«Отлично, Хоуп, — подумал Бен. — Камню потребовалась тысяча лет, чтобы достичь берега, а ты взял и зашвырнул его обратно».

Он прикурил сигарету и осмотрел морские просторы. Мягкий соленый бриз ерошил его белокурые волосы.

Через некоторое время Бен неохотно поднялся, спрыгнул с валуна и направился обратно к дому. Он нашел Винни на кухне. Пожилая экономка готовила обед.

— Не придумывай ничего особенного, Винни. В ближайшие часы я снова уеду.

Она сердито посмотрела на него.

— Ты же только вчера вернулся! Куда на этот раз?

— Не имею понятия.

— И как долго тебя не будет?

— Тоже не знаю.

— Тогда лучше перекусить перед дорогой, — сказала она. — Бегаешь все время, ни на секунду не присядешь, чтобы отдышаться…

Она вздохнула и покачала головой. Присматривать за Беном, а тем более заботиться о нем было нелегкой работой.

Винни уже много лет была верна семейству Хоуп. Теперь у нее остался единственный подопечный — Бен. После смерти отца он продал семейный дом и переехал на западное побережье Ирландии, а Винни последовала за ним. Они так долго знали друг друга, что иногда она вела себя не как экономка, а как мать — подчас беспокойная и раздраженная, но всегда терпеливая и преданная.

Она прервала приготовление праздничного обеда и сделала дюжину бутербродов с ветчиной. Бен присел за кухонный стол и, углубившись в размышления, съел парочку. Винни покинула его и занялась делами по дому, стараясь свести к минимуму беспорядок, который он оставил при своем пробуждении. Бен вернулся из Испании лишь вчера вечером, но уже успел обозначить свое присутствие в доме. Если бы в его личной жизни был такой же порядок, как в его работе!.. В его кабинете всегда было опрятно и чисто. В этом отношении Бен проявлял себя дисциплинированным и методичным профессионалом, но во всех остальных областях его жизни все было наоборот.

Винни никогда не говорила об этом открыто, но очень тревожилась о том, как упорно и быстро Бен загонял себя в могилу работой и пьянством. Она достаточно знала о его работе, чтобы понимать, как опасны эти длительные поездки в разные страны. Она знала и о ящиках виски, которые он держал в своей спальне. Одному богу известно, что уничтожит его первым — алкоголь или таинственные командировки. Винни очень боялась, потому что видела, как наплевательски Бен относился к собственной жизни.

Если бы у него появился хоть какой-то повод для любви и заботы, думала она. Точнее, человек, о котором он мог бы заботиться. Иногда у Бена появлялись женщины, пытавшиеся с ним сблизиться, увлечь его и заставить полюбить себя. Но он бросал их и обрывал все связи. Винни знала, что он боялся любви. Порой ей казалось, что он опустошил себя, убил все эмоции.

А ведь она помнила Бена восторженным юношей, полным оптимизма и мечтаний! В ту пору силы, питавшие его вдохновение, не исходили из бутылки. Но это было очень давно — до того, как случилось несчастье. Она вздохнула, вновь переживая те ужасные времена. Но закончились ли они на самом деле? Винни была единственным человеком, кто кроме Бена понимал ту опаляющую боль, которая сжигала его сердце. Она знала, какой таинственный импульс управлял его поступками.

4

Частный реактивный самолет перенес его через Ирландское море на юг к побережью Сассекса. Едва лайнер приземлился на летном поле, к нему подъехал черный «ягуар суверен». Молчаливые люди в серых костюмах, сопровождавшие Бена от самого дома, подвели его к задней двери машины. Он забрался в салон, достал серебряную фляжку с виски и сделал несколько глотков. Убирая флягу в карман, он заметил, что водитель в форменной одежде с интересом наблюдает за ним в зеркало.

Блестящая машина бесшумно свернула на тихую сельскую дорогу и подъехала к широкой арке в высокой каменной стене. Открылись автоматические ворота, выкрашенные в черно-золотистый цвет, и «ягуар» помчался по извилистой дороге мимо ряда небольших коттеджей. Бен повернулся к окну, любуясь изящными лошадьми, гарцевавшими в загоне за белой деревянной оградой. По сторонам дороги раскинулись опрятные английские сады. За двумя рядами величественных кипарисов показался особняк георгианского стиля с украшенным фасадом, широкими каменными ступенями и классической колоннадой.

