Пока мы ждали его, начал моросить холодный дождь.
— Я уезжаю, — сказал я.
Она посмотрела на грузовик, потом на меня:
— Мне тоже нужно уехать.
— Да, но…
Впрочем, какой смысл говорить, что я тут ни при чем? Согласен, с шестого этажа она сбежала сама, однако, приняв решение увести ее от Денниса, я стал соучастником побега. Неужели теперь я мог просто уйти, оставив ее одну на стоянке?
Да, мог.
А разве нет?
— Чтоб тебе пусто было!
Я побежал к пикапу, девчонка за мной. Она юркнула на среднее место, я сел рядом.
У Джека отвисла челюсть.
— У них здесь и красотки трудятся?
— Джек! Поехали!
— Ну, дела! — Джек покачал головой, выехал со стоянки и направился в сторону моего дома. — Сколько работаю, ни разу не встречал никого моложе восьмидесяти, а ты и двадцати минут не пробыл…
— Она не работник, она пациентка с маминого этажа…
Джек резко затормозил: не пристегнись мы ремнями, нас бы впечатало в лобовое стекло.
— Джек! Езжай!
Он нажал на газ, повернул к пустой парковке перед зданием банка и там снова дал по тормозам.
— Пациентка? Ты увел пациентку?!
Девочка смотрела на Джека.
Я попытался объяснить, что произошло на шестом этаже:
— Она рванула оттуда, я за ней, нас увидел санитар. Я не мог позволить забрать ее…
Джек вытаращил глаза:
— И что? Решил похитить? О чем ты только думал?
— Никого я не похищал. Она сама убежала, — спокойно ответил я.
— Отлично, Мейс. — Джек уронил голову на руль. — Просто здорово!
Когда он оторвал лоб от руля, глаза его метали молнии.
Он перегнулся через девчонку и ткнул пальцем мне в грудь:
— Сколько можно геройствовать! Нельзя так! Пойми, не всех нужно спасать.
Я отодвинулся и прислонил голову к прохладному окну.
Впрочем, на мгновение любопытство пересилило его гнев:
— Как тебя зовут?
— Не знаю, — ответила девочка, потирая глаза.
— Круто! Где живешь, тоже не знаешь, я угадал?
— Мне кажется, я не из этого города.
Джек стукнул по краю руля кулаком:
— Черт возьми, Мейс! Мы влипли, понимаешь? — Он покачал головой. — Везем ее назад.
— И что мы скажем?
Я отстегнул ремень, вышел из машины, снял с себя форму санитара, скомкал ее и бросил за сиденье:
— Поехали ко мне. Я позвоню маме, разберемся…
Джек шепотом ругнулся.
— Ну, подумай, как ты будешь объяснять? Ты провел меня в лечебницу, дал форму, а я похитил девчонку…
Он завел машину:
— Болван!
Девочка молчала, пока мы еле плелись в зоне ограничения скорости, а затем вдруг перегнулась через меня, прижала ладони к окну и произнесла:
— Огни…
Смущенный ее близостью, я не сразу сообразил, куда она смотрит.
Над холмом отблески огней «Тро-Дин» озаряли небо.
— Это компания, которая…
— Что-то мне здесь знакомо. Я такая… В голове полная неразбериха. Провалы в памяти.
Обеими руками она хлопнула себя по лбу.
— Что такое? Что с ней? — Джек бросил на нее косой взгляд.
Неожиданно девочка вздрогнула и уставилась перед собой. Затем широко раскрыла глаза и, вцепившись одной рукой в мою рубашку, произнесла:
— Нам нужно выбираться!
— Откуда? — спросил Джек.
Она медленно повернула лицо в сторону «Тро-Дин».
— Оттуда. Нам нужно выбираться оттуда. — И стала раскачиваться вперед-назад, повторяя: — Нужно уходить, нужно уходить…
Я потянулся было, чтобы прикоснуться к ней, сделать хоть что-то, но я не знал, что именно, и снова положил руку себе на колени:
— Джек, я считаю, мы должны взять ее с собой за город.
Он замотал головой:
— У тебя совсем башню снесло?
