— Да ни хрена ты не можешь, пидорское отродье! — сказал Болдер и ударил Закари в челюсть.

Айдж и Фри тоже не хотели стоять в стороне и присоединились к Болдеру.

— Остановитесь! — крикнула Джел и кинулась на Айджа.

Парень отпихнул ее в сторону, а затем дополнительно пнул в живот, так, чтобы у той вообще не было сил подняться.

Закари удалось выскользнуть из рук Болдера и Фри. Он помчался к своей машине, прижимая ладонь к разбитому носу и крича:

— Ты нарвался! Мой отец тебя по стенке размажет!

— Закари! — крикнула Джел, увидев, как ее парень садится в машину и без промедления уезжает, оставляя ее одну с головорезами.

Болдер кинулся в сторону отъезжающей машины, а его парни продолжили издеваться над Джел. Пока Фри держал ее за волосы, Айдж бил ее под дых. Один раз удар пришелся по лицу.

— Это тебе за Марийону! — сказал Фри.

— Если еще раз увидим тебя здесь, ты так легко не отделаешься, — предупредил Айдж, выдергивая из рук полубездыханной девушки сумку.

— Вот же мразь трусливая! Поскакал жаловаться своему папочке! — заливаясь хохотом, вернулся Болдер.

— Смотри, что у нас есть, — сказал Айдж, хвастаясь добычей.

Болдер посмотрел на сумку, затем перевел взгляд на Джел, что валялась на асфальте и сплевывала кровь.

— Вы с катушек съехали?!

— Это подарок для Марийоны, — ответил Фри.

— Так сказать, плата за моральный ущерб, — добавил Айдж.

— Идиоты! Я же хотел просто припугнуть ее! — Болдер отобрал сумку и направился к Джелвире. — Джел, ты как? Вот, держи. Они ничего не взяли, — парень кинул на асфальт ее сумку. — Понимаю, после такого ты побежишь в полицию, но я искренне советую тебе этого не делать. У нас есть друзья гораздо опаснее, чем мы. Они отомстят тебе за каждого из нас. Так что без обид, лады?

Вскоре вся троица испарилась.

Джел схватила сумку, еле-еле поднялась на ноги. По ее лицу скользили струи алой крови. По всей видимости, эти отморозки разбили ей нос. Кровь капала вниз, на разорванное платье. Платье ее мечты, ради которого она на неделю превратила свою жизнь в ад. Джел открыла сумочку, достала «Флору» и закинула в себя три таблетки. Ей необходимо было успокоиться. Хотя бы так.

Она шла по обочине пустой дороги. Мрак глубокой ночи безжалостно расправлялся с попытками нескольких фонарей осветить ей путь.

Вдруг Джел остановилась, посмотрела на небо, где в ту ночь властвовала полная луна, и поразилась тому глубокому, сильному, прошибающему чувству, которое затмило все ее мысли.

В этот момент Джел поняла, почему люди заканчивают жизнь самоубийством. Как они вообще решаются на такой отчаянный шаг. Их посещает то самое чувство, что переполняло ее теперь. Его можно сравнить с сильнейшей потребностью во сне, когда ты настолько слаб, что бросаешь все свои дела, забываешь обо всем, что тебя тревожит, и засыпаешь где угодно: в движущемся транспорте, на занятиях, на лавочке в парке. Вот и люди, которые собрались расстаться с жизнью, забывают обо всем, не думают ни о родителях, ни о друзьях, ни об обязанностях. Они подчинены лишь острой потребности в смерти. Некоторые люди месяцами, годами вынашивают в себе это чувство, других же оно накрывает внезапно, как сбивающая с ног, накопленная за день усталость.

Джел легла посреди дороги, все еще глядя на небо. Мерцающие звездочки улыбкой разместились под луной.

— Я устала улыбаться, — прошептала она.

Вдалеке ехала машина. Джел повернулась на шум. Увидев горящие фары, что с каждой секундой становились все ближе и ближе, она закрыла глаза в предвкушении вечного сна.

Автомобиль, несущийся на бешеной скорости, резко затормозил. Так, что даже искры вспыхнули под колесами.

— Твою мать! Что это за херня?! — послышался мужской голос.

Открылась дверца. Кто-то вышел из машины и направился в сторону Джелвиры.

