И вдруг он вспомнил.
Точно… ведь действительно были же браслеты! Два тоненьких золотистых браслетика, которые он никак не мог запихнуть в карман, так что пришлось нацепить их на себя… а потом уже началась вся эта ахинея. Кстати, а куда они подевались теперь, интересно? Или это тоже был глюк?
Кейр аккуратно отставил в сторону пустую бутылку.
И скрестил руки на груди.
И ничего, конечно же, не произошло.
— Теперь сожми кулаки и подумай о звере, — хрипло велел Вельз.
Подумать… о звере?
…мощные, покрытые шерстью лапы и широкие ступни с блестящими короткими когтями. Глядящая на него из отражения жуткая лобастая башка, похожая разом на волчью и на медвежью…
Кейра внезапно начало знобить. В запястьях отчаянно забилась кровь, как будто их туго-натуго перетянули леской. По всему телу прошла вибрирующая тонкая дрожь, и он вдруг понял, что ему делается тепло, очень тепло, как будто бы он сейчас лежит, раскинувшись голышом на деревянном помосте с видом на океан где-нибудь на Брайтоне (можно подумать, он действительно делал это когда-то!), и нежится в лучах жаркого летнего солнца…
Твою мать, что за бред?!
Кейр заставил себя открыть глаза, отвлекаясь от жаркой, сладко-терпкой неги, окутавшей сознание. Центральный парк вокруг внезапно перестал быть тёмным. Листья деревьев замерцали сдержанным теплом, и земля под ногами вдруг тоже сделалась тёплой, пульсирующей и живой. Он бросил взгляд на монстра — нет, тот совсем не изменился. Стоял рядом, грыз зажатый в лапах сук, смотрел на него, моргая жёлтыми глазами, и молчал.
И мозг работал очень чётко, несмотря на выпитый только что алкоголь.
Кейр сделал несколько глубоких вдохов и выдохов и осторожно посмотрел на свои руки.
Покрытые чёрной шерстью руки с длинными обезьяньими пальцами.
Потом он прикоснулся пальцами к лицу.
…чёрт побери, если это всё глюк — то какой-то страшно последовательный глюк.
И тут монстр снова заговорил. Голос его тоже как будто изменился, речь стала гораздо ровнее:
— Ты теперь тули-па. Тули-па — это твой зверь… хр-р-р… его сила. Его ярость. В человеческом теле ты тоже тули-па, но сил у тебя меньше. Хе-хе.
— О-ши-зеть, твою мать… — прошептал Кейр. — Я теперь что, получается… типа, избранный? Типа, как Нео, и всё такое? Вау…
— Меня прислали Правители. Они тебе обо всём расскажут, я, хр-р-р… неважный рассказчик. Хе-хе.
Нет… Даже если это был и глюк, то эта ночь определённо стоила того, чтобы досмотреть этот глюк до конца.
— И-и-и как же мы попадем к этим твоим… Правителям?
— Нашим, — поправил Вельз. — Нашим Правителям. Мы полетим. А потом нырнём, — флегматично добавил он. — В общем, ты всё… хр-р… увидишь сам.
Вельз свёл перед собой уродливые лапы, и в следующий момент в высоту взвилась, раскинув гигантские перепончатые крылья, чудовищная тварь, похожая на крысу, собаку и летучую мышь одновременно. Но дальнейшие слова Кейр услышал не с неба, а будто бы внутри своей головы.
— Сейчас ты — за мной. Не бойся. Это называется «скачок». Это проще, чем тебе кажется.
…и это действительно оказалось совсем не сложно.
Глава 4
— Откуда всё-таки здесь свет? — спросил Тим. — И воздух? Это, наверное, какие-нибудь особенные водоросли, да? Или подводные светлячки?
— Не так просто, Аспид, — не оборачиваясь, ответила донья Милис, шагавшая впереди него по гулкому каменному тоннелю с неровными стенами. Пол под ногами светился ровным зеленовато-белым фосфоресцирующим светом. Откуда-то сверху едва слышно доносилось журчание бегущей воды. — Владетель создал всё это для нас, ещё привязанных к человеческим телам, изменяя материю.
«Изменяя материю», — повторил про себя Тим, на ходу проводя пальцами-когтями по неровной поверхности стены. Стена, как и всё вокруг, была вполне осязаемой, прохладной, немного скользкой и чуть шершавой на ощупь. Местами на ней проступали золотистые пятна, состоящие словно бы из множества блестящих застывших пузырьков — наверное, грибов, подумал почему-то Тим… а может быть, это просто были такие камни.
Меняющаяся материя — действительно, ничего особенного. В конце концов, если подобные трюки можно проделывать с собственным телом, что уж там можно говорить о неодушевлённых предметах…
Сон был на редкость ярким.
