— Весь день на морозе и без еды, — добавил Дарэн, — удовольствие ниже среднего…

— Но зато — каков результат, — улыбнулась Анна-Лиза, вспомнив ледяную композицию. — Кстати, как вы назвали свое творение? — поинтересовалась она.

— Коротко и просто: «Договор», — ответил Дарэн без тени тщеславия. Анна-Лиза заметила, что Дарэн гордится своей работой, но при этом не пытается изображать непризнанного гения. Ей это нравилось. Анна-Лиза не любила хвастливых мужчин. Они только и делают, что болтают о своих суперспособностях, которые, если где-то и есть, то только в их воображении… — И как вам наша композиция? — поинтересовался он у Анны-Лизы.

Ей показалось, что этот вопрос был задан не из праздного любопытства. Он доверял мнению Анны-Лизы, и это ей льстило. Но она не стала бы ему лгать, если бы скульптура ей не понравилась — этот человек хотел услышать не похвалу, а истину.

— По-моему, она прекрасна, — ответила Анна-Лиза.

— Честно? — На лице Дарэна появилось какое-то детское выражение.

— Честно, — улыбнулась Анна-Лиза. — Уж вам-то я точно льстить не буду.

Дарэн, пользуясь тем, что Билл рассматривал меню, придвинулся к Анне-Лизе и прошептал ей в самое ухо:

— Вы сердитесь на меня за вчерашнее?

Его глуховатый шепот отдался в теле Анны-Лизы почти болезненным желанием. Интересно, он делает это нарочно или просто так? Она стиснула зубы. Так сильно она не хотела мужчину уже давно. Год, два, а может, и больше… А может, и вообще никогда… Это желание заставляло ее сердце замирать, а тело — раскаляться, как песок, нагретый солнцем… Ей было страшно даже повернуться к Дарэну. Она слышит его шепот и сгорает от страсти. Что же будет, когда она увидит его?!

Наверное, Дарэн не догадывается, как сильно она его хочет… А если бы догадался, то счел бы ее сумасшедшей, одержимой… Как можно изнывать от страсти к мужчине, которого знаешь всего один день?

Анна-Лиза усилием воли заставила себя улыбнуться и ответить:

— Почти не сержусь… Но…

— Извинения бы не помешали, — закончил за нее Дарэн. — Я вел себя по-хамски, знаю. Иногда я бываю страшным грубияном. Прошу прощения, Анна-Лиза. Надеюсь, инцидент исчерпан?

— Пожалуй, да…

Ей хотелось как можно скорее избавиться от его шепота, все еще заполнявшего уши, и от томительно желания, до сих пор судорогой сводящего ее тело. Поэтому она решила вернуть в компанию Билла, который пустился в долгие странствия по кулинарным лабиринтам меню.

— Э-эй, мистер Скеттон, — позвала она Билла. — Вы меню изучаете или философский трактат?

Билл оторвался от меню и смущенно улыбнулся.

— Выбирать всегда сложно.

— Не спорю, — улыбнулась Анна-Лиза. — Но все же выбор — это прекрасно!

— Дай сюда, — ворчливо пробормотал Дарэн и забрал у Билла меню. — Пока вы рассуждаете о выборе, я сделаю свой. — Он бегло проглядел несколько страниц и захлопнул книгу.

— Уже все? — удивленно покосилась на него Анна-Лиза.

— Все. Это Билли может часами колдовать над страницами этой мудрой книги. А я всегда знаю, чего хочу… — улыбнулся он с чувством собственного превосходства.

— Ага, — скептически покосился на него Билл. — Я тоже знаю, чего ты хочешь… Но так и не попробуешь, потому что в меню это блюдо пронумеровано тринадцатым…

— И что же это? — полюбопытствовала Анна-Лиза. Суеверность Дарэна ужасно ее забавляла.

— Пирожное «мокко», — грустно улыбнулся Дарэн. — Мне всегда хотелось полакомиться им на десерт. Но… не судьба.

