Через несколько недель поиски увенчались успехом. В Северной Франции нашлось идеальное место: заброшенный участок под названием Лe-Валь. Старая ферма в сельской глубинке Нормандии лежала на разумном расстоянии от города Валонь и международного аэропорта: не слишком далеко, не слишком близко. Шестьдесят с лишним акров открытых пространств и леса, к которым ведет единственная дорога, длинная и извилистая. Соседи сплошь фермеры, а в близлежащей деревушке есть магазин и бар. Ровно то, что надо.
Приобретя участок, Бен попрощался со старым загородным домом в заливе Голуэй, где прожил много лет, и сел в самолет. Он твердо решил начать новую жизнь. За несколько месяцев Ле-Валь преобразился. После ремонта на ферме появилась большая комната для отдыха и просторная кухня, где стажеры питались по вечерам. Сам Бен всегда довольствовавшийся малым, поселился в скромной двухкомнатной квартире наверху.
Тем временем во дворе, как грибы после дождя, повылезали новые постройки: контора, столовая, душ и туалет, специальный спортзал. Стажеры жили в спальном корпусе: шесть комнатушек, в каждой по паре коек и железных ящиков оливкового цвета. Как в казарме, удобств минимум, но никто не жаловался, люди знали, зачем сюда приехали. Бен сделал скидку только сотрудникам страховых компаний, не отличающимся армейской закалкой. Они постигали тонкости переговоров о выкупе в комфортабельном конференц-зале и лекционной аудитории на дальнем краю комплекса.
Но в основном база Бена специализировалась на подготовке людей к действию в экстремальных ситуациях. Военные и полицейские подразделения всей Европы отправляли туда своих оперативников оттачивать навыки спасения заложников.
Бен построил два стрельбища: одно — для тренировок с пистолетом и дробовиком, второе — для снайперской работы на дальних дистанциях. Заброшенный домик в лесу выпотрошили и разгородили фанерой, чтобы получился настоящий лабиринт, где группы отрабатывали бои в помещении и зачистку комнат. В иные недели школа расстреливала тысячи патронов.
Организовать все было непросто. Чтобы получить разрешение на стрельбу боевыми патронами, пришлось одолеть кучу бюрократических рогаток. Понадобились лицензии от правительств Франции и Англии, от НАТО, буквально от всех подряд. Бен погряз в бумагах, прикипел ухом к телефону, убив на эти разборки добрых три месяца. Он от всей души возблагодарил службу в десанте за то, что научился бегло говорить на нескольких языках, в том числе и французском, и теперь ему ничто не мешало до хрипоты спорить с местными властями.
Заказы посыпались со всех сторон. В последние четыре месяца в группах не было ни единого свободного места. Бен нашел свое дело. То, которым следовало заняться давным-давно.
«Лендровер» обогнал трактор, медленно тарахтящий по проселку. Разглядев за рулем Дюшана, местного фермера, Бен жестом поздоровался с ним. Старик помахал в ответ. Они неплохо друг друга знали и часто сиживали на ферме за разговорами под бутылочку домашнего сидра. Посиделки всегда кончались тем, что Бен грузил в «лендровер» несколько ящиков восхитительного напитка. Брат Дюшана, мясник, снабжал Ле-Валь мясом, а его кузина, Мари Клер, работала у них поварихой.
Бен задумал как-нибудь летом зажарить кабанчика и устроить для местных большую гулянку. Ему нравились эти люди, их простая жизненная философия, их единение с природой и то, что они не лезут в его дела. Соседей не смущали звуки выстрелов, секретность, колючая проволока и надпись «ВХОД ВОСПРЕЩЕН» на больших деревянных воротах. По их мнению, в Ле-Вале работал центр экстремального туризма для бизнесменов.
Бен заехал на стоянку у аэропорта и, оставив Шторма в машине, пошел к зданию прилета.
Он встречал доктора Брук Марсель, специалиста по психологии заложников, вот уже девять лет работающую со спецназом полиции Лондона. Бен познакомился с ней еще в бытность десантником: пришел на лекцию и был немало впечатлен остротой ее ума и глубиной понимания предмета, который она вела. Когда он задумал свой центр, Брук была одной из первых, к кому он обратился. Раз в месяц она прилетала читать лекции его стажерам. Француженка по отцу, она была совсем не против визитов на историческую родину. Ему же нравилось с ней общаться, и он всегда ждал ее визитов.
