забавлял Анджелу пикантными сплетнями. Об этом можно было судить по тому, как заразительно она хохотала всякий раз, когда посол шептал ей что-то на ухо. Кит всей душой желал, чтобы она вот так же искренне смеялась вместе с ним. Причем наедине, и уж совсем хорошо, если бы в его постели…

— Мама говорит, что вовсе не обязательно тратить на платье сто гиней. Вот мое платье обошлось всего в пятьдесят, а мне оно очень нравится.

Конгрив тут же принялся лицемерно поддакивать предмету своих симпатий, в то время как Кит рассеянно произ нес:

— Действительно, Присцилла, платьице премиленькое.

— Вот и подумай, дорогой, сколько денег я тебе сэкономлю.

Должно быть, после ее слов вид у Кита стал откровенно ошарашенным, поскольку она, захихикав, нежно потрепала его по щеке своим веером.

— Не обращай внимания на свою маленькую глупышку.

«А разве я обращаю на тебя хоть малейшее внимание?» — внутренне удивился он. В его душе сейчас вообще нe было места для Присциллы Пемброук, не говоря уже о каком-либо чувстве долга в отношении этой девушки.

После секундной паузы лорд Конгрив с преувеличенной напыщенностью изрек:

— Мы, мужчины, просто без ума от вашей непосредственности, леди Присцилла. Не правда ли, Брэддок?

— Как всегда, — пробормотал Кит с вежливой улыбкой.

— А теперь, душечка, признайтесь, — подхватил Конгрив утерянную было нить разговора, — вы вашего портного и господину Дусэ предпочитаете? Ведь его платья для чаепитий считаются нынче верхом элегантности.

«Нет, он заслуживает как минимум дюжины ящиков выпивки», — с благодарностью подумал Кит, в то время как монолог Присциллы о тонкостях женской моды зажурчал с новой силой. Избавившись от тягостной обязанности вести застольную беседу, он с облегчением вздохнул, и взгляд его опять устремился к хозяйке дома.

Как мотылек к пламени свечи…

Пламя это готово было испепелить его. Во всяком случае ему показалось, что он весь горит, когда леди Анджела принялась лениво облизывать конфетку из нуги, обмакнув ее в миндальный крем. Для мужчины, привыкшего беспрекословно повиноваться зову плоти, эта сцена была равносильна пытке — мучительной и нежной одновременно. С жадным интересом, не желая упустить ни единой мелочи, он следил за тем, как ее язык медленно скользит по приторно-влажной поверхности, и когда последняя капелька крема очутилась на кончике этого розового язычка, чуть ли не наяву сам ощутил сладость лакомства. Словно жидкий огонь потек сверху вниз по его телу, и бесстыдные фантазии наводнили мозг. Ему пришлось приподняться и поудобнее устроиться на стуле — безудержно набухавшая плоть мешала сидеть. Тем не менее он продолжал смотреть, как комочек крема исчезает у нее во рту, и точно так же, как она, наслаждался, полностью отдав свой разум во власть возбужденного воображения.

Омытая золотистым светом огоньков настольных свечей с округлыми руками и оголенными плечами, с полной грудью, маняще выглядывающей из глубокого декольте, Анджела была само очарование, соблазнительница Ева, предмет мечтаний каждого мужчины. В зыбком свете, наполнявшем зал, ее черты казались тонкими, как у мадонны делла Роббиа [Семейство флорентийских скульпторов эпохи Раннего Возрождения.]… Разве что рот был другой — чувственный, говорящий о чем угодно, но только не о бесплотной одухотворенности. Кит не сводил с нее завороженного взгляда. А она задумчиво слизывала остатки крема с нуги, как беззаботный ребенок лижет леденец. Лениво откинувшись на спинку стула, в то время как ее друзья рядом продолжали оживленную болтовню, графиня казалось отстраненной от всего, что происходило вокруг. Замечала ли она его жадный взгляд? Возможно ли, «то только он с его разгоряченным воображением принимает ее ленивую позу за проявление чувственности? Или Леди Ангел дразнит его, начав играть столь знакомую ей роль обольстительницы?

Глаза ее были полуприкрыты, длинные ресницы затеняли взгляд, и изящная рука все так же небрежно и томно продолжала держать сладость у рта. Прошло несколько долгих секунд, прежде чем, слизав весь миндальный крем, она взяла половинку конфеты в рот и всосалась в упругую мякоть. Внезапно Кит явственно ощутил легкий укус ее зубов, словно созданных с единственной целью — доставить ему это наслаждение, и какое-то новое, странное ощущение овладело каждым его нервом с такой силой, что на мгновение пришлось крепко зажмуриться.

«Коли она решила позабавиться, — подумал он, едва не задохнувшись от волнения, — то в умении ей не откажешь. Не всякой актрисе под силу столь совершенная игра». Кровь зашумела у него в ушах, и если сначала ему удавалось хоть как-то сдерживать свое вожделение, мысленно призывая на помощь остатки правил хорошего тона и прочих писаных и неписаных приличий, то теперь все эти жалкие препятствия были сметены горячей волной грубой похоти. Всеми его мыслями и чувствами владело отныне только одно существо — Графиня Ангел.