Я пару раз стукнул лбом об окно:
— Знаю, это безумие, и ты злишься. — Я понизил голос: — Но ты не был там, не видел их. Я не мог оставить ее в больнице…
Нужно убедить его. Или хотя бы найти слова, которые заставят его стать на мою сторону. И я придумал:
— Похоже, это судьба… Много ли было шансов, что я включу диск именно там, где сидела она?
Джек встретился со мной взглядом и отвернулся.
Пока я ждал ответа, часы на городской башне успели пробить несколько первых созвучий.
Бом.
Бом.
Бом.
— Мейс, ты издеваешься надо мной? — В голосе Джека звучало сомнение. Еще бы, ведь мне до судьбы никогда и дела не было.
Однако сейчас очень важно было, чтобы он поверил: судьба мне вовсе не до лампочки. Джек утверждал, что любовь и судьба неразрывно связаны. Это он усвоил от своей мамы. Однажды зимней ночью она поскользнулась и упала в канаву, а будущий отец Джека первый пришел ей на помощь. Причем поблизости он оказался совершенно случайно — просто заблудился. Даже я слышал эту историю раз восемьдесят, а уж Джек, ясное дело, и того больше.
Я покачал головой:
— Нет. Не издеваюсь.
Он на секунду закусил губу.
— Ты знаешь, как я отношусь к судьбе.
— Я серьезно. Это судьба. Точно тебе говорю.
— Что ж. — Джек помолчал, обдумывая мои слова. — Ладно. Поехали за город. — Он посмотрел на девочку, потом снова на меня: — Но ты все равно болван.
И мы помчались по шоссе № 5 на юг, в сторону Портленда.
Девчонка, похоже, изо всех сил старалась не упасть духом и отвлечься от голосов — или что она там слышала? — а когда мы отъехали от Мелби-Фоллз на значительное расстояние, постепенно успокоилась. Примерно через час мы были на шоссе № 84, и тут у меня зазвонил мобильник. Мама — вне себя от волнения — затараторила шепотом:
— Просто скажи мне, что ты уехал. Что сейчас вы с Джеком едете за город. Скажи.
Прошла минута, пока я ответил:
— Да. Мы едем за город.
— Это правда?
— Да, мам. Мы только что свернули на восемьдесят четвертое шоссе. А что?
Она вздохнула:
— Ничего. Просто… я… услышала сирены, и хотела убедиться, что с тобой все в порядке.
Она лгала. Я это понял.
— Что-то случилось, мам?
— Нет! — Ответ вырвался слишком быстро. — Нет, все хорошо. Повеселитесь там с Джеком. Не бедокурьте.
В трубке зашипело.
— Мам?
«Она пропала», — это были последние слова, которые я услышал.
Джек подался вперед:
— Мы в ущелье. Паршивая связь.
Я отключил телефон, чтобы батарейка не разряжалась почем зря.
Через несколько миль Джек ткнул на указатель с символом «Шеврон»:
— Нужно заправиться.
Мы подъехали к бензоколонке, я выбрался и хотел было открыть бак и залить горючее, но Джек остановил меня:
— Мы в Орегоне. Здесь это делают операторы.
Девчонка осталась со мной в пикапе.
Джек ушел и вернулся с пластиковым пакетом, который вручил мне.
В конце концов тревога стала потихоньку отпускать. В голову не лезло ничего, кроме мыслей о девчонке. Ее запах, ее нога, прижатая к моей, звук ее голоса… Подумать только, я таки нахожу красивую девчонку, а она оказывается сумасшедшей.
Джек перегнулся через нее и стал рыться в пакете.
— Следи за дорогой, я сам достану. — Хотелось есть. — Что тут у тебя вкусненького? Шоколадное молоко?
Девчонка взяла у меня бутылку и бережно обхватила ее. Джек протянул руку, и я достал еще одну бутылку — для него.
Потом вынул банку содовой и открыл, громко щелкнув крышкой.
— М-м-м… — Газировка была ледяная. Я сделал большой глоток. — Хорошо!
Джек отхлебнул шоколадное молоко.
— Такое я пил только в детстве. А ты? — обратился он к девчонке.
— Я никогда не пробовала. — Она посмотрела на бутылку. — Мне нравится цвет.
Джек стал насвистывать мелодию из «Сумеречной зоны».
Когда мы свернули на двухполосный мост Богов через реку Колумбия и стали подниматься по горной дороге к Гленвуду, дождь усилился. Мы перекинулись парой слов, однако вести непринужденный разговор в такой чудовищно нелепой ситуации не очень-то получалось. Так что большую часть пути в машине стояла тишина.