Стеклянные двери распахнулись перед Беном. Самолет из Лондона как раз сел, и небольшая толпа начала рассасываться по стоянке.
Брук, заметив его, помахала рукой. В черных джинсах и зеленой армейской куртке, с развевающимися волосами и спортивной сумкой на плече, она была неотразима. Проходящие мимо мужчины бросали на нее одобрительные взгляды. Когда Бен подошел, она чмокнула его в щеку.
— Какая приятная неожиданность! Обычно меня забирает Джефф.
— Что-то он, глядя на тебя, пускает слюни до пола. Нечего ему отвлекаться от работы.
— Не переживай. Джефф отличный парень, но не в моем вкусе, — посмеиваясь, сказала она.
— Значит, высокие ладные брюнеты тебе не нравятся.
Брук озорно улыбнулась.
— Предпочитаю высоких ладных блондинов.
Бен не стал развивать тему. Забрав у нее сумку, он повел Брук к машине.
— Как дела? — спросила она по дороге.
— Идут потихоньку. А как там Лондон?
— Да как обычно, — сказала она, закатывая глаза. — Надоело. Что-то я там засиделась. Хочу перемен.
— Знакомое чувство.
— К слову, я взяла отпуск на несколько дней. Надо бы отдохнуть. Не возражаешь, если я у вас задержусь подольше?
— Не вопрос. Мы тебе всегда рады.
На обратном пути Бен завернул в винодельню. Пара ящиков вина уютно расположилась в багажнике «лендровера».
— Обалдеть, уже достроили! — воскликнула Брук, когда они въехали в Лe-Валь.
Бен проследил за ее рукой.
— Ты про спортзал? Настелили крышу два дня назад.
— Каждый раз, как я приезжаю, у вас очередная новостройка. Только не говори, что ты сам все сделал.
— Ну, не все. Только стены и пол. Поднять кровельную балку я один не могу.
— Ты спятил. Куда ты так спешишь, будто за тобой гонятся с ножом? Надо же и отдыхать иногда. Это ненормально, когда молодой, здоровый парень света белого не видит. Повеселись чуток. Поверь, без тебя здесь ничего не рухнет.
Рассмеявшись, Бен затормозил перед фермой и вырубил двигатель.
— Пожалуй, ты права.
— Есть мысль… Ты вроде говорил, что у тебя квартира в Париже?
Это спартанское помещение много лет назад ему подарил благодарный клиент, ребенка которого Бен спас из лап похитителей.
— Ее и квартирой-то сложно назвать… А что ты хотела?
— Завтра последний день курсов, я прочитаю лекцию, и мы оба будем свободны. Сядем в новенький «мини-купер», который ты упорно игнорируешь, и махнем туда. Ехать-то всего ничего. Пара дней отдыха пойдет тебе на пользу.
— Ну, не знаю.
— Да ладно, Джефф и сам тут вполне управится. Оторвемся как следует.
Бен уставился на нее.
— Мы с тобой вдвоем в Париже?
В уголках ее губ заиграла улыбка.
— А что?
— У меня там одна спальня.
Она промолчала. Бен вылез из «лендровера», распахнул заднюю дверь и достал сумку. Шторм выпрыгнул, виляя хвостом, и потрусил к амбару.
Первым делом Брук пошла освежиться с дороги. Бен тем временем решил проверить, что стажеры под присмотром Джеффа всем довольны и чувствуют себя в надежных руках.
Его помощник сидел в конторе и сообщил, что вечером свозит ребят в деревенский ресторанчик на пиво с бифштексами.
— Ты как, с нами? — спросил он, перебирая бумаги.
Бен покачал головой.
— В другой раз. Что ищешь?
— Гадский телефон ребят, отвечающих за охранное заграждение.
— Четыре шесть четыре два восемь девять один, — тут же произнес Бен.
— Как ты это делаешь?
