Вот… гад! Он нарочно так сделал!

Гром покачал головой, усмехаясь. И вода поползла ручейками, повинуясь движению его пальцев — одежда стала совершенно сухой через пару мгновений.

— А вы отлично читаете мысли! — теперь пришел мой через иронизировать.

— Не мог предоставить вам ванну, уж простите, — он пожал плечами, как ни в чем не бывало.

* * *

Гром

Я часто попадал в опасные ситуации. Как иначе, если с детства растешь в ожидании нападения? В любой момент в дом могли нагрянуть маги из вражеских родов. Потеряв своих близких, и я, и старший брат обещали, что станем сильнее. Чтобы больше не пришлось терять тех, кто дорог.

За годы я, можно сказать, привык к хождению по краю.

Но сегодня ощутил что-то новое. Еще никогда мне не приходилось действовать заодно с бывшим противником. Совсем недавно я был готов уничтожить Молнию, а теперь все изменилось. И подстроиться под эти изменения оказалось нелегко.

Я признавал ее силу, опыт, талант. Если бы она родилась в Сеттории, все могло сложиться по-другому.

Ее магия была очень гибкой. Под нее оказалось легко подстроиться, мы с ней хорошо сочетались. Даже не думал, что она решит отдать мне остатки своих магических сил — эта процедура была рискованной и даже немного… личной, что ли.

С кем попало энергией не делятся.

В тот момент время замедлилось, сомкнулось вокруг нас коконом. Я чувствовал ее теплое прикосновение на своей коже, аромат ее волос перебивал запахи влажной земли.

Мимо пролетали столетия, лица, события Только образ Молнии оставался неизменным и нерушимым якорем в этом безумном водовороте.

Морок схлынул так же внезапно, как и появился. Ко мне вернулась способность двигаться и говорить.

Что это, все-таки, было?

Хорошо, что все закончилось удачно. Огненные повержены, мы живы. Не помешает наведаться к ним в скором времени. Они, как звери, чуют, что Сеттория ослаблена затяжными войнами. Нужно, чтобы брат отдал приказ. Тогда я соберу отряд и сравняю огневиков с землей.

Госпожа Мирай понемногу приходила в себя, даже дерзить начала. Ничего, что я истратил на нее последнюю энергетическую пилюлю? Вкус ей, видите ли, не тот.

Женщины…

— Теперь я хотя бы не похожа на земляного голема, — она манерно отряхнула рукав.

— Напомните, что вы там говорили, когда мы были под землей? — я посмотрел на Молнию испытующе.

Она цеплялась за меня, как за дерево над пропастью. У нее есть страхи, связанные с темнотой? Похоже, однажды что-то сильно напугало госпожу Мирай.

Она наморщила лоб, делая вид, что усиленно вспоминает.

— А что я говорила? Я испытала такое потрясение, что уже ничего не помню.

— Ясно. Так и думал, — я хмыкнул.

Перед лицом смерти чего только не скажешь, души обнажены до предела. Потом даже стыдно бывает. Проще сделать вид, что ничего не было.

— Вы храбро сражались, госпожа Мирай.

Надо отдать ей должное, в бою Молния была собранной и хладнокровной.

— Вы тоже.

Она отвела взгляд и замолчала. Я вдохнул стылый воздух и обернулся. Скоро нас догонит отряд, я чувствовал его приближение. И не ошибся.

Я решил не останавливаться на ночевку в этом проклятом месте. Оказалось, пока нас не было, на отряд напали. Огневики были полны решимости уничтожить сетторцев, но мои люди отбились. Погибших не было, были только раненые.

— Мирай!

Я повернулся, чтобы увидеть, как Молнию с обеих сторон окружают неизменные спутники — ее младший брат и Рэйдо. Они всегда были неразлучны, их даже называли “молниеносной троицей”.

Три мага, подчинивших молнию.

Я наблюдал, как светло и ласково она улыбается своему любовнику, как позволяет себя обнимать. Интересно, с какой стати меня это волнует? Шиссайка и без того занимает слишком много моих мыслей — не к добру.

Вдобавок к прочим неприятностям навалились проблемы с огненными кланами и возможный предатель среди своих. Были у меня некие предположения, но их необходимо проверить.

А пока впереди лежит путь домой, нас встречает родная земля.

Мысли о доме и тех, кто там ждет, давали силы даже в самые темные времена.

* * *

Молния

Наше путешествие на юг продолжалось — до столицы Сеттории оставалось всего полтора дня пути. И сегодня мы достигли земель клана Бунье, которые славились своими садами. Сады эти стали для меня самым ярким положительным впечатлением за все время нашего пути.

Бесчисленное множество деревьев тянулось ровными рядами до самого горизонта. Все оттенки розового смешивались между собой и утопали в багрянце заката. Персик, яблоко, вишня…

Больше всего мне понравился миндаль. Ветки еще не успели покрыться листьями, зато были усыпаны нежными цветами.

