Как только он оказался на улице и выпрямился, возница снова взмахнул кнутом. На этот раз самый кончик его полоснул Сэйерса по спине, разорвав рубашку, жилетку и задев кожу. Сэйерс находился совсем рядом с бьющимися лошадьми и чувствовал, как их смертоносные копыта рассекают воздух за его спиной. От страха Том едва не споткнулся и не попал под удары, но устоял, нашел в себе силы ринуться вперед. Оставив за собой хаос, он вылетел на улицу.

Он не имел представления, в каком районе находится. Стоял воскресный вечер. Улица незнакомого города была полна народу. Звенели трамваи, неслись экипажи. Бегущий человек в разорванной рубашке, с болтающейся рукой определенно мог привлечь чье-то внимание. Сэйерс понимал, что ему следует убежать как можно дальше от полицейского управления, скрыться в паутине маленьких боковых улочек.

Лавируя между прохожими, он выпрыгнул на дорогу, пытаясь сориентироваться. Вдали он заметил двух мальчишек, толкавших перед собой большую тележку с овощами, и догадался, что где-то неподалеку есть рынок.

Мимо Тома, в противоположные стороны, пронеслись два трамвая, заслонив обзор. Когда они проехали, он постоял еще с полминуты и решительно направился вслед за мальчишками.

Глава 15

В тот самый момент в дверях главного здания полицейского управления появился Себастьян Бекер. В длинном пальто и с чемоданом в руке, он уже собирался возвращаться. Неожиданно для него самого дело закончилось так быстро, что смысла оставаться просто не было, и на отходящем через полчаса поезде он вернется домой еще до полуночи.

Утром Сэйерс предстанет перед судьями, и начнется детальный разбор его дела. Себастьян разговаривал с одним из судебных исполнителей, и тот сообщил ему, что процесс будет сложным. По его словам, Сэйерс, человек очень хитрый и коварный, совершал свои преступления в разных городах, связать их в одну цепь — работа кропотливая. Придется взаимодействовать с полицейскими из других управлений, а кое-кто из них либо очень неохотно пойдет на контакт, либо просто не увидит кровавой цепочки. Единственное, что способно подтолкнуть их к сотрудничеству, — это гибель пятнадцатилетнего мальчика.

Артур Стеффенс. Имя его отныне будет окружено почетом. Уж об этом Себастьян позаботится, потому что ничего другого для него он сделать не может.

Ну разве что предать его убийцу всеобщему презрению и отправить на виселицу.

Бекер оставил все попытки как-то понять Сэйерса. Никаких смягчающих обстоятельств в его действиях Себастьян не нашел. Вероятно, действительно поведение некоторых преступников не поддается объяснению, да и сами они в понимании не нуждаются.

Центральный вход в полицейское управление, с двумя высокими дубовыми дверями и широкой мраморной лестницей, ведущей на тротуар, выглядел внушительно.

Спускаясь по ней, Себастьян смотрел себе под ноги, а подняв голову, заметил перебегающего дорогу человека. Фигура его привлекла внимание Бекера. Человек остановился перед идущим трамваем. В ту же секунду другой трамвай, ехавший в противоположную сторону, скрыл его от Себастьяна.

Бекер не поверил своим глазам. Когда трамваи разъехались, он снова, не без некоторого удивления, посмотрел на человека. На улице, по которой даже подмастерья гуляли в приличных костюмах, он стоял без пиджака, в разорванной рубашке и жилетке. Вглядевшись в лицо мужчины повнимательнее, Себастьян вздрогнул. Он узнал его. Это был Том Сэйерс или его призрак. Но Себастьян не верил в призраков.

Он опустил чемодан и, крикнув входящему в здание человеку: «Присмотри за ним!» — метнулся вниз, пересек тротуар и выскочил на дорогу. Какой-то добропорядочный гражданин на велосипеде, увидев бегущего Себастьяна, решил, что тот спасается от полиции, и попытался было преградить ему путь. Себастьян оттолкнул его и, пропуская экипажи и автомобили, бросился на противоположную сторону, за Сэйерсом. Себастьян услышал за спиной полицейские свистки и понял, что скоро начнутся организованные поиски Сэйерса, но к тому времени он может исчезнуть, смешавшись с толпой, уйти на окраину города, где задержать его будет чрезвычайно сложно. Стоит ему только перейти на шаг, надеть пальто, и он сразу превратится в добропорядочного гражданина.

Только опытный преступник отличается подобной ясностью мысли. Но был ли Сэйерс опытным преступником? Пока Себастьян перебирался через дорогу, Сэйерс успел скрыться. Однако Себастьян уже знал, куда тот направился, и последовал за ним. Люди с изумлением рассматривали Бекера и шарахались в стороны. Полы его длинного, как кавалерийская шинель, пальто, развевались крыльями, хлопали по спине.

