Сьюзен Нэпьер

Все началось с вечеринки

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Девочка робко топталась в дверях, не решаясь войти. Сидевшая за столом учительница была полностью поглощена работой. Перед ней лежали книги и стопка исписанной бумаги. Свет от настольной лампы падал на ее склоненную голову, придавая волосам ярко-золотистый оттенок. Даже в свободной белой рубашке и бежевых брюках с карманами она смотрелась на редкость женственной.

Мисс Адамс всегда казалась доброжелательной и отзывчивой. Она никогда не повышала голоса, не заводила любимчиков и не придиралась, как это делали многие учителя в «Истбруке». Но сейчас она выглядела настолько занятой и сосредоточенной, что девочка не решалась с ней заговорить.

В конце прошлого учебного года мисс Адамс покинула женскую гимназию и начала преподавать историю в Гунуанской государственной средней школе. В лагере, где во время каникул отдыхали школьницы пятых классов, она оказалась только потому, что заболела старая миссис Кармайкл и некому было ее заменить. К счастью, мисс Маршалл, руководительница лагеря, вспомнила о бывшей коллеге, живущей неподалеку.

Поплотнее запахнув пижаму, девочка начала пятиться в коридор, но было уже поздно. Ее заметили.

Не в характере Ани было нагонять на себя страх, но она знала, что осталась одна с четырьмя девочками-подростками в доме, расположенном в дальней части заповедника. Остальные девочки вместе с Кэти Маршалл отправились записывать голоса ночных птиц. Так что кричи не кричи, а помощи не дождешься.

Узнав высокую неуклюжую фигурку одной из ее временных подопечных, Аня облегченно вздохнула.

— Привет, Джессика, почему ты не спишь?

Изящные золотые часики Ани показывали далеко за полночь. За работой время пролетело незаметно.

Я... мм... — Джессика шумно сглотнула, переминаясь с ноги на ногу.

— Не спится? Снова болит живот?

Джессика торопливо моргнула.

— Нет... мм... я просто спустилась, чтобы... чтобы... — она замолчала, мучительно придумывая ответ, — чтобы попить, — неловко докончила она.

Аня решила не придираться к явной выдумке.

— Понятно. Так чего же ты ждешь? — Она кивнула головой на открытую дверь кухни у себя за спиной. — Налей себе воды.

Аня снова углубилась в чтение. На кухне послышался звук льющейся воды и звон стакана. Потом вновь воцарилась тишина, свет погас, и Джессика появилась в дверях.

Аня вопросительно посмотрела на девочку.

— Что-то еще? — Аня подавила вздох, отложила ручку и попыталась улыбнуться. — Если не спится, может, поболтаем немного?

— Ну... — нерешительно протянула Джессика.

— Нелады с другими девочками?

— Нет! Все в порядке... правда! Я... мне хочется спать... — Она зевнула. — Мм... спокойной ночи, мисс Адамс.

Джессика повернулась и помчалась вверх по ступенькам.

Аня вновь взялась за ручку и попыталась вернуться к работе, но взволнованное лицо Джессики не давало ей покоя. Она жалела о том, что отмахнулась от девочки, не сумела подтолкнуть ее к откровенному разговору. Умение Ани завоевывать доверие учеников считалось одним из ее главных педагогических достоинств. Именно благодаря рекомендации, выданной ей директрисой Истбрукской школы, она и получила новую работу. Потратить несколько дней каникул, чтобы помочь в лагере, — самое малое, чем она могла отблагодарить свою прежнюю школу.

Аня сама училась в женской гимназии и хорошо знала о непримиримой вражде, существовавшей между отдельными ученицами, о всяких жестоких выходках, мелких пакостях и безрассудных поступках, то есть обо всем том, что происходит за спиной преподавателей. Вспоминая некоторые эпизоды собственной школьной жизни, она почувствовала еще большие угрызения совести из-за того, что оттолкнула Джессику.

Решительно поднявшись со стула, Аня сложила книги и листы бумаги в аккуратные стопки, собрала рюкзачок. Ей давно пора было сделать это! Завтра последний день работы лагеря, дел будет хоть отбавляй, вплоть до того момента, когда придет автобус, который отвезет девочек домой. Только тогда Аня сможет, наконец, в полной мере насладиться тишиной и покоем своего уютного коттеджа.

