— Я не смогу сразу под вас подстроиться…

— Тогда я подстроюсь под вас, — заявил Гром, ни капли не сомневаясь.

Новый партнер в бою — это всегда риск. В идеале надо хотя бы месяц тренироваться вместе, научиться чувствовать друг друга, резонировать, чтобы стихии не конфликтовали.

Мы с Искеном и Рэйдо совпадали безупречно. А с Громом? Если мы не срезонируем и совместная атака ударит по нам же?

Но он, в отличие от меня, такими мелкими вопросами не задавался. Странно, его железная уверенность передалась и мне, проникла в кровь и побежала по венам.

— Цельтесь туда, — приказал он и я, не задумываясь, ответила:

— Есть.

Знак молнии сложился легко, а в следующий миг к нему присоединилось мощное водное заклинание. Столб воды, окутанный сверкающими разрядами, на лету разделился на острые конусы, увеличив площадь поражения.

Полыхнуло знатно.

У нас получилось! Получилось же?

Я повернулась к Грому, распахнув глаза и тяжело дыша. Он смотрел туда, куда отправилось наше общее заклинание. На щеках играли желваки, на виске колотилась голубая жилка.

— Так и знала, что ловушка была по вашу душу.

Он глянул на меня, приподняв бровь.

— Конечно, по мою. По чью же еще?

— Все вас любят, куда ни посмотри, — сыронизировала я. Не то что мне хотелось его поддеть — момент не самый подходящий. Но…

Сейчас его гнев меня даже позабавил. Показалось, что следующее заклинание полетит уже в меня — таким говорящим стал взгляд холодных синих глаз.

Нашла время дразнить врага, хоть и бывшего. Сейчас мы должны действовать заодно, чтобы выбраться.

— По крайней мере, троих мы сняли. Я их не чувствую, — процедил он.

— Осталось двое, — согласилась я и замерла, прислушиваясь.

Огневики рассчитывали заманить Грома в эту ловушку. Надеялись, что он быстро истратит силы и тогда его можно будет добить. Правда, они не знали, что сюда угодят двое.

Внезапно огненный веер ударил по ледяной стене — во все стороны брызнули капли и острые осколки. Враг выдал свое местоположение. Гром уже держал наготове руки, водный знак — из земли взмыло поле ледяных кольев. А я добавила россыпь шаровых молний.

Все утонуло в треске грозовых разрядов. Техника отняла у меня прорву сил, я согнулась пополам и уперлась руками в колени. Перед глазами поплыло.

— Никого не осталось, — заключил Гром. — Но почему подпространство не исчезло, и нас не выбросило обратно?

Мне тоже было интересно. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга, строя догадки. Сетторец не выглядел измотанным, только учащенное дыхание и блеск в глазах выдавали усталость.

Друг от друга нас отвлек грохот. Тела врагов полыхнули, сгорая дотла в считанные мгновения. Алое зарево прокатилось по небу, земля дрогнула — со всех сторон вокруг нас взмыли багровые стены. Мы оказались заключены в гигантском шестиугольнике. Воздух наполнил сухой жар и треск, словно кто-то зажег огромный костер.

— Что это?! — я отшатнулась и вопросительно посмотрела на Грома. Может, хоть он понимает, что происходит?

— Шестигранная огненная ловушка, — процедил он, с ненавистью оглядывая нашу темницу.

Шесть граней и столько же стен — по количеству мертвых огневиков.

Недолго думая, я собрала в ладонях ярко-голубую сферу и со всей силы шарахнула ею по стене. Она пошла рябью и только, зато меня чуть не снесло отдачей.

— Ваша молния здесь бесполезна, — взгляд Грома бегло исследовал контуры. — Ловушка завязана на смерти, а значит, крайне сильна. Раньше я сталкивался только с четырехгранной.

— Завязана на смерти? Что это значит?

Я пока не знала, но чувствовала, что это что-то очень, очень плохое.