— Дарэн у нас сладкоежка, — добавил Билл. — И еще — ужасно суеверный тип. Он наложил табу на «несчастливое» число и ни за что не изменит своему правилу…

— Это мое право, — холодно ответил Дарэн.

Анне-Лизе показалось, что эта фраза была адресована ей, а не Биллу. Хотя она ни слова не сказала о злополучном числе «тринадцать». А ей было что сказать… И все-таки Дарэн обратил на нее внимание еще тогда, на стоянке автомобилей. Только почему-то не подал виду… Почему, хотела бы она знать?

Официант принес их заказ довольно быстро. Как объяснил Дарэн, «Флибб» всегда отличался быстротой и качеством обслуживания. Билл и Дарэн сразу же набросились на еду, а Анна-Лиза лишь ковыряла вилкой в тарелке с салатом. Есть совершенно не хотелось, и даже вид любимого салата с куриной грудкой не вызывал аппетита. Ее беспокоила мысль о предстоящем свидании с Пийей…

Но Дарэн и Билл быстро расправились с едой и вырвали Анну-Лизу из грустных раздумий. Они наперебой принялись рассказывать ей о смешных происшествиях, которыми сопровождалась их «ледяная» деятельность.

Однажды Билл слишком переусердствовал с утюгом — он использовался для того, чтобы слегка растопить лед и придать ему определенную форму — и стер у статуи нос. А в другой раз отличился Дарэн. Он делал драпировку на задней части фигуры, но выполнил ее неудачно. Складка, которая располагалась чуть ниже спины, напоминала нечто, тоже находящееся ниже спины, но под одеждой…

Настроение у Анны-Лизы сразу же исправилось. Она от души хохотала, слушая о неудачах, случавшихся со скульпторами. Билл, то и дело подливавший всем выпивку, умудрился захмелеть раньше всех. Дарэн предугадал этот казус и попытался предостеречь напарника. Но его советы и увещевания оказались бесполезны. Вскоре Билл совершенно опьянел и отправился в уборную, чтобы немного освежиться.

— Это может случиться с каждым, — оправдал напарника Дарэн. — Парнишка просто не умеет пить.

— Понимаю, — улыбнулась Анна-Лиза. Она и сама немного захмелела от выпитого вина. — Ему это простительно. В конце концов, сегодня вы закончили работу…

Дарэн посмотрел на нее внимательно, испытующе, словно учитель, который не вполне доверяет своему ученику и хочет подвергнуть того очередному испытанию. Глаза цвета кофейных зерен загадочно блеснули. Если это был вызов, Анна-Лиза готова была принять его с гладиаторским бесстрашием. Рядом с Дарэном она постоянно ощущала себя на мушке заряженного пистолета. Он пробуждал в ней то гнев, то бесшабашное веселье, то желание, которое огненным шаром жгло ее изнутри… Рядом с этим мужчиной она не могла чувствовать себя спокойно. Это и нравилось ей, и не нравилось одновременно. Кто он такой, чтобы так просто взять и перевернуть ее душу?

Глаза Анны-Лизы дерзко сверкнули. Ее взгляд дал понять Дарэну, что она ответит на любой его вопрос, обойдет любые силки. Но Дарэн не собирался расставлять ей сети. Во всяком случае, пока…

— Почему вы занялись фотографией ледяной скульптуры? — поинтересовался он.

Дарэну казалось странным, что девушка с ее образом жизни занимается этим искусством. И потом, должна же быть какая-то причина… Едва ли это обычная прихоть. Ведь Анна-Лиза занимается этим уже два года… Дарэн вспомнил, как она с толком и расстановкой обошла скульптуру, выбрала ракурс и сфотографировала их творение. У нее определенно был опыт в такого рода делах…

— Почему? — На лице Анны-Лизы отразилась растерянность, которая не укрылась от глаз Дарэна. Почему такой простой вопрос поверг ее в замешательство? — Потому что я… — Анна-Лиза снова замолкла. В зеленых глазах было замешательство. Неужели она стесняется говорить об этом?

— Вы… — настойчиво продолжил он. Теперь ему очень хотелось получить ответ на свой вопрос.