Улицы Гленвуда уже опустели. Девчонка, не выпуская из рук бутылку с шоколадным напитком, вглядывалась в темноту ночи, и лишь дворники методично шуршали по лобовому стеклу.
Через несколько минут, дважды повернув направо за гленвудской гостиницей, мы въехали во двор перед коттеджем.
— Поищи пульт от ворот, а? — попросил Джек.
Я дотянулся до козырька:
— Его тут нет.
Джек вздохнул и заглушил двигатель. На террасе он перевернул вверх дном доисторическую банку из-под молока, извлек ключ, вошел в дом и включил свет.
Девочка стояла в нерешительности, и я повел ее внутрь:
— Все в порядке. Здесь, кроме нас, никого.
Она крепко сжимала в руках бутылку с шоколадным молоком.
Дедушка Джека построил этот дом из перестойного леса. Мы вошли в невероятных размеров помещение, состоящее из большой кухни с обеденным столом и гостиной, в которой до самого потолка возвышался камин, выложенный из речного камня.
Я поставил пакет на стол и налил воды в кофеварку.
Семья моего друга верила не только в судьбу, но и в то, что камин — раз уж он есть — должен всегда быть наготове. Вскоре в нем затрещал огонь, и Джек объявил:
— Пойду загоню машину в гараж.
Девочка стояла у камина, протянув одну руку к горящим поленьям. В другой она все еще держала бутылку.
Спустя некоторое время кофеварка зачавкала, я вынул из буфета чашку и стал искать, чем бы забелить кофе.
Отойдя от камина, девочка остановилась у большого окна. Из-за рассеивающихся туч выглянула луна.
Нужно было что-нибудь сказать, чтобы мы оба почувствовали себя свободнее.
— Отсюда замечательный вид на гору Адамс. А перед ней огромный луг.
Не сработало — она не ответила, и мне стало еще неуютнее.
Найденное в холодильнике молоко прокисло, и я вылил его в раковину. Пришлось довольствоваться сухими сливками, которые наотрез отказывались растворяться в кофе.
Вернулся Джек:
— Она устала.
— Что?
Он кивнул в сторону девчонки: та стояла у окна и зевала. Я подошел к ней:
— Хочешь поспать?
Смешно задавать такой вопрос тому, кто только что вышел из комы.
Но глаза ее слипались, когда она спросила Джека:
— Здесь?
Он махнул рукой в сторону коридора:
— Там комната моей сестры.
Старшая сестра Джека, Ванесса, учится в Гарварде. Она не такая прикольная, как Джек, зато такая же богатая. А тесты на проверку способностей ей давались легче легкого.
Девочка кивнула и посмотрела на меня:
— Хорошо.
— Давай провожу. — Я указал на бутылку в ее руке: — Положить в холодильник?
Помявшись, она протянула бутылку мне, и я поставил ее на стол.
— Там есть пижамы — тебе, наверное, будут в самый раз, — сказал Джек. — В ванной — по коридору напротив — куча девчачьих прибамбасов. Пользуйся!
Я пошел вперед, девочка за мной.
В спальне я включил свет и нашел в ящиках с бельем ночнушку, которая, судя по всему, девчонке была коротковата, но она все равно взяла ее. В изножье кровати лежали стеганое одеяло и несколько подушек.
— Все нормально?
Она присела на самый краешек.
— Вот. — Я разложил одеяло, отогнул верх. Подушки сбросил на пол, оставил только две, взбил их и положил в изголовье. — Готово, можно укладываться.
Она не пошевелилась.
— Ладно. Переодевайся — и в постель.
Ее глаза, не отрываясь, смотрели на лежащую на коленях одежду.
— Я не знаю как.
Как перекинуть меня через стену, она знала, а как переодеться — нет?
Девчонка немного помялась.
— В голове крутится столько всего, что нужно осмыслить! А переодеваться… не понимаю, как это.
— Просто снимаешь эту одежду и надеваешь вон ту. — Я указал на ночнушку.
Растерянное молчание.
Я потер глаза:
— Хорошо… поворачивайся.
Она встала лицом к окну.
