Стефани Лоуренс

Нежданная любовь

Глава 1

Лондон

Сентябрь 1834 года

Все они глупые, пустые модницы.

Реджи Кармартен с явным неудовольствием разглядывал светских дам, прогуливающихся в Гайд-парке по Роттен-роу. Особенно раздражали юные леди, жаждущие найти мужа.

Их надоедливый смех звенел у него в ушах. Высший свет возвращался в столицу к осенним балам и приемам. Почтенные матроны восседали в каретах, выстроившихся на проезжей части, а их незамужние дочери оживленно обменивались последними новостями, и каждая в душе надеялась стать героиней захватывающей истории. Солнце бросало яркие блики на искусно уложенные локоны и кружевные зонтики. Бриз играл пышными юбками, дразня бесчисленные модные оборки.

Мода за прошедшие десять лет изменилась, но настроение Реджи осталось прежним: он не испытывал ни малейшего желания жениться на какой-нибудь юной девице, дефилирующей в парке.

Поворчав про себя, он решительно зашагал через лужайки, оставляя позади орду разряженных кукол.

И все же приходится задуматься о женитьбе. Ему тридцать два года. Намеки матери за последние десять лет становились все откровеннее, но она знала, что может подтолкнуть сына только до определенной черты, и после нескольких неудач оставила попытки навязать ему невесту. Однако этим утром, когда стало известно о пошатнувшемся здоровье двоюродного деда Реджи, ее терпение иссякло.

Его двоюродный дед — граф Карлайл. Отец Реджи, Герберт Кармартен, виконт Норткот, был наследником Карлайла. В случае смерти деда отец станет графом, а титул виконта перейдет к Реджи.

По словам матери, в одно прекрасное утро он проснется виконтом, а значит, пристальное внимание всех мамаш, у которых дочки на выданье, ему обеспечено.

Выбор невелик — либо поскорее найти жену, либо выдержать осаду кандидаток.

Дойдя до дороги, которая отделяла Гайд-парк от Кенсингтон-Гарденз, Реджи остановился в предчувствии надвигающейся беды. Он углубился в тенистые тропинки сада. Это было тихое место, где спокойно прогуливались немногочисленные няни с детьми и почтенные матроны.

Мысль о женитьбе созревала постепенно. Причиной тому стали поездки к старым друзьям Фулбриджам и Эшфордам — невозможно не заметить удовлетворение, спокойствие, стабильность и уверенность, которые давал успешный брак. С близнецами Кинстер, а теперь Амандой Фулбридж и Амелией Эшфорд, Реджи дружил с детства. Многочисленные ветви семейства Кинстер числились среди самых близких знакомых его родителей. И если нужны были доводы для вступления в брак, Кинстеры служили примером, демонстрируя все лучшее, чего можно достичь в семейной жизни.

Многие друзья тоже не устояли и, сами того не ожидая, оказались довольны. Несколько приятелей еще оставались холостяками, но дружеское общение с ними и общие интересы больше не приносили Реджи прежнего удовлетворения.

Женитьба.

Мать права — пора сделать решительный шаг. И гораздо лучше выбрать самому, а не идти на уступки.

Он был от природы склонен ни во что не вмешиваться, прекрасно чувствуя себя в одиночестве, но в этом случае пускать дело на самотек не годится, это было бы безумием.

Он должен решиться и действовать стремительно.

На ком жениться? Куда смотреть?

Его достоинства легко перечислить: знатное семейство, немалое состояние, позволяющее не считаться с расходами, в конечном счете, графский титул и все, что с этим связано. Он обладал твердым характером, не предавался никаким излишествам, был опытен в светских делах и даже красив. Правда, красота его не бросалась в глаза, но все же леди, с которыми он был близок, никогда не жаловались.

Его губы скривились. Он подозревал, что его неброская красота многими дамами рассматривалась как меньшая угроза, а в некоторых случаях как меньшее соперничество с их собственной наружностью. Как бы то ни было, он не имел ничего против своей внешности.

Так на ком жениться? Трудный вопрос. Пока он не встретил своей избранницы, не видел даже ее подобия. Он не чувствовал ни малейшей тяги к юным созданиям, которых мамаши таскают по балам, к этой глупой, хихикающей стае, из которой, как ждет общество, он выберет невесту.

