От неожиданности Стэнли вдавил педаль газа в пол, отчего железный конь прыгнул вперёд и стал резко набирать скорость. Опомнившись, он со всей силы нажал на тормоз прежде, чем выскочил на тротуар; не привыкший к такому вольному стилю езды «мерседес» возмущенно заскрипел и, проехав ещё футов десять, замер посреди дороги. Теперь уже к сигналам остальных машин подключился хор испуганных пешеходов, которые что-то кричали, показывая на то ли пьяного, то ли попросту ненормального водителя.

Хотя он не мог разобрать слова, но не сомневался, что кто-то из свидетелей его манёвров уже наверняка вызывает полицию. Через лобовое стекло как раз отлично виднелся рыжеволосый толстяк в безразмерной жёлтой рубашке и синих шортах, который что-то гневно излагал в практически исчезнувший в огромной руке телефон.

Очень аккуратно Стэнли проехал немного вперёд и затормозил у обочины. Руки мелко тряслись, а сердце билось в грудной клетке, как пойманная в силки птица. Не сразу через окружающую какофонию он услышал, что магнитола по-прежнему издаёт странные шипящие и щёлкающие звуки, хотя ни одна лампочка на её панели не горит; словно коробка, наполненная змеями и скорпионами, из которой пробивается утробный низкий голос, настойчиво повторяющий одни и те же ускользающие от понимания, бессвязные фразы.

Парализованный животным ужасом, Стэнли уставился на магнитолу, ожидая, что в следующий момент из неё полезут все те жуткие твари, которые так стремятся вырваться из неназванного бесформенного ничто. Внезапно шипение, стрекотание и шёпот стихли. Магнитола включилась, цифры на её дисплее быстро и хаотично менялись, и на секунду не задерживаясь на какой-то одной станции.

Он затравленно посмотрел в окно. Похоже, время, субъективно тянувшееся для Стэнли часами, на самом деле не слишком продвинулось вперёд: красный «шевроле», тоже повернувший налево, только что проехал мимо, водитель показывал ему в окно руку с оттопыренным средним пальцем. Стэнли опять взглянул на одержимую духами магнитолу: цифры продолжали свой непонятный танец, но вдруг мельтешение прекратилось, и они замерли на частоте 55.5. В тот же миг шум снаружи исчез, и наступила глубокая, затягивающая тишина, сменившаяся неживым, гулким, скрипучим голосом. Если бы песок умел говорить, то именно так бы он и звучал. Голос произносил непонятные речитативные предложения то увеличивающейся, то уменьшающейся интенсивности, вызывающие тоску и несовместимые желания немедленно заткнуть уши и слушать дальше. Наконец бессмысленная абракадабра умолкла. Песчаный голем, или что бы это ни было, чётко, с явственной силой произнёс:

— Не враг!

Прошло ещё несколько бесконечных мгновений, наполненных лишь атмосферными помехами.

— Ты не смог её спасти!

Опять удушающая тишина.

— Можешь спасти многих других! В багажнике красного «шевроле» лежит девушка, Элоиз Бронсон. Сегодня она умрёт. Можешь остановить. Прими силу возмездия, и ты не будешь знать поражений!

Стэнли впал в полубессознательное состояние — каждый вздох давался ему с трудом, он судорожно проталкивал в лёгкие ставший кисельно-густым воздух и не мог пошевелить ни одним мускулом. Голос обволакивал, проникая внутрь через поры кожи. Инстинктивно Стэнли понимал: нечто, спрятавшееся в океане радиоволн, ждёт ответа, но не мог заставить себя разомкнуть челюсти. Каждый волосок на его теле дрожал от ужаса и ощущаемых всем естеством пронизывающих кабину «мерседеса» потоков энергии неизмеримо огромной мощи, способной гасить солнца и превращать в пыль галактики. Разум говорил: такого просто не может быть, а всё происходящее — лишь приступ сумасшествия, в то же время какая-то его часть хотела впустить эту силу, поглотить, стать с ней одним целым. Но из каких-то потаённых глубин сокровенных знаний пришло откровение, что её нельзя будет использовать, что это не безвозмездно дарованное могущество, — он станет разящим клинком, но в чужой руке. Когда Стэнли уже начал терять сознание от тяжести обрушившегося на него безмолвного вопроса и недостатка кислорода, то, как будто со стороны, услышал свой крик:

— Не-е-ет!

В тот же миг неизвестное измерение, в котором протекала его агония, схлопнулось, и в лицо ударил порыв горячего, пахнущего городом ветра. В машине всё ещё метался громкий, отчаянный крик. Стэнли понял, что кричит он сам, но только неимоверным усилием воли ему удалось заставить себя замолчать. С него ручьями стекал пот, вся одежда промокла насквозь, словно он упал в бочку с горячим сиропом, а в зеркале заднего вида отражалось незнакомое перекошенное лицо с совершенно безумным взглядом.

Судорожно дыша и сотрясаясь всем телом, он сидел, до боли сжав кулаки и пытаясь собрать мечущиеся в голове обрывки мыслей в осмысленное целое.

— Сэр, вы в порядке?