Подойдя к ней сзади, я усердно отгонял мысль о том, что — вот она, сбывается сказочная мечта, и сосредоточенно командовал:
— Руки вверх!
Не совсем так я представлял себе, как буду в первый раз раздевать девушку.
Она подняла руки к потолку.
Я опасливо взялся за нижний край ее футболки: одно неосторожное движение — и она, чего доброго, швырнет меня в стену. Глядя в сторону, чтобы ненароком чего не увидеть, я снял с нее футболку и приказал:
— Так, теперь надевай ночнушку.
Я не смог удержаться от искушения и украдкой бросил взгляд на голую мускулистую спину.
Немного помучившись, девчонка все-таки продела голову в ночнушку. Потом руки ее застряли, и я дернул вниз: подол оказался чуть выше колен.
— Я уйду, а ты снимай треники и укладывайся.
Она повернулась ко мне. Нас разделяли всего несколько дюймов.
Я сделал шаг назад.
На ее лице мелькнуло подобие улыбки:
— Теперь поняла. — Не успел я отвернуться, как она стянула штаны, однако ночнушка прикрыла все, что мне не должно было видеть. — Сейчас лягу спать.
Я направился к двери и произнес чересчур бодрым голосом:
— Отлично! Я гашу свет и…
Она стала забираться в постель, и я открыл от изумления рот: по всей длине ноги были обезображены круглыми рубцами.
ГЛАВА ПЯТАЯ
В жизни не видел таких отвратительных рубцов. А она еще меня назвала помеченным!..
Забравшись в постель, самая красивая девочка из всех, что я когда-либо встречал, по-прежнему смотрела на меня. Словно ждала чего-то.
Сделав большой шаг, я оказался у края кровати. Постоял немного, подтянул одеяло к ее подбородку, пожелал спокойной ночи и выключил свет. Затем вышел в коридор, закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Сердце вот-вот готово было выскочить из груди.
В другой комнате Джек ел крендельки из голубой миски. Я сел рядом, и он подвинул миску ко мне:
— Извини, с едой сегодня не очень. Утром схожу в магазин. Чем займемся, Мейс?
Взяв горсть крендельков, я помотал головой:
— Понятия не имею…
— Но как же она испугалась, когда увидела «Тро-Дин»!
Я кивнул, не переставая жевать:
— Может, там работали ее родители…
Джек усмехнулся:
— А может, она была там на летней практике и у нее поехала крыша?
— Ага, очень смешно. Она только что вышла из комы. Ее бы и огни ближайшего супермаркета напугали. — Я говорил так, словно старался убедить в чем-то самого себя.
Джек нахмурился.
— Что?
— Странно все это… — Он пожал плечами. — Не знаю даже. Дом престарелых принадлежит «Тро-Дин»…
Я не понимал, какое это могло иметь значение.
— Им почти весь город принадлежит.
Джек подался вперед:
— Пойми меня правильно. У твоей мамы была загадочная история с «Тро-Дин», а теперь она работает в «Гавани». — Он ткнул большим пальцем в сторону коридора. — Эта девчонка тоже оттуда. И как она переполошилась при виде огней «Тро-Дин»!..
Рот у меня был занят очередной горстью крендельков, так что отвечать не пришлось. Да и какое отношение мама имеет к девчонке? Она всего лишь мерила ей давление. Вероятно, в ее обязанности еще входит доложить руководству, если девчонка или кто-то другой из их компании очнется. Да, пожалуй, у мамы была какая-то история с «Тро-Дин», но все давно закончилось. Она больше не работала в лабораториях.
— Ерунда. Мама знает о девчонке не больше нашего. — Опять я старался убедить сам себя.
— И все же, — произнес Джек, — я понятия не имел, что в «Гавани» живет кто-то, кроме стариков. Это меня и бесит.
— Джек, в нашем городе все завязано на «Тро-Дин». В будущем я тоже хотел бы у них работать. — Впрочем, меня разбирало любопытство. — Может, они обследуют калек, жертв аварий, чтобы найти лекарство от амнезии? Это многое объяснило бы.
Джек кивнул:
— Сейчас проверим.
Я не понимал, что он намерен проверить, но взял свой кофе и пошел за другом в кабинет рядом с комнатой Ванессы. Наверное, мне хотелось увидеть, как он выяснит то, что я и ожидал, то есть ничего.
