Скотт Вестерфельд

Особенная

Посвящается фэнам, приславшим мне отзывы об этой серии. Каждому, кто прямо и честно сказал, что ему показалось удачным, а что вызывало желание запустить книгой в стенку.

Часть первая

Быть особенной

Обрывая лепестки, красоту цветка не постигнешь.

Рабиндранат Тагор. Перелетные птицы

Разгон вечеринки

Шесть скайбордов скользили среди деревьев со стремительным изяществом ловко брошенных игральных карт. Их владельцы пригибались и лавировали между отяжелевшими обледенелыми ветками. Смеясь, приседали и раскидывали руки в стороны. Позади них осыпался хрустальный дождь. Крошечные кристаллики, слетающие с сосновых иголок, сверкали в свете луны.

Тэлли ощущала все с ледяной, пронзительной ясностью: прикосновение колючего ветра к ладоням, смену уровня гравитации, из-за которой подошвы ботинок то сильнее, то слабее прижимались к поверхности скайборда. Она вдыхала лесной воздух — и густой, словно сироп, запах сосен щекотал ее горло и язык.

На морозе казалось, все звуки слышатся громче и отчетливее. Полы форменной куртки Тэлли хлопали на ветру, будто флаги. На каждом повороте подошвы магнитных ботинок с визгом скользили по летательной доске. Фаусто передавал для Тэлли танцевальную музыку через скинтенну — специальное приемное устройство, но наружу не вырывалось ни звука. Бешеный ритм Тэлли ощущала как пульсацию своих новых мышц, покрытых слоем моноволокна.

Она прищурилась. От холода у нее начали слезиться глаза, но от слез зрение стало еще острее. Мимо пролетали стайки крошечных льдинок, свет луны посеребрил все вокруг. Казалось, ожил старый черно-белый фильм.

Вот что означало быть «резчицей». Теперь все стало ясным и предельно четким. Мир как будто вскрывал кожу Тэлли и пронзал ее насквозь.

Рядом с Тэлли появилась Шэй. На миг их пальцы соприкоснулись, и Шэй радостно улыбнулась. Тэлли попыталась ответить ей улыбкой, но у нее вдруг неприятно засосало под ложечкой при виде лица Шэй. Сегодня пятеро «резчиков» отправились на задание замаскированными. Черные зрачки были спрятаны под тусклыми контактными линзами, четкие и жесткие линии скул сглажены масками из гибкого пластика. Отряд превратил себя в уродцев и дурнушек, поскольку те устроили вечеринку в парке Клеопатры.

Сознанию Тэлли еще сложно было освоиться с такой маскировкой. Чрезвычайницей — специальным агентом — она работала всего пару месяцев. Бросив взгляд на Шэй, свою лучшую подругу, она ожидала увидеть ее новую, поразительную, жестокую красоту, а перед ней предстала скучная дурнушка.

Тэлли повернула в сторону, чтобы не налететь на ветку, и оказалась поодаль от Шэй. Сосредоточила внимание на сверкающем ледяными искрами мире и на управлении скайбордом. Порыв яростного ветра помог ей отвлечься от ощущения потери, вызванного отсутствием Зейна.

— Прямо по курсу — тусовка уродцев, — прозвучали на фоне музыки произнесенные шепотом слова Шэй. Их уловил чип, вживленный в нижнюю челюсть Шэй, и через скинтенны донес до остальных «резчиков». — Ты готова, Тэлли-ва?

Тэлли сделала глубокий вдох обжигающе холодного воздуха, от которого сознание становилось яснее. Ее покалывало внутри от нервного напряжения, но отступать было бы глупо.

— Не беспокойся, босс. Все будет просто отлично.

— Должно быть. В конце концов, это просто вечеринка, — откликнулась Шэй, — Давай станем счастливыми маленькими уродцами.

Взглянув на фальшивые лица друг друга, «резчики» рассмеялись. Тэлли вновь остро почувствовала собственную маску толщиной в несколько миллиметров, ощутила все бугорки и рытвинки, из-за которых лицо стало в прыщиках и оспинках. Изящный пластик скрывал роскошные анимированные татуировки, а во рту под кривыми коронками находились отточенные словно бритвы зубы. Даже татуированные кисти рук Тэлли были забрызганы специальным спреем — «фальшивой кожей».