Тим честно попытался представить себе, что он действительно находится сейчас где-то на дне океана. Интересно, кстати, какого именно океана, мелькнуло в голове; может быть, Атлантика — ведь над другими океанами не могло сейчас ещё быть ночи? Или могло? Нет, человеческое воображение явно пасовало, и, наверное, винить его в этом было нельзя. Впрочем, по сравнению с тем фактом, что он научился превращаться в гигантскую летающую ящерицу и успел уже даже познакомиться с себе подобными, существование подземных — или подокеанных — хорошо освещённых пещер, пригодных для жизни, выглядело совершенным пустяком.
Они прошли в широкую, переливающуюся серебристыми искрами каменную арку и внезапно оказались в небольшом круглом зальчике с гладким, как стекло, мерцающим тусклыми жёлтыми и зелёными огнями и оттого будто бы мозаичным полом. Как ни странно, здесь совсем не чувствовалось холода; воздух был сухим и тёплым, как в метро — не живым, но и не мёртвым, и слабо пах морской солью. Сухое тепло распространялось из тёмных стенных ниш, прикрытых местами хитросплетениями толстых, похожих на гигантские серые канаты лиан, которые тянулись с далёкого потолка и временами начинали извиваться в воздухе, как живые. Золотисто-белый свет вокруг был странно похож на дневной, но это светились сами камни, части стен и высоких неровных сводов.
Посреди зала неуверенно переминалось с ноги на ногу странное существо, больше всего похожее на гигантскую чёрную обезьяну с волчьей головой.
— Это Тим, — сказала существу донья Милис. — Твой новый соратник из внешнего мира.
«Вот тут бы мне проснуться», — подумал Тим. Его отчего-то кольнула смутная тревога.
Странный зверь тем временем подошёл ближе и внимательно уставился на Тима блестящими чёрными глазами с явной смесью опаски и интереса. Потом он вытянул мохнатую лапу и несильно ткнул его длинным пальцем в грудь. Тим дёрнулся от неожиданности, и тогда полуволк, вполне внятно пробормотав человеческим голосом что-то вроде «Чёрт, ну да…», скрестил руки на груди и старательно зажмурился — и Тим, разом вспомнив, как он сейчас выглядит, поспешно сделал то же самое. Когда окатившая его дрожь наконец отступила, Тим открыл глаза и первым делом посмотрел на свои ладони. Потом он осторожно поднял взгляд и увидел, что перед ним стоит высокий темноволосый парень в подвёрнутых рваных чёрных джинсах и кожаной косухе поверх выпущенной из-под ремня белой футболки. Парень настороженно ощупывал своё лицо.
На вид он был явно старше Тима, но совсем взрослым тоже не выглядел. Белые кроссовки, почему-то с разноцветными шнурками, массивная серебряная цепь на шее, измазанные гелем волосы и поблёскивающая в левом ухе маленькая серьга придавали ему вид то ли рокерский, то ли криминальный.
— Офонареть, — пробормотал парень, останавливая на лице Тима растерянный взгляд тёмно-серых глаз. — Вот уж убрало, так убрало.
— Да не то слово, — неожиданно в тон ему совершенно искренне поддакнул Тим.
Пару секунд парень продолжал смотреть на него со странно пытливым выражением, будто бы опасаясь, что Тим сейчас растворится в воздухе.
— Ну, значит, это… здорово, бро, — проговорил он наконец. — Тимоти, да?
— Тимофей.
— Странное имя. Или это, типа, погоняло?
— Имя как имя, — пожал плечами Тим. — А твоё…
— Кейр, — парень зачем-то выставил перед собой сжатый кулак, как раз когда Тим попытался протянуть вперёд руку для пожатия.
Они одинаково недоуменно уставились друг на друга.
— Ты чего… — выпалил Тим. — …не из России?
— …ты не из Америки? — с оттенком нервозности спросил Кейр одновременно с ним.
Повисла пауза.
— Твою ж мать, — с чувством произнёс наконец Кейр. — Это же всё эти их штучки, да? Нам обоим кажется, что мы говорим на одном языке, так, да? — спросил он, оборачиваясь к донье Милис, которая всё это время насмешливо наблюдала за ними.
— Вы теперь тули-па. Привыкайте, что мир для вас един, юные воины, — ответила она, улыбаясь. — И война тоже едина.
— Тебе придётся мне что-то рассказать! — Верена с грохотом захлопнула за собой дверь пустой аудитории и прижалась к ней спиной. В её голосе слышались еле сдерживаемые слёзы.
Алекс закрыл ноутбук и поднялся из-за преподавательского стола.
— О чём ты, малыш? — он выглядел искренне обеспокоенным. — Я не понимаю…
— Понимаешь! — упрямо возразила Верена. — Это был не смерч! И не шквальный ветер! И я видела… видела тебя… там…
Голос у неё срывался.
— Верена… хорошая моя девочка, пожалуйста, успокойся, — мужчина подошёл к ней, обнял, погладил по голове. — Ты просто переволновалась в последние дни, вот и всё.
— Не ври! Не смей мне врать! — всхлипнула Верена, уткнувшись носом в его плечо. — Ты будешь говорить, что у меня крыша поехала, да? Когда меня держал этот… с жуткими когтями… я уже видела его до этого, понимаешь?