Она с детства хотела жить в сельской местности и теперь обрела возможность воплотить мечту в жизнь.

Молодая женщина отнесла рюкзачок в тесную комнатушку, где она жила вдвоем с Кэти Маршалл, и отправилась проведать девочек.

Первую по коридору комнату занимали Шерил Марко и Эмма Джонсон. Надоедливая парочка избалованных маленьких леди, ясно дававших понять, что они здесь только потому, что пребывание в лагере входит в обязательную программу. Шерил и Эмма должны были отправиться вместе с остальными записывать голоса птиц, однако Кэти позволила им остаться, потому что обе в последний момент пожаловались на менструальные боли.

Аня открыла дверь и заглянула в темную комнату. Полная луна проникала сквозь неплотно прикрытые шторы, бросая блики на узкие двухъярусные кровати и два неподвижных тела.

Она готова была уже уйти, как вдруг заколебалась. Уж больно подозрительно объемными показались ей формы помешанных на собственной фигуре подростков, неустанно гордившихся своими щепкоподобными телами!

Она откинула одеяло ближайшей кровати и в смятении уставилась на беспорядочно сложенную сосиску из полотенец и одежды. Подошла к другой кровати — тот же результат!

У нее свело желудок от дурных предчувствий. Вполне возможно, что девочек нет на месте из-за какой-то невинной шалости. Впрочем, зная их характер, Аня не сомневалась, что вряд ли они удовлетворятся заурядной полуночной пирушкой или рейдом по соседним спальням.

Быстрый осмотр других спален не помог Ане отыскать следов пропавшей пары, и тогда, цепляясь за слабую надежду, что чутье все-таки подводит ее, она открыла последнюю дверь и включила свет.

— Девочки!

Джессика, еще не успевшая снять очки, быстро села на кровати, а ее соседка, круглолицая рыжеволосая девочка, сонно заморгала, пытаясь проснуться.

— Шерил и Эмма пропали, — объявила Аня. — Кому-нибудь из вас известно, куда они отправились?

Она устремила взгляд на сморенное сном лицо рыжеволосой.

— Кристин! Ты ведь дружишь с ними, они ничего тебе не говорили?

— Я так плохо чувствовала себя вчера вечером, мисс Адамс, что не обращала внимания, кто что говорил, — жалобно протянула Кристин.

Аня не собиралась поддаваться на подобные бесхитростные уловки.

— Какая жалость, — вздохнула она. — Я надеялась уладить дело, но думаю, теперь у меня не остается выбора. Вам, девочки, надо одеться — полиция, наверное, захочет с вами побеседовать...

— Полиция? — изумилась Джессика.

— Н-но... нельзя ли немного подождать, прежде чем предпринимать что-либо? — выпалила Кристин. — Мисс Маршалл так бы и поступила, окажись она здесь. Я хочу сказать — они могут скоро вернуться...

— Я не могу рисковать, — решительно заявила Аня. — Будь я по-прежнему в штате — другое дело, но я всего лишь неофициальный помощник. К счастью, у нас есть номера телефонов их родителей...

Это был мастерский удар.

— Родителей? — Кристин от ужаса залилась краской. — Отец Шерил придет в бешенство! Они всего лишь пошли на вечеринку!

— Вечеринку? — У Ани душа ушла в пятки. — Какую вечеринку? Куда?

Полученные сведения трудно было назвать утешительными. Группа местных парней, игравших неподалеку в регби, пригласили девочек из лагеря на вечеринку. Шерил и Эмма, единственные, кто отважился принять приглашение, договорились, что в десять часов кто-нибудь на машине подберет их у ворот лагеря. Им пообещали отвезти их назад, как только они захотят.

Аня с трудом скрывала охвативший ее ужас.

— Ты хочешь сказать, что они согласились уехать с абсолютно незнакомыми людьми?

Она мучительно пыталась припомнить, кого именно она видела сегодня на берегу. Было несколько знакомых ребят из ее новой школы, но головорезами их не назовешь.

— Нет, конечно же, нет!

Даже Кристин понимала разницу между обычным непослушанием и полнейшим безрассудством.