— О’Нилл?..

Джел открыла глаза и увидела перед собой…

— Рэмисента, я… — Джел тут же встала. — Я просто ждала попутку.

— Лежа на дороге?! — вскипела Рэми. — Ты совсем, что ли?! Мы тебя чуть не сбили, ты это понимаешь?

Джел не знала, что сказать. Таблетки, что она проглотила до этого, лишили ее какого-либо страха и возможности дать адекватную оценку происходящему.

Рэмисента осмотрела одноклассницу и ужаснулась.

— Это кровь?

— Я же ее не зацепил… — в панике сказал парень Рэмисенты.

— Джел, что с тобой случилось?

Рэми пригласила Джел в машину, дала ей свою куртку. Джел, не торопясь, удивительно спокойным тоном все рассказала.

— Возьми. Этот порошок обеззараживает раны. — Парень протянул пакетик с белыми кристаллами, указав на кровоточащие ссадины на ногах Джел.

— Спасибо.

— Джел, ты обязана обратиться в полицию. Эти уроды должны быть наказаны! — сказала Рэми.

— Я это заслужила.

— Что ты говоришь такое?!

— Рэмисента, отвези меня домой, пожалуйста.

Весь путь до Бэллфойера ребята провели в молчании. Джел гладила свое платье, жалея, что над ним так чудовищно надругались.

— Грейсон, остановись здесь, — внезапно сказала Рэми.

Грейсон припарковал машину.

— Куда мы приехали? — спросила Джел.

— Тебе необходима сладкая терапия. Пойдем, — воодушевленно произнесла Рэми.

Спустя несколько минут ребята оказались в уютной кафешке «Кэнди Грэдди», что принадлежала отцу Рэми — Грэду Арлицу, основной деятельностью которого было управление одной из крупнейших нефтегазовых компаний.

— Обожаю «Кэнди Грэдди», — призналась Джел. — Твой отец создал удивительное место.

Грейсон принес девушкам два капучино и меренговых пирожных, а затем сел за соседний столик, чтобы одноклассницы могли спокойно поговорить.

— Я не голодна, — сказала Джел, отодвигая десерт.

— Это волшебное пирожное! Съешь его — и плохое настроение вмиг улетучится, — улыбнулась Арлиц.

Джел взяла ложку и разделила лакомство на четыре части.

— Рэмисента, я была о тебе другого мнения.

— Знаю. Ты считала меня стервой.

— Ты же дружишь с Элеттрой. Иначе и быть не может.

— Эл тоже не стерва. Бывают у нее, конечно, закидоны, но я к ним привыкла. — Рэми лихо расправилась с пирожным и попросила Грейсона принести еще, в то время как Джел до сих пор жевала первый кусочек. — Джел, почему ты сказала, что заслужила все это?

— …Я это не всерьез сказала.

— Понимаю, ты считаешь меня последним человеком, с которым можешь откровенничать, но… Я не буду злорадствовать. Я очень хочу помочь тебе, потому что уверена, что ты сейчас на грани.

— Мне уже лучше, — с натянутой улыбкой ответила Джел. Изображать хорошее настроение было гораздо сложнее, чем голодать и пахать до полуобморочного состояния в зале. — Очень вкусное пирожное.

Три части десерта так и остались несъеденными.

— Да уж… Наши «кланы» порвут нас, если узнают об этой посиделке, — хихикнув, сказала Рэмисента.

Грейсон и Рэми доставили Джел до ее дома. Поблагодарив за все одноклассницу, Джел, тяжело вздохнув, пошагала к дому. Внутри горел свет, видимо, мать не смогла лечь спать, пока младшая дочь так долго отсутствовала.

— Мам, я вернулась, — сказала Джел, переступив порог.

Йера выскочила из кухни. Она хотела отчитать Джел за то, что та поздно приехала домой, но заметив ссадины, рваное платье и печальный взгляд дочери, ей стало не по себе.

— Что с тобой?..

— Не волнуйся. Я просто упала, — нелепо отмазалась Джел.

Мать подошла к ней, брезгливо коснулась лоскута ее платья, вновь осмотрела дочь с головы до ног.

— Выглядишь как шлюха, — с отвращением сказала Йера.