Стивен Эриксон

Пыль грез. Том 1

Сказание девятое из Малазанской книги павших

Десять лет назад я совершенно неожиданно получил слова поддержки от писателя, которого уважаю и которым восхищаюсь. Дружбой, возникшей в тот момент, я чрезвычайно дорожу. С любовью и благодарностью посвящаю этот роман Стивену Р. Дональдсону.

Благодарности

Комментировать первую половину очень объемного двухтомного романа — непростая задача. Мои благодарности (и сочувствие) получают Уильям Хантер, Хэйзел Кендалл, Боуэн Томас-Лундин и Айдан-Пол Канаван — за понимание и сдержанность. Также благодарю персонал кафе «Блэк Стилт» и «Кафе Маччиато» в Виктории: они снисходительно смотрели на мое пристрастие к кофе без кофеина. Спасибо Клэр Томас; и особая благодарность — моим студентам писательского семинара, который я вел последние несколько месяцев. Шеннон, Маргарет, Шигенори, Бренда, Джейд и Ленор, вы помогли мне вспомнить, как надо писать литературу.

От автора

Хотя я, как известно, не пишу пудовые тома, для завершения «Малазанской книги павших» требовалось, на мой взгляд, нечто превосходящее возможности современных переплетных технологий. До сих пор я избегал прерывать сюжет — главным образом потому, что мне самому как читателю ненавистно ожидание: а что там случится дальше. Увы, «Пыль грез» — первая часть двухтомного романа, который завершится книгой «Увечный бог». А значит, если вы хотите узнать, чем кончаются некоторые сюжетные линии, вы не узнаете. И обратите внимание: здесь нет эпилога, то есть «Пыль грез» не соответствует традиционной композиции романа. И единственное, о чем я могу вас просить — будьте терпеливы. Вы сможете, я знаю: в конце концов, вы уже прождали так долго!

...
Стивен Эриксон. Виктория, Британская Колумбия

Действующие лица

Малазанцы

Адъюнкт Тавор

Высший маг Быстрый Бен

Кулак Кенеб

Кулак Блистиг

Капитан Лостара Йил

Банашар

Капитан Добряк

Капитан Сканароу

Капитан Фарадан Сорт

Капитан Рутан Гудд

Капитан Скор

Капитан Унтилли Ром

Лейтенант Порес

Синн

Свищ

Взводы

Сержант Скрипач

Капрал Битум

Корик

Улыбка

Флакон

Корабб Бхилан Тэну’алас

Спрут

Сержант Геслер

Капрал Ураган

Курнос

Смекалка

Поденка

Сержант Шнур

Капрал Осколок

Хромой

Эброн

Хруст (Джамбер Валун)

Сержант Хеллиан

Капрал Неженка

Капрал Дохляк

Бальгрид

Может

Сержант Бальзам

Капрал Смрад

Горлорез

Непоседа

Сержант Том Тисси

Тульпан

Гнойник

Сержант Урб

Капрал Рим

Масан Гилани

Лизунец

Сержант Уголек

Капрал Правалак Римм

Милый

Шелковый Шнурок

Мелкий

Затылок

Сержант Бадан Грук

Капрал Драчунья

Худышка

Неп Хмурый

Релико

Большой Простак

Сержант Аккурат

Капрал Целуй

Мулван Трус

Неллер

Мертвоголов

Молния

Мертвый Вал

Баведикт, алхимик

Сержант Рассвет

Сержант Соплежуй

Капрал Сальцо

Капрал Бутыли

Сержант Суровый Глаз

Капрал Ребро

Бугор

Хундрилы

Военный вождь Голл

Ханават (жена Голла)

Джарабб

Сидаб

Ханаб

Кастра

Йелк

Ганап

Рафала

Шелемаса

Ведит

Серые шлемы измора

Смертный меч Кругава

Кованый щит Танакалиан

Дестриант Ран’Турвиан

Болкандцы

Канцлер Рава

Завоеватель Авальт

Принцесса Фелаш

Королева Абрастал

Гетри

Гаэдис

Летерийцы

Король Тегол

Королева Джанат

Канцлер Бугг

Седа Бугг

Казначей Бугг

Преда Норло Трамб

Фифид

Спансерд

Сэрен Педак

Йан Товис (Сумрак)

Йедан Дерриг (Дозорный)

Сержант Троп

Харлест Эберикт

Брис Беддикт

Атри-седа Араникт

Шурк Элаль

Скорген Кабан

Ублала Панг

Ведьма Пулли

Ведьма Сквиш

Коротышка

Умница

Рукет

Урсто Хубатт

Пиносель

Всадник Хенар Вигульф

Младший Капрал Оденид

Капрал Гинаст

Баргасты

Военный вождь Онос Т’лэнн

Хетан

Стави

Стори

Вождь Столмен

Секара Злобная

Колдун Кафал

Таламандас

Страл

Бакал

Вождь Марал Эб

Заравоу

Бенден Легад

Ралата (из Ссадин)

Хессанрала

Оул’дан Торант

Сеток (из Волков)