Голос раздался совсем рядом, и Стэнли чуть не выпрыгнул из салона «мерседеса», пронзённый иррациональным страхом: ему показалось, что незримый мучитель пробрался в реальный мир и теперь преследует его во плоти. Но вопрос был задан живым властным голосом, с оттенком беспокойства, и, очевидно, принадлежал обычному человеку.

Повернув голову, Стэнли увидел заглядывающего в окно водительской двери внушительных размеров лысого негра в форме полицейского. Офицер хмурился, и его правая рука предусмотрительно лежала на расстёгнутой кобуре. Стэнли посмотрел вперёд и увидел в самом конце улицы быстро покидающий зону видимости красный «шевроле». Он уже почти собрался рассказать полицейскому о девушке в его багажнике, которой угрожает опасность, но затем подумал, как это заявление прозвучит из уст того, кто явно не в себе, к тому же без каких-либо доказательств, и осёкся.

Во рту пересохло, в горле начало першить. Он сглотнул и закашлялся. Кашель никак не прекращался, Стэнли бил озноб, на глаза навернулись слёзы. Когда он всё-таки смог перевести дух и немного пришёл в себя, то, выдавив жалкое подобие улыбки, ответил:

— Я в порядке, офицер. Просто голова закружилась — может, перегрелся. Но теперь всё в порядке.

Не спуская с него подозрительного взгляда, полицейский отступил на шаг от дверцы, так и не сняв руки с пистолета.

— Вы живёте в этом районе?

— Да, только сегодня приобрёл квартиру на Хармони-сквер, могу показать договор купли-продажи, — сдавленно прохрипел Стэнли.

— Если вас не затруднит. Я патрулирую улицы этого района уже пять лет и знаю тут в лицо почти всех. Так что можно считать это неофициальным знакомством.

Стэнли наклонился к бардачку и, открыв его, начал копаться в поисках требуемых бумаг. Краем глаза он заметил, как офицер сузил глаза, немного вытащив пистолет из кобуры. «Обычная предосторожность», — убеждал себя Стэнли, но нахождение под прицелом нервировало, и ручьи стекающего по спине пота превратились в водопад. Наконец он отыскал договор и, не спеша распрямившись, протянул его в окно. Лишь теперь полицейский, заметно расслабившись, снял руку с оружия. Внимательно изучив документы, он вернул их уже без скрытой враждебности.

— Добро пожаловать в Саус Оринж, мистер Брайт. Может, вызвать скорую помощь? Выглядите вы и правда неважно.

— Благодарю, не стоит, я ещё немного посижу, чтобы окончательно прийти в себя, а затем поеду домой.

Полицейский козырнул и пошёл к стоящей позади патрульной машине, по дороге придирчиво осматривая «мерседес». Стэнли перевёл дух и огляделся. На тротуаре уже столпилось человек семь зевак, жадно высматривающих, чем закончится разговор чокнутого водителя с полицией. Когда патрульный направился к своей машине и стало очевидно, что ни задержания, ни погони, ни других столь же милых сердцу простого обывателя развлечений не предвидится, разочарованная толпа стала постепенно рассасываться.

Стэнли ещё с полчаса сидел в машине, рассматривая улицу и раздумывая о случившемся. Всё вокруг казалось вымытым и начищенным. Свежевыкрашенные дома, в основном пяти- и семиэтажные, часть в классическом стиле, часть построенные по индивидуальному дизайну, создавали гармоничную, восхитительно умиротворяющую атмосферу, как будто он смотрел в детский калейдоскоп, хаос разноцветных осколков в котором сложился в затейливый чудесный рисунок.

Перед многими домами раскинулись дворики, засаженные сиренью, липами и японскими клёнами, с разноцветными клумбами и скамейками вдоль игриво вьющихся дорожек. Мимо проезжали красивые автомобили, а по тротуарам, несмотря на будний день, расслабленно и неспешно прогуливались нарядные прохожие. Женщина в хлопковой розовой блузке и синих джинсах клёш подошла к книжному магазину, держа телефон в одной руке и миниатюрную дамскую сумочку из белой кожи в другой. Проходивший мимо мужчина отрыл дверь и придерживал её, пока она не зашла внутрь, а затем как ни в чём не бывало пошёл своей дорогой.

Стэнли взирал на раскинувшуюся вокруг него волшебную страну с лёгким чувством недоумения и тревоги. Ему, привыкшему к современному жестокому миру, где каждый сам за себя и против всех, это казалось лишь иллюзией, скрывающей за парадным фасадом обычную, совершенно не похожую на увиденное жизнь.

Он снова вспомнил о полученном то ли во сне, то ли в Валгалле предупреждении о красном «шевроле» с обречённой девушкой в багажнике, но по контрасту с увиденным оно звучало совершенно нереальным, словно включённый на детском утреннике хеви-метал. Цунами эмоционального потрясения ещё не стихло, но чем больше он наслаждался покоем и иррациональным порядком вокруг, тем более эфемерными мнились ему эти сумасшедшие бредни. Пронизывающая окружающее нега подействовала на него почище тройной дозы валиума и окончательно спутала ниточки между реальным и вымышленным.