Какая-то девушка в голубеньком платьице, явно видевшая Сэйерса, крикнула: «Туда! Он идет в ту сторону!» — и замахала рукой, указывая на узенькую улочку, где располагались склады. Себастьян поверил ей.

Здесь находился обувной рынок. Повсюду стояли палатки с брезентовыми навесами и шаткими столами. Очень высокие закопченные здания оставляли над головой узкую полоску неба. Свежий воздух и солнце проникали сюда редко, отчего здесь всегда стоял полумрак и пахло выделанной кожей.

Себастьяну пришлось проталкиваться сквозь толпу, мешавшую быстро двигаться. Раз он, вытянувшись, взглянул поверх голов очередной кучки покупателей, и показалось, он мельком увидел свою добычу.

Да-да, это был, несомненно, Сэйерс. Он тоже двигался очень медленно, продираясь сквозь кишащую массу людей. Лавируя между столами, горами обуви и кожи, Себастьян словно плыл по реке, запруженной мебелью. Он заметил, как Сэйерс оглянулся, и подумал, что тот узнает его. Бекер надеялся увидеть в глазах боксера тревогу, как у любого преследуемого преступника, но тот, видимо, не заметил погони. Взгляд Сэйерса скользнул по толпе, не остановившись на Себастьяне.

Внезапно он повернул, юркнув в толпу и оставив Себастьяна в замешательстве. Тому оставалось только гадать, в каком направлении ушел боксер. Впереди был перекресток, и Себастьян решил, что чемпион идет именно туда.

На углу улицы располагался паб. Бекер остановился, чтобы порасспросить игравших возле него детей.

— Сюда сейчас кто-нибудь заходил? — обратился он к одному из мальчиков, но тот посмотрел на него так, будто он заговорил на незнакомом ему языке.

Миновав склады и рынок, Себастьян очутился в старом бедняцком квартале, построенном много лет назад. Здания, главным образом трехэтажные, здесь давно обветшали и грозили рухнуть в любую минуту. Дыры крошечных окон закрывались чем угодно — кусками одеял, плотной серой бумагой, поношенными шляпами. Из многочисленных щелей в расходящихся стенах торчали куски рогожи, рваной одежды, различного тряпья. Кое-где в окнах имелись и стекла, но до того грязные, что их невозможно было отличить от досок.

Себастьян не имел представления, где находится. Вдруг в тишине улицы, где-то впереди, он услышал топот ног бегущего человека.

Себастьян ринулся вперед, но вскоре почувствовал, что устает, и перешел на шаг. Затем снова побежал. Слабаком он себя не считал, однако к подобным длительным усилиям был непривычен. Физическое напряжение вкупе с возбуждением погони оказалось для него непосильной нагрузкой. Бекер терял силы, временами у него начиналось головокружение. Оставалось надеяться, что, когда он настигнет Сэйерса, тот будет настолько же измотан.

Улица заканчивалась мостом. Себастьян огляделся, но Сэйерса не увидел. Он пошел медленнее. Легкие у него горели, в горле саднило, а слюна засыхала во рту и рвала язык. Даже зубы ныли. Он двигался, заметно пошатываясь.

Оказавшись на мосту, Себастьян остановился и напряг слух, но смог услышать лишь собственное прерывистое дыхание и легкий звон в ушах. На миг он даже перестал дышать.

Внизу, под мостом, залаяла собака.

Бекер приблизился к краю моста и посмотрел вниз. Вместо железнодорожного полотна, которое он ожидал увидеть, взору его предстала серая лента канала, в этом месте он расширялся и походил на чашу. Скрытый от глаз канал, проходящий через самый центр города. Русло его, прорытого человеческими руками, заполненного коричневатой водой, извивалось позади складов. Прямо под мостом, слегка покачиваясь на воде, стояла вереница барж. Отцепившись от парапета, Себастьян перешел на другую сторону моста. За его спиной, продавливая и разбрасывая по сторонам обитыми железом колесами гальку, устилавшую мост, проехал фургон.

Себастьян начал уже подумывать о том, чтобы вернуться назад, к пабу, и хорошенько осмотреть его, правда, он не обратил внимания на название. В некоторых пабах на чердаках или в мансардах имелись ринги, где проводились, незаконно, конечно, боксерские поединки. Участвовал в них в основном молодняк, но бывалых бойцов там помнили и уважали. Поэтому хотя Сэйерс и был в городе чужаком, у него наверняка могли найтись поклонники, которые и спрячут его.

С такими мыслями Себастьян подошел к противоположной стороне моста, представлявшей собой длинный ряд металлических плит, соединенных мощными клепками и выглядевших пародией на смесь классической архитектуры и грубой самоуверенности индустриального века. Парапет, широкий как лестничные перила, был до зеркального блеска отполирован локтями зевак и руками прохожих.