Камз’трыльд

Тальт

Бедит

Риггис

Сагал

Кашат

Спакс

Ток младший

Сатанд Грил

Баламит

Джейвисс

Хега

Крин

Йедин

Корит

Эстараль

Фаранда

Спултата

Акриннаи

Скипетр Иркуллас

Гават

Ильдас

Интхалас

Сагант

Гафалк

Форкрул Ассейлы

Инквизитор Зевера

Сестра Досада

Брат Провор

Сестра Брань

Змейка

Рутт

Ноша

Бадаль

Висто

Сэддик

Брейдерал

Имассы

Онрак

Килава

Улшун Прал

Т’лан Имассы

Лера Эпар

Кальт Урманал

Ристаль Эв

Бролос Харан

Ильм Абсинос

Улаг Тогтил

Ном Кала

Инистрал Ован

Кебраль Кориш

Тэник Разбитый

Уругал Сплетенный

Берок Тихий Глас

Кальб Бесшумный Охотник

Халад Великан

Яггуты

Варандас

Хаут

Сувалас

Бурругаст

Гедоран

Гатрас

Санад

К’чейн Че’малли

Матрона Гунт’ан Асиль

Бре’ниган, Стражник Дж’ан

Саг’Чурок, Охотник К’елль

Гунт Мах, Единственная дочь

Кор Туран, Охотник К’елль

Риток, Охотник К’елль

Гу’Рулл, Убийца Ши’гал

Сулкит

Дестриант Калит (Из эланов)

Другие

Силкас Руин

Руд Элаль

Телораст

Кердла

Странник (Эстранн)

Кастет (Сечул Лат)

Кильмандарос

Покой

Маэль

Олар Этил

Удинаас

Икарий, Похититель Жизни

Драконус

Риадд Элейс

Худ

Шеб

Таксилиец

Вид

Асана

Бриз

Ласт

Наппет

Раутос

Сандалат Друкорлат

Вифал

Мейп

Ринд

Пьюл

Кривой

Таракан

Картограф

Маппо Рант

Остряк

Амба

Фейнт

Наперсточек

Пролог

Равнина Элан, к западу от Коланса

Вначале был свет, потом стало жарко.

Он встал на колени и аккуратно проверил все складочки и подвороты, чтобы на малышку не попадало солнце. Надвинул капюшон, оставив лишь отверстие с кулачок, через которое маленькое личико виднелось серыми пятнами; и нежно поднял ребенка, уложив на сгиб левого локтя. Ничего сложного.

Они ночевали недалеко от единственного на всю округу дерева — но не прямо под ним. Дерево было гамлой, а гамла гневается на людей. Накануне вечером ветки густо покрывала серая листва — пока они не подошли ближе. Нынче утром ветви были голы.

Рутт стоял лицом на запад, держа на руках девочку, которую называл Ноша. Трава вокруг выцвела. Местами ее выдрал сухой ветер — тот ветер, который сдувал почву вокруг корней, обнажая бледные луковицы; растения сохли и умирали. Под сухой землей и луковицами открывался гравий — или черная порода. Равнина Элан теряет волосы — так сказала бы Бадаль, чьи зеленые глаза наблюдали за словами в голове. Безусловно, у нее есть дар; но Рутт знал, что порой дар — замаскированное проклятие.

Бадаль подошла к нему; загорелые руки были тонкие, как шея аиста, ладони покрылись коркой пыли и смотрелись громадными рядом с тощими бедрами. Она сдула мух, облепивших ее губы, и заговорила:


— Вот Рутт, он держит Ношу,
Аккуратно завернутую,
Рано утром,
И встает…

— Бадаль… — Он знал, что стих еще не закончен, но знал и то, что она торопиться не будет. — Мы еще живы.

Она кивнула.

Эти его слова превратились у них в своеобразный ритуал, хотя и продолжали нести налет удивления, недоверия. Прошлой ночью костогрызы особо лютовали, зато, похоже, беглецам наконец удалось оторваться от Отцов.

Рутт поудобнее устроил на руке малышку, которую называл Ноша, и двинулся в путь, ковыляя на распухших ногах. На запад, в сердце равнины Элан.

Он даже не оглядывался проверить, идут ли следом остальные. Кто может, идет. За остальными явятся костогрызы. Рутт не вызывался идти первым в Змейке. Он вообще никуда не вызывался, просто был самым высоким и, пожалуй, самым старшим — наверное, тринадцать, а то и четырнадцать.

За его спиной Бадаль продолжала:


— …И отправляется в путь
Сегодня утром
С Ношей на руках
И тощим хвостом,
Который змеится следом,
Как язык солнца.
Нужен длинный язык,
Чтобы найти воду,
Как ищет солнце…

Бадаль смотрела, как идет вперед Рутт, как тянутся следом остальные. Сейчас она и сама присоединится к костлявой змейке. Бадаль вновь сдула мух, но они, конечно, тут же вернулись, облепив раздутые губы и пытаясь впиться в уголки глаз. Когда-то Бадаль была красоткой: зеленые глаза и длинные золотистые косы. Однако красота больше не вызывала улыбок. Когда пустеют закрома, уходит красота.

— Эти мухи, — прошептала она, — плетут узоры страдания. А страдания отвратительны.

Бадаль смотрела на Рутта. Он — голова змейки. Он и клыки тоже — но эту шутку Бадаль держит для себя одной.

Она и другие дети пришли с юга, от развалин домов в Корбансе, Крозисе и Канросе. И даже с островов Отпеласа. Некоторые, как она сама, шли вдоль берега Пеласийского моря и дальше по западному краю Стета — когда-то в бескрайнем лесу они нашли деревянную дорогу, которую иногда называли Просечной дорогой; деревья нарезались кругляшами, которые укладывались ряд за рядом. Другие дети пришли из самого Стета — они двигались по старым руслам, петляющим среди бурелома и больных кустов. Очевидно, Стет действительно был когда-то настоящим лесом и не зря назывался Лес Стет, но Бадаль все равно сомневалась: сама она видела только безжизненную пустошь. Дорогу они называли Просечной, а иногда — ради смеха — Лесной дорогой; это тоже стало шуткой для своих.