Перед вылетом на задание Тэлли видела себя в зеркало и не ошибалась на свой счет. Неловкая, сутулая, с крючковатым носом и пухлыми щеками. Выражение глаз беспокойное — она словно с нетерпением ждала очередного дня рождения. Операции Красоты и путешествия на другой берег реки. Короче говоря, выглядела она как обычная пятнадцатилетняя дурнушка.

Это было ее самое первое поручение, после того как она стала чрезвычайницей. Тэлли думала, что теперь готова к чему угодно. Перенесенные ею операции снабдили ее превосходными новыми мышцами и рефлексами, позволявшими двигаться со скоростью змеи. А потом были два месяца тренировок в лагере «резчиков» — выживание в лесу без запасов продовольствия, почти бессонные ночи.

Она была так уверена в себе, но хватило одного взгляда и зеркало, чтобы породить сомнения.

Мало радости было и в том, что они проникли в город с окраин Скуковилля, что пролетели над темными рядами тесно стоящих домов. Невероятная тоска, исходящая от места, где Тэлли родилась и выросла, вызывала странное ощущение липкости в руках, и к тому же девушка очень неловко чувствовала себя в интернатской форме — было неприятно прикосновение жесткой ткани к новой нежной коже. Излишне аккуратно подстриженные деревья зеленого пояса словно сжимались вокруг Тэлли. Город будто жаждал схватить ее, перемолоть своими жерновами и вернуть к обыденности. А ей так нравилось быть особенной, работать чрезвычайницей, жить вдали от этого города. Ее бодрила холодная острота восприятия. Ей не терпелось вернуться обратно и сорвать с лица эту уродливую маску.

Тэлли сжала кулаки и прислушалась к скинтенне. Музыка Фаусто и звуки, издаваемые другими «резчиками», захлестнули ее: еле уловимый шелест дыхания, ветер, обвевающий лица. Тэлли представила себе, будто слышит сердцебиение «резчиков», — и их волнение эхом отдалось в ее костях.

— Рассыпаться! — скомандовала Шэй, когда впереди показались огни. — Не стоит являться туда слишком большой компанией.

Отряд «резчиков» разделился. Тэлли осталась с Фаусто и Шэй, а Тэкс и Хо полетели к вершине холма в центре парка Клеопатры. Фаусто отрегулировал свой саунд-бокс, и музыка смолкла. Остался только свист ветра и приглушенный шум вечеринки.

Тэлли снова нервно вдохнула и ощутила запах толпы: противно несло потом и пролитым спиртным. Танцевальная система, обслуживавшая вечеринку, не была снабжена скинтеннами. Музыка грубо звучала по старинке, летела по воздуху — и звуковые волны отражались от тысяч объектов среди деревьев. Да, уродцы всегда были слишком шумными.

За время тренировок Тэлли научилась многому. Например, она могла бы закрыть глаза и с помощью едва различимого эха мчаться по лесу вслепую, как летучая мышь. Но сегодня ночью ей нужно было особое зрение. У Шэй в Уродвилле были свои шпионы. Они донесли о том, что аутсайдеры устраивают вечеринку, на которой новодымники будут раздавать нанокапсулы и, как обычно, заниматься пропагандой.

Вот почему сюда отправились «резчики». Это сборище было из разряда чрезвычайных ситуаций.

Шэй, Тэлли и Фаусто приземлились неподалеку от парящих в воздухе светящихся шаров и спрыгнули со скайбордов на землю, усыпанную хрустящей на морозе хвоей.

Отправив скайборды к верхушкам деревьев, Шэй изумленно взглянула на Тэлли и бросила:

— От тебя пахнет волнением.

Тэлли пожала плечами. В интернатской форме ей было не по себе, а Шэй всегда могла учуять чужое состояние.

— Возможно, босс, — не стала спорить Тэлли.