Себастьян принялся вглядываться в расширяющуюся часть канала, в вереницу барж, казавшуюся сверху игрушечной флотилией, которую буксир тащил к другой веренице, чтобы связать все баржи в длинный плот. Среди барж были и новые, и совсем старые, и маленькие, и крупные… Себастьян не знал, ожидают ли они погрузки — многие баржи пустовали, — либо их собирались ремонтировать; по виду некоторые из них сильно нуждались в ремонте, а не исключено, они служили кому-то жилищем, хотя явных признаков обитания он не разглядел; правда, кое-где на палубах висело белье, но дым из труб не вился.

Собака, чей лай он слышал, была привязана на палубе небольшой баржи. Крошечная, пестрая, как Тоби в уличных представлениях «Панч и Джуди», она рвалась с привязи, продолжая лаять на одинокого прохожего, находившегося всего в нескольких ярдах от идущей вдоль берега тропинки.

Это был Сэйерс.

Он брел, сильно прихрамывая, выставив в сторону руку, словно она причиняла ему боль. Выглядел он изможденным и побитым, но не покоренным; уверенный в том, что избежал возможности ареста, он словно взял небольшую передышку.

Ярдах в ста находился другой годный для проезда мост, но единственный путь к нему начинался от причала и проходил мимо домика смотрителя на противоположной стороне канала. Себастьян отметил про себя, что его добыча, сойдя на тропинку, сама себя загнала в ловушку. Он повертел головой в поисках спуска и увидел узкую, серого кирпича лестницу с ограждением с обеих сторон. Пройдя через невысокую металлическую калитку, Себастьян вскоре очутился в тени нависавшего над ним моста.

Им овладело странное чувство. Ему показалось, что город вдруг исчез, а он вступил в какой-то другой мир. Бекер не слышал шума города, только сверху доносился иногда стук колес. По каналу плыли птицы, по обеим сторонам тропинки росли дикие цветы. Впереди маячила фигура Сэйерса, ступавшего еще медленнее, — каждый шаг явно давался ему с большим трудом. Травмированную руку он прижимал к груди, словно пытался выдавить из нее боль.

Уверенность Себастьяна росла. Он двинулся вперед, стараясь двигаться тише. Чем внезапнее он появится перед Сэйерсом, тем лучше. Хотя Сэйерс и профессиональный боксер, но гравмирован, к тому же сильно устал от погони, поэтому Себастьян решил напасть на него, чего бы это ему ни стоило.

«Как ему удалось выскользнуть из камеры? Наверное, отчаяние придало ему сил». Себастьян слышал об одном заключенном, который выскочил из зала суда, сбив с ног двух полицейских и солдата, бросившихся в погоню за ним, причем после прыжка с причала, с восьмифутовой высоты. А один воришка умудрился проползти три этажа по такому узкому воздуховоду, где и кот-то не протиснется, вылезти на крышу, а затем спуститься по водосточной трубе.

Себастьян не удивился бы, узнав, что ради своего освобождения Сэйерсу пришлось еще раз убить. Он сознавал — следует быть осторожным. Но он не дрогнет, он не имел права на трусость.

Сэйерс продолжал идти вперед, еще больше прихрамывая, грязный, в разорванной одежде, прижимая к груди раненую руку. Жалкое зрелище. Себастьян сокращал расстояние между ними, продолжая оставаться незамеченным до тех пор, пока на барже снова не затявкала собачонка.

Сэйерс оглянулся и увидел детектива. К нему снова вернулись прежние силы. Себастьян ринулся к нему, но опоздал на секунду — Сэйерс бросился бежать.

Себастьян полагал, что запер Сэйерса на тропинке, но только теперь понял свою ошибку. С этой части канала подступов к другому мосту действительно не было, однако перед самым мостом имелся ряд шлюзовых ворот, поверх которых шел настил шириной несколько дюймов.

Сэйерс добежал до ворот, поднялся на настил и двинулся по нему к противоположной стороне канала. Себастьян последовал за ним через несколько секунд, надеясь схватить Сэйерса прежде, чем тот скроется в зарослях.

Ворота были массивными. В этой части канала из воды выступали только их верхние края. Ближе к противоположному берегу уровень воды в канале падал, и огромные шлюзовые ворота с широким пазом в центре кое-где выступали даже наполовину. Под ногами Себастьяна блестели мощные деревянные опоры, помогавшие сдерживать невероятной силы напор воды. Там, где ворота стояли под углом друг к другу, возникали водовороты. В малейшие отверстия между воротами били сильные струи воды, образуя буруны.

Настил представлял собой доску с выкрашенными белой краской перилами, укрепленную поверх шлюзовых ворот. Настил выглядел прочным, но тем не менее ступать по нему приходилось, соблюдая осторожность.

