— И вы — та самая няня со стажем работы десять лет и блестящими рекомендациями?

Сколько лет?! Обалдеть. Мне по-настоящему всего-то двадцать четыре — они совсем с ума сошли в своем бюро?!

— Да, она самая.

— И сколько вам лет? — беспардонно спросил, очевидно, хозяин фермы.

Так… Обучение плюс стаж десять лет… И сколько мне годиков? А-а-а-а!

Под пристальным взглядом ярких зеленых глаз мои математические способности отказывали начисто!

— Девушкам такие вопросы задавать некорректно.

— Стало быть, хорошо сохранились, — с некоторой долей презрения протянул мужчина, но тут же вновь стал деловым и сосредоточенным. — Ладно, все равно вариантов у меня нет. Идемте, я познакомлю вас с Хлоей.

Я подхватила собаку, чемодан и бросилась за ним, но Энтони настолько резко остановился в дверях, что я налетела на него, впечатавшись носом в сильную спину. На меня дохнуло запахом сена и терпким ароматом мужчины. Ноги ослабли, а руки, наоборот, сильнее стиснули несчастную пискнувшую собаку.

Раньше я всегда считала, что взмокший мужчина это фе, и совершенно не понимала, как может нравиться сильный запах пота, но сейчас… Ох.

Он развернулся, чуть отодвинул меня в сторону и бесцеремонно забрал из рук чемодан.

Я удивленно похлопала глазами, но послушно последовала за хозяином дома.

— За собакой придется пристально следить, — начал тот, разуваясь на пороге. — Она не должна навредить девочке.

Мы с Пусей переглянулись. М-да, тут скорее ей можно навредить, а не наоборот! Тем более восьмилетние дети — те еще монстры.

Вновь подхватив мой багаж, он размашистыми шагами двинулся к резной лестнице на второй этаж, а я, торопливо скинув туфли, рванула за ним, даже не успев осмотреться.

— Ваша комната, — заявил мне этот домашний тиран, открывая вторую дверь справа и бросая чемодан около шкафа. — Тут есть маленькая дверь, которая ведет в спальню Хлои. Сейчас она спит, потому тихо…

С удивительной грацией для мужчины такой комплекции он прошел в соседнюю комнату, в центре которой стояла… колыбель.

Пребывая в полном и окончательном шоке я приблизилась к ней и, заглянув, увидела спящего на белых простынях младенца, которому не было и годика. Крошечная девочка в розовом боди. Миленькая, с пухлыми ручками и ножками со складочками. Энтони склонился над ней с нежной улыбкой и коснулся щечки, от чего малышка едва заметно улыбнулась.

— А где второй ребенок? — тупо спросила я, по-прежнему не веря в то, что все может быть настолько плохо.

— Какой? — не понял Энтони, отрывая взгляд от малышки.

— Которому восемь лет.

— Тут больше нет детей, — медленно покачал головой тот. — Только Хлоя и ей восемь месяцев. Именно для нее я вас и нанимал.

— Невозможно! — шепотом воскликнула я, опасаясь говорить громче. — Там точно значилось восемь лет!

— Значит, что-то перепутали, — твердо проговорил хозяин фермы и, отстранившись от колыбели, сообщил: — В общем, приступайте!

— Да вы с ума сошли! Никакого «приступайте»! Я не стану заниматься настолько маленьким ребенком.

Нет, я честно была умилена этой спящей малышкой, но… одновременно с этим меня некисло так колотило. Она маленькая, хрупкая, похожа на херувимчика с открыток, а я…

Да я даже не подозревала, чем кормят таких детей. Молоком, наверное. Теоретически.

Глава 2

Энтони посмотрел на меня уничтожающе. Его, скажем так, «неприязнь» вдруг начала ощущаться мною просто на физическом уровне.

— Ну, раз не станете, значит, и делать вам здесь нечего. Могу проводить на выход, — и двинулся к двери из детской, а я бросилась следом.

Подхватив безобразно розовый чемодан, он решительно шагнул прочь из комнаты, даже не успевшей стать моей. Рядом жалобно тявкнула собака, и я поняла, что бравый ковбой не шутит. Для него не было сомнений: как я приехала, так отсюда и уеду.

— Стоп, стоп! — Я включила обратную передачу, пока не стало слишком поздно. — Мы просто недопоняли друг друга. Я согласна. Просто… Эм, все как-то слишком неожиданно. В объявлении было сказано, что ребенку восемь лет.

Хоуп развернулся, чемодан поставил на место.

Что ж, уже неплохо. Я тихонечко выдохнула, стараясь не выдавать волнения, дабы не усугубить ситуацию. Мужчина же еще раз осмотрел меня с ног до головы, прошивая взглядом, словно рентгеном, пока не изрек:

— У меня появляются огромные сомнения, стоит ли вас вообще подпускать к ребенку, — наконец он вынес вердикт. — Могу я еще раз взглянуть на ваши рекомендации?