Анна-Лиза поняла, что от Дарэна не так-то просто избавиться. Ей не хотелось говорить правду — это было слишком сложно и очень лично. Но ведь Дарэн — человек, с которым она, возможно, больше никогда не увидится. Почему бы и нет? Дарэн — неглупый мужчина. Может быть, он поймет ее?

— Это покажется странным… — начала она. Ее большой красиво очерченный рот не хотел улыбаться, но все же она улыбнулась. Дарэн заметил, насколько неестественной была ее улыбка. И еще он заметил, что пальцы Анны-Лизы постоянно теребят мочку уха. Она волнуется, догадался он. Выходит, все действительно непросто… — Я ужасно боюсь старости, — продолжила Анна-Лиза после недолгой паузы. — Со всеми ее последствиями… Боюсь ее разрушительной силы… Человек, увы, стареет некрасиво… А особенно женщина… Не знаю, почему, — ее пальцы словно приклеились к мочке уха, — но мне всегда казалось, что скульптуры изо льда похожи на женщин. Они прекрасны и, увы, недолговечны. Они растают с первым проблеском солнечных лучей, и их красота исчезнет. Ее не станет… — Анна-Лиза смотрела на Дарэна, но он понял, что ее взгляд устремлен сквозь него. — Но эту красоту можно запечатлеть на пленку, и она останется в веках. Эта мгновенная красота не умрет с первыми лучами солнца… Стареет все и всегда, ничто не бывает вечным. Но ледяная скульптура — это самое недолговечное, что я видела в своей жизни…

Анна-Лиза смолкла. В душе Дарэна всколыхнулось странное, непонятное чувство. Не жалость, нет. Может быть, сочувствие? Едва ли… А может быть, нежность к этой девушке, которая так трепетно относится к красоте и так глубоко способна почувствовать загадочность и мимолетность красоты ледяной скульптуры?

Похоже, сегодня он действительно открыл для себя другую Анну-Лизу. Вместо красивой пустышки, которую он видел вчера, перед ним сидела умная и чувственная женщина, которая умеет рассуждать, анализировать… Хотел ли Дарэн видеть ее такой? Ему сложно было ответить на этот вопрос. Скорее, нет… Лучше бы она оставалась в его памяти яркой бабочкой-однодневкой, беспечно порхающей среди жизненных бурь… Так легче. Меньше соблазнов, меньше искушений…

Он поймал ее взгляд из-под длинных полуопущенных ресниц. На этот раз она смотрела не сквозь него, а на него. Смотрела полусмущенным-полувызывающим взглядом. Он словно говорил: Да, я такая, я не требую сочувствия, но и не потерплю насмешек над собой. Вам остается лишь принять меня такой, какая есть, или убраться восвояси…

— Все в порядке. — Он улыбнулся ей спокойной улыбкой, давая понять, что ее откровения ничуть его не удивили и не насмешили. — Каждый видит вещи по-своему… Но почему вы так боитесь старости, Анна-Лиза?

Анна-Лиза досадливо закусила губу. На этот вопрос она хотела отвечать меньше всего. Сама виновата — нечего было так раскрываться перед человеком, о котором ты только и знаешь, что хочешь его… Она досадовала на себя. Обычно такая закрытая, сейчас она вдруг раскрылась и сделала это так внезапно, так глупо и нелепо…

Но отвечать на вопрос ей не пришлось. Из уборной вернулся Билл, который был отнюдь не в лучшей форме. Он, по всей видимости, пытался умыться, но вместо этого облил водой свитер и брюки. Его слегка покачивало, а то, что он пытался сказать Дарэну, разобрать было попросту невозможно.

— Батюшки мои! — воскликнул Дарэн и, повернувшись к Анне-Лизе, добавил: — Похоже, мне придется организовывать для этого красавца доставку на дом… Простите моего друга. Вчера отличился я, а сегодня — он…

— Пустяки, — беспечно бросила Анна-Лиза, словно для нее вид напившегося в стельку человека был привычен. — Если хотите, я помогу вам с «доставкой», — улыбнулась она Дарэну.

