Захлопнув книгу, я перевернулась на спину и, закатав штанины и рукава, решила думать лишь о теплых лучах, ласкающих кожу. Волосы, раздуваемые легким ветерком, щекотали лицо; собрав их в высокий хвост, я закрыла глаза, представляя, как на солнце плавятся мои веки, скулы, нос, глаза, шея, плечи. Сейчас я растаю, словно ириска…

Но вот зашуршала галька, будто по подъездной дорожке ехала машина. Я села и только тогда поняла, что солнце уже зашло. Выходит, часа на полтора меня сморил сон. В полнейшем замешательстве я огляделась по сторонам, чувствуя, что во дворе кто-то есть.

— Чарли? — негромко позвала я, а через секунду услышала, как у парадного входа хлопнула дверца его машины.

Злясь на себя, я вскочила на ноги, взяла книгу и подняла ставшее влажным одеяло. Пришлось рысью нестись на кухню — рыбу-то я так и не приготовила. Когда я появилась в прихожей, Чарли снимал сапоги и отстегивал кобуру.

— Прости, папа, ужин еще не готов, я заснула во дворе.

— Ничего страшного, — успокоил он. — Я все равно хотел посмотреть бейсбол.

Как только Чарли ушел в гостиную, я затолкала одеяло в стиральную машину, налила на сковородку масло и выложила рыбное филе. Хорошо, что папа нарезал рыбу на тонкие куски, жарились они всего пару минут, зато едва не подгорели — незапланированный сон на свежем воздухе выбил меня из колеи.

От нечего делать после ужина я пришла в гостиную смотреть телевизор. В программе не было ничего интересного, однако Чарли ради меня пожертвовал бейсбольным матчем и переключился на какой-то безмозглый сериал. Он был доволен, что мы вместе сидим перед телевизором, а я радовалась, что смогла ему угодить.

— Папа, — начала я во время рекламы, — Анжела с Джессикой собираются завтра в Порт-Анжелес. Они хотят выбрать вечерние платья и просят поехать с ними. Можно?

— Джессика Стэнли? — строго переспросил Чарли.

— Да, и Анжела Вебер, — вздохнула я.

— Но ведь ты не идешь на танцы? — недоумевал отец.

— Они хотят, чтобы я помогла им выбрать платья… Знаешь, дружеский совет и конструктивная критика никогда не помешают.

Женщине такое бы объяснять не пришлось!

— Ну ладно, — проговорил Чарли, которому совершенно не хотелось вникать в женские причуды. — Но ведь послезавтра тебе в школу! — тоном строгого отца напомнил он.

— Мы поедем сразу после уроков, чтобы вернуться как можно раньше. Ты ведь сможешь сам поужинать?

— Беллз, я готовил сам целых семнадцать лет! — напомнил отец.

— Не знаю, как ты выжил! — пробормотала я, а потом уже громче добавила: — Я сделаю сандвичи и оставлю в холодильнике, ладно?

Чарли довольно кивнул.

Следующее утро тоже было ясным. Я проснулась в хорошем настроении и ради второго солнечного дня надела темно-синюю блузку с треугольным вырезом, которую в Финиксе носила в самом разгаре зимы.

В школу я приехала к самому звонку и с замиранием сердца кружила по стоянке, выискивая свободное место. А вдруг увижу серебристый «вольво»! Но его не было… Припарковавшись в последнем ряду, я побежала на английский. На душе скребли кошки.

Как и вчера, надежда робким подснежником цвела в моем сердце до того момента, пока в столовой я не увидела свободный столик, а на биологии — пустую парту.

План ехать за покупками остался в силе, только Лорен передумала. Тем лучше для меня! Выбраться из города просто необходимо, ведь я каждую секунду оглядываюсь по сторонам в надежде увидеть дорогое лицо. Постараюсь быть веселой и не портить настроение подругам. Кстати, мне тоже не мешало бы освежить гардероб. О том, что в Сиэтл придется ехать в одиночку, думать не хотелось. Нет, если у Эдварда изменятся планы, он обязательно меня предупредит.