Посреди канала, на стыке двух ворот, Себастьян вдруг оступился и упал.

Размахивая руками, он плюхнулся в канал и сразу ушел под воду. Внезапное падение в холодную воду оказалось страшным шоком. Нет, воды Себастьян не боялся и плавать умел, но длинное пальто закрутилось вокруг него, быстро впитало жидкость и отяжелело. Всплывал он долго. Вода вокруг была черной, Бекер не видел ничего, кроме неясных отблесков света на ее поверхности.

Себастьян со страхом подумал, что эти отблески — последнее, что он видит, но в ту же секунду голова его оказалась над поверхностью воды и он смог глотнуть воздуха. Он вытянул руку, пытаясь уцепиться за настил, но что-то помешало ему.

Рука его опустилась, и он не сумел вновь поднять ее. Он попробовал ухватиться за настил другой рукой, но результат оказался тем же. Что-то влекло руки вниз. Бекеру показалось, будто его, как тонущего матроса, тащил на дно схвативший его за ногу гигантский осьминог.

Бекер понял — его тянуло вниз чертово пальто. Он попытался освободиться от одежды, но только еще больше запутался. А она, казалось, уволакивала его на дно еще сильнее.

Себастьян разгадал причину — пальто застряло в расщелине между двумя шлюзовыми воротами, и теперь его уносит на дно бьющим туда потоком.

Обхватив ногами одну из деревянных опор, Бекер попытался освободиться от пальто. Ему то и дело приходилось хвататься за опору руками — его не раз отбрасывало назад и голова погружалась в воду. Однако и эти усилия оказались безрезультатными. Как только он прекратил борьбу, его голова снова погрузилась в воду. Сил выплыть уже не хватало. Поверхность воды находилась всего в дюйме от лица.

Поток продолжал затаскивать его на дно.

Не думая, отчаянно, как пытается выбраться из воды не умеющий плавать ребенок, случайно упавший в водоем, Бекер стал бороться за жизнь. Изо рта его пошли пузырьки оставшегося в легких воздуха. Вытянуть руки из рукавов казалось таким легким делом, но чем яростнее он выдергивал их, тем теснее его сдавливали рукава. Непроизвольно он глотнул мутной воды, попытался было выплюнуть ее, но набрал еще больше. С ужасом Себастьян почувствовал, что тело само начинает помогать потоку утопить его. Оно перестало подчиняться воле хозяина.

Вдруг Бекер почувствовал, как кто-то схватил его за волосы и резко потянул вверх. Кашляя, он отболи закрыл глаза и ничего не видел.

— Мне не удержать вас, — произнес Сэйерс. — Ухватитесь за что-нибудь.

Себастьян не смог ни ответить, ни высвободить руки. Он мотнул головой, совершив очередную ошибку.

— О Господи, — вырвалось у Сэйерса, когда волосы инспектора выскользнули из его пальцев. Себастьян опять ушел под воду и погружался. Сэйерс быстро нагнулся и, схватив инспектора за воротник рубашки, снова вытянул наверх.

— Только не мечитесь, — сказал Сэйерс. — Думайте. Правой рукой снимите левый рукав.

Легко сказать, но трудно сделать. Окоченевшими пальцами Себастьян нащупал рукав, вцепился в материю и потянул ее, но рукав не поддавался. Сэйерс слегка приподнял детектива, и между этим движением и уносившим вниз потоком тот внезапно почувствовал, что его рука освободилась. Теперь он мог держаться на воде.

Одной рукой Сэйерс держал Бекера за воротник, а другой, обхватив перила, опасно наклонился над водой. Двигаясь на корточках, он, словно лесоруб бревно, тащил Себастьяна.

Неподалеку находилась небольшая металлическая лестница, прикрепленная к задней части шлюзовых ворот, но у Себастьяна не осталось сил даже схватиться ни за нее, ни за перила. Сэйерс подтянул Себастьяна и положил на ступеньки, подальше от поверхности воды. Обессиленный, инспектор недвижимо лежал на них.

Сэйерс нагнулся над ним.

— Я знаю, что вы думаете. Считаете, что я сбегаю от правосудия, от виселицы. Нет, я сбежал, потому что невиновен. Я невиновен, инспектор Бекер. И я клянусь вам, что смогу убедить вас в своей невиновности.

Себастьян даже не попытался что-либо ответить.

Сэйерс поднялся и зашагал прочь. Позднее Себастьян узнал, что Сэйерс постучал в домик смотрителя и сообщил, что на лестнице, неподалеку от его жилища, лежит человек без сознания. Смотритель подплыл к Себастьяну на лодке, подцепил его крюком, затащил в лодку и отвез на берег, попутно хорошенько отчитав за безрассудную храбрость.

К тому времени Том Сэйерс успел скрыться.