— Все в порядке, мисс Адамс, двое из них играли в оркестре на нашем школьном вечере!

Ане стало нехорошо. О боже... обласканные женским вниманием парни и обманчивый блеск рок-звезд!

— Эмма сказала, что парень, устраивающий вечеринку, пообещал, что дом все выходные будет в его полном распоряжении, — вмешалась в разговор Джессика.

Под нажимом учительницы Кристин попыталась объяснить, где проходит вечеринка:

— Мальчики сказали, что туда не больше десяти минут езды. Большое двухэтажное здание на другом конца Ривервью...

— Белый дом на холме, с мостом у ворот и рощицей норфолкских сосен, — добавила Джессика.

У Ани внезапно пересохло во рту.

— «Сосны»? — спросила она таким пронзительным голосом, что и сама почувствовала это. — Дом называется «Сосны»?

— Не пойму, зачем нам туда ехать, — забираясь на заднее сиденье Аниной малолитражки, ворчала Кристин спустя десять минут. — Не мы же влипли.

— Потому что в «Соснах» никто не подходит к телефону, а я не могу оставить вас одних, поехав за Шерил с Эммой, — объяснила Аня, роясь в бардачке в поисках очков, которые обычно надевала за рулем. Она оставила Кэти объяснительную записку, хотя надеялась вернуться в лагерь раньше ее.

Аня крепко сжала руль, сворачивая с шоссе на узкую грунтовую дорогу, которая соединяла побережье с пригородами Южного Окленда, и попыталась успокоить свои взвинченные нервы. Пожалуй, она перегнула палку. Ведь сама в школьные годы не раз убегала на недозволенные вечеринки — это было в порядке вещей у старшеклассниц, и даже такие паиньки, как Аня, обязаны были отступать порой от правил, чтобы обеспечить себе мирное существование в спальне.

Беда в том, что за те четыре месяца, что прошли после ее ухода из женской гимназии, она отвыкла волноваться из-за внеурочных выходок учащихся. Уходя из школы после обеда, она сбрасывала с плеч всякую ответственность. О, конечно же, она брала с собой планы проведения уроков и кипы тетрадей для проверки, но зато не несла никакой личной ответственности за самих детей до начала нового школьного дня.

— А что, если, пока мы доберемся, они уже разойдутся? — внезапно спросила Джессика. — Или поедут другой дорогой и мы разъедемся?

— Это единственная дорога из Ривервью в региональный парк, — отозвалась Аня. — И в ночное время здесь очень мало машин, так что разъехаться мы не можем. К тому же Шерил с Эммой сказали Кристин, что вернутся где-то около двух, так что они не могли еще уехать...

— Разве только вечеринка не удалась, и они не отправились еще куда-нибудь.

Аня скрипнула зубами. Будто ей мало хлопот!

Она продолжала вести машину в напряженном молчании. К счастью, ночь выдалась ясная, и от дороги ее отвлекал только танец насекомых в свете фар. Поля по обеим сторонам дороги заливал ровный лунный свет, и время от времени желтые лучи фар вырывали из темноты какой-нибудь фермерский домик, спрятанный меж деревьев.

Мальчики здорово приврали, говоря о десяти минутах, лишь минут через двадцать, не менее, Аня добралась до скопления домов, фермерских хозяйств и магазинчиков, из которых и состоял маленький городок Ривервью.

Она сбавила скорость, даже не взглянув на свой погруженный во мрак коттедж, стоявший в стороне от дороги в большом, заросшем саду. До того, как она уехала учиться в школу, ее детство проходило в гостиницах, где о саде отдаленно напоминала только пальма в горшке.

Они проехали мимо единственной в городе и уже закрытой в столь поздний час автозаправочной станции. Как только за домами пошли заборы из колючей проволоки и подстриженные живые изгороди, Аня вновь нажала на газ, стремясь поскорее разделаться с предстоящим тяжким испытанием. Она надеялась, что у Шерил с Эммой хватит здравого смысла не спорить, когда она попытается их увести.