Здесь, на грани чужого веселья, она ощутила навязчивые отголоски воспоминаний: что и как испытывала прежде, приходя на такие тусовки. Даже став глупенькой красоткой, Тэлли ненавидела волнение, охватывающее ее всякий раз, когда вокруг собиралось слишком много людей. Ей становилось жарко и было неприятно, что на нее смотрят со всех сторон. А сегодня ее сковывала маска дурнушки — барьер, отгораживающий от мира. В этой маске Тэлли вообще не была особенной. На миг она испытала прилив стыда, и щеки под пластиком стали горячими.

Шэй взяла ее за руку:

— Не бойся, Тэлли-ва.

— Это всего-навсего уродцы, — рассекая воздух, шепнул Фаусто. — И мы рядом с тобой.

Его рука легла на плечо Тэлли и легонько подтолкнула ее вперед.

Тэлли кивнула. Скинтенна позволяла ей слышать медленное, спокойное дыхание товарищей. Все было так, как обещала Шэй. «Резчики» были связаны между собой, и их связь была нерушима. Тэлли больше никогда не будет одинока — даже если ей будет казаться, что внутри чего-то недостает. Даже тогда, когда из-за отсутствия Зейна будет кружиться голова и подступать панический страх.

Раздвигая руками ветки, Тэлли пошла следом за Шэй к мигающим огням.

Теперь память Тэлли стала идеальной — совсем не такой затуманенной и спутанной, как в тот период, когда она была пустоголовой красоткой. Она помнила, какое огромное событие для уродцев вечеринка под названием «Весеннее буйство». Приближение весны означало, что скоро дни станут длиннее и будет больше времени для всевозможных проделок, для катания на скайбордах и для новых сборищ у реки и в парке.

Но сейчас, пробираясь через толпу уродцев следом за Шэй и Фаусто, Тэлли совсем не замечала того подъема, который сама ощущала на протяжении последнего года в интернате Уродвилля. Какое там буйство! Вечеринка выглядела скучно, смирно и безлико. Уродцы стояли на месте, стеснительные и закомплексованные, а те из них, что решались танцевать, старались слишком сильно. Все у них получалось плоско и искусственно, они напоминали актеров на застывшем кинокадре.

И все же Шэй была права: уродцы не были такими тупыми, как красотки и красавчики. Они расступались, давая ей дорогу. Пусть их лица были некрасивыми, неправильными, но глаза были зоркими, понимающими. У них хватало ума сообразить, что трое «резчиков» не совсем такие, как они. Нет, никто не таращился на Тэлли подолгу, и вряд ли кто-то догадался, каково ее истинное обличье, спрятанное под маской из гибкого пластика, но все уродцы мгновенно уворачивались при малейшем ее прикосновении к ним, или она ощущала, как они вздрагивают. Казалось, уродцы почуяли в воздухе опасность.

Мысли и чувства подростков читались легко. От взгляда Тэлли не укрылись ревность и ненависть, соперничество и симпатии. Все это было написано у них на лицах, проскальзывало в движениях. Теперь, когда она стала чрезвычайницей, их эмоции просматривались так же четко, как лесная тропа с высоты.

Она вдруг улыбнулась, окончательно расслабилась и приготовилась к охоте.

Тэлли внимательно изучала толпу уродцев в поисках тех, кто был здесь не на месте. Ее интересовали физически крепкие, загорелые ребята. Только живя на природе, можно было стать такими. Тэлли знала, как выглядят дымники.

Прошлой осенью, в последние «уродские» деньки, Шэй убежала из интерната, чтобы спастись от оглупляющей операции. Тэлли последовала за подругой, желая вернуть ее, и в итоге они обе прожили в Старом Дыме — поселке отщепенцев — несколько долгих недель. На самом деле это была звериная жизнь, но воспоминания о ней теперь помогали Тэлли в работе. Дымники всегда вели себя заносчиво, они считали себя лучше тех, кто живет в городах.

Через несколько секунд Тэлли заметила Хо и Тэкса на другом краю заполненной уродцами поляны. Эти двое сейчас походили на парочку диких кошек, готовых наброситься на беззаботную стаю уток.

— Не думаешь, что мы чересчур бросаемся в глаза, босс? — прошептала Тэлли, и ее слова распространились по сети скинтенн.

— Бросаемся в глаза? В смысле?

— Они все такие безликие. А мы… особенные.

— Мы и есть особенные.