Он хотел… другого. Не леди, подобную Аманде или Амелии, как предполагали некоторые. Отдельные их черты он ценил — честность, храбрость, ум. Без других — необузданности и упрямства, подкрепленных свойственной Кинстерам силой, — мог вполне обойтись, они слишком разрушительны.

Он хотел встретить леди, с которой можно поговорить, которая разделяет его взгляды и его любовь к спокойному, мирному существованию, с которой он мог вести приятую жизнь…

Послышались голоса: мужской — резкий, возражающий и женский — мягкий, настойчивый.

Звуки вернули Реджи к действительности, поскольку ноги вывели его на одну из извилистых дорожек сада. Голоса приближались.

Первым порывом Реджи было тихо уйти, но женщина снова заговорила. Потревоженная память и инстинкт повел и его вперед.

Нарочито-беспечно Реджи зашагал по дорожке.

Стиснув зубы, Энн Эшфорд не сводила пристального взгляда с лорда Элдерби.

— Ваше предположение — совершенная нелепость! — Элдерби переложил трость в другую руку и хмуро посмотрел на мальчика, которого Энн крепко держала за руку.

Энн чувствовала, как дрожит Бенджи. Но мальчик не съежился, как сделал бы любой ребенок при виде угрюмого лица Элдерби. Интересно, узнал бы Бенджи это лицо, если бы нахмурясь посмотрел в зеркало, подумала она.

— Правда не может быть нелепой, милорд. Доказательство перед вами. — Она боролась с желанием кивнуть на Бенджи. Сходство девятилетнего мальчика с его светлостью было столь разительным, что не требовало подтверждения. Энн вздернул подбородок: — Я уверена, по размышлении вы поймете, что есть лишь один разумный выход.

Элдерби перевел мрачный взгляд на нее и, кажется, побледнел.

— Моя дорогая мисс Эшфорд. — Несмотря на потрясение, он говорил язвительно. — Вы, очевидно, понятия не имеете, что означает такое открытие, и во что вы вмешиваетесь.

Высокий, худой, прекрасно одетый, он производил внушительное впечатление.

— Напротив, милорд. Как вам известно, мы вращаемся в одних кругах. Я прекрасно понимаю, о чем свидетельствует находящееся перед нами доказательство. — Осмелев, она добавила: — И я хочу услышать, что вы и ваша семья предполагаете с этим делать.

Элдерби не сразу обрел дар речи, а когда заговорил, его голос звучал тихо.

— Вы угрожаете…

— Милорд! — округлила глаза Энн. — Странно, что вы увидели в этом угрозу.

Элдерби растерянно заморгал и замолчал, поджав губы. Наконец он сказал:

— Это совершенно неожиданно. Вы должны позволить мне обдумать…

Он осекся и посмотрел мимо Энн. У нее за спиной захрустел гравий, и Элдерби тут же перевел взгляд на Бенджи. Энн притянула мальчика ближе.

— Добрый день, мисс Эшфорд, Элдерби, — произнес низкий голос.

Она обернулась. Подошедший Реджи Кармартен учтиво кивнул Элдерби. С обычной ленивой грацией Реджи добродушно потянулся к руке Энн. Она не задумываясь подала руку. Он с улыбкой встретил ее взгляд, легко пожал руку, но не отпустил, а взял Энн под руку, словно был ее кавалером, и она ждала его.

— Странное место для прогулок, но, уверяю вас, тихое. Я видел экипаж вашей матушки, нам следует вернуться, пока она не начала беспокоиться.

Это была ложь, Энн приехала одна. Реджи любезно улыбнулся Элдерби, он не видел Бенджи за широкими юбками Энн.

Элдерби бросил на нее мрачный тревожный взгляд и натянуто поклонился:

— Всего хорошего, мисс Эшфорд. — И, поколебавшись, добавил: — Я свяжусь с вами.

Это было лучшее, на что она могла надеяться. Проклиная про себя помешавшего Реджи, Энн наклонила голову.

— Непременно, милорд. Мы будем с нетерпением ждать от вас скорого известия.

Бросив последний взгляд на Бенджи, Элдерби коротко кивнул Реджи, водрузил на голову шляпу и зашагал прочь.

Реджи смотрел ему вслед, потом согнал с лица выражение простодушной любезности.

— Что, черт возьми, тут происходит? — обратился он к Энн.