Ей не улыбалась перспектива одной возиться с двумя норовистыми и, вполне возможно, подвыпившими девчонками, не говоря уже о всей компании. Хотя она и была в хорошей спортивной форме и считала себя довольно сильной, но при росте в шесть футов и три дюйма казалась крошкой рядом со своими учениками и, добиваясь их уважения, полагалась лишь на собственный ум и чувство юмора.

Ее беспокойство только усилилось, когда впереди показались «Сосны».

— Это здесь?

Вопрос Джессики остался без ответа. Аня резко затормозила и свернула с дороги.

В конце длинной, круто взбирающейся подъездной дороги, обсаженной с двух сторон деревьями, виднелся большой белый дом. Сквозь задернутые шторы пробивались разноцветные огни. Даже через закрытые стекла была слышна громкая музыка.

— Не удивительно, что они не слышали телефонные звонки, — пробормотала Аня, подъезжая к площадке перед домом, на которой беспорядочно стояли машины. — Оставайтесь здесь. Заприте дверцы и никому не открывайте, кроме меня, Шерил и Эммы. Постараюсь вернуться поскорее. Не волнуйтесь, если меня не будет какое-то время, и не выходите из машины!

Проинструктировав девочек, Аня направилась к дому.

На звонок ответа не последовало. Она постучала, а потом повернула нарядную бронзовую ручку, и выяснилось, что дверь легко открывается. Молодая женщина вошла в дом, и пульсирующие удары музыки обрели такое надсадное звучание, что Аня невольно поморщилась.

Можно было не сомневаться, что она не ошиблась с адресом. Вечеринка была в разгаре!

Повсюду виднелись извивающиеся под музыку фигуры, кое-кто из гостей сидел, а то и лежал на полу; несколько пар целовались, сплетясь в объятиях; те, кто разговаривали, пытались перекричать музыку. Всюду, куда ни падал взгляд, были разбросаны бутылки, банки, бокалы, остатки пакетов со съестным и крошки пиццы. Воздух пропитался сигаретным дымом и густым ароматом духов, запахами теплого пива и пота.

Переходя из комнаты в комнату, Аня пыталась разглядеть золотую головку Щерил и блестящую черную майку Эммы, что было совсем непросто из-за мигающих красных и розовых лампочек, бросавших причудливые отсветы на молодые лица, превращая их в маскарадные маски.

Наконец, Аня заметила скорчившуюся в углу кушетки Эмму, на которую бросал плотоядные взгляды долговязый парень, крайне непривлекательный на вид. Она с мрачным удовлетворением отметила, что девочке, похоже, не слишком здесь нравилось.

При виде учительницы на лице Эммы отразилось изумление, недоверие. И паника сменилась явным облегчением. Аня взяла девочку за руку и потянула из комнаты, не обращая внимания на невнятные возражения парня.

— Где Шерил? — спросила Аня, когда они оказались у выхода, где шум уже не так давил на барабанные перепонки.

. Эмма кинула испуганный взгляд через плечо учительницы.

— Она пошла наверх — около десяти минут назад... А ведь обещала, что мы не будем разлучаться... но... но потом ушла с одним из парней, который пригласил нас на вечеринку, — Шоном, кажется...

Мурашки побежали по спине Ани.

— Джессика с Кристин на улице в моей машине. Отправляйся к ним. Немедленно!

Она задержалась, чтобы убедиться, что девочка вышла из дома, а потом кинулась к лестнице, ведущей на второй этаж.

Оказавшись наверху, она побежала по длинному коридору. Толкнув первую попавшуюся ей дверь, она вспугнула глупо хихикающую парочку. Не успела она взяться за ручку следующей двери, как та резко распахнулась и на пороге возникла воинственного вида девушка с безжалостно обстриженными, обесцвеченными на концах черными волосами и серьгой в ноздре. На тоненькой шее болтались пухлые наушники.

— Что нужно? — рявкнула она, упершись кулаками в костлявые бедра и злобно искривив губы, покрытые черной помадой.

Анина решимость мгновенно ослабла.

— Я... я ищу Шона, — запинаясь, проговорила она.

— А вы для него не староваты? — насмешливо прищурилась девочка. — Его спальня в дальнем конце, но этот идиот уже, наверное, пьян вдребезги и вряд ли на что-нибудь сгодится!