После школы Джессика проехала со мной к Чарли, чтобы я оставила пикап во дворе. Я забежала в дом, пригладила волосы, черкнула записку отцу, напоминая, что сандвичи в холодильнике, и переложила кошелек из школьного рюкзака в элегантную сумочку.

Потом в стареньком «форде» Джессики мы поехали за Анжелой. Оказавшись за пределами Фор-кса, я почувствовала, как расслабляется каждая клеточка тела.

Глава восьмая

ПОРТ-АНЖЕЛЕС

Джесс вела машину быстрее, чем Чарли, и к четырем мы уже приехали в Порт-Анжелес. Я давно никуда не выбиралась с подругами и почти забыла, как это бывает. Мы с Анжелой слушали рок, а Джессика сплетничала о парнях из нашей компании. Ужин с Майком прошел отлично; подруга надеялась, что к субботе дело дойдет до первого поцелуя. Я тайком улыбалась, радуясь, что Майка удалось пристроить в хорошие руки. Анжела тоже радовалась танцам, хотя Эрик ее особо не интересовал.

Джесс допытывалась, какой тип мужчин ей нравится, но тут вмешалась я, спросив, что конкретно они собираются купить. Анжела посмотрела на меня с огромной благодарностью.

Порт-Анжелес был настоящей Меккой для туристов, гораздо красивее и изящнее, чем Форкс. Джессика и Анжела отлично ориентировались в городе и не стали тратить время на осмотр живописных деревянных пандусов в бухте или сувенирных лавочек. Джесс сразу подъехала к большому магазину буквально в двух шагах от бухты.

Если верить пригласительным билетам, то на танцы следовало являться в полуформальных туалетах. Что это может означать, никто из нас не знал. Джессика с Анжелой отказывались верить, что я ни разу не была на танцах.

— Неужели у тебя никогда не было парня? — изумленно спросила Джессика, когда мы входили в магазин.

— Так и есть, — попыталась я убедить ее. Не рассказывать же, что я не умею танцевать! — Я никогда ни с кем не встречалась и, кажется, была только на половинчатых свиданиях.

— Что еще за половинчатые свидания? — с любопытством спросила Анжела.

— Это когда на двух девушек один парень. Мы так и не поняли, кто из нас ему нравится, — рассмеялась я, вспоминая, как мы с Лесли ходили в кино с Дэвидом Фоллетом.

— А почему ты больше не ходишь на свидания? — продолжала допытываться Джессика.

— Никто не зовет, — честно ответила я. Однако мою подругу не проведешь!

— Здесь тебя приглашали, но ты отказала.

Мы были в секции молодежной одежды, исследуя полки в поисках вечерних платьев.

— Всем, кроме Тайлера, — спокойно поправила Анжела.

— О чем это ты? — испуганно спросила я.

— Тайлер всем рассказывает, что на выпускной идет вместе с тобой, — подозрительно глядя на меня, объяснила Джессика.

— Тайлер так сказал?

— Он врет, говорила же тебе, — прошипела Анжела.

Я молчала, чувствуя, как на смену изумлению приходит гнев. Наконец-то мы нашли кронштейн с платьями, значит, пришло время поговорить о другом.

— Поэтому Лорен тебя и не любит, — захихикала Джессика, осторожно касаясь шелкового подола.

— Слушай, если боднуть его пикапом, Тайлер поймет, что мы квиты?

— Наверное, — усмехнулась Джесс.

Платьев оказалось не так много, но каждая из подруг захватила в примерочную пять или шесть. Устроившись в мягком кресле среди зеркал, я пыталась хоть немного умерить свой гнев.

Джесс выбрала сразу два платья: длинное черное без бретелей и ярко-голубое до колен с глубоким вырезом на груди. Я посоветовала голубое — почему бы не подчеркнуть цвет глаз? Анжеле понравилось кремовое с драпировкой на талии: цвет густых сливок выгодно оттенял ее светло-каштановые волосы. Поздравив подруг с удачным выбором, я помогла отнести остальные платья на место.

Определившись с платьями, мы направились за обувью и аксессуарами. Подруги мерили туфли, а я только смотрела и критиковала, самой ничего покупать не хотелось, хотя новая обувь мне бы не помешала. Все из-за Тайлера: хорошее настроение испортилось, уступив место зеленой тоске.