В ее взгляде было все: досада из-за прерванного разговора, решимость и сомнение. Поколебавшись, она подтолкнула вперед стоявшего рядом мальчика:

— Позвольте представить вам Бенджамина. Бенджи, это мистер Кармартен.

Мальчик посмотрел на нее, затем на Реджи и неловко поклонился:

— Добрый день, сэр.

Реджи был озадачен. Энн не сообщила фамилию мальчика, но этого и не требовалось. Реджи увидел поразительные черты, характерные для всех мужчин рода Каверлоков. В настоящее время род состоял из старого герцога Портсмута и двух его сыновей: наследника Хью — маркиза Элдерби, и лорда Томаса Каверлока, равного по положению Реджи.

Протянув руку, Реджи торжественно поздоровался с Бенджамином.

— Рад познакомиться.

В конце концов, что происходит?

Отпустив руку мальчика, Реджи посмотрел на Энн. Он узнал ее мягкий голос, и намерение вежливо ретироваться испарилось. Энн была невесткой Амелии, второй сестрой Люка Эшфорда. Всему семейству и близким друзьям было известно ее нежелание вращаться в свете.

Они не виделись несколько лет, Реджи подозревал, что Энн избегала светских сборищ. Несложный подсчет показал, что ей, должно быть, двадцать шесть. Она сейчас… пожалуй, на дюйм выше, более уверенная, решительная и, конечно, более значительная, чем он помнил, теперь она не тушевалась перед любой преградой. На ней было элегантное темно-зеленое платье. Лицо открытое и решительное, блестящие каштановые волосы, собранные в высокий узел, падали на плечи пышными волнами. Большие светло-карие глаза оттенка карамели ярко блестели под изящными дугами бровей. Пунцовые губы чувственно изогнуты и беззащитны.

Очень женственна.

А какие роскошные формы подчеркивает корсаж…

Отогнав непрошеные мысли, Реджи нахмурился:

— Итак, в чем дело?

В глазах Энн вспыхнули предостерегающие от дальнейших расспросов огоньки.

— Я все объясню, как только мы отведем Бенджи домой. — Взяв мальчика за руку, она пошла по дорожке.

Реджи догнал ее.

— Куда? В дом Люка?

— Нет. Не в Калвертон-Хаус. — Энн замялась, потом, уже мягче, добавила: — В сиротский приют.

Загадка немного прояснилась, словно какие-то кусочки мозаики встали на место, но картина в уме Реджи была еще неполной. Замедлив шаг, он снова взял Энн под руку.

— Гораздо лучше спокойно прогуляться, чем так торопиться. Даже несведущему человеку нет нужды задаваться вопросом, какова ваша цель. — Энн снова бросила на него изучающий взгляд, но послушно замедлила шаг. — Этот приют… я смутно припоминаю, что слышал, будто вы с сестрами занимаетесь благотворительностью.

Энн кивнула, стараясь сохранять самообладание. Это Реджи, она знает его много лет. Она не могла понять, почему так разволновалась, во всяком случае, не от страха. Грудь сдавило, и Энн судорожно вздохнула.

— Сначала этой идеей увлеклись Порция и Пенелопа. Вы знаете, какие они.

— Да, более решительных и своевольных юных леди трудно найти.

— Они объединились с тремя другими дамами и учредили сиротский приют для обучения подкидышей, которые попадают к нам через больницу в Блумсбери. Некоторые из них очень милые. — Она помолчала и добавила: — Как Бенджи.

Энн опустила глаза под взглядом Реджи.

— Мы принимаем столько детей, сколько можем, и обучаем их профессиям горничной, лакея и так далее. Это дает им средства к существованию.

— Понятно.

Реджи взглянул на Бенджи, решительно шагавшего с другой стороны, но ничего не спросил.

Они вышли из парка. Реджи остановил экипаж, помог Энн подняться, подсадил мальчика. Сам же уселся напротив. К удивлению Энн, он расспрашивал Бенджи о жизни в приюте.

Завоевывает доверие Бенджи.

Она поняла это, когда Бенджи вдруг стал рассказывать:

— Прежде… раньше я жил с мамой. На Клеркенуэлл. Но она умерла. — Тень пробежала по его юному лицу.

— И ты оказался в больнице?

