— Эээ… Леди фон Баттер, я искренне за Вас счастлив. Можно даже сказать, очень сильно. Однако мне не вполне понятно, какое данная информация имеет отношение ко мне.
— Ну, как же! Я невинна! Понимаете? — повторила девица, заливаясь ярким румянцем, и Вольдемар уже был готов принять его за признак приступа сумасшествия, которым маги крайне редко, но все же болеют.
— Послушайте, леди Амелия, это потрясающе, что Вы обладаете столь… ммм… ценным для Вас качеством. Но, если Вы сейчас же не объясните причину раннего появления в моем кабинете и откровенного, простите уж, бреда, вылетающего из Ваших уст, я влеплю Вам два штрафных занятия у Луаржа. Думаю, пробежки на свежем воздухе крайне положительно скажутся на Вашем самочувствии.
— Лорд Эстера, как же Вы не понимаете! — красотка вскочила со своего места и приблизилась к ректору, который от такого напора даже попятился назад, уперевшись пятой точкой в стол, совершенно гадски не позволяющий своим присутствием отодвинуться ещё дальше от чумной девицы. — Я готова стать вашей истинной парой!
— Простите, кем? Кем Вы готовы стать?
Вольдемару все происходящее стало казаться каким-то дурным сном. Блондинка тем временем прижималась все теснее, крайне активно подсовывая мужчине под нос свою, надо признать, очень выдающуюся грудь. Ну, все. Достаточно. Ректор крутанул ладонь, сжимая её в кулак, отчего невидимые пальцы ухватили страстно сверкающую глазами блондинку за шиворот, а потом махнул рукой в сторону двери. Девицу вынесло из кабинета со скоростью ветра. Из приёмной донёсся её возмущенный писк и злобный, прямо коварный, смех секретаря.
Мать Всеблагая… Что это вообще было? Ректор снова взял чашку кофе, намереваясь все-таки его допить.
Дверь открылась. Нет. Это определённо невыносимо. Порог комнаты переступил жгучая брюнетка. Пуговицы, вот ведь удивительно, были застегнуты наглухо, но посетительница, Кассандра фон Стал, быстрым чеканным шагом промаршировала прямо к Вольдемару, взяла несчастную чашку из его рук, отставила её в сторону, а потом, ухватив ректора за лацканы пиджака, притянула его к себе, широко открыв рот. Вольдемар опешил настолько, что уставился на высунутый язык очередной красотки, вообще не соображая, чего конкретно от него сейчас ждут.
— Ну? — Кассандра приоткрыла один глаз, — Вы собираетесь меня целовать?
— Я?! С какого перепуга?
— Ах, лорд Эстера, не скромничайте. Я невинна и вполне готова стать вашей истинной парой.
— Да вы что, хмеля обожрались, что ли!
Возмущенный ректор еле оторвал намертво сжатые пальцы очередной сумасшедшей и оттолкнул её в сторону.
— Мне не понятна причина столь буйного помешательства, но сейчас же возьмите себя в руки и отправляйтесь на занятия.
— Но, милорд…
— Бегом! — гаркнул ректор, чувствуя себя вполне способным на убийство невинной овечки.
Девица всхлипнула и опрометью выскочила из кабинета. Дурь дурью, но все студенты прекрасно знали, вывести Эстера из себя крайне сложно, однако, когда это происходит, здание Академии сотрясается от его гнева.
Вольдемар выглянул в приёмную, и тут же, почти что, отшатнулся обратно. Помещение было забито девицами всех возрастов и мастей. Они спорили, выстраиваясь в очереди, обзывали друг друга бранными словами, а некоторые даже готовы были вцепиться в волосы тем, кто пытался пролезть под шумок вперёд.
Аделаида наблюдала весь этот бедлам со счастливой улыбкой на устах и крайним ехидством в глазах. Даже её собранные в пучок седые букли изучали неимоверный восторг от всего происходящего. Ректор вышел из кабинета, обводя присутствующих темным злым взглядом, в котором медленно, но верно разгорались зелёные искры некроманта, с рождения обрученного с Великой Матерью.
— Это что такое?
Голос его звучал тихо, но все присутствующие моментально замолчали, вытянувшись по струнке.
— Я спрашиваю последний раз. Что? Это? Такое? — повторил Вольдемар, изо всех сил сдерживая рвущееся наружу бешенство.
— А это — претендентки на ваше сердце и, с позволения сказать, тело, — ответила довольная Аделаида, единственная, которую гнев начальства совершенно не испугал.
Вольдемар прикрыл на мгновенье глаза, проклиная императора с его блажной идеей подобного наказания за совершенно невинную шутку.
— Сейчас я вернусь в кабинет, а когда выйду, чтоб отправиться на занятия, здесь не будет никого. Вообще никого. Ясно?!
— Мило. А мне-то остаться можно? — прокомментировала ехидная секретарша.