— Что «это»?
— Вот так запоминаешь телефоны.
Бен пожал плечами.
— Черт его знает. Просто умею. Всегда умел.
— Я фигею, — сказал Джефф, поднимая трубку.
Когда Бен с Брук сели за стол, уже смеркалось. На ужин была говядина по-деревенски, тушенная с оливками, рис и бутылка красного вина.
— Просто не верится, как быстро твой проект встал на ноги. Ты проделал огромную работу.
— Если дальше все пойдет в том же темпе, нужно будет, чтобы ты приезжала чаще. Раз в две недели потянешь?
— С удовольствием. Мне здесь нравится. Чувствую себя как дома.
— Я тоже.
Склонив голову, Брук подперла рукой щеку.
— Знаешь, Хоуп, за все те годы, что мы знакомы, таким я тебя еще не видела. Похоже, ты и впрямь счастлив.
Он улыбнулся.
— Знаешь, Брук, на самом деле так и есть.
Она собралась было ответить, но тут на буфете затрезвонил телефон.
— Не обращай внимания. Если что-то важное, перезвонят.
— Не дело это. — Встав, Бен взял трубку. — Алло?
Поначалу он рассчитывал свернуть разговор побыстрее. Но голос, раздавшийся в трубке, пробрал его до самых костей, унося в далекое прошлое. Прихватив телефон, Бен перешел в соседнюю комнату и захлопнул за собой дверь.
Через пять минут он вернулся в кухню с хмурым выражением на лице.
— Все в порядке? — спросила Брук.
Не отвечая, он подошел к буфету, взял бутылку, свернул пробку и налил себе щедрую порцию. Вспомнив о Брук, достал второй стаканчик.
— Прости… Будешь?
— Буду. Что-то случилось?
У него чесался язык все ей рассказать, но он только покачал головой.
— Все нормально. Ничего особенного.
— Оно и видно. Плохие вести?
— Я же сказал. Всякие мелочи.
Бен протянул ей виски. Одним глотком махнул свою порцию и тяжко уселся за стол. Повисло молчание.
— Как-то мы потеряли нить разговора, — сказала Брук со смешком.
— Прости, — буркнул он и посмотрел на часы. — Слушай, уже поздно. Устал как собака. Пойду спать.
— Я вымою посуду.
— Да оставь, я утром приберусь.
— Тогда до завтра, — кивнула Брук. — Сладких снов.
Но едва ли Бен слышал ее. Едва переставляя ноги, он тяжко побрел к себе в комнату, на второй этаж.
4
Сердце колотилось как бешеное, в животе висел тяжелый комок.
Круговерть цветных пятен, отголоски эха. Звуки хаоса и боли, крики и выстрелы. Все в замедленном движении. Джунгли освещаются вспышками, тени среди деревьев. Жар, кровь и колотящий ужас. Враги все прибывают. Волна за волной.
Из неистовства смерти к нему выходит человек, черный силуэт на фоне ревущего пламени. Озверевшие, налитые ненавистью глаза. В кулаке стиснута винтовка. Широкий провал дула, как вход в тоннель, ведущий к забвению.
Обжигающий, раскатистый удар выстрела кувалдой падает ему на голову, и мир взрывается белым светом.
Пот, высыхая, холодил лицо. Поначалу Бен не мог понять, где находится. Но вскоре пришел в себя. Вокруг — стены родного дома. Здесь безопасно. Сюда кошмару не проникнуть.
Все в порядке. Просто сон. Тот самый, что преследовал его раньше.
Включая свет, Бен сбил лампу со столика.
В соседней комнате Брук, полулежа на подушках, готовилась к завтрашней лекции. За окном шумел ветер. После сутолоки Лондона ленивая безмятежность Ле-Валя наполняла душу покоем.
За стеной раздался грохот, и Брук подскочила, уронив свои записи. Натянув халат, она выбежала в темный коридор. Было слышно, как за дверью тихо ругается Бен. Постучав, но не дождавшись ответа, она вошла к нему в комнату.
Бен, голый по пояс, сидя на кровати, пристраивал на столик упавшую лампу.
