Это вмиг отрезвило его. Будь ее мужем любой другой человек, Тристан соблазнил бы ее, не задумываясь, стал бы ее любовником. Хотя нет — он бы убил этого ублюдка и украл бы Анну себе. Но она была замужем за Уиллом, за его младшим братом, а у Тристана, пусть его и прозвали при дворе Порочным принцем, все же имелись какие-то принципы.

Приложив нечеловеческие усилия, он прервал поцелуй.

— Это было ужасной ошибкой… Я должна вернуться, — после нескольких минут гробовой тишины прошептала Анна.

— Прости, я не должен был…

— Не надо. Нам лучше больше не оставаться наедине.

Анна поднялась с лавки и направилась в сторону замка.

Тристан еще несколько минут просидел в одиночестве, чтобы не возвращаться в зал одновременно с Анной и не вызвать лишних подозрений. События последних минут пробудили в его душе щемящую тоску и чувство вины. Он не должен был переходить черту.

Тристан побрел было ко входу, но перед ним появилась Кристин.

— Ты в своем уме, Трис? — поинтересовалась она, закуривая сигарету в длинном мундштуке.

— А ты что, следила за мной?

— Я караулила вход, чтобы никакой страстной парочке не взбрело в голову уединиться в этом дворе и не застукать вас с Анной наедине.

— Я польщен твоей заботой, — с сарказмом ответил Тристан и, забрав у нее сигарету, нервно затянулся.

— Тристан, ты в своем уме? — повторила она. — Ты обещал, что оставишь эту девчонку!

— Не переживай, я не такой злодей, каким меня все выставляют, и не сломаю жизнь малышу Уиллу и его супруге.

— Трис, мне плевать с высокой колокольни и на Уилла, и уж тем более на эту соплячку. Я переживаю за тебя!

Тристан сделал последнюю затяжку и вернул сигарету Кристин.

— А за меня тем более не переживай. Со временем я ее обязательно забуду, — серьезным тоном отчеканил он и вернулся в бальный зал.

Тристан не забыл ее тогда, не забыл и сейчас, и вряд ли когда-нибудь сможет. Он знал, что через годик-другой непременно женится и его жена в таких же страшных муках нарожает ему сопливых детей. Знал, что будет безбожно ей изменять и беспробудно пить, превратившись в точную копию своего ублюдка-отца, который в грош не ставил чувства его матери. И он знал, что, сжимая в страстных объятиях очередную девицу, будет думать только о ней, а в очередном бокале вина будет безуспешно пытаться утопить свои чувства.

Когда Тристан добрался до замка Блэкстоуна, его у главного входа встретили Уилл и Анна. Его сердце готово было разорваться от увиденного.

Анна выглядела еще хуже с их последней встречи. Ее живот был огромным, свидетельствуя о скорых родах, и контрастировал с костлявым тощим телом.

— Леди Джоанна, как вы себя чувствуете? — На последнем слове голос Тристана дрогнул.

Слабая улыбка тронула ее губы.

— Все хорошо, принц Тристан, не волнуйтесь.

— Анна, здесь довольно прохладно, пусть Кэрол проводит тебя в покои. — Уилл заботливо погладил плечи жены, и Тристан распознал в его голосе нотки тревоги.

Неужели этот осел наконец-то понял, что беременность Анны проходит неестественно плохо?

Анна спорить не стала. Видимо, ей в самом деле было слишком плохо, раз она поступилась нормами этикета приема гостей и сразу отправилась внутрь.

Тристан и Уилл пообедали вдвоем, едва ли перекинувшись парой слов. Обычно веселый и разговорчивый, младший брат был непривычно тих и расстроен.

— Уилл, что лекарь говорит по поводу Джоанны? — Тристан отложил столовые приборы и пристально посмотрел на брата.

Уилл сгорбился и нервно сжал вилку.

— Повитуха говорит, у Анны узкий таз и роды предстоят тяжелые… — Он отбросил вилку, которая с гулким звоном ударилась о поверхность стола, и протер подрагивающей рукой лицо. — А то, что она так ослабла за последние недели, только усугубляют ситуацию.

— Разве нельзя что-то сделать? — Тристан налил в опустевший бокал вина. — Может, есть какие-то настойки, снадобья?

— Княжна Аврора прислала новые снадобья, и Анне после них полегчало. По подсчетам повитухи, до родов осталось примерно две-три недели. Надеюсь, к этому времени Анна окрепнет…

Остаток трапезы они не разговаривали.

После Тристан отправился в подготовленные для него покои и вплоть до самого вечера не мог найти себе места. Он почти осушил бутылку вина, но гнетущие мысли об Анне не покидали его.

Когда большие настенные часы в коридоре пробили семь вечера, Тристан не выдержал и пошел к выходу, намереваясь навестить ее. «Нет ничего подозрительного в том, что я просто хочу справиться о здоровье хозяйки замка», — думал он, закрывая дверь комнаты.

