И взгляд, и слова резали без всякой жалости.

— Вы хотите, чтобы я стала его любовницей?

— Заставь его полюбить тебя, тогда он станет уязвим. Ради любви мужчины часто совершают глупости. А ты должна стать его слабостью.

Нет-нет. Слух наверняка меня обманывает, такое просто невозможно, немыслимо. Этот приказ переходит все границы.

Я слишком долго и потрясенно молчала, поэтому Глава добавил:

— Не делай вид, что тебя оскорбили мои слова. Ради Шиссая каждый воин должен отдать все, что у него есть. Честь, свободу, жизнь.

— Меня вовсе не этому не учили, — проговорила я, сдерживая ярость. — Да и Гром, учитывая обстоятельства нашей последней встречи, вряд ли подпустит меня близко. Ну… только если пожелает снести голову.

— Не смей перечить! — процедил господин Сандо.

Я проглотила стоящий в горле ком и продолжила звенящим шепотом:

— Вы говорили, что после озера Тамзи для меня все закончилось. Что больше не придется сражаться.

Он с горечью усмехнулся и покачал головой.

— Война еще не окончена. Мы воюем всегда, даже когда спим, вкушаем пищу или воспитываем детей. Вся наша жизнь — это борьба.

— Но почему именно я?

— У меня нет более подходящей кандидатуры. Ты хороша собой, но главное — ты опытный боевой маг.

Я низко опустила голову и сцепила пальцы. Вся моя жизнь сейчас казалась глупой и бессмысленной. Мы бегаем по кругу, уничтожая друг друга. И ради чего?

— Гром меня ненавидит, — повторила упрямо.

— Мудрецы говорят, а жизнь показывает, что от ненависти до любви всего один шаг. У вас уже есть своя история, надо лишь ее продолжить.

Я поморщилась.

— Хороша история!

Господин Сандо поднялся и невозмутимо прошествовал к окну. Замер спиной ко мне и лицом к пропасти.

— У тебя нет выбора, Мирай. Твоя жизнь принадлежит Шиссаю и мне целиком и полностью. Один раз приняв путь воина, сойти с него невозможно. Невозможно отсидеться в кустах, пока другие борются. Из-за твоего непослушания твой дядя может лишиться всего, за что бился долгие годы. А твои младшие братья могут никогда не занять высоких постов. Это расстроит твою любимую тетю, верно? Ты ведь желаешь своей семье только блага и процветания?

Проклятый шантажист. Знает, куда надо давить.

— Я могу запереть тебя в темнице, казнить или отправить в ссылку. Неужели это лучше того, что я тебе поручил?

Я молча сверлила взглядом широкую спину. Он поглядел на меня из-за плеча. Его глаза были такими светлыми, что издалека Главу можно было принять за слепца.

— Постарайся, Мирай. От тебя многое зависит, — произнес господин Сандо уже мягче. — Главный бой еще впереди. Я рассчитываю на тебя. Когда придет время, ты должна… — он поманил меня пальцем, заставляя подойти ближе, и заговорил тихо-тихо.

Эти слова отозвались спазмом в горле.

— Поняла?

Я медленно кивнула. Все прозрачнее некуда. Вот только господин Сандо переоценивает мои силы, у меня ничего не выйдет. И Гром вовсе не глуп, он не попадется на удочку.

— После того как тебя обработают менталисты, ты забудешь мое последнее поручение. Не сможешь выдать его даже под пытками. Закладка активируется при определенных обстоятельствах, ты вспомнишь задание и выполнишь его. А теперь иди и готовься к пиру. Оденься получше и постарайся попасться на глаза Грому, нужно начинать сближение уже сейчас. Надеюсь, ты понимаешь, что наш разговор не должен покинуть этих стен?

Я почтительно кивнула и направилась к выходу. Горький ком подкатил к горлу, но господин Сандо не увидит меня сломленной.

— Мирай, — позвал он, и я обернулась. — Ты сильная ветвь нашего рода, ты — элита. Шиссай — твоя единственная родина. Помни об этом, что бы ни случилось.

Я кивнула и поклонилась. Мне нечего было ему ответить.

А еще проклятые металлисты! После их обработки я буду сама не своя. Но сейчас я должна пойти на это ради своей семьи. Знаю, какой жестокой может быть месть Главы, а наказывал за непослушание он даже самых близких.

Закладка, которая активируется при определенных стимулах — частая практика в Шиссае. Тайная практика, о которой не знает ни один враг.

Порой, выполнив задание, воин получал приказ ликвидировать себя. Мы хорошо берегли свои тайны.

Но я не смогу даже приблизиться к Грому и заговорить с ним. От одной мысли внутри все сжимается. А если представить, как он до меня дотронется? Как будет целовать и касаться кожи?

Я или убью его, или сама умру от страха.

Нет, не стану исполнять этот позорный приказ, господин Сандо. Даже если у меня в мозгах покопается с десяток менталистов.

Глава 3. Молния с веером

Гром

— Господин, вы хотели меня видеть?