У нее есть чувство долга? Обязанность быть честной перед подругой? Тем хуже для нее! Он намерен овладеть ею. И если не сегодня, то очень скоро!

«Погляди на меня», — мысленно приказал Кит Анджеле, желая увидеть в ее глазах ответный огонь. Интересно, будет ли знаменитая леди столь же томна и ленива в постели или ей более по душе любовные утехи без границ? В обществе ходил слушок о ее связи с жокеем-чемпионом Лью Арчером. Значит, она не ограничивается аристократами. Что ж, тем лучше.

«Ну посмотри же на меня, моя милая соблазнительница», — вновь взмолился он в душе, вспомнив тот ни с чем не сравнимый момент, когда ее цветущее тело оказалось в его руках, ее улыбку, от которой так легко было потерять голову. Неизвестно, почувствовала ли графиня обращенные к ней горячие мольбы или просто устала сидеть в равнодушной позе, но она вдруг подняла глаза. И встретила его жаждущий взгляд. На какую-то неуловимую долю секунды они остались вдвоем в мире дразнящих запахов, праздных звуков и мерцающего света.

«Отвернись», — приказала себе Анджела. Этот молодой человек был слишком дерзок. Его дерзость могла поставить в неловкое положение их обоих.

Но ей не удалось отвернуться. Его глаза притягивали ее, гипнотизировали, как зеленые глаза тигра, а клокотавшее в его крови желание было столь ощутимо, что по спине у нее пробежал озноб. На золотисто-каштановых волосах

Кита неожиданно вспыхнул отсвет свечи, и ее поразила ми-летная мысль о том, что этот человек очень опасен, при-исходящей от него опасности невозможно противиться. Тревога и смятение, внезапно охватившие Анджелу, не имели никакого рационального объяснения, но тем не менее она никак не могла избавиться от ощущения полной беззащитности перед дерзким взглядом горящих глаз.

Так нетерпелив мог быть только мужчина, уже вошедший в будуар и намеренный в следующий момент заключить ее в объятия. Она хорошо знала подобные мгновения, а потому безошибочно прочитала в его глазах безудержную страсть. Перед ней был не утонченный воздыхатель, а распаленный самец, который уже ринулся на жертву.

В замешательстве она облизнула губы, и он почти незаметно улыбнулся, словно ему удалось прочитать ее мысли. Увидев в открытом взоре Кита бесстыдную догадку, графиня зарделась, а его самоуверенная улыбка стала только шире. Еле уловимый кивок его прилизанной головы должен был означать, что взволнованная реакция Анджелы не осталась незамеченной.

От подобной наглости у нее перехватило дыхание. Да за кого он ее принимает? За наложницу из гарема, которая готова броситься угождать господину, стоит тому лишь шевельнуть пальцем? Черта с два! Это она приближает к себе мужчин по собственному выбору, с тех пор как ей исполнилось пятнадцать! Анджела изо всех сил стиснула в пальцах веер, лежавший у нее на коленях, словно только так могла спастись от неприкрытого вожделения, исходившего от человека-хищника, и тонкая рукоятка жалобно хрустнула, будто попав в тиски.

Суверал опустил глаза.

Еще раз окинув ее взглядом, Кит отвернулся, заговорив со своими соседями.

— Сколько же поклонников я уничтожила без сожаления только в последнее время! Трудно сосчитать… — пробормотала Анджела сдавленным голосом, в котором звучал надменный гнев красавицы, привыкшей к всеобщему поклонению. И как это он посмел отвернуться первым? Каков нахал!

— Вот беда-то, — вкрадчиво произнес Суверал, с интересом подметивший, как раскраснелись щеки у его собеседницы. — Ничего, милая, успокойся, завтра куплю тебе новый веер.

С натянутой улыбкой она отрицательно тряхнула головой.

— Право, не стоит, Фредди. У меня их в запасе еще несколько дюжин.

— Как скажешь, дорогая, — равнодушно вздохнул тот и, повернувшись к поднесшему блюдо лакею, замер, выбирая пирожок поаппетитнее. Анджела между тем набрала полные легкие воздуху, пытаясь успокоиться. Ее реакция на поведение Кита Брэддока была в высшей мере неуместной, бурной, на грани шока. Но почему? Да пропади он пропадом вместе со своей наглостью! Стоило ли так нервничать из-за какого-то мужчины, с которым к тому же она едва знакома?

— Такая мука играть с принцем Уэльским в бридж! Он полагает, что должен всегда выигрывать. Согласись, милая… — Виолетта бросила на Анджелу игривый взгляд.

Та медлила с ответом. Суверал, не пропускавший в высшем свете даже чиха, а потому не утративший бдительности и сейчас, поспешил ей на на помощь.

— Поскольку ты, Анджела, редко играешь в бридж, тебе придется согласиться, что Виолетте больше других достается от нечестной игры принца Уэльского, — как всегда, мягко пропел он.