Не успел он ступить и шага, как увидел посреди коридора Уилла. Злобно чертыхнувшись, Тристан уже собирался вернуться в свои покои, но его внимание привлекла странная поза младшего брата. Он стоял, ссутулив плечи, и читал какую-то записку. Свободной рукой зажимал рот.

— Уилл? — позвал Тристан и в ответ услышал лишь громкий всхлип. Он быстро преодолел расстояние между ними и выхватил из его трясущейся руки записку. Содержание письма будто ударило увесистой булавой по затылку.

Тристан поднял ошарашенный взгляд на Уилла, который уже вовсю трясся и пытался заглушить рыдания прижатым ко рту кулаком.

Рэндалл погиб…

От этой мысли в груди зашевелилось странное саднящее чувство.

Он не испытывал к сводному брату такой теплой любви, как Уилл, но от этой новости глаза почему-то нещадно щипало, а в горле першило, как после курения дурманящих трав.

Тристан запустил пятерню в волосы. Дышать вдруг стало тяжело. Осознание смерти младшего брата подбиралось к нему маленькими, тихими шажками.

Что теперь будет? Как там бедная Аврора и их ребенок? Что будет с отношениями Юга и Ардена? Что будет с Анной?

Последняя мысль вывела его из ступора. Тристан сморгнул набежавшие слезы, которых даже не заметил, и посмотрел на Уилла, который плакал, не страшась, что в таком состоянии его могут увидеть слуги. Что еще хуже, его могла увидеть Анна.

— Уилл, соберись немедленно, — рявкнул он и, схватившись за отвороты сюртука, встряхнул брата.

— Рэндалл… его нет… Рэндалла больше нет, — всхлипывал Уилл, мотая головой.

— Успокойся, чертов слабак! — Тристан отвесил ему пощечину, и Уилл мгновенно затих, удивленно хлопая ресницами. — Если Анна увидит тебя в таком состоянии, как ты ей это будешь объяснять?

— Рэндалл… брат Анны… она должна… — договорить Уилл не успел, потому что Тристан отвесил ему еще одну пощечину, более ощутимую, от которой на лице остался красный след.

— Ты сдурел, Уилл? Твоя жена еле на ногах стоит, а ты хочешь добить ее этой новостью? Анне нельзя ничего рассказывать! По крайней мере сейчас.

— Что мне нельзя рассказывать? — тихий голосок Анны эхом разнесся по коридору, заставив и Тристана, и Уилла замереть на месте. Она стояла на верхней ступени лестницы, видимо, только что поднялась на их этаж.

Тристан начал судорожно придумывать правдоподобный ответ, чтобы усыпить бдительность девушки.

— Анна? Почему ты встала с постели? — спросил Уилл, пряча от нее заплаканное лицо.

— Я искала тебя. Что случилось? Что вы хотите скрыть от меня? — В ее голосе послышались тревожные нотки.

Тристан уже собирался начать плести придуманную на ходу легенду, но Уилл опередил его:

— Возникли… проблемы… на восточных торговых путях. На груз напали разбойники, — неуверенно промямлил Уилл, украдкой стирая рукавом слезы.

Тристан чуть не взвыл от беспросветной глупости брата. Ну какие, к черту, торговые пути?

— Торговля с Востоком осуществляется по морю, через Арден. — Анна смотрела на мужа со смесью недоверия и скептицизма. — Что происходит? Скажи мне правду!

Тристан облизнул пересохшие губы и серьезным тоном заговорил:

— Анна, дело в том, что Уилл только что получил весть… — Он бросил на брата предупреждающий взгляд. — Наш отец серьезно заболел. Я боялся, что, узнав об этом, ты будешь переживать за Уилла, и это навредит тебе.

Отлично. Гладкая, совершенная ложь.

Анна не питала к Алану теплых чувств из-за Рэндалла, а потому и волноваться за него слишком сильно не станет. В отличие от Уилла, который очень любил отца, так что обман Тристана логично объяснял его раскисшую физиономию.

На лице Анны появилось сочувствующее выражение. Она подошла к Уиллу тяжелой походкой, держась рукой за поясницу.

— Мне очень жаль, дорогой, — прошептала она и обняла мужа.

Уилл спрятал записку в карман сюртука, прижал к себе Анну и, уткнувшись лицом в ее плечо, беззвучно заплакал.

Тристан больше не мог сдерживать в себе бушующий ураган эмоций.

— Здесь холодно, твою жену просквозит, — небрежно бросил он и зашел в свои покои, громко хлопнув дверью.

— Черт! Черт! Черт! — злобно шептал он, пытаясь удержать непрошеные слезы. — Какого хрена ты сел на этот корабль, чертов ублюдок?

Тристан направился к столику, взял недопитую бутылку вина и отпил прямо из нее. Горло жгло, в глазах щипало, но он продолжал пить, чтобы изгнать воспоминания о брате и утопить в вине скорбь.

Швырнув пустую бутылку в стену и разразившись самыми грязными ругательствами, Тристан решил отправиться в таверну, где можно забыться и ни о чем не думать. Ничего не чувствовать. Ни по ком не страдать. Вот чего хотел Порочный принц.