Ректор бросил на неё взгляд, способный превратить в труху даже камень, а потом со всей силы хлопнул дверью, отчего с потолка просыпалась штукатурка. Мужчина подошёл к своему рабочему столу и рухнул в мягкое удобное кресло. Что это? Новая разновидность поветрия какой-то таинственной болезни? Так маги практически никогда не болеют. Тогда откуда столь странное поведение студенток? Хорошо, что только девиц, ехидно отметило его внутреннее «я». От этой мысли ректора буквально передернуло. Он посмотрел на механические часы. Однако.
Пора отправляться на урок. Помимо исполнения руководящих обязанностей, Вольдемар преподавал студентам основы некромантии. К сожалению, найти достойного коллегу, который согласился бы учить через одного не очень умных студентов этому грязном, но крайне важному в их мире ремеслу, не нашлось. Естественно, все мало-мальски опытные и способные некроманты проводили большую часть своей жизни на границе с Дикими землями, сдерживая напор прущей оттуда нежити.
Эстера вышел из кабинета, в глубине души очень желая плюнуть на все и отправиться домой, где в тёплой постели осталась весьма приятная на вид вчерашняя его спутница. Приёмная, к счастью, была пуста. За столом лишь по-прежнему восседала Аделаида, при появлении ректора снова спрятавшая какую-то книжонку в горы бумаг. Подозрение о подленькой шутке заворочалось в груди Вольдемар с настойчивостью свежего упыря, выбирающегося из могилы. Он подошёл к выходу, но в последнюю секунду резко обернулся назад, успев заметить, что секретарша вновь что-то быстро спрятала. Вольдемар гипнотизировал Аделаиду. Она — его. Ну, ладно, посмотрим. Так подумал Эстера и вышел в коридор, который, к его великой радости, был пуст. Всё же студенты за год успели запомнить, что к началу занятий должны быть на местах.
Ловец, костеря мысленно и императора, и первого министра, направился к тому учебному классу, где его ждала группа третьекурсников, получивших в расписание нового года «основы некромантии».
Стоило Вольдемару войти в помещение, он застыл соляным столбом, наблюдая как все присутствующие девицы, занявшие в ходе упорных боев, судя по их растрепаным прическам и кое-где порванным платьям, первые ряды, расположились на своих местах, приняв позы различной степени соблазнительности. Парни забились в дальние углах, хмурые и отчего-то крайне несчастные. Ректор медленно прошёл к преподавательскому месту. Пятнадцать пар женских глаз проводили его, впитывая каждый жест.
— Итак. Начнём.
По комнате прокатился восторженный вздох, будто Эстера произнёс что-то очень необычное и чрезвычайно гениальное.
— С сегодняшнего дня я…
Новая волна полу стона.
— Я лично буду…
Одни из девиц, видимо, наиболее впечатлительная, всхлипнула и сползла по стулу без чувств.
Ректор со всей силы стукнул кулаком о свой преподавательский стол, который, не выдержав всплеск силы Ловца, тут же обрёл свой изначальный вид, то есть, превратился в кусок ствола старого дуба.
— Какой же он сильный… — простонала одна из студенток.
Всё. Достаточно. Вольдемар, развернувшись, выскочил прочь, и направился к единственному человеку, который точно мог объяснить все происходящее.
Когда Эстера, упираясь ладонями о край стола, склонился к своей секретарше, буравя её довольно лицо горящим взглядом, она мило улыбнулась.
— Что-то случилось, мой лорд?
— Мистрис Аделаида, Вы работаете со мной уже год. Вы были здесь с самого первого дня существования Академии. Вы знаете любую самую маленькую и не значительную новость. Ответьте, что у нас сегодня творится?!
Не выдержав, ректор сорвался на крик. Витражные окна задрожали, мелко звеня от всплеска злости Ловца.
Секретарша, продолжая улыбаться, положила перед Вольдемаром книгу.
— Что это?
В их мире литературы, как таковой, не было. Только научные трактаты и исторические летописи. Никто не занимался сочинительством, потому как просто некогда. Ремесленники работали, крестьяне пахали землю, дворяне кружились на балах и обсуждали сплетни, маги управляли стихиями, лечили людей, созидали, а Ловцы сдерживали нежить. Все чётко.
То, что сейчас наблюдал Вольдемар на столе своей секретарши, появлялось по прихоти любителей сказочных историй, которые заказывали эти, так называемые, книги, Ловцам, тащившим их из соседнего безмагического мира. Вот где подобной ерунды было неимоверно много. В последнее время мода на выдуманные истории набрала крутые обороты. Принесенные книги магическим образом размножались, переводили на местный язык и продавались по заоблачным ценам. Сейчас ректор смотрел именно на такой экземпляр.
«Истинная пара Ректора-дракона» гласила надпись на яркой обложке, помимо прочего украшенной черноволосым полуобнаженным индивидом, сжимающим в объятиях какую-то преувеличенно красивую героиню.