— Да, Виолетта, сочувствую тебе, — наконец смогла вымолвить Анджела, благодарная Сувералу за заступничество. Ей почти удалось восстановить душевное равновесие — хищный взгляд Кита Брэддока больше не беспокоил ее. — Но обещаю тебе: сегодня вечером тебя здесь никто не заставит играть в бридж. В этом нет никакой необходимости.

— Слава Всевышнему. Действительно, мы и так имеем возможность неплохо развлечься, наблюдая, как неустанно

Шарлотта подталкивает к решающему шагу молодого человека, которого приглядела для своей Присциллы, — весело согласилась Виолетта. — Что и говорить, ее методы не отличаются разнообразием. И если я еще раз услышу, как отлично ее Присцилла танцует или как она получила приз за акварельный набросок маяка в Лайме, то, ей-Богу, завизжу на весь дом. Пусть все хоть перепугаются насмерть.

— Он чертовски богат, — отметил Суверал, — так что не стоит винить Шарлотту за чрезмерное рвение. Ведь Уинмер по-настоящему нуждается в ремонте, а всем нам хорошо известно, что в действительности стоит за подобными браками.

— Вряд ли уместно напоминать об этом, — скорчила гримасу Виолетта. Она существовала на значительную часть состояния, предусмотрительно оставленного за ней по брачному контракту, в то время как другую часть успешно прожигал ее муж лорд Дадли. Что же касается португальского маркиза, то и ему эта проблема не была чужда. В его стране аристократы тоже никогда не вступали в брак по любви.

— Думаете, у него серьезные намерения? — поинтересовалась Анджела, сама не ожидавшая от себя подобного любопытства.

— У него? — поднял черную бровь португальский посол.

— Да, у господина Брэддока. — Взгляд голубых глаз графини был испытующим, но вместе с тем абсолютно бесстрастным. — Он очень много времени проводит с принцем.

Будучи фаворитом принца Уэльского, Суверал был тоже вхож в узкий круг друзей наследника престола.

— Господин Брэддок никогда не говорит о женщинах.

— Даже о своем гареме? — выдохнула, сгорая от любопытства, Виолетта.

— О гареме тем более. Впрочем, однажды он обмолвился, — лениво процедил сквозь зубы посол, исподтишка разглядывая Анджелу, — что не прочь обзавестись супругой.

— Вот Шарлотта и продает свою прелестную куколку с блудливыми глазками и надутыми губками тому, кто назовет на аукционе самую высокую цену сезона, — съязвила баронесса Лэнли.

— Но он не похож на человека, который может стать чьей-то легкой добычей. Во всяком случае такое впечатление сложилось у меня, — задумчиво сказал маркиз де Су-верал, поглаживая пальцем ножку своего фужера. Его ногти были безупречно отполированы. — Вот уже почти десять лет он бороздит моря всего земного шара, а это говорит, что перед нами человек независимый. К тому же он происходит из семейства Брэддок-Блэк, которое известно почти богемным пренебрежением ко всем правилам приличия. Впрочем, эта семейка вполне может позволить себе столь безответственное поведение, если учесть немыслимые размеры их состояния. Ведь вы, Виолетта, должно быть, помните Хазарда Блэка и его сына Трея? Они оба частенько наведываются во Францию. Нынешней весной мы видели их в Лоншаме. На дочке Хазарда, если помните, женился де Век.

— Несмотря на то, что его прежняя жена заручилась поддержкой всей французской юриспруденции и Ватикана в придачу. — Воспоминание о громком скандале вызвало у Виолетты мечтательную улыбку.

— Что и говорить, силы были собраны крупные, но все же явно не достаточные, чтобы остановить такую личность, как де Век, — вкрадчивым тоном продолжил Суверал. — По духу он очень близок Брэддок-Блэкам — безрассуден до крайности. — Черные брови посла поползли еще выше, словно пытаясь взобраться на лысеющий лоб. — Учитывая прошлое Кита Брэддока, а также его семейные связи, я бы сказал, что Шарлотта проявляет излишний оптимизм, надеясь окрутить его со своей дочерью.

Слова маркиза странным образом воодушевили Анджелу, хотя холодный голос разума и подсказывал ей, что не таков Кит Брэддок, чтобы оставить после себя чье-то сердце разбитым, а жизнь сломанной. Шарлотта же, со своей стороны, твердо вознамерилась заполучить его в зятья. Но Кит Брэддок не способен на зло — во всяком случае так о нем говорили. И к тому же очень молод, если уж на то пошло.

«Хотя, впрочем, какое значение может иметь для меня его возраст? — раздраженно подумала она в следующую секунду. — И что вообще может интересовать меня в этом самонадеянном господине Брэддоке?» Господи, да ей нет никакого дела до человека, содержащего гарем! Выбросить его из головы — и дело с концом!

— С другой стороны, — неспешно продолжил свои рассуждения посол, — Шарлотте могут быть не чужды некоторые — как бы это выразиться? — не совсем чистые методы достижения цели.