Глаза Дарэна — кофейные зерна — превратились в две круглые бусины кошачьего глаза. Он мог ожидать чего угодно, но только не того, что Анна-Лиза — светская дама — предложит ему помощь в таком деле. Похоже, сегодня для него день сюрпризов. Дарэн даже не знал, соглашаться ему на ее предложение или благоразумно отказаться от помощи.

После недолгих раздумий он нашел выход.

— Я поймаю такси, и мы отвезем его домой… А потом я провожу вас, — добавил он.

Глаза Анны-Лизы блеснули, как осколки зеленого стекла. Она хочет, чтобы я проводил ее, догадался Дарэн. Она не хочет со мной расставаться и, наверное, поэтому предложила помощь… Он чувствовал, что ему нужно быть осторожнее с этой женщиной. По природе своей она хищница и всегда получает то, чего хочет. Конечно, и он — не маленький мальчик, не простачок, но все же… Слишком уж его тянет к ней, к ее странной загадочной душе, к ее змеиному телу, гибкому, сладкому и ядовитому… Она и одета агрессивно: красная кофточка с открытым вырезом на груди, черные обтягивающие брючки, отливающие серебром, как змеиная кожа…

От одной мысли, что эта девушка может хотеть его так же, как он ее, у Дарэна перехватило дыхание. Он силился отвести взгляд от ее колдовских зеленых глаз, но не мог. Пьяный Билли крутился на стуле, как петух на раскаленной сковороде, но ни Дарэн, ни Анна-Лиза его не замечали. Словно невидимая цепь соединила их взгляды и приковала их друг к другу.

Первым очнулся Дарэн. Происходящее показалось ему бредом. Анна-Лиза, ее взгляд, напившийся Билли… и все вокруг — красно-синего цвета. Он тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения. Но взгляд Анны-Лизы по-прежнему не отпускал его.

Он подозвал официанта и расплатился по счету. Наваждение все еще кутало туманом его голову. Словно он сел на большую разноцветную карусель, которая скоро, очень скоро слетит со своей оси и выбросит его в бездну. Этой каруселью была Анна-Лиза. И у Дарэна были все шансы избавиться от нее. Но почему-то ему страшно не хотелось этого делать…

Билли был доставлен домой, уложен в кровать и даже укрыт одеялом. Дарэн довез Анну-Лизу до дома и с облегчением почувствовал, что наваждение, охватившее его в ресторане, разомкнуло наконец свои тиски. Да, безусловно, ему было приятно общество этой девушки. Но терять голову он не собирался. Ни в коем случае…

Вопреки его опасениям, Анна-Лиза ни на чем не настаивала. Она даже не пригласила его заглянуть к ней на чашечку кофе. Дарэн неожиданно почувствовал разочарование. А может быть, ему только померещилось, что она хочет его соблазнить?

Он вспомнил зазывный огонь ее зеленых глаз и сравнил его с тем взглядом, которым она смотрела на него теперь. Ничего общего… Может, у «Флибба» ему в голову ударило выпитое виски? В любом случае, слава богу, что он не принял желаемое за действительное. И не бросился в костер под названием «Анна-Лиза Вильсон». Потому что сгореть в нем — проще простого…

Он довел Анну-Лизу до крыльца. Ему хотелось сказать ей на прощание что-то теплое, душевное, но он не мог. В голову лезли одни глупости, которые едва ли были ей интересны.

Анна-Лиза куталась в шубку, пряча носик в широкий воротник. Видно было, что ей холодно. Дарэн вообще не понимал, как можно надеть короткую шубку, когда на улице такой холод. Ко всему еще подул ветер. Пепельные волосы Анны-Лизы покрылись серебристыми снежинками. Дарэн залюбовался ее длинными волосами. Волосы, окутанные серебром, — красивое зрелище…

Ему нужно было идти. Анна-Лиза совсем замерзла, и Дарэн видел, что на пороге ее удерживает только его присутствие. Он чувствовал себя дураком, потому что не мог ни уйти, ни заговорить с ней. Он мог лишь глупо молчать. Вдобавок он, бог знает почему, представил, как дома Анна-Лиза примет горячую ванну. Это было совсем некстати. Дарэн попытался прогнать навязчивое видение, но оно не отступало.