— Анжела, — нерешительно обратилась я, наблюдая, как подруга примеряет розовые босоножки на высоком каблуке. Эрик был довольно высок, и девушка радовалась, что может надеть каблуки. Джессика пошла в отдел бижутерии, так что мы остались одни.

— Да? — Подруга повернулась боком, чтобы получше рассмотреть босоножки.

— Отлично смотрятся, — начала я издалека.

— Наверное, возьму, хотя они подойдут только к новому платью.

— Конечно, бери, они же со скидкой! — воскликнула я.

Анжела улыбнулась и закрыла крышкой коробку, в которой лежали гораздо более практичные белые лодочки.

— Анжела… — снова начала я, — слушай, а Каллены часто пропускают занятия?

Мне хотелось, чтобы вопрос прозвучал как можно безразличнее, но ничего не вышло.

— Да, в хорошую погоду они часто ходят в походы всей семьей. Видимо, им нравится активный отдых, — негромко ответила подруга, рассматривая туфли. Она не задала ни единого вопроса! Вот Джессика, та бы не упустила возможности разузнать, чем вызван мой интерес.

— Ясно.

Больше ничего выяснить не удалось, потому что вернулась Джесс, желавшая показать нам комплект из горного хрусталя, который она собиралась купить под серебристые туфли.

Первоначально мы планировали поужинать в маленьком итальянском ресторанчике на пристани, но поход в магазин занял меньше времени, чем мы думали. Джесс с Анжелой хотели отнести покупки в машину, а потом прогуляться по причалу. Решив сходить в книжный, я предложила подругам встретиться в ресторане через час. Обе вознамерились меня сопровождать, но я объяснила, что в книжном превращаюсь в полную зануду и подолгу копаюсь на стеллажах. Рассмеявшись, девушки пошли к машине, а я, памятуя указания Джесс, отправилась в ближайший книжный.

Магазин я нашла быстро. Увы, он оказался совсем не тем, что нужно. На витрине красовались божки и хрустальные фигурки, талисманы и книги с заговорами и рецептами снадобий. Заходить я не стала, особенно увидев за прилавком пятидесятилетнюю женщину с длинными седыми волосами в черном балахоне. Ведьма приветливо улыбнулась, а я поспешно зашагала прочь. Должен же в этом городе быть хоть один нормальный книжный!

Я брела по улицам, заполненным спешащими домой людьми, и надеялась, что двигаюсь к центру. По сторонам особо не смотрела, рассчитывая, что без труда найду дорогу к пристани. В конце концов, именно туда направляется большая часть машин. Отчаяние захлестывало черными волнами. О нем я старалась не думать, да и Анжела говорила, что… Страшно разочарованная, я старалась забыть о планах на субботу, но как только среди машин попадался серебристый «вольво», ничего не могла с собой поделать и думала, думала, думала… Чертов вампир, я схожу по нему с ума!

Я шла в южном направлении к магазинам с большими витринами. Однако, подойдя поближе, поняла, что это ремонтная мастерская, а соседнее помещение и вовсе пустует. До встречи с подругами еще много времени, а мне нужно собраться с мыслями и взять себя в руки. Машинально пригладив волосы, я вздохнула полной грудью и завернула за угол.

Только сейчас я поняла, что иду не туда. Машин стало меньше, почти все они двигались на север, а место магазинов заняли склады. Я решила повернуть на восток и найти улицу, которая приведет меня к пристани.

Навстречу попались четверо молодых людей, одетых слишком неформально для работы в офисе, и слишком грязных, чтобы быть туристами. Парни выглядели чуть старше меня, громко смеялись и толкали друг друга в бока. Я прижалась к стене склада, чтобы мы могли разминуться, а потом быстро зашагала прочь.

— Эй, ты! — крикнул один из них, проходя мимо.

Вокруг больше никого не было, значит, они обращаются ко мне. Я непроизвольно подняла глаза. Двое остановились рядом, а еще двое поодаль. Ближе всех ко мне оказался крепко сбитый темноволосый парень лет двадцати, одетый в грязную футболку, затертую фланелевую рубаху и рваные джинсы. Он шагнул ко мне.