— Огненные заключили договор с богом Смерти, — Гром вернул самообладание, но сжатые кулаки выдавали тревогу. — Когда их убивают в бою, их души идут в жертву богу без шанса на возрождение. За это он обещает уничтожить тех, кто забрал их жизни. Таков обмен.

— Вот… уроды! — вырвалось у меня.

Гром нехорошо усмехнулся.

— Я не согласна! Пусть бог Смерти нами подавится!

— От ваших эмоций сейчас нет никакого толку, госпожа Мирай, — осадил меня он. — Скоро контур начнет сужаться, стенки схлопнутся, превратив нас в горстку пепла. Это при неблагоприятном исходе.

— А что, есть благоприятный? — едко спросила я.

Меня трясло от нервного озноба, еще чуть-чуть — и зубы застучат барабанную дробь.

По земле от Грома поползли ручейки льда. Затянули огненные стены, немного охладив знойный воздух.

— Можно попытаться разрушить ее. Наши враги принесли Смерти хорошую жертву. В отличие от нас.

Я непроизвольно попятилась. В глазах Грома снова было столько стали, столько правды и жестокости. Он совершенно безнаказанно может убить меня, принеся еще одну жертву богу Смерти. Снискать его милость и выйти из ловушки живым.

Никто не посмеет его обвинить, ведь он мужественно пытался спасти госпожу Мирай, даже отправился за ней в другое изменение. Но не смог. Так тоже бывает.

— Что с вами? Думаете, я вас прикончу? — во взгляде мелькнуло непонимание.

— Это было бы рационально, — шепнула я.

— Не судите всех по себе, — непонимание сменилось холодом. — Сейчас мы по одну сторону, а сетторцы не предают тех, с кем сражаются плечом к плечу.

Надо же, сколько пафоса. Но хоть какое-то облегчение.

— Есть у меня одна мысль. Ловушку можно попробовать обойти, — продолжил Гром, словно это не мы мгновение назад покусались.

— Как?

— Под землей, — он оценивающе взглянул себе под ноги.

— Насколько глубоко она уходит?

— Думаю, настолько же, насколько и вверх.

Я запрокинула голову. Неутешительно.

— Я погружу нас под землю настолько глубоко, насколько смогу. Мы выйдем за границами ловушки. Чем ниже, тем слабее будет огонь, и я пробью стену льдом, — он протянул руку. — Ну, чего вы ждете?

Я ахнуть не успела, как моя ладонь оказалась в ладони Грома. Второй рукой он властно обхватил мою талию и прижал к себе, как куклу. Это было похоже на объятия.

Я запрокинула голову и посмотрела на него снизу вверх. Внезапно голову пронзила совершенно неуместная, нелепая мысль: а Гром ведь мужчина. И мужчина красивый. Молодой.

Я всегда это знала, но никогда не воспринимала его вот так.

— Не доверяете мне, госпожа Мирай? — его голос стал глуше и ниже.

Вокруг горит мир, а мне мерещится всякое… глупое.

— Д-доверяю.

— Тогда почему вас трясет? Не надо бояться, это бессмысленно.

— Если мы погибнем, знайте, что ваша компания не самая худшая для того, чтобы встретить конец, — призналась я.

Это было правдой. В обществе сильного союзника хотя бы умереть не стыдно. Но мне, откровенно говоря, не хотелось умирать. Я готова цепляться за жизнь изо всех сил.

Внезапно Гром улыбнулся. Точнее, уголки губ дернулись, смягчив суровое выражение лица.

— Это комплимент?

— Считайте, что да.

Он кивнул и приготовился сложить заклинание свободной рукой.

— Мы выйдем отсюда, и тогда вы скажете мне это снова. Если осмелитесь.

Я набрала в грудь воздуха, чтобы выдать возмущенную тираду, но под ногами вспыхнули темно-коричневые знаки. Земля под нами раскололась, и мы рухнули в темный тоннель.