Пока Джек подключался к Сети, я поставил чашку и плюхнулся в глубокое кожаное кресло у высоченной полки с книгами. Глаза начали слипаться…
— Мейс!
— Что? — Во рту был неприятный привкус. — Я заснул?
— А то! — Джек указал на часы.
Я проспал два часа.
— Ты все это время был в Сети?
— Еле-еле подключился. Чертов модем.
Он держал в руке стопку бумаг; несколько листов упали на пол.
Я потер глаза:
— Что там?
— Интересно? «Тро-Дин» повсюду трубит о своих исследованиях в области глобального потепления и экологии. Рассказывают в мельчайших подробностях. Их научные сотрудники публикуются во всех журналах.
— Да, знаю. — Мне тоже нужно было написать доклад и приложить его к заявлению.
— Но дело не в этом, — сказал Джек.
— А в чем?
— Как ты думаешь, в каком месте лучше всего прятать вещь, чтобы ее никто не нашел?
Я вспомнил, как в детстве мама складывала все мои рождественские подарки на холодильник, в коричневый пакет для продуктов.
— У всех на виду?
— Вот именно. — Джек показал распечатку газетной статьи. — Компания «Тро-Дин», вся из себя такая правильная и успешная, просто заваливает СМИ информацией. Журналы и газеты уже сыты по горло. Кругом сплошной «Тро-Дин». Вряд ли кому-нибудь придет в голову постучаться к ним в дверь.
Я зевнул:
— Они о чем-то умалчивают?
— Похоже на то. Смотри, не так уж много научных сотрудников уволилось из «Тро-Дин», но некоторые все же…
— И?..
— Здесь-то и кроется самое странное, чувак. Серьезные совпадения. Послушай. — Джек отхлебнул кофе и стал читать вслух: — «Перед тем как основать собственную консалтинговую фирму, Дональд Андерсон в течение семи лет работал научным сотрудником в компании „Тро-Дин“. Вот что он говорит о своем бывшем работодателе: „Хотя работа в „Тро-Дин“ имела для моей карьеры большое значение, все же я пришел к выводу, что наилучшим образом воплотить карьерные возможности я смогу, работая в другой области. Руководство компании благосклонно отнеслось к моему заявлению об уходе и пожелало мне удачи в новом начинании…“».
Ничего странного в этом я не заметил, пока Джек не стал читать текст на другом листке.
— «Джессика Ли, проработавшая шесть лет научным сотрудником „Тро-Дин“, недавно уволилась из компании, чтобы заняться преподавательской деятельностью в Университете Южной Калифорнии. О своем бывшем работодателе она отзывается так: „Хотя работа в „Тро-Дин“ имела для моей карьеры большое значение, все же я пришла к выводу, что наилучшим образом воплотить карьерные возможности я смогу, работая в другой области. Руководство компании благосклонно отнеслось к моему заявлению об уходе и пожелало мне удачи в новом начинании…“».
— То же самое.
— Тютелька в тютельку. — Джек положил бумаги на стол. — Похоже, в «Тро-Дин» заставляют увольняющихся заучивать это наизусть. Есть еще кое-что. — Он постучал пальцем по экрану компьютера. — За двадцать два года, что «Тро-Дин» работает в Мелби-Фоллз, от них уволился тридцать один сотрудник. Кроме того что о своем бывшем работодателе они в один голос твердят одни и те же слова, их всех — за исключением одного — еще кое-что объединяет.
— Что же?
Джек затарабанил по столу:
— У каждого в течение семи месяцев после увольнения родился первый ребенок.
Я не понял:
— Они увольнялись, потому что ждали детей?
— В случае с мужчинами — детей ждали их жены.
— Действительно странно.
Вряд ли мы с Джеком могли разобраться самостоятельно — слишком уж все было запутано.
— Ты думаешь о том же, о чем я? — спросил он.
— Нужно везти ее обратно?
Джек отхлебнул кофе:
— Про судьбу ты мне заливал, да?
— Прости. Я в самом деле хотел ей помочь.
Он кивнул:
— Ясно.
— Надо было тебя послушаться… — Я вздохнул. — Поедем завтра с утра пораньше?
— Да. А теперь поспим немного. Заодно подумаем, что соврать шефу, чтобы меня не уволили.