— Привет! — машинально пробормотала я и быстро свернула за угол. Грубый хохот несся мне вслед.

— Подожди! — снова закричал кто-то из парней, но я шла дальше, низко опустив голову.

Тротуарная дорожка вела меня мимо мрачного вида складов с запертыми на ночь дверьми. На южной стороне улицы не было даже тротуара, только забор с колючей проволокой, за которым находились детали каких-то двигателей.

Итак, я забрела в район Порт-Анжелеса, который вряд ли показывают туристам. Смеркалось, на западе появились облака, а на востоке — красные и оранжевые полоски. Куртка осталась в машине, и, пытаясь согреться, я скрестила руки на груди. Мимо проехал фургон, дорога опустела.

Небо стало еще темнее, я испуганно оглянулась и увидела двух парней, от которых меня отделяло не более пяти метров.

Парни были из той компании, что недавно попалась мне навстречу, хотя темноволосого крепыша я не разглядела. Я зашагала быстрее, чувствуя, что меня колотит нервная дрожь, и на этот раз дело было не в холоде. Сумочку я специально повесила так, чтобы не украли — ремешок на правом плече, сама сумка — на левом бедре. Газовый баллончик остался в дорожной сумке, я даже не подумала, что его неплохо бы взять. Денег с собой немного — долларов двадцать пять; мелькнула трусливая мысль: «случайно» уронить сумку на асфальт и уйти. Но что-то мне подсказывало, что этим двоим нужны вовсе не деньги.

Я вся обратилась в слух — парни вели себя очень тихо, не кричали и не шумели. «Дыши глубже! — успокаивала я себя. — Может, они идут не за тобой». Я шла быстро, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать. Через несколько метров можно повернуть направо. Кажется, расстояние между мной и преследователями не сократилось. С юга на улицу выехала синяя машина и быстро пронеслась мимо. Я хотела броситься на дорогу, чтобы остановить машину и попросить водителя отвезти меня на пристань, но в последний момент передумала. А что если меня не преследуют?

Дойдя до угла, я увидела, что это тупик, подъездная дорога к другому складу. Пришлось сделать вид, что меня это ничуть не удивляет. У следующего поворота улица кончалась — на одном из домов висел «кирпич», значит, по перпендикулярной дороге движение запрещено. Я прислушалась, решая, идти быстрым шагом или бежать. Судя по всему, незнакомцы немного отстали, хотя в любую минуту могли нагнать. Я боялась, что если попытаюсь идти быстрее, обязательно поскользнусь и упаду. Да, парни действительно отстали. Чтобы успокоиться окончательно, я решила оглянуться. Так, теперь между нами метров десять, я вздохнула с облегчением.

Неужели я никогда не дойду до поворота? Я шла спокойно, надеясь, что с каждым шагом преследователи отстают. Наверное, они поняли, что напугали меня, и теперь об этом сожалеют.

Мимо проехали две машины, и я встрепенулась — за перекрестком наверняка улица пооживленнее, и кто-нибудь обязательно подскажет, как попасть на пристань. Я радостно завернула за угол… и остановилась как вкопанная.

Насколько хватало глаз, вдоль улицы тянулась высокая бетонная стена. Где-то вдали, примерно через два перекрестка, горели яркие фонари, ездили машины, гуляли прохожие. Нет, туда мне не дойти, потому что совсем неподалеку, посредине улицы стоял чернявый крепыш с дружком и криво ухмылялся.

Ноги примерзли к асфальту. Тут-то я все поняла. Меня не преследовали, а гнали в ловушку.

Я остановилась буквально на секунду, но она показалась мне вечностью. Резко обернувшись, я бросилась к противоположной стороне улицы, сердцем чувствуя, что делаю это напрасно.

Шаги зазвучали громче.

— Вот вы где! — прогудел коренастый и посмотрел так, что я чуть не подпрыгнула. Оказывается, он обращается вовсе не ко мне.

— Да уж, — послышался низкий голос одного из преследователей, — пришлось немного прогуляться.