— Да-да, конечно, — радостно кивнула, будучи уверенной, что хоть в бумагах у меня точно все в порядке, и потянула розовый чемодан к кровати.

Туда, переодеваясь в аэропорту, я запихнула рюкзак с документами и теперь, расстегнув молнии, выкладывала на кровать все поочередно: тонкие ниточки бикини, брендовое платье от кутюр, затем еще одно, не менее брендовое нечто, сплошь в стразах и блестках.

Наконец, добравшись до искомого, я извлекла потрепанного вида рюкзачок, который совершенно не вязался с люксовым шмотьем, вытащенным ранее, а после передала толстую папку с документами Энтони.

Вид у того был малость опешивший. Мужчина за всеми манипуляциями наблюдал в полном недоумении, даже бровь заломилась, но стоило мне посмотреть ему в лицо, как оно вновь приняло пренебрежительное выражение.

— Так, что тут у нас? — листал он бумаги. — Элеонора Ридли, двадцать четыре года, окончила колледж в прошлом году, имеет рекомендации от нескольких агентств, работала в трех семьях… — он, наконец, поднял на меня взгляд. — Что ж, это многое объясняет. Меня заверили, что приедет опытный специалист, а у вас… хм… кроме образования, опыта всего ничего.

— Я очень опытная, — попыталась тут же его уверить. — И про десять лет стажа — правда! Я с пятнадцати лет подрабатывала у знакомых сиделкой для малышей.

Мужчина поджал губы, еще раз смерив меня и толстую пачку рекомендаций скептическим взглядом.

— Сиделки у стариков, а я заказывал гувернантку, способную не только присмотреть за ребенком, но и помогать ему с развитием! — поправил он. — Но, видимо, стоило требовать именно няню, раз это сбило с толку агентство. У вас два дня испытательного срока, а там посмотрим. Если не справитесь — позвоню и запрошу новую помощницу, четче объяснив, кто именно мне нужен и сколько месяцев воспитаннице. И собаку свою уберите!

Я опустила взгляд на пол, где Пуся как раз принюхивалась к ногам Хоупа и пыталась забраться к нему на ручки по штанине.

Пришлось подхватить ее под брюшко, чем она осталась совершенно недовольна и залилась визгливым лаем.

С выражением полного провала на лице я принялась с остервенением наглаживать ее между ушами. Вот только поздно.

Где-то за стеной раздался плач, и я едва не выронила дурную псину обратно на пол из-за охватившей паники.

— Я считаю, что собакам вообще в доме не место, — изрек Энтони. — Даже если они — вот такое недоразумение. Работайте, мисс Ридли.

Он вышел из комнаты, а я осталась стоять в полной прострации и растерянности, что же делать дальше.

Плач за стенкой усилился.

Так, считаем до десяти и успокаиваемся. Пять, шесть… Ай, чтоб его!

Выпустив собаку из рук, я с опаской двинулась в детскую.

Первым шоковым открытием стало то, что ребенок в кровати СТОЯЛ! Да-да, оказалось, что в восемь месяцев маленькие карапузы умеют довольно ловко передвигаться по бортам кровати и очень громко голосить, призывая обратить на них внимание.

Завидев меня, крошка Хлоя моргнула, а в следующую минуту еще и улыбнулась, сверкнув двумя зубами.

Ого! У нее еще и зубы есть!

Разглядывала она меня с такой же внимательностью, что и я ее. Только если малышка смотрела с интересом на мое яркое платье, то меня ребенок скорее пугал. Она шевелилась, моргала, улыбалась и, в довершение всего, издавала какие-то бузящие звуки.

— Ну и что мне с тобой делать? — задала я вопрос, ответа на который, разумеется, не последовало.

Я обвела комнату умоляющим взглядом в поисках хоть каких-то подсказок от мироздания. Что мне делать дальше? Вначале взгляд упал на бутылочку с соской — уже что-то, а потом на упаковку памперсов.

Захотелось взвыть. Натурально и в голос. Остановило меня только то, что Пуся наверняка подхватит мой скулеж, и тогда Энтони нас точно выставит за несоответствие должности.

Мне нужно было собраться. Я вдохнула-выдохнула и все же взяла ребенка на руки. Осторожно, но крепко, с замиранием сердца и временной задержкой дыхания.

Небо не упало, гром и молнии не разверзли землю. Конца света тоже не случилось.

Малышка деловито устроилась на руках, встретилась со мной взглядом, поприветствовала нечленораздельными звуками и, намотав прядь моих волос на кулак, потащила в рот.

— Фу! Брось! — попыталась достучаться я, вспомнив команду для собаки, но меня, разумеется, не поняли. Зато обслюнявили. — Ты, наверное, хочешь есть? Где-то должны быть смесь или молоко, или…

Проклиная сбежавшего Тони, который даже не удосужился показать остальной дом, кроме двух комнат, я с ребенком на руках приступила к поискам еды, а заодно и сотовой сети, чтобы выйти в интернет.