— Прости, что разбудил, — сказал он. — Лампа случайно упала…
— Я не спала. Не помешаю? — Брук села на край постели. — Как самочувствие? Ты какой-то бледный. Что случилось?
Он потер лицо.
— Кошмар приснился.
— Хочешь поговорить?
— Ты прямо как психолог.
— Так я и есть психолог, забыл? — Брук накрыла ладонью его руку. — Расскажи мне свой сон.
Он пожал плечами.
— Плохая тема для разговора.
— Уверен?
— Вполне. Просто дурацкий кошмар из прошлого. Со мной бывает.
— Снам надо верить. Наверняка он как-то связан с телефонным звонком. Угадала?
Бен не ответил.
Брук мягко улыбнулась.
— Так и думала. Тебя словно подменили. Стоило снять трубку, и жизнерадостный человек превратился в угрюмого молчуна, любителя выпить.
— Кстати, мысль. Хочешь?
— Не откажусь. Сейчас принесу чего-нибудь.
— Не надо.
Бен в одних черных трусах пошел к шкафу, где среди вещей пряталась бутылка. Взгляд Брук словно прикипел к нему.
— Стакан только один, — сказал он, возвращаясь с добычей к постели.
— Значит, будем пить по очереди. Ты первый.
Бен не стал спорить. Усевшись на кровать, налил стакан до половины и, от души к нему приложившись, передал ей.
— Твое здоровье. — Допив, Брук вернула стакан. — Класс. Люблю мужиков, которые держат в шкафу бутылку приличного солодового.
Бен налил еще виски.
— Ну что, тебе лучше? — спросила она.
Он усмехнулся.
— Знаешь, я все-таки не ребенок.
Брук коснулась его руки.
— Я же вижу, что у тебя проблемы.
— Все будет хорошо.
Кивнув, она встала.
— Тогда до завтра.
Бен покачал головой.
— Я уеду paньше, чем ты проснешься. Надо кое-куда смотаться.
Брук нахмурилась.
— Я думала, завтра ты будешь здесь.
— Планы поменялись. Оставляю тебя на Джеффа.
— Это все из-за звонка? Что-то случилось.
Он кивнул, но вдаваться в подробности не стал.
— И куда ты несешься сломя голову?
— В Италию.
— Вот как. А что там, в Италии?
— Полковник Гарри Пакстон.
— Полковник Гарри Пакстон, — эхом повторила Брук. — Дай угадаю: это он тебе звонил?
— Да.
— И? Мне из тебя клещами каждое слово вытаскивать?
— У него неприятности. Он просил приехать.
— Что стряслось?
— Не сказал.
— И он рассчитывает, что ты бросишь все дела и полетишь в Италию? А по телефону он не мог объяснить? Кто он вообще такой?
Бен допил виски. На пару секунд воцарилась тишина.
— Тот, кто спас мне жизнь.
5
Сан-Ремо, Ривьера, Италия
На следующее утро
В 9 утра самолет приземлился в международном аэропорту Лазурный Берег в Ницце.
Беи забросил старый армейский рюкзак на заднее сиденье первого попавшегося такси и через час уже оказался в центре Сан-Ремо, прибрежного города по ту сторону границы с Италией.
В отеле на шумной площади Ла Пинья, в старой части города, Бен снял комнату на одну ночь. Времени должно хватить.
Внутри стояла приятная прохлада, каждый шаг по мраморному полу разносился эхом. В другой день Бен отдал бы должное незамысловатой красоте здания и виду из окна: перед ним расстилалась хаотичная мозаика городских крыш с торчащими шпилями церквей; с одной стороны взгляд упирался в туманный альпийский горизонт, а с другой — в сверкающее Средиземное море.
Но сегодня его мысли витали далеко. Бросив рюкзак на кровать, Бен вышел на запруженную площадь. В чистом синем небе сверкало жаркое солнце, и даже легкая куртка казалась лишней. Бен снял ее и перекинул через руку.
Пакстон назначил встречу в Порто-Веккьо, одном из двух портов Сан-Ремо. Инструкции были просты: в полдень моторный баркас заберет Бена с самого западного мола и доставит на яхту полковника.