Бену стало интересно, чем же занимается его будущий наниматель, чей дом явно стоил не меньше четырех-пяти миллионов. Вероятно, предстоит еще одна работа в сфере K&R, как бывало с большей частью богатых клиентов. В наши дни похищение и выкуп детей — самый перспективный бизнес в мире. В некоторых странах эта индустрия затмевала даже торговлю героином.

Проехав мимо большого витиеватого фонтана, «ягуар» подкатил к ступеням лестницы. Бен вышел, не ожидая, когда водитель откроет пассажирскую дверь. К нему навстречу поспешил еще один мужчина.

— Я Александр Вильерс, — представился он. — Доверенное лицо мистера Ферфакса. Мы говорили по телефону.

Бен кивнул и молча осмотрел секретаря Ферфакса. Тот был одет в морской блейзер и галстук. На вид ему было чуть больше сорока.

— Спасибо, что приехали, — сказал Вильерс. — Босс ждет вас наверху.

Он провел Бена через большой вестибюль с мраморным полом. Они поднялись по изогнутой лестнице и прошли по длинному коридору, обшитому деревянными панелями. На стенах висели картины и стеклянные витрины. Остановившись у массивной двери, Вильерс постучал, и звонкий голос ответил изнутри:

— Войдите.

Секретарь пропустил Бена в кабинет Ферфакса. Солнечный свет вливался в комнату через высокий эркер, обрамленный тяжелыми бархатными шторами. Пахло кожей и мебельным лаком. Когда Бен вошел в кабинет, мужчина, сидевший за широким столом, поднялся с кресла. Темный костюм подчеркивал стройную фигуру этого высокого человека. Густые седые волосы были зачесаны со лба назад. Бен дал бы ему лет семьдесят пять, хотя хозяин держался прямо и бодро.

— Мистер Хоуп, сэр, — доложил Вильерс.

Секретарь вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Обогнув край стола, мужчина протянул Бену руку. У него были живые серые глаза и проницательный взгляд.

— Мистер Хоуп, я Себастьян Ферфакс, — доброжелательно сказал он. — Благодарю вас за то, что согласились на эту поездку без лишних проволочек.

Они обменялись рукопожатиями.

— Прошу вас, присаживайтесь, — продолжил Ферфакс. — Я могу предложить вам выпить?

Он подошел к шкафу, стоявшему слева от него, и достал хрустальный графин. Бен сунул руку в карман куртки, вытащил серебряную фляжку и неторопливо отвинтил колпачок.

— О, я вижу, у вас есть собственные припасы, — произнес Ферфакс. — Вы предусмотрительный человек.

Бен сделал глоток, осознавая, что хозяин внимательно следит за ним. Он знал, о чем думает старик.

— Это не влияет на мою работу, — заметил он, завинчивая колпачок.

— Не сомневаюсь, — без тени улыбки ответил Ферфакс. — Вы не против, если мы перейдем прямо к делу?

— Я был бы только рад.

Старик сел за стол, откинулся на спинку кресла и озабоченно поджал сухие губы.

— Вы отыскиваете пропавших людей.

— Я стараюсь это делать, — поправил его Бен.

Ферфакс поморщился, но тут же продолжил:

— Мне бы хотелось кое-кого найти. Это по силам лишь настоящему специалисту. Я обратился к вам, потому что ваша репутация выше всех похвал.

— Слушаю вас.

— Я ищу человека, которого зовут Фулканелли. Это дело необычайной важности. Обнаружить его местонахождение может только профессионал с вашими талантами.

— Фулканелли? А его имя вам известно?

— Фулканелли — это псевдоним. Никто не знает его настоящей фамилии.

— Псевдоним тоже может помочь. Но я правильно понял, что этот человек не является вашим пропавшим другом или родственником? — Бен холодно улыбнулся. — Мои клиенты обычно знают тех, кого пытаются найти.

