— Веди меня, воитель! — крикнул Байрот.

— Вперед, Байрот Гилд! — откликнулся Карса и развернул коня. — Теперь двинемся вон по тому боковому проезду. Он ведет к берегу. У низинников не хватило ума опоясать стеной все свое селение. Мы обогнем вражеских воинов и ударим им в тыл. Детей, что мы убивали до сих пор, мы убивали в твою славу. Как ты считаешь, мы убили уже достаточно?

— Да, Карса Орлонг.

— Тогда поезжай за мной. Теперь мы будем убивать их в мою славу.

Проезд был почти такой же ширины, как и прежний, где теблоры разметали копьеносцев. Он тянулся до самого берега. По обе стороны высились странные жилища низинников и еще какие-то хижины, назначения которых Карса не знал. В окнах, дверях и узких боковых проездах мелькали испуганные лица. Никто даже не пытался остановить вражеских всадников. Далеко не все, что было построено на берегу, было понятно Карсе. Похоже, низинники очень заботились о своих лодках и о том, чтобы тратить поменьше сил, нагружая и разгружая их. Но тогда почему они не убирали кучи разного сора, поднимавшиеся рядом?

Однако в кучах, как оказалось, был не только сор. Там белели кости, а над пирамидами костей торчали высокие шесты с надетыми на них черепами. Черепами… теблоров.

Из прибрежных лачуг к теблорским всадникам, размахивая оружием, бежали десятки детей. На их нелепой, мешковатой одежде Карса заметил теблорские талисманы и даже скальпы. У этих ребятишек были сердитые лица и злые глаза. Они неслись, готовые дать бой. Лучники на бегу прилаживали стрелы и пускали их, почти не целясь.

В крике Байрота ярость смешалась с ужасом. Он направил своего коня в самую середину атакующих. Оттуда полетели стрелы.

Конь Байрота истошно заржал, споткнулся и вдруг упал. Всадник успел перекувырнуться и отскочить в сторону. Его меч пролетел по широкой дуге и ударился в стену лачуги, снеся верхушки тощих деревьев.

Низинники дали еще один залп.

Карса резко повернул Бурана вбок. Рядом с шипением пронеслась стрела. Усмехнувшись, Карса врезался в первых нападавших. Кровавый меч ударил по окованной бронзой рукоятке вражеского топора, выбив его у низинника. Левой рукой Карса перехватил другой топор, нацеленный жеребцу в голову. Выбросив оружие, воитель той же рукой сжал врагу шею и приподнял его в воздух. Хрустнули шейные позвонки. Голова низинника упала набок, а тело задергалось в судорогах, исторгая кровь и мочу. Поморщившись, Карса отшвырнул труп в сторону.

Стремительно продвигавшийся вперед Буран вдруг замер на полном скаку, будто наткнулся на невидимую преграду. Конь протяжно заржал, потом накренился вбок, разбрызгивая кровь, которая хлестала у него из пасти и ноздрей. В груди жеребца застряло тяжелое копье с железным наконечником.

Сделав еще несколько неуверенных шагов, Буран повалился на спину. У Карсы от ярости потемнело в глазах. Он спрыгнул на землю, на лету выбив чей-то меч, и приземлился на клубок тел, ломая низинникам руки, ноги и ребра.

Едва вскочив на ноги, юноша увидел перед собой окаймленное черной бородой лицо низинника и, почти не замахиваясь, снес тому нижнюю челюсть вместе с бородой. Карсу попытались атаковать сзади — острие меча кольнуло ему поясницу. Обернувшись, он выбил из рук врага и этот меч, разрубив нападавшему грудную клетку. Меч застрял, и воителю пришлось хорошенько дернуть рукоятку, откинув в сторону изуродованное тело противника.

Только сейчас Карса заметил, что его окружила большая толпа тяжело вооруженных низинников. У многих к оружию были прицеплены боевые теблорские амулеты. Каждый жаждал поскорее пролить кровь урида. Чувствовалось, что эти люди взбешены нападением на родное селение, однако злость мешала им действовать сообща. Они оттесняли друг друга, ибо каждому хотелось первым отомстить чужеземцу. Карса начал прорубаться сквозь них и первым же ударом меча уложил сразу двоих.

Где-то поблизости сражался Байрот. Звон его меча перемежался с криками умирающих и рычанием собак.

До сих пор низинники надвигались на Карсу молча. Неожиданно они все одновременно затараторили на своем дурацком языке. Карса не понял ни слова. Затем нападавшие бросились в разные стороны. Однако их бегство не означало передышки. Теперь Карсе противостоял полукруг низинников с луками и арбалетами. Все они целились в него и, как только пространство очистилось, дали залп.

Шею Карсы обожгло болью. Две стрелы угодили ему в грудь, еще одна попала в правое бедро. Не обращая на это внимания, воитель бросился навстречу новым врагам.