Такой расклад не стал для Бена неожиданностью. На его памяти полковник все время говорил о парусном мореходстве. Ему сам бог велел, выйдя в отставку, осесть в каком-нибудь солнечном порту. Была ли у него яхта в годы службы? Бен не помнил. Вдруг его осенило, что он понятия не имеет, чем занимался Пакстон в последние десять лет.
Тот ушел из армии на пике карьеры, вскоре после того, как получил награду за храбрость. Блистательный офицер, пользующийся уважением у командования и сослуживцев, ни с того ни с сего подал в отставку. Бен скучал по нему и жалел, что они потеряли контакт.
Ходили слухи, что Хелен Пакстон, жена Гарри, прожившая с ним много лет, скончалась от сердечного приступа. Бен видел ее лишь мельком, давным-давно, на полковом приеме, но заметил, как счастливы они с Пакстоном. Вести о ее смерти дошли до Бена с опозданием в несколько месяцев — в то время он был на тяжелом задании в Южной Америке. По возвращении он не стал звонить полковнику с соболезнованиями, и это решение камнем легло на душу.
Бен потерял Гарри Пакстона из виду, но не забыл и не забудет до гробовой доски, чем обязан этому человеку. Повидав жизнь в худших ее проявлениях, Бен был невысокого мнения о людях. Слово «герой» редко шло ему на язык, однако Пакстон несомненно заслуживал этого эпитета.
И теперь они встретятся, спустя десять лет… Интересно, сильно ли Гарри изменился, чем занимался все это время? И главное, зачем Пакстону понадобился бывший сослуживец?
Стрелки часов едва перевалили за одиннадцать. Сориентировавшись по карте, купленной в аэропорту, Бен пошел на запад, к морю.
За границами старого города, с его тесными улочками и каменными арками, царила суета типичного итальянского курорта, просыпающегося к началу очередного лихорадочного сезона. Бен, погруженный в мысли, не спеша двигался к цели. Жаль, что Пакстон по телефону был так немногословен. Брук права: тот вполне мог бы все объяснить. Настораживает. Голос в трубке звучал подавленно. В былые дни надо было серьезно постараться, чтобы выбить Гарри из колеи. Или он серьезно сдал за прошедшие годы, или у него по-настоящему большие проблемы.
Воздух наполнился привкусом соли. Вскоре в конце извилистой улочки показался порт, длинная полоса пляжа и спокойное голубое зеркало Средиземного моря.
На берег накатывали волны. На воде тихо колыхались пришвартованные лодки и яхты, сияющие белыми бортами. Сотни качающихся мачт смотрели в небо. Бен насчитал десяток с лишним длинных белых молов, протянувшихся в море. По его прикидкам, к точке рандеву можно было пройти через галечный пляж.
Вниз вели выщербленные ступени из камня. Бен шел по берегу, и под ногами у него хрустели голыши. Скоро, когда сезон начнется на всю катушку, здесь будет не протолкнуться. Полуденное солнце грело лицо, тихий ветер с моря шевелил волосы. Полная противоположность суровому климату Нормандии.
Бен отметил, что время близится, и взгляд его скользнул по порту. Западный мол, где назначена встреча, был пуст.
Он подошел туда, где галька упиралась в портовую ограду и очередная каменная лестница вела на дорожку, идущую к причалам.
На миг задержавшись на пляже, Бен окинул взглядом море и печально подумал о своем прежнем доме в Ирландии. Там прямо под окнами шумел Атлантический океан. Бен любил в полном одиночестве сидеть на скалах и, погрузившись в мысли, разглядывать волны и чаек. Как же ему не хватало таких моментов…
Плоский камешек, брошенный умелой рукой, несколько раз отскочил от воды в белых султанчиках брызг. Мысли вернулись к настоящему, к внезапному звонку и странной просьбе Гарри. Бен собрался пустить вторую «лягушку», когда его взгляд зацепился за далекую искорку среди солнечных зайчиков моря. Небольшой баркас выруливал ко входу в порт. Значит, скоро все прояснится.
Уронив камень, Бен взбежал по ступенькам на дорожку, ведущую к молу. И тут раздался крик.