Расстояние между мной и идущими сзади стремительно сокращалось. Голос у меня громкий, я вдохнула, приготовившись закричать, но горло пересохло. Наверное, вместо крика получится хрип! Я быстро перевесила сумочку на плечо, чтобы отдать ее или использовать для самообороны.

Тем временем темноволосый крепыш отлепился от бетонной стены и медленно, вразвалочку, пошел ко мне.

— Не подходи! — закричала я. Почему-то голос прозвучал не грозно и уверенно, а эдаким мышиным писком.

— Не будь несговорчивой, крошка, — просюсюкал здоровяк, а дружки мерзко заржали.

Я попыталась взять себя в руки и вспомнить что-нибудь из самообороны. Так, можно ударить кулаком в нос, с силой нажать на глаза, а в идеале — выцарапать, или классический прием — пинок в промежность. Здравый смысл подсказывал, что я и с одним-то из парней не справлюсь, не говоря уже о всех четырех. «Соберись!» — приказала я себе, не желая поддаваться панике. Нет, просто так я не сдамся! Я попыталась сглотнуть, чтобы закричать как можно громче.

Вдруг ослепительно вспыхнули фары, и выехавшая из-за угла машина чуть не сбила наглого крепыша. Я бросилась на мостовую. Эту машину я ни за что не пропущу! Однако серебристый «вольво» остановился сам, а пассажирская дверь открылась всего в двух шагах от меня.

— Садись! — приказал раздраженный голос.

Поразительно, как только я села на переднее сиденье и захлопнула дверцу, всепоглощающий ужас тут же отпустил. Нет, волна спокойствия разлилась по телу даже раньше — как только я услышала его голос.

В машине было темно, и в свете приборной панели я едва видела знакомое лицо. Шины скрипели, «вольво», распугивая прохожих, стремительно несся на север к бухте.

— Пристегнись! — скомандовал Эдвард, и только тут я поняла, что судорожно сжимаю сиденье.

Я тут же послушалась, и ремни безопасности громко щелкнули в темноте. Мы мчались вперед, не обращая внимания на дорожные знаки.

Мне было так хорошо, что думать о том, куда мы едем, совершенно не хотелось. Я смотрела на Кал-лена с огромным облегчением, и дело было не только в чудесном спасении. Наблюдая за его лицом, я постепенно успокаивалась, пока не заметила, что оно перекошено от гнева.

— Ты злишься? — спросила я, удивившись, как грубо звучит мой голос.

— Нет, — раздраженно ответил Эдвард.

Я так и сидела, молча наблюдая за бледным лицом и пылающими глазами, пока машина вдруг не остановилась. За окном было темно и, оглядевшись по сторонам, я не увидела ничего, кроме темных силуэтов растущих вдоль дороги деревьев. Значит, мы уже не в городе.

— Белла, — сдавленно произнес Каллен.

— Да? — прохрипела я.

— Ты в порядке? — Он по-прежнему старался на меня не смотреть, а по лицу видно было, как он зол.

— Да.

— Пожалуйста, расскажи что-нибудь!

— Что сделать? — недоуменно переспросила я.

— Просто болтай о чем-нибудь веселом, пока я не успокоюсь, — пояснил Эдвард и, закрыв глаза, стал тереть переносицу. За что же он так на меня злится?

— Ну, — я ломала голову в поисках какой-нибудь забавной чепухи, — завтра утром я бодну новый «ниссан» Тайлера Кроули.

— Что? — недовольно переспросил он.

— Он всем разболтал, что на выпускной пойдет со мной. Наверное, если слегка поцарапать его машину, Тайлер поймет, что мы квиты, и перестанет лебезить. Надеюсь, и Лорен не будет злиться, когда увидит, что Кроули оставил меня в покое. Нет, «ниссан» придется разбить вдребезги, тогда Тайлер точно не позовет меня на выпускной!

— Я слышал о том, что болтает Кроули, — уже спокойнее проговорил Эдвард.

— Слышал? — недоверчиво переспросила я, чувствуя, что начинаю заводиться. — Может, на всякий случай сломать ему пару ребер?

Эдвард тяжело вздохнул.

— Если хочешь, можешь на меня покричать, — предложила я.

— За что мне на тебя кричать? — с презрением спросил он, не удостоив взглядом.