— Все верно. Он мне не родственник и не друг.

— Тогда в чем смысл? Зачем он вам нужен? Он украл что-то у вас? Возможно, вам лучше обратиться не ко мне, а в полицию?

— Нет, речь идет не о краже, — небрежно отмахнувшись, сказал Ферфакс. — Я не имею никаких претензий к Фулканелли. Наоборот, он может стать для меня благодетелем.

— Понятно. Вы можете сообщить мне, когда и где этого человека видели в последний раз?

Бен вытащил из кармана блокнот, авторучку и приготовился записывать.

— Насколько я знаю, последний раз Фулканелли видели в Париже, — ответил Ферфакс. — Что касается того, когда его видели… — Он сделал паузу. — Это было очень давно.

— Время всегда затрудняет ситуацию. О каком сроке вы говорите? Два года, больше?

— Гораздо больше.

— Пять? Десять лет?

— Мистер Хоуп, последний подтвержденный случай, когда Фулканелли видели воочию, датируется тысяча девятьсот двадцать шестым годом.

Взглянув на клиента, Бен быстро подсчитал.

— Значит, семьдесят девять лет назад. Его похитили ребенком?

— В ту пору он уже вышел из детского возраста, — с лукавой усмешкой заявил Ферфакс. — На тот момент, когда Фулканелли внезапно исчез, ему было около восьмидесяти лет.

Бен прищурился.

— Вы шутите? Я проделал дальний путь и, честно говоря…

— Поверьте, я абсолютно серьезен, — прервал его Ферфакс. — И вряд ли меня можно назвать шутником. Повторяю: я хочу, чтобы вы нашли Фулканелли.

— Я ищу живых людей, — ответил Бен. — Меня не интересуют покойники. Если хотите, позвоните в институт парапсихологии. Они пришлют к вам одного из своих охотников за привидениями.

— Мне нравится ваш скептицизм, — с улыбкой произнес Ферфакс. — Однако есть сведения, что Фулканелли жив. Честно говоря, меня интересует не сам этот человек, а то знание, которым он обладал или до сих пор обладает. Речь идет о чрезвычайно важной информации. К сожалению, моим агентам пока не удалось ее обнаружить.

— Какого рода эта информация? — спросил Бен.

— Она изложена в документе, в бесценном манускрипте. Я хочу, чтобы вы нашли и принесли мне манускрипт Фулканелли.

Бен прикусил губу.

— Похоже, произошло недоразумение. Ваш секретарь сказал мне, что надо спасти человека. Что это вопрос жизни и смерти.

— Все верно, — ответил Ферфакс.

— Я не понимаю вас. О какой информации вы говорите?

Ферфакс печально улыбнулся.

— Сейчас объясню. Видите ли, мистер Хоуп, у меня есть внучка. Ее зовут Рут.

Бен вздрогнул и понадеялся, что его реакция на это имя была не слишком заметной.

— Рут исполнилось девять, — продолжил Ферфакс, — и я боюсь, что она не доживет до своего десятого дня рождения. Она страдает редким видом рака. Мать девочки… моя дочь… отчаялась и уже не верит в исцеление. Как и медицинские светила — несмотря на огромные средства, полученные от меня, они не способны победить эту ужасную болезнь.

Ферфакс протянул тонкую руку к золоченой рамке, стоявшей на его столе, развернул ее и показал Бену снимок. Маленькая белокурая девочка сидела верхом на пони и счастливо улыбалась.

— Нет нужды говорить, что снимок сделан до того момента, когда болезнь проявила себя. Теперь Рут выглядит не так. Врачи отправили ее домой… умирать.

— Мне очень жаль это слышать, — посочувствовал Бен. — Но я не понимаю, как ее болезнь связана…

— С манускриптом Фулканелли? Связана напрямую. Я уверен, что манускрипт содержит ценную информацию — некое древнее знание, способное спасти жизнь моей любимой внучки. Секрет Фулканелли может исцелить ее! И она снова станет такой, как на этой фотографии.

— Древнее знание? Секрет?

Ферфакс ответил мрачной усмешкой.