Я кивнул.

— Лу, выясни все, что сможешь, о госпоже Мирай О-Таари.

Парень кивнул и растворился в воздухе. По части добывания информации ему не было равных.

Я ни на чем не мог сосредоточиться. Подумать только! Молния, которого я убил своими руками, внезапно ожил. И оказался женщиной.

Мирай.

Я хмыкнул и отбросил тубус с документами.

У нее даже имя мужское!

Про Молнию много говорили в наших рядах. Она всегда появлялась внезапно и не оставляла после себя ничего, кроме выжженной земли. Но на собрании она не казалась такой решительной. Смотрела на меня, не моргая и не дыша. Только ресницы дрожали, как будто она изо всех сил пыталась не зажмуриться.

Когда увидел ее, даже не поверил глазам. Не может это небесное создание быть чудовищем во плоти, бессердечной Молнией.

Но нет. Это все-таки была она. Я видел в широко распахнутых глазах тот же страх, что и на озере Тамзи. Правда, тогда ее лицо закрывала белая фарфоровая маска.

Сколько ей лет? Двадцать? Двадцать пять или намного больше?

Я сразу понял, что включу ее имя в список заложников-дипломатов. Больше не позволю господину Сандо использовать таланты Молнии. С этого момента она будет у меня под присмотром и никому не навредит.

Чуть позже наша делегация спустилась в торжественный зал. Ненависть шиссаев я чувствовал всей кожей. Они считали дикарями нас, но сами ничего не знали о манерах. Темпераментом походили на огневиков, но те гасли так же быстро, как вспыхивали. А эти годами носили в себе злобу. Молния и ветер — их основные стихии. Изменчивость и жестокость шли с ними рука об руку.

С такими заключать союзы — что совать руку в пасть бешеному волку. Но выбора не осталось.

Я пытался найти в толпе фигуру Молнии. И вот заметил — одну, у статуи бога Ветра. Она стояла вполоборота, чуть опустив голову и о чем-то размышляя.

Почему она выбрала войну, хотя имела полное право этого не делать?

Все дело в магии и силе?

Я все смотрел и смотрел на нее. Лицо, фигура, осанка — все это воскрешало неприятные воспоминания. Мой прокол, мой недосмотр, которым эта женщина воспользовалась.

Она была в черном, как будто пришла на похороны. И черный веер держала, крепко стиснув ручку.

Госпожа Мирай подняла голову и заметила меня. Долго, не моргая, смотрела мне в глаза. Взгляд ее медленно тяжелел то ли от ярости, то ли от страха.

Я стал приближаться, отмечая, как сужаются ее зрачки.

— Не ожидал увидеть вас снова, госпожа Мирай, — произнес, глядя в побледневшее лицо.

— Так удивлены? — Молния отвела взгляд, всем своим видом показывая, насколько я ей не мил.

— Как вам удалось выжить?

Несколько мгновений она молчала, только пальцы все крепче сжимали рукоять веера. Одинокая голубая искра скользнула по шелковой ткани.

— Слава богам, у меня есть верные друзья. А вам следовало убедиться, что я действительно мертва.

— Ваша правда.

Мой равнодушный ответ подкинул дров в костер ее негодования.

— Больше так не ошибайтесь! — процедила она сквозь зубы. На скулах выступили розовые пятна.

— До этого дня я даже не догадывался, что под маской боевого мага прячется женщина. Вам хорошо удавалось хранить свою тайну, — признался я.

— А если бы знали, то что? И вообще, зачем я вам? — Молния полоснула меня взглядом. — Решили довести начатое до конца?

— Полагаю, вы должны радоваться, что теперь у вас появится шанс отыграться.

Губы Молнии сжались, глаза полыхнули яростью. И это было… заразительно.

— Не приближайтесь ко мне, — она отвернулась. — Я не желаю вас видеть.

— Не получится, — я покачал головой. — В Сеттории вы, как и ваши товарищи, будете под моим абсолютным контролем. Если господин Сандо поручил вам шпионить, передайте ему, что это плохая идея.

Она метнула дикий взгляд из-за плеча.

— Под контролем? Лучше убейте меня сразу.

— Умереть вы всегда успеете, а сейчас не теряйте время. Используйте его, чтобы попрощаться с родными. Их вы увидите нескоро.

— Ваши советы просто бесценны, — она зло усмехнулась. — Или вы их бесплатно раздаете?

— Вам — да.

Молния выдохнула и отвернулась. Но я чувствовал, что ей хочется вцепиться мне в горло. Ее эмоции — яд. А этого добра мне и так хватает.

— Оставьте их для себя, — выдохнула она еле слышно.

И мы разошлись, как будто ничего не было.

Госпожа Мирай больше никогда не навредит никому из моих людей. Уж я об этом позабочусь.

* * *

Молния

Этот хищник нарочно выслеживал меня. Зря только пыталась стать незаметной, надев черное. Не могла я улыбаться Грому и соблазнять его. Я его боялась, именно страх заставлял дерзить и огрызаться.