У них были только луки, арбалеты и стрелы. Низинники никогда еще не видели деревянного меча, бешено вращающегося над их головами. Атака захлебнулась. Враги бросились бежать. Кровь была повсюду, и, прежде чем пролить свою, низинники успевали перепачкаться в крови убитых соплеменников. Карса прорубался вперед, кося детишек направо и налево. Те, кто недавно в ужасе убежал, постепенно возвращались, норовя напасть на воителя со спины. Карса со смехом обернулся, видя их чумазые, перепуганные лица.

Нападавшие дрогнули. Они бросали оружие и бежали кто куда, скользя в кровавых лужах. Карса убивал их не глядя, пока рядом совсем никого не осталось. Тогда он выпрямил спину и огляделся.

На месте, где недавно сражался Байрот, валялось семеро убитых низинников. Самого Байрота Карса нигде не увидел. Где-то в проезде, по которому они сюда попали, скулила одна из собак стаи. Карса побежал туда.

Из распластанных собачьих тел торчали стрелы. Грызло среди убитых псов не было. Рядом с трупами собак валялись низинники, которым они даже на последнем издыхании успели перегрызть горло. Поодаль Карса увидел Делюма Торда. Рядом лежал его убитый конь. В двадцати шагах толпились низинники.

Делюм был весь изранен. Его буквально изрешетили стрелами, а в правом боку застряло копье. Он истекал кровью, однако упрямо полз вперед. Туда, где низинники забивали трехлапую собаку. В воздухе мелькали палки, мотыги и лопаты.

Скуля по-собачьи, Делюм направлялся к ним. Застрявшее копье царапало землю. Древко стало совсем красным. А он все полз, даже не заметив, как откуда-то сбоку выскочил низинник и занес над ним тяжелую лопату.

Делюм едва ли слышал предостерегающий крик своего воителя. Глаза увечного были прикованы к бездыханному телу трехлапой собаки. Лопата низинника ударила его в затылок. Делюм повалился ничком и замер.

Карса настиг убийцу. Тот был совсем старик, шептавший что-то беззубым ртом… Карса разрубил его пополам и силой выдернул меч.

Только сейчас низинники заметили бегущего к ним теблора, и их сразу как ветром сдуло. На земле осталось лишь измолоченное до неузнаваемости тело трехлапой собаки. Неподалеку лежал Грызло. Пес истекал кровью, задние лапы не слушались его. Перебирая передними, он упрямо пытался хоть на шаг приблизиться к останкам своей подруги. Услышав шаги Карсы, вожак стаи поднял на него умоляющие глаза.

Карса и сам был готов рычать и выть. Он сумел догнать двух низинников, навсегда оборвав их бег. Третий, сжимая в руках ржавую мотыгу, мчался к узкому проходу между хижинами. Карса остановился, потом повернул назад.

Он присел на корточки, разглядывая раны Грызло. У пса было раздроблено бедро.

Со стороны селения на Карсу надвигались воины с копьями. Их сопровождали трое всадников, выкрикивающих приказы. Другие всадники появились со стороны озера. Они заметили воителя и были готовы скакать к нему.

Карса подхватил раненого пса и бросился догонять сбежавшего низинника.

Проход, заваленный гнилыми овощами и другими отбросами, выводил к загонам. Вскоре Карса увидел низинника с мотыгой, бежавшего в каких-нибудь двадцати шагах от него. Загоны обрывались у сточной канавы. Низинник перескочил через нее и помчался дальше — туда, где в зарослях молодого ольшаника виднелись хозяйственные постройки.

Карса не отставал. Он знал, что каждый удар его ног о землю приносит раненому псу новую волну боли. На мгновение юноше подумалось: «А не полоснуть ли Грызло по горлу, разом оборвав все его страдания?» Однако он тут же прогнал эту мысль.

Низинник влетел в сарай. Вскоре туда же вбежал и Карса, пригибаясь и с трудом протискиваясь в узкий боковой проем. Внутри было сумрачно. В пустых стойлах лежали охапки сырой соломы. Посреди сарая покоилась на колобашках опрокинутая вверх дном рыбачья лодка. Карса удивился: оказывается, низинники умели строить прочные и довольно вместительные лодки.

В левой стене были сделаны широкие раздвижные двери с веревочными ручками. Одна из дверей была приоткрыта, и качающаяся веревка подсказала Карсе, что низинник ушел именно через нее.

Сначала юноша поместил Грызло в самое дальнее стойло, соорудив ему из нескольких охапок соломы мягкую подстилку.

— Я скоро приду к тебе, дружище, — шептал Карса, склонившись над псом. — А если вдруг не сумею — обязательно выживи и вернись домой. К нам домой, в земли уридов.

Воитель срезал со своей одежды кожаный ремешок, прикрепив к нему несколько бронзовых амулетов с уридскими письменами. Он встряхнул ремешок. Амулеты беззвучно качнулись. Обвязав этот наспех сделанный ошейник вокруг мускулистой шеи пса, Карса опустил руку на раненое бедро вожака стаи и закрыл глаза.