Бенджи покачал головой:

— Нет, на улице. Старая миссис Николс и еще Патрики и миссис Кили заботились обо мне, но миссис Николс умерла, а Патрики перебрались на север. И сказали, что мне лучше всего отправиться в больницу.

Энн взяла Бенджи за руку и улыбнулась, когда он поднял на нее глаза.

— Бенджи лучший ученик Пенелопы. Он уже год в приюте.

Весь этот год они терялись в догадках о происхождении мальчика, пока лицо Бенджи не потеряло детскую округлость, и тогда проступили явные черты Каверлоков.

Бенджи посмотрел на Реджи:

— Там хорошо. Лучше, чем в других местах, где я мог в конце концов оказаться.

Реджи чуть улыбнулся и, явно довольный, откинулся на спинку сиденья. Энн была не столь легковерна, чтобы поверить его беспечному виду. Она перехватила взгляд Реджи, в котором за беззаботностью сквозила серьезность. Маска беспечности с годами все меньше шла ему. Энн прекрасно знала, что Реджи не глуп, но часто прячет свою проницательность, знание света и его интриг за личиной простодушной веселости.

Она ближе познакомилась с ним, когда вместе со старшей сестрой Эмили дебютировала в свете. Реджи всегда был в свите их близких подруг Аманды и Амелии, которые поддерживали ее и Эмили. Так что Энн часто видела Реджи, он всегда казался ниже ростом Люка и не таким заметным, как ее брат, в нем не было такого ошеломляющего мужского начала. Однако теперь…

Она украдкой взглянула на Реджи.

Реджи по-прежнему на несколько дюймов ниже Люка, но ее брат был больше шести футов росту. Щуплость, однако, с годами прошла, Реджи стал широким в плечах, мускулистая грудь сделала ненужной ватную подкладку пальто. Одет модно, но не кричаще. Костюм уместен, но не бросается в глаза, во всех деталях чувствуется элегантная простота — признак истинного джентльмена. Каштановые волосы модно подстрижены. Реджи без шляпы, но в руках трость, длинные пальцы сжимают резной серебряный набалдашник.

А лицо… ему было труднее всего дать определение. Реджи все время менялся: то казался незаметным, излишне мягким, но когда оставлял притворство, в его пристальном взгляде появлялась сосредоточенность, а в линии рта и подбородка — твердость, говорившие о спокойной силе, здравомыслии и уверенности в себе.

Экипаж замедлил ход. Энн выглянула из окна: показалась подъездная дорога к приюту. Встретившись с Элдерби, она затеяла опасное дело; Реджи ей сам Бог послал.

Оставив Реджи у дверей конторы, Энн поручила Бенджи смотрительнице, миссис Кеггз, и как только он отправился к остальным мальчикам, рассказала ей о результатах своей миссии.

— Его светлости следует смириться и поступить с мальчиком по справедливости, — засуетилась миссис Кеггз. — Он хороший мальчик, он… ему нечего стесняться, даже в высших кругах.

— Конечно… будем надеяться, что его светлость это понимает. Но если он думает иначе, мы упорно продолжим заниматься этим делом. Сначала я хотела поговорить с лордом Элдерби, но есть и другие члены семьи, с которыми я при необходимости могу связаться.

Ободряюще улыбнувшись миссис Кеггз, Энн вернулась в контору. Реджи, скрестив вытянутые ноги, сидел, наблюдая за ней. Она все время чувствовала его взгляд. Реджи со своим умом и решительностью мог оказать серьезную помощь в деле, его следует привлечь на свою сторону.

Дел, требующих самого пристального внимания, накопилось немало. Энн администратор приюта, и на ней лежит ответственность за благополучие детей. Пенелопа отвечала за их образование, Порция занималась сбором денег и связывалась с благотворительными организациями. Главной заботой Энн были дети, их благополучие, счастье, их будущее.

Она просматривала счет за свечи, когда в дверном проеме появилась крупная фигура. Подняв голову, Энн увидела Реджи. Перехватив ее взгляд, он поднял бровь.

Порозовев, она указала на стопку лежащих перед ней счетов.

— Мне действительно нужно с этим разобраться.

Он не сводил с нее глаз, потом кивнул.

— Я подожду.

Реджи отступил, и Энн представила себе, как он возвращается к твердой скамье. Вероятно, он подумал, будто Энн его избегает, выжидая, когда ему наскучит, он передумает вмешиваться и уедет. Поджав губы, она вернулась к счетам.