Шэй глянула на Тэлли через плечо. На ее губах играла усмешка.

— Но я считала, что мы совсем не должны от них отличаться, — усомнилась Тэлли.

— Это вовсе не значит, что мы не можем порезвиться! — ответила Шэй и неожиданно быстро затесалась в толпу.

— Смотри и учись, — сказал Фаусто Тэлли, положив руку на ее плечо.

Фаусто работал чрезвычайником дольше, чем она. «Резчики» были совсем новым подразделением Комиссии по чрезвычайным ситуациям, но Тэлли оперировали дольше других. В прошлом она совершила слишком много эксцентричных поступков, и докторам пришлось изрядно потрудиться, чтобы ликвидировать у нее чувство вины и стыда. Остаточные беспорядочные эмоции могли напустить в сознание нечто вроде тумана, а это для особого агента не годилось. Сила чрезвычайника проистекала из ледяной ясности, четкого понимания, кто ты такой.

Тэлли задержалась рядом с Фаусто. Она приготовилась смотреть и учиться.

Шэй выбрала наугад какого-то парня. Просто схватила его за руку и оторвала от девчонки, с которой тот разговаривал. Дернулся пластиковый стаканчик — пиво выплеснулось на землю. Парень недовольно отшатнулся от Шэй, но в следующее мгновение встретился с ней взглядом.

Она была не так уродлива, как остальные «резчики». Тэлли заметила фиалковые искорки в ее глазах. Они не исчезли, несмотря на весь маскарад. Глаза Шэй хищно сверкнули. Она притянула незнакомца к себе, гибко прогнулась назад и прижалась к нему.

Не отрывая взгляда от Шэй, парень отдал пиво своей подружке. Та замерла на месте, раскрыв рот. Уродец подожил руки на плечи Шэй и, раскачиваясь в такт с музыкой, стал повторять ее движения.

На них начали обращать внимание.

— Что-то я не помню в плане операции чего-нибудь такого, — негромко произнесла Тэлли.

Фаусто рассмеялся:

— Чрезвычайникам планы не нужны. По крайней мере — глупые.

Он стоял прямо позади Тэлли и вдруг обхватил ее за талию. Она почувствовала его дыхание на своем затылке, и по ее телу словно пропустили разряд тока.

Тэлли отстранилась. «Резчики» постоянно прикасались друг к другу, но она к этому пока не привыкла. Такое поведение казалось ей еще более странным, чем то, что к ним до сих пор не присоединился Зейн.

Связь через скинтенны позволяла Тэлли слышать разговор Шэй с уродцем. Шэй стала дышать глубже и чаще, хотя вообще-то она могла за две минуты пробежать километр и даже не вспотеть. Резкий, неприятный звук разнесся по сети в тот момент, когда Шэй потерлась щекой о скулу парня. Тэлли поморщилась. Фаусто хихикнул.

— Расслабься, — сказал он, гладя плечи Тэлли. — Она свое дело знает.

В этом можно было не сомневаться. Танец Шэй был необычайно заразителен. До этих минут вечеринка походила на воздушный шарик, нервно подпрыгивающий на веревочке, а Шэй заставила этот шарик взлететь и лопнуть — выпустила из него нечто фривольное. Толпа начала разбиваться на парочки, уродцы стали обниматься и двигаться быстрее. Тот, кто ставил музыку, похоже, это заметил. Мелодия зазвучала громче, басовые ноты стали глубже, парящий над поляной дискотечный зеркальный шар запульсировал ярким светом. Толпа начата приплясывать в такт с ускорившимся ритмом.

Сердце Тэлли забилось чаще. Она была потрясена тем, как легко Шэй всеми управляла. Вечеринка начала набирать обороты — и все из-за Шэй. И это совсем не походило на глупые шалости из их «уродских» времен, когда они тайком пробирались на другой берег реки пли крали спасательные куртки-парашюты. Это было колдовство. Особое колдовство.

Ну и что с того, что у нее сейчас уродливое лицо? Во время тренировок Шэй всегда повторяла, что красавчики и красотки все понимают неправильно. Не имеет значения, как ты выглядишь. Важно лишь то, как ты себя ведешь, как можешь себя подать, каким ты сам себя видишь. Физическая сила и быстрота реакции тут действовали только отчасти. Шэй просто знала, что она — особенная, поэтому и была особенной. Все остальные служили для нее обоями на стенах, размытым фоном бессмысленной болтовни — до тех пор, пока Шэй не озаряла их своим особым, личным фонариком.