— Скажите, Дарэн, а вы хорошо знакомы с мистером Апонча? — ни с того ни с сего спросила Анна-Лиза.

Дарэн нахмурился. Во-первых, ему не очень-то хотелось отвечать на этот вопрос, а во-вторых, какого черта Анна-Лиза вспомнила о нем именно сейчас?

— Не очень… Так, немного знаю. Я работал в «Рокуэлл», когда Апонча впервые начал поставлять им дерево. А почему вы спросили?

Анна-Лиза заметила, что упоминание о камерунском предпринимателе не очень-то приятно Дарэну. Она с деланной небрежностью пожала плечами.

— Просто так… Он ухаживал за мной на вчерашнем приеме… — бросила она.

— Успел заметить, — раздраженно прокомментировал Дарэн. — Насколько я понимаю, Апонча влюбился в вас по уши…

Анна-Лиза услышала в его голосе нотки неприязни. Неужели он ревнует?

— С чего вы взяли? — кокетливо поинтересовалась она, кутая шею в ворот норковой шубки.

— По-моему, это все заметили. И потом, я не думаю, что он просто так стал бы дарить вам платье и драгоценности… Апонча щедр, но едва ли настолько, чтобы бросать направо и налево рубины и золото… — ехидно заметил Дарэн.

Анна-Лиза почувствовала болезненный укол. Она сразу же поняла намек Дарэна. Он имел в виду, что… Апонча купил ее. Анна-Лиза сознавала, что Дарэн недалек от истины. Но какое право он имеет осуждать и оскорблять ее?!

— Я отказалась от украшений, — зарделась она. — Я объяснила ему, что не могу принять такой дорогой подарок…

— Но платье приняли… — уточнил Дарэн.

В эту секунду он был ей ненавистен. Его спокойное осуждение, его чувственный рот, изогнутый в презрительной усмешке, родинка над его губой… Анна-Лиза смотрела на него с ненавистью и понимала, что еще секунда — и она вопьется ногтями в его красивое и ненавистное лицо.

— Вы не имеете права осуждать меня, — холодно бросила она. — Я могу вести себя так, как захочу.

— Кто бы спорил, — усмехнулся Дарэн. — Жаль, что ваши бывшие любовники так не считают…

Это был удар ниже пояса.

— Вы… — зашипела Анна-Лиза. — Мало того, что вы подглядывали за мной, так еще и припоминаете мне это! Какое вам дело до моей личной жизни?!

Дарэн смотрел на нее и понимал, что перед ним та самая Анна-Лиза, которую он видел вчера. Холодная и злая, как Снежная Королева. Зацикленная только на себе… Что ж, может, это и к лучшему, решил он. Сохранить в памяти эту Анну-Лизу, а не ту, которая была с ним сегодня…

Он улыбнулся отчужденной, равнодушной улыбкой и, даже не глядя в сторону Анны-Лизы, произнес:

— Вы правы — это не мое дело. Надеюсь, вам повезет с Апонча.

Он так легко спустился со ступенек, словно только что простился с чем-то, что мешало ему жить и дышать. Если бы у Анны-Лизы было что-нибудь под рукой, она непременно запустила бы это в Дарэна. Раздражение, досада, гнев, обида, горечь — все смешалось в ее душе, и Анна-Лиза никак не могла понять, почему она теряет контроль над собой в присутствии этого мужчины…

В ванной, когда мягкие струи горячего душа касались ее тела, ей вдруг показалось, что кто-то нежно ласкает ее рукой. Против воли она вспомнила Дарэна, вспомнила его глаза цвета кофейных зерен, маленькую родинку над его чувственным ртом и с тоской подумала о том, каково быть женщиной, которую ласкает этот мужчина…