Через четверть часа Энн поднялась, попрощалась с секретаршей и вышла. Реджи при ее появлении поднялся, взял под локоть и проводил вниз по ступенькам. Он не собирался отступать. Остановив экипаж, Реджи помог Энн подняться на подножку, уселся сам и захлопнул дверцу.

— Ну, рассказывайте! — Он нахмурился. — Чего, черт возьми, вы хотите добиться, до бесчувствия испугав Элдерби встречей с… — Реджи замолчал.

— …с Бенджамином, близким родственником? — продолжила Энн.

— Именно так. — Реджи поджал губы.

Она перебирала в памяти мгновения недавней встречи.

— Он был действительно потрясен, правда? Он ничего не знал.

— Его чуть удар не хватил. Согласен, он не подозревал о существовании мальчика. Элдерби был поражен неизвестным фактом, а не злился из-за того, что все обнаружилось.

— Верно! — Обрадованная тем, что ее мнение подтвердилось, Энн поспешно продолжила: — Так что если Бенджи не сын Элдерби, то…

К ее удивлению, Реджи нахмурился. Посмотрев ей в глаза, он заявил:

— Если вас интересует мое мнение, то я не хотел бы строить догадок.

Теперь пришла ее очередь хмуриться.

— То остается Томас? — договорила Энн. — Учитывая его репутацию, вряд ли он станет изворачиваться…

— Пока вы не слишком далеко зашли в своих предположениях, вам нужно кое-что учесть. Да, Томас мог быть отцом Бенджамина. Если это так, Томасу было тогда немногим больше двадцати и в то время ему трудно было завести интрижку. Мальчик говорит, что жил с матерью на Клеркенуэлл… Сообщила ли она Томасу? Если да, то повеса Томас или нет, но трудно поверить, что он ничего не предпринял — подобные события еще не стали банальностью. У Каверлоков есть имения чуть ли не по всей стране, и достаточно легко отправить мальчика вместе с матерью жить куда-нибудь подальше от света.

— Судя по вашему ответу, Томас рассуждает так же, как и вы.

Реджи внимательно посмотрел на нее, потом ответил:

— Мы с Томасом не слишком отличаемся.

Энн заморгала. Лорд Томас Каверлок имел репутацию отъявленного повесы.

— Есть бесспорный факт, который вы продемонстрировали сегодня, — продолжал Реджи. — Черты Каверлоков передаются из поколения в поколение. Это всем известно. Лоб, брови, нос, рот и подбородок у них отлиты по одной модели. У Томаса, да и у Хью, знай они о мальчике, не было бы никакой надежды отказаться от отцовства.

Энн молча размышляла над его словами. Когда карета свернула на Маунт-стрит, она спросила:

— В этом семействе есть какие-нибудь боковые ветви?

— Нет, только линия герцога.

Вздохнув, Энн внимательно посмотрела на Реджи.

— Так что вы посоветуете? Я не собираюсь оставлять это дело.

Судя по взгляду, в этом Реджи нисколько не сомневался.

— Дайте Элдерби возможность подумать, оценить положение и узнать правду. Он сухарь, но он сделает это.

— Правду?

— Кто из них троих отец Бенджамина.

— Из троих?

Карета остановилась около Калвертон-Хауса. Реджи потянулся к дверце.

— Вы забыли старого Портсмута. Вполне возможно, что отец Бенджамина носит герцогскую мантию.

Честно говоря, такой возможности Энн не учла. Значит, Каверлоки ни перед чем не остановятся, чтобы предотвратить вероятный скандал.

Три дня спустя Энн стояла в череде гостей у парадной лестницы в доме леди Хендрик. Вероятные результаты разоблачения, к которому она была причастна, занимали ее ум.

Хью, лорд Элдерби, женат уже больше десяти лет. Ему уже под сорок. Его жена Имоджин редко и неохотно улыбалась. Реджи назвал Хью сухарем, но Имоджин была еще суше и еще больше походила на сухую палку. Энн сомневалась, что отцом мальчика был Хью, хотя вполне возможно, что он имел связь на стороне и никогда не говорил о рождении Бенджи, но независимо от того, кто из трех Каверлоков окажется отцом Бенджи, Имоджин это не обрадует.