От царивших вокруг ароматов кружилась голова, они настраивали на романтический лад. И не только меня, вроде как. Все чаще я замечала улыбки на хмурых лицах окружавших меня мужчин. Они думали о чем-то приятном, о доме, об очаге, о любимой жене или невесте.

Рэйдо не удержался, сорвал цветок и протянул мне.

— Смотри, чтобы за такое тебе руки не оторвали, — погрозила я в шутку.

Высокомерные сетторцы называли свою страну “Землей богов”. Пожалуй, доля истины в этом есть. Но для меня это чужая земля, я здесь нежеланная гостья.

Наш отряд остановился передохнуть на территории рода Бунье, и я видела родственников Мая: престарелого отца, младших сестер, мать, которая не скрывала слез радости и счастья. Май был для них вернувшимся героем. Они все были такими. Все сетторцы, но не мы.

Поздний ужин хозяева накрыли в саду, под сенью цветущих деревьев, где буйствовала сама жизнь, а птичьи голоса не смолкали даже ночью. За прошедшие дни мы с Громом почти не разговаривали, но я то и дело ловила на себе его тяжелые взгляды.

Почему он так смотрит?

Я ведь уже убедилась, что он не всегда такой мрачный.

— Миндаль цветет.

— Как красиво, — доносились чужие голоса.

Я остановила куда-то спешащего Мая:

— Ты обещал, что дашь попробовать фруктов с земель твоего рода.

Парень покраснел и хлопнул себя по лбу.

— Точно! Прости, Мирай. Чуть не забыл. Сама понимаешь, я столько не был дома.

Конечно, я прекрасно его понимала. Мы успели перейти на ты и общались, совсем как старые знакомые. Это было просто, потому что я не чувствовала в нем ненависти.

Конечно, радушные хозяева рода Бунье угостили не только меня. Фрукты, выращенные не без помощи магии в это раннее время года, подали на стол в огромных глиняных мисках. А после было то, что окончательно растопило мне сердце.

Ванная.

Мне наконец-то удалось нормально помыться и почистить одежду!

Этот прекрасный день завершил сон в нормальной постели на настоящих подушках, и наутро я почувствовала себя отдохнувшей. И даже чуточку счастливой.

Но по мере приближения к главному городу тревожное чувство все сильнее скручивало внутренности. Не ждет ли нас там темница? Или что похуже?

Как отнесется к нам глава рода Ардай? Этот род издревле правил здешними землями, подмяв под себя и подчинив более мелкие кланы. Среди них числились сильнейшие боевые маги, овладевшие всеми элементами воды: паром, снегом, льдом и туманом.

Старший брат Грома, Эйро Ардай, был настоящим уникумом, сетторским алмазом — четырехстихийником. А еще интуитом. Ему подчинялись вода, земля, дерево и ветер. Он возглавил род в свои семнадцать, когда не стало прежнего Главы, устранив старших конкурентов. И этого человека следует опасаться больше кого бы то ни было.

Если Гром в моих глазах обрел хоть какую-то человечность, то Эйро казался жутким монстром из кошмаров. Но почему-то в последние годы о нем мало слышали, хотя когда-то он в одиночку обратил в бегство целую армию боевых магов.

Ну ничего, переживу. Все равно деваться некуда, впереди темнеет город, раскинувшийся вширь и вдаль, и окруженный непроходимыми лесами. Еще немного, и за нами захлопнутся ворота главного города Сеттории.

Гром успел заранее отправить гонца, и наш отряд уже встречали. Толпа празднично одетых людей наводнила улицы, но мне такое повышенное внимание претило. И не только мне.

Я видело лицо Грома. Не сказала бы, что он жаждал оказаться в центре толпы и стать идолом для поклонения. Такое чувство, что он хотел поскорее остаться в тишине и одиночестве.

Простой люд не знал, кто мы. На шиссаях не было опознавательных знаков, и нас можно было принять за боевых магов Сеттории. Все равно в лица никто не всматривался.

Пока мы продвигались вперед, я глазела по сторонам. Здесь все было другим. Если в нашем городе улицы располагались ярусами на горе, а на самом верху стоял Дворец Молний, то здесь они шли параллельно и перпендикулярно друг другу, расчерчивая столицу на аккуратные квадраты и прямоугольники.

Если у нас для строительства использовали камень, то здесь дома и здания были деревянными. В Шиссае все стремилось в небеса, а тут разливалось по земле, как бескрайнее зеленое море. Стоило вспомнить хотя бы поля, которые мы проезжали. И рощи, и фруктовые сады.

Здесь все было крепким, основательным, чувствовалась какая-то фундаментальность и приземленность. Вокруг было так зелено, что я ощутила себя посреди теплого ласкового лета, а не в самом начале весны, когда снег нехотя покидает овраги и ущелья.