— Пошли, — прошептал Фаусто и отвел Тэлли в сторону от толпы.

Они отошли к опушке и незаметно проскользнули мимо уродцев, не спускавших глаз с Шэй и ее партнера по танцу.

— Иди в ту сторону. Смотри в оба, — сказал Фаусто.

Тэлли кивнула. До нее доносился шепот остальных «резчиков», рассыпавшихся по поляне. Вдруг ей все стало понятно…

Вечеринка была слишком унылой, слишком плоской. На фоне тусклых уродцев и сами «резчики», и их потенциальные жертвы выглядели куда как ярко. А теперь уродцы разрезвились. Они увлеченно плясали, размахивая руками. По воздуху летали пластиковые стаканчики, вся поляна превратилась в вихрь движения. Если дымники планировали затесаться в толпу, сейчас для этого было самое время.

Передвигаться по поляне стало сложнее. Тэлли с трудом пробралась сквозь компанию девочек помладше. Они танцевали зажмурившись. На их щеках сверкали блестки, подсвеченные пульсирующими огнями дискотечного шара. Девочки не шарахались в стороны, не вздрагивали, когда Тэлли задевала их плечами: ее аура «особенности» была приглушена новой энергией вечеринки, колдовством танца Шэй.

Прикосновения тел маленьких дурнушек напомнили Тэлли о том, как сильно она изменилась — изнутри. Ее новые кости были изготовлены из авиационной керамики, они были легкими, как бамбук, и прочными, как алмаз. Ее мышцы были покрыты слоем самовосстанавливающегося моноволокна. Уродцы казались ей мягкими, бестелесными, похожими на ожившие плюшевые игрушки. Они были шумными, но безопасными.

Тэлли услышала мелодичный сигнал. Фаусто увеличил радиус действия сети скинтенн. До Тэлли донеслись обрывки различных шумов: возбужденные вскрикивания девчонки, танцующей рядом с Тэксом, громкие басы (Хо стоял рядом с динамиками) и шепот Шэй, которая болтала всякие глупости на ухо своему партнеру по танцу. У Тэлли возникло такое ощущение, словно она превратилась в пять разных людей, а ее сознание растеклось по вечеринке и впитало в себя звуки и свет.

Она сделала глубокий вдох и зашагала сквозь толпу к опушке. Ей хотелось оказаться подальше от вспышек дискотечного шара. Она решила, что оттуда ей проще будет наблюдать за толпой.

Продвигаясь вперед, Тэлли обнаружила, что легче идти, пританцовывая, чем просто расталкивая уродцев и дурнушек. Она постаралась не обращать внимания на то, что ее тормошат, — представила, будто парит на скайборде и на нее налетают порывы ветра.

Закрыв глаза, Тэлли восприняла вечеринку другими чувствами. Возможно, это и означало быть особенной: танцевать с остальными, но при этом ощущать себя единственным реальным человеком в толпе.

Вдруг волосы на затылке у Тэлли встали торчком, крылья носа непроизвольно расширились. Запах, отличный от остальных — от запаха пота и пролитого пива, — вернул ее сознание к тем временам, когда она была дурнушкой, к ее побегу из Уродвилля, к дням, когда она впервые оказалась за городом совсем одна.

Дым. Всепроникающий запах костра.

Она открыла глаза. Городские уродцы не разводили костры, не зажигали факелы: им это не позволялось. Свет па вечеринке исходил только от дискотечных шаров и луны, проделавшей половину ночного пути по небу. Следовательно, запах мог распространяться только от того, кто не принадлежал к миру уродцев.

Тэлли направилась по широкому кругу, присматриваясь к толпе и пытаясь определить источник запаха.

Она не находила никого, кто отличался бы от остальных. На поляне плясала компания уродцев. Запрокинутые головы, машущие руки, летящие в разные стороны пластиковые стаканчики. Никто из них не был строен и изящен, уверен в себе и силен.