Дверь захлопнулась у нее перед носом так же неожиданно, как и распахнулась.

Ворвавшись в комнату Шона, Аня резко остановилась. На смятой кровати с предательски опухшими губами сидела растерянная Шерил. Парень без рубашки и в расстегнутых джинсах допивал из бутылки остатки виски.

Шон Монро был одной из звезд команды регбистов. Хотя ему было только семнадцать, широкими плечами и развитой мускулатурой он скорее походил на взрослого мужчину, но обиженное выражение, появившееся на его лице при виде Ани, лишь подтверждало, что ему еще взрослеть да взрослеть.

— Шерил, ты в порядке?

Второй раз за ночь Аня увидела облегчение в пристыженном взгляде разыскиваемой девушки.

— Он пытался заставить меня выпить с ним, но мне не понравилось, — произнесла она дрожащим голосом. Она боязливо взглянула на своего спутника, когда тот со стоном опрокинулся на спину. — Кажется, Шону не очень хорошо, мисс Адамс.

— С чего бы это? — с сарказмом поинтересовалась Аня.

Она перевела взгляд на пивную банку, служившую пепельницей, и зорче присмотрелась к тому, что приняла за относительно безобидную сигарету.

— Думаю, ему хотелось, чтобы и ты попробовала это, — произнесла она напряженным от гнева голосом, указывая на тлеющий окурок.

— Я только дважды затянулась, — оборонялась Шерил. — У меня закружилась голова, и меня затошнило.

Но как бы ей ни хотелось отругать девочку за безрассудство, первым делом нужно было как можно быстрее и незаметнее вернуть ее и Эмму в лагерь.

Она велела Шерил спускаться к машине. Девочка подхватила свои ботинки и сумку и мигом вылетела из комнаты. Ну, ничего, юная леди, мрачно подумала Аня, Кэти придет в ярость, когда узнает все. И она уж отчитает Шерил как следует!

Она повернулась к лежащему на кровати парню, собираясь излить на него с трудом сдерживаемый гнев.

— Ты понимаешь, чем рискуешь? Девочка несовершеннолетняя... — запальчиво начала она.

Шон смачно выругался и, неожиданно вскочив на ноги, метнулся к ванной. Там его вырвало.

Аня почувствовала к парню легкое сострадание и налила ему стакан воды. Но когда он отпил пару глотков из предложенного стакана, его снова стошнило, и Аня оказалась не настолько проворной, чтобы защитить свои блузку и брюки.

Тихо ругаясь, она схватила полотенце. Невозможно будет сидеть в маленькой кабинке в этой тошнотворной вони, приставшей к ее одежде, — пожалуй, и ее, и пассажиров самих вырвет!

Убедившись, что Шон вновь упал на кровать, Аня заперлась в ванной и торопливо разделась. Она застирала испачканную одежду и только собиралась выжать ее, как услышала грохот и приглушенные стоны за дверью. Опасаясь, что Шона опять стошнило и он подавился, она схватила первую попавшуюся сухую рубашку, брошенную на корзину для белья, и метнулась в спальню.

Она с отвращением увидела, что Шон шарит руками по смятым простыням, пытаясь дотянутся до тлеющего окурка, упавшего на пол.

— Ага! — победно произнес он, высоко подняв с трудом добытый трофей.

Аня подскочила к нему и ловко выхватила тлеющий окурок из его неловких пальцев.

— Это я забираю, — строгим тоном произнесла она, намереваясь выбросить его в унитаз.

— Эй, не вздумай, стерва!

Он страшно разозлился и попытался выхватить окурок. Аня резко отвела руку в сторону — он ринулся вперед, она увернулась — и они в странной позе сцепились на краю кровати.

Неожиданно раздался низкий, звенящий от ярости голос:

— Черт возьми, Шон, кажется, мы договорились, что не будет никаких вечеринок, пока я... Что здесь происходит?

Аня резко обернулась. Увидев ее лицо, стоящий в дверях мужчина чуть ли не закричал:

— Вы?!

В его возгласе было столько осуждения, что Аня похолодела. Она схватилась за полы распахивающейся рубашки и в ужасе уставилась на дядюшку Шона. Монро, якобы уехавшего на все выходные.