— Мистер Хоуп, Фулканелли был — и, я верю, по-прежнему остается — адептом алхимии.

Наступила долгая пауза, во время которой старик внимательно следил за мимикой гостя. Бен задумчиво разглядывал свои руки. Наконец он поднял голову и разочарованно вздохнул.

— Вы хотите сказать, этот манускрипт поможет вам изготовить какое-то спасительное зелье?

— Алхимический эликсир! Фулканелли знал его секрет.

— Послушайте, мистер Ферфакс. — Бен тщательно подбирал слова. — Я сочувствую вам и понимаю, как болезненна ваша ситуация. Конечно, в таком положении легко поверить в магическое средство, способное творить чудеса. Но человек вашего возраста и интеллекта не должен обманывать себя. Неужели вы верите в эту чушь? Я имею в виду алхимию. Не лучше ли обратиться к более опытным медикам? Возможно, наука придумала новые формы лечения, какие-то современные технологии…

Старик печально покачал головой.

— Я уже говорил, мы опробовали все новейшие достижения медицины и науки. Ничего не упустили. Поверьте мне, я исследовал эту тему вдоль и поперек. Углубился в нее до уровня, доступного лишь немногим экспертам. О таком даже в книгах еще не написано. Не думайте, что я отнесся к делу поверхностно.

Он помолчал несколько секунд.

— Мистер Хоуп, я гордый человек. В моей жизни были великие успехи и огромная власть над людьми. Однако сейчас вы видите перед собой пожилого и омраченного горем человека. Я готов встать на колени и умолять о помощи. О спасении моей любимой Рут! И я сделаю все, что угодно, лишь бы вы согласились. Считайте эту просьбу глупой, но ради бога и ради моей милой доброй девочки снизойдите до старика и примите мое предложение! Что вы потеряете? Огромную потерю понесем только мы, если Рут не выживет.

Бен не знал, что сказать.

— Мне сообщили, что у вас нет семьи и детей, мистер Хоуп, — продолжил Ферфакс. — Возможно, только отцы и деды поймут, какие муки приносят страдания вашего ребенка. Когда ребенок угасает с каждым днем. Ни один родитель не выдержит подобной пытки. — Старик посмотрел в глаза Бену. — Найдите манускрипт Фулканелли, мистер Хоуп. Я верю, вы можете это сделать. Я заплачу вам миллион фунтов стерлингов. Четверть суммы авансом, остальное после доставки рукописи.

Он вытащил из ящика какой-то бланк и пальцами толкнул его к гостю по полированной поверхности стола. Это был чек на двести пятьдесят тысяч фунтов стерлингов, выписанный на имя Бена Хоупа.

— Поставьте подпись, и деньги будут ваши, — тихо произнес Ферфакс.

Бен взял чек, медленно поднялся с кресла и подошел к высокому эркеру. Старик напряженно наблюдал за гостем, пока тот задумчиво смотрел на качавшиеся кроны деревьев. Наконец после минутного молчания Бен энергично выдохнул через нос и повернулся к Ферфаксу.

— Я не занимаюсь такими делами. Я ищу пропавших людей.

— Но я прошу вас спасти жизнь ребенка! Неужели так важно, каким образом вы сделаете это?

— Вы хотите отправить меня в погоню за химерой в надежде, что она спасет вашу внучку. Но я не верю в сказки. — Он бросил чек обратно на стол. — Прошу прощения, мистер Ферфакс. Спасибо за предложение, однако для меня оно неприемлемо. Если вы не возражаете, пусть ваш водитель отвезет меня обратно в аэропорт.

5

Мальчик и маленькая девочка бежали, смеясь, рука об руку по широкому полю, поросшему дикими цветами и мягко качавшейся сочной травой. В ярком солнечном свете их белокурые волосы казались золотистыми. Мальчик выпустил руку девочки и упал на колени, чтобы сорвать полевой цветок. Девочка, хихикнув, побежала дальше. Ее щеки с рыжими веснушками раскраснелись от восторга. Наморщив нос, она шаловливо оглянулась и посмотрела на мальчика. Тот протянул ей цветок. Внезапно девочка удалилась от него на несколько десятков метров. Рядом с ней чернел проход, ведущий в лабиринт с высокими стенами.

— Рут! — позвал ее мальчик. — Вернись!

Маленькая девочка сложила ладони ковшиком, поднесла их ко рту и прокричала:

— Иди и найди меня!

Она усмехнулась и исчезла в проходе. Мальчик побежал за ней, но что-то было не так. Дистанция между ним и лабиринтом все время увеличивалась. Он в отчаянии закричал:

— Рут, не уходи! Не оставляй меня!

Мальчик бежал, но под его ногами была уже не трава, а рыхлый мягкий песок, куда он проваливался все глубже и глубже. Какой-то высокий человек в ниспадавшей белой мантии преградил ему путь. Мальчик был ему по пояс ростом, он чувствовал себя бессильным и ужасно маленьким. Обежав вокруг человека, мальчик метнулся к воротам лабиринта. Рут уже успела далеко отойти. Она больше не смеялась и заплакала от страха, когда неведомая сила потащила ее за угол. Девочка и мальчик посмотрели друг на друга в последний раз, и Рут исчезла.

Вокруг мальчика появились другие высокие чернобородые люди в белых одеяниях. Они окружили его плотным кольцом и, возвышаясь над ним, преградили ему все пути. Они говорили на языке, которого мальчик не понимал. Их лица кирпичного цвета, с белыми округлыми глазами, приближались к нему, усмехаясь щербатыми ртами. Их сильные руки вцепились в его плечи и одежду. Они удерживали его на месте, а он кричал, вырывался и выл. Но их становилось все больше. Они прижали его к земле, и он не мог пошевелить даже пальцем.

Бен крепче сжал бокал в руке, и глоток виски обжег его язык. Вдали, за чередой темно-серых волн, разбивавшихся о скалы бухты, пологая дуга горизонта начинала светлеть и медленно окрашиваться в розоватые тона рассвета. Скрип приоткрывшейся двери заставил его отвернуться от окна.

— Доброе утро, Винни, — сказал он, виновато улыбаясь. — Зачем ты поднялась в такую рань?

Экономка с тревогой посмотрела на Бена. Обвела взглядом бокал в его руке и пустую бутылку на столе.

— Мне показалось, что я слышала твой крик. Все нормально, Бен?

— Приснился плохой сон.

— Снова кошмары? — с пониманием спросила она.

Бен кивнул. Винни вздохнула и приподняла старую потертую фотографию, которую он оставил на столе рядом с бутылкой виски.

— Какая же она красивая, — прошептала пожилая дама, покачав головой и печально поджав губы.

— Я ужасно тоскую по ней, Винни… Хотя прошло столько лет.

— Ты думаешь, я этого не знаю? — отозвалась она. — Я тоже тоскую по каждому из них.

Она бережно положила снимок на стол. Бен снова поднял бокал и быстро осушил его. Винни нахмурилась.

— Ты знаешь, пьянство…

— Не читай мне лекции, Винни.

— Я никогда не говорила этого прежде, — твердо ответила она, — но тебе становится все хуже. Что случилось, Бен? После поездки к тому человеку ты изменился. Места себе не находишь. Ничего не ешь. Последние трое суток почти не спал. Я беспокоюсь. Посмотри на себя — бледный как смерть. А эту бутылку, насколько я знаю, ты открыл вчера вечером.

Он улыбнулся, наклонился над столом и поцеловал ее в лоб.

— Извини, что огрызаюсь. Я не хотел обидеть тебя, Винни. Я знаю, как со мной трудно.

— Что он хотел от тебя?

— Ферфакс?

Молодой человек повернулся к окну и снова посмотрел на море. Золотые лучи восходящего солнца уже касались нижней стороны паривших облаков.

— Он хотел, чтобы я спас Рут, — ответил Бен и пожалел о том, что его бокал уже пуст.

Дождавшись девяти часов, он поднял телефонную трубку.

— Вы решили принять мое предложение? — спросил Ферфакс.

— Если вы не нашли кого-то другого.

— Пока не нашел